Путь к семье

— Мне всё равно это не нравится, — бормотал лишь для себя Леонардо, проверяя готовность снаряжения. — Не вовремя — ещё ладно, когда неприятности бывали вовремя? Но больно уж подозрительное сообщение. Странно, что отец Эйприл сидел-сидел и вдруг вырвался, найдя к тому же способ дать знать о планах пришельцев. Попахивает подставой. Он сам себе изумлялся: скажи ему кто ещё пару месяцев назад, что выпадет шанс спасти мир, Лео бы был вне себя от радости и раздулся бы от осознания собственной важности в таких масштабах. Реальность оказалась жёстче: выбор между спасением мира и спасением Донателло. И он ведь колебался! Сам от себя в шоке. Правда, что-либо изменить он не мог — мнение большинства, особенно подкреплённое авторитетом учителя, не оставляло места для манёвра. Да и здравый смысл беспощадно капал на мозги: «Если не спасёшь мир, то и Дона вместе с ним». Однако ничего не мог поделать с чувствами, вопившими, что Донни он сейчас нужнее, чем когда-либо. Лео мог только ворчать, высказывая своё мнение единственному всё понимающему собеседнику — самому себе. Параллельно лидер продумывал хотя бы приблизительный план действий и неизменно утыкался в огромные прорехи касательно технической стороны. Что там за охранная система? Как туда проникнуть максимально незаметно? Братья наверняка хотели бы проделать это с грохотом, не особо задумываясь, привлечёт ли это внимание врагов к ним (всё равно ведь сражаться, так зачем какой-то там эффект неожиданности и какая-то никому не нужная стратегия?), а также — как будут выбираться. Леонардо в полной мере ощущал недостаток голосов разума и осторожности в своей команде. Тем больнее было понимать, что сам-то он такой же внутри — горячеголовый. Или был недавно. Теперь же, потеряв одного из своих товарищей («Братьев, Лео, он твой брат, и от этого тебе ещё больнее»), он не мог допустить, чтобы с кем-то из оставшихся случилось то же самое. И это тоже оказалось открытием — что всё-таки Раф и Майки имеют для него значение, даже не как боевые единицы и не как те, кто важен для отца. Нет, он успел к ним… привязаться? Или начать привязываться. Во всяком случае, он не желал им вреда, не хотел, чтобы они как можно скорее покинули логово, уйдя хоть куда-нибудь. Эти двое не вызывали отрицательных чувств. Неплохое начало. Но возвращаясь к планам. Хорошо бы было влезть тишком, только достаточно ли знаний технологии пришельцев у Майки с Рафом? Увы, сам Лео чувствовал себя на этом поприще бесполезным. Разве что ему хватит ума не вышибать, предположим, дверь, тараном, а сперва осмотреться в поисках более тихого решения… и всё равно вышибить. М-да. Вот где чувствовалась как никогда остро потеря Донателло. С его-то электронными отмычками и другими примочками! «Придётся обходиться с тем, что имеем», — жёстко обрубил новый виток нытья Леонардо. Вовремя, потому как за ним зашёл Майки. И жалость на веснушчатом лице никоим образом не подняла настроение старшего. — Лео, ты… — начал было он, но наткнувшись на жёсткий взгляд лидера, оборвал себя на полуслове и продолжил явно не так, как собирался: — Ты готов? Мастер Сплинтер хотел что-то сказать нам всем перед отправкой. — Хорошо, я скоро подойду. За Майком закрылась дверь, и Леонардо позволил себе выдохнуть, опустив плечи. «Никаких сомнений. Только дело. Всё остальное — потом, если выживу». Когда он, полностью собранный, включая и эмоциональный план, присоединился в додзё к товарищам, оказалось, что ждали лишь его. Присутствовала даже Мэделин — стояла в сторонке с видом матери, провожающей на фронт сыновей. Наверное, в некотором роде так оно и было — по отношению к Рафу и Майки. Лео же укололо лёгкое сожаление, что его некому вот так провожать. Отец? Это всё-таки не совсем то. Тем более, под взглядом Сплинтера Леонардо почувствовал холод пробежавших под панцирем мурашек. Напутственная речь если и должна была вселить веру в победу, то не смогла выполнить эту функцию — слишком уж тон задался тревожный, пробирающий до костей осознанием важности их миссии (и недопустимости провала). Под конец Сплинтер взглянул на старшего сына — да так, что у того дыхание перехватило — и сказал, глядя своими тёмными глазами в расширенные синие: — Вторжение необходимо остановить любой ценой. — Остальное было обращено уже ко всем черепашкам: — Идите, дети мои. Я верю в вас. — Хай, сэнсэй, — почтительно поклонился Лео, скрывая за этим блеснувшую в глазах влагу. Для него в речи Мастера выделялось красным цветом толстенных букв: «Мне плевать, что с тобой будет, лишь бы сделал дело. Ты — сплошное моё разочарование». Что же, он это и без того знал, теперь же получил подтверждение. Остаётся только оправдывать… У него было такое настроение… так, наверное, чувствовали себя ристанийцы (роханцы), идя в сражение за Гондор. Прямо-таки звучал в его ушах этот пробирающий крик: «На смерть!»* «Но это не кино, призрачное воинство не придёт на подмогу, — выдернул себя из неподобающих моменту воспоминаний лидер. — Лезет же в голову… не к месту». Он не хотел помирать в расцвете лет — вот ни капельки! Только проблема в том, что, кажется, отец хотел, чтобы сын-разочарование не вернулся домой, чтобы его просто не стало, и можно было бы прилично скорбеть, поставив фото на Полку Памяти… Лео устал (понял он это только сейчас, не увидев и тени поддержки от отца), но был полон решимости закончить это всё. То, как Мэделин обнимает Рафа и Майки, тихо шепча что-то ласковое, вызвало у старшего притуплённую боль в душе — может, он и чувствительность потерял от усталости. Но когда его самого заключили в тёплые объятия, что-то всё-таки дрогнуло — и он будто проснулся, ошарашенно взглянув на отпустившую его мутантку, которая тепло улыбалась ему. — Удачи вам всем, мальчики, — искренне произнесла она, а Лео только кивнул в ответ, благодаря. Своему голосу он не доверял. Выходя из логова, Леонардо поймал небольшую улыбку на лице Рафа. Майки вообще дружески подмигнул ему. На душе стало чуточку легче, когда недавние тяжёлые мысли отступили. «И что я так, в самом-то деле? Ещё поборемся!»

***

Возможно, Леонардо был бы нешуточно поражён, если бы узнал про отповедь Мэдди, которую она не постеснялась высказать Сплинтеру. Вдвойне мечник бы удивился, поняв, что отец смиренно выслушал все претензии в свой адрес и даже с ними согласился. Слова Мэделин, чёткие и разящие справедливостью, впивались в Мастера, точно копья. Да, так и есть. Он действительно «отвратительно вдохновляет на подвиги» и «слишком давил на мальчиков». Сплинтер не рассердился на гостью, скорее был ей благодарен. Взгляд с другой стороны оказался нелишним. Он не хотел сказать ничего такого, но Мэделин показала, что мог подумать Леонардо — и теперь Йоши оставалось надеяться, что он не перестарался, пытаясь удержать лицо. А лицо он удерживал, потому как отцовские чувства не желали отпускать сыновей на опаснейшую миссию — это было во много раз хуже первого похода Лео и Дона наверх. Его бы воля — сидеть им всем в логове, но так ведь тоже нельзя… За своими размышлениями он не сразу услышал негромкие разглагольствования Мэделин, адресованные, похоже, больше к ней самой, чем к нему. Главной мыслью в них являлось: «В этом доме остро не хватает женской руки». И с этим он был склонен согласиться. Растить двоих детей в одиночку было трудно, но четверо… Пожалуй, стоило подумать на эту тему. Потом — обязательно, если с ума не сойдёт от беспокойства. В логово вбежала растрёпанная Эйприл и, пытаясь отдышаться, принялась осматриваться. — А где ребята? Они пошли без меня? — Разумеется, мисс О’Нил, — спокойно, несмотря на бурю в душевном состоянии, сказал Сплинтер. — Это опасное задание. Вам нечего делать с обученными воинами. — И попытался переключить её: — Лучше бы остались с тётей. — Я с ней поговорила, она не будет волноваться, — отмахнулась девушка, не желая сбиваться.– Но… мой отец… Он может быть там! Я должна его освободить! — Эйприл, — обратилась к рыжей взрослая мутантка, — милая, ты ведь умная девочка. Подумай, черепашки ведь отправились предотвращать планы пришельцев. Посмотрим правде в глаза, при всём твоём похвальном энтузиазме, ты пока не тянешь на полноценную боевую единицу. Кроме того, эмоции могут помешать тебе и ребятам в самый ответственный момент. — А… — И подумай, что будет с твоим несчастным отцом, узнай он, что ты полезла в самое пекло? Неужели тебе его не жаль? — Но… — Если мальчики найдут твоего отца, то вернут тебе, ты ведь это понимаешь? Ты им доверяешь? — Да, — пристыженно опустила голову девушка. Действительно, что это она как маленькая? Ещё ведь даже успела обидеться, что её не взяли, а ведь им-то и без её неумелой тушки сложно будет… «Я ничего толком не могу противопоставить врагам, — думала она. — Не могу помочь ребятам и отцу. Чёрт! Ненавижу чувствовать себя бесполезной, того хуже — обузой!» — Наберись терпения, милая, — неслышно оказавшись рядом, проговорила Мэделин. — Оно очень пригодится по жизни, поэтому воспитывай его уже сейчас. — Я бы хотела сделать больше… — начала девушка. — Знаю, — ответила ей мутантка, печально вздохнув. — Я тоже хотела бы. Но всё, что мы можем — ждать. И ты вовсе не бесполезная. Ты предупредила о беде, а это уже кое-что. Знаешь, ожидание можно проводить и с пользой? Думаю, мне стоит занять пока ребят, чтобы они не нервничали. Если хочешь, можешь присоединиться ко мне. Эйприл с неуверенностью посмотрела на Сплинтера и переступила с ноги на ногу. Она ждала от Мастера хоть какого-то знака, ведь как бы ей ни была симпатична добрая и умная мутантка, Йоши она знала дольше, уважала, несомненно, и, сказать по правде, надеялась заняться тренировками. Движение хоть какое-то — этого ей хотелось бы, раз уж её не пустили на передовую. Но Сплинтер одобрительно кивнул и изъявил желание присоединиться. «Ему, наверное, тоже хочется занять себя чем-нибудь, кроме мыслей о том, что происходит с его сыновьями», — чуточку виновато подумала Эйприл.

***

Шреддер расслабленно откинулся на своём кресле. Всего пять минут назад он отдал последние распоряжения, все подчинённые отравились их исполнять. Теперь Саки позволил себе насладиться предчувствием победы. О, это сладкое слово! Уже сегодня он будет вкушать её первые плоды. Черепахи и Йоши… Шреддер в красках представлял, что будет делать с каждым. Благо, технологии крэнгов в сочетании с разработками Фалько открывали такие перспективы… Масштабы собственных планов потрясали. «А ведь я хотел только мести, — раздумывал он. — Теперь я получу её, но и нечто гораздо более ценное. Абсолютная власть в моих руках. Тайная Империя Шреддера, высшая точка величия клана Фут. И беспомощный Йоши в моём плену. Такой результат стоит всех потраченных лет и затрат!» Картина, нарисованная его воображением, была действительно соблазнительной: повелевать из-за кулис, наслаждаясь при этом беспомощностью врага, заточённого в какой-нибудь грязной клетке; иметь верных умелых вассалов, но, что ещё важнее — преданную дочь, на которую можно будет переложить дело его жизни, которая не посрамит клан, а значит, и его самого… Минусы, конечно, куда без них… Шреддер не знал, насколько умелы черепахи, в какой области каждый из них может быть наиболее полезен, но не сомневался, что найдёт им место, каждому — по способностям. На Донателло, к брезгливому сожалению Саки, не имело смысла возлагать особые ожидания как на воина. Не полная бездарность (таковым в любом клане вообще не место), но и не одарён. Однако как участник научной программы, пока помощником, черепаха был весьма полезен. Со временем он сможет заменить Фалько. Хороший, просто-таки замечательный план…

***

Дон не был особо доволен. Не такого он ожидал от своего первого задания во благо приютившего его клана. Он бы с удовольствием занимался только техникой и лабораторными работами, но, что поделаешь, понятно, что, кроме него, некому поручить проводить мистера О’Нила к логову. Собственно, больше ничего от Донни и не требовалось — проводить Кирби к его дочери. Благородство Шреддера, освободившего мистера О’Нила из плена пришельцев, удваивало имеющееся у Дона уважение. Это и двойная благодарность как за подругу (вероятно, бывшую), так и за то, что ему не приказали самому заходить в логово. Он просто должен был привести человека как можно ближе и направить его в нужную сторону, сам вернувшись обратно. Донателло уже устал поражаться, насколько лжив оказался Сплинтер. Всё, что он говорил, при ближайшем рассмотрении трещало по швам. Ороку Саки вовсе не монстр. Да, довольно-таки жёсткий человек, но он же Мастер целого клана ниндзя! К тому же по-настоящему близких людей у него — раз-два и обчёлся. Бедняжка Караи вон помутилась рассудком из-за Лео. «Как этот негодяй мог?!» — кипел Донателло, когда ему рассказали об этом. Но и тут Саки поразил, сказав, что вина не на самом Леонардо, а на вероломном Хамато Йоши. Это он, конечно, виноват во всех бедах как Шреддера, так Дона и его братьев. Умник верил… хотя неприязнь к Леонардо всё же была почти непобедимой. Донни поймал себя на мысли, что если бы не Эйприл, он бы попытался как-то избавиться от нежеланного поручения, хоть и понимал, что это вряд ли бы удалось. Да и непорядочно это с его стороны. Но как же ему не хотелось даже приближаться к логову! Видеть кого-либо из них — при мысли об этом едва не тошнило. А рыженькой девушке он всё-таки обещал. Слово-то нужно держать. И, пожалуй, он бы не отказался снова её увидеть — хотя бы чтобы понять, что же в ней нашёл и почему что-то внутри так ноет и возникает ощущение неправильности. При первом же взгляде на Кирби становилось ясно, в кого же Эйприл такая рыженькая, но… «Наверное, красоту она от матери унаследовала», — решил Дон. — Здравствуйте, мистер О’Нил, — проговорил он как мог дружелюбно. — Не бойтесь, я отведу Вас к Эйприл. — Эйприл? Я должен увидеть Эйприл… — как-то отстранённо, точно во сне, ответил Кирби. — Д-да, конечно. Мистер, Вы как? — обеспокоился Дон. Спрашивать «Всё в порядке?» было бы глупо. Какой может быть «порядок» после плена у крэнгов? Но может, стоило бы отправить его сначала в больницу, а не к дочери?.. — Вы здоровы? — Где Эйприл? — совсем уж потерянно и с нарастающим беспокойством спросил Кирби. — Я должен её увидеть, я скучал… — Ах, вот вы где! — Фалько оправил лабораторный халат, сделав вид, что это вовсе не он недавно нёсся по коридору, точно спасаясь от огня. И тут же принялся выговаривать своему зелёному протеже: — Что ты делаешь, не видишь, человек перенёс сильный стресс! Я только-только добился стабильности, а ты своими вопросами снова едва всё не испортил! — Извините! — Донни было ужасно стыдно. — Я не хотел… — Не хотел он… — Виктор в последнюю секунду вспомнил, что ему отводится роль доброго… ну, пусть, строгого, но справедливого наставника. — Ладно уж. Твоя задача — всего лишь проводить этого человека к его дочери. Не нервировать, не приставать с глупостями, просто молча сопроводить! Мне и Мастеру Шреддеру нужно беспокоиться? — Нет, доктор! Я всё сделаю как надо, клянусь! — черепашка чувствовал, как пылает лицо: повёл себя глупейшим образом, доставил неприятности хорошему человеку… Стыдоба-а. — Отлично. Смотри мне! Мастер Шреддер на нас рассчитывает… и та девчо… девочка уже заждалась своего папочку. Так что вперёд, всей ночи у нас нет. Идите, Кирби, идите. Донателло Вас отведёт и будет тихим по пути. Спровадив эту странную парочку, Фалько вытер испарину. Дело могло развалиться, даже не начавшись. Этот контрольный модуль всё-таки как-то неправильно установился, значительно притормозив и отчасти зациклив мозги О’Нила. Оставалось надеяться на то, что заложенные установки сработают как и когда надо. И что любопытный мутант больше не сунется куда не просят. Волновало его не только поведение Кирби. Запершись у себя, Фалько ворчал, предварительно тщательно проверив, что один в апартаментах (на его вкус — слишком тесных, но попробовал бы он повозмущаться…) и ничьих ушей поблизости нет: — Эта черепаха излишне зациклена на том, другом, «синем». Как бы всю установку из-за этого не перекосило… Хоть учёный этого не знал (да и вникать не желал), дело было в том, что для Донателло Лео и прежде имел большее значение. И измена направленности этих чувств их не ослабила. Была сильная жажда признания, любви, привязанности — стала такая же сильная неприязнь чуть ли не до ненависти, подозрительность. Тут методики дали осечку. Шреддер хотел несколько не такого результата… — А я ему что, волшебник? Перебьётся и тем, что есть! Я тут, вообще-то, и так чудеса творю, а ему всё мало!..

***

Весь путь Дон сохранял молчание, идя на шаг впереди и следя краем глаза за человеком. Ему ещё было стыдно за своё поведение, и он не хотел ничего больше, чем доставить Кирби по назначению в целости и сохранности. Увидеть Эйприл? Нет, возможно, это и уступка трусости, но Донни категорично не хотел её видеть… сейчас. Он чувствовал себя странно виноватым перед ней. К тому же там ведь ещё Сплинтер. «Сплинтер…» — при одной только этой мысли у него сжимались кулаки. Он не был готов — морально и физически — встретиться со своим бывшим Мастером. «Кстати, почему я веду мистера О’Нила в логово, а не в его квартиру?» — подумал Дон и тут же пошатнулся от резкого приступа боли, ударившей в голову. Когда приступ прошёл, никаких сомнений у черепашки уже не было. Ему сказали — туда, значит, всё правильно. Шреддер и Виктор Фалько, несомненно, знают лучше, чем он. — Идите прямо, мистер О’Нил, — спокойно проговорил он, когда они дошли до туннеля, ведущего прямиком в логово. — Где Эйприл? — потерянно вопросил мужчина в энный раз. — Там. Она там, прямо, мистер О’Нил. Эм… был рад познакомиться? — последние слова он уже договаривал удаляющейся спине. Донни пожал плечами: — Ну ладно. Семья воссоединилась, хорошая работа, Донателло. Ага, и хорош уже шизофренить, Дон. Некоторое сожаление его всё-таки кольнуло: хотелось бы передать Эйприл привет и наилучшие пожелания… Но предупреждающий болевой импульс в голову ясно сказал: «Это плохая идея по многим причинам». «Мне нужно вернуться и заняться чем-нибудь полезным для клана. Может, я смог бы создать что-то, что порадует Мастера Шреддера. Если бы доктор допустил меня к разработке лекарства для Караи… Это хоть как-то бы загладило вину бр… Леонардо».

***

— О, и что они сделали? — искренне заинтересованно спросила Эйприл у сэра Малахая. Мальчик-воробей нахохлился от удовольствия: он был в центре внимания, его рассказ слушали… И он ощущал себя нужным и интересным. Тётушка Мэдди называла это полезным для души ожиданием. Когда ждущие отвлекаются на что-то, им интересно — они меньше нервничают, что здорово. Рассказчик сполна ощутил, что на него самого это отлично действует. Не так боязно за черепашек. Из всех, кого он знал, эти ребята были самыми порядочными, а ещё весёлыми и дружелюбными. Они не гнали его, а даже с интересном играли в игры, да не просто на «лишь бы отцепился, мелюзга» или, что хуже, «эх, ладно уж, он же калека, потрачу своё драгоценное время на его глупости». С ними просто было очень классно! В его любимых фэнтези-историях хорошие ребята побеждали плохих… Обычно. Мартин надеялся всей душой, что это — как раз такая история. Эти зелёные ребята же только недавно воссоединились как семья! А тут спасение мира на кону… «Закон жанра», — философски напомнил он себе мысленно. — Как я говорил, броню Чёрного рыцаря невозможно пробить ничем, даже магией. Но на заре времён Вечные создали Охотничий лук. Стрела, выпущенная из него, всегда находит цель… Но не всякому стрелку удаётся совладать со строптивым луком. Только достойному он позволяет воспользоваться своими особыми свойствами. Стрелку необходимо закалить свои стрелы в драконовом огне и тогда… Он не успел начать описывать живенький поход к драконьей пещере — его прервал грохот. Зато Мартину выпал шанс увидеть ниндзя, мгновенно поднятого по тревоге и готового бить неприятеля. Мэделин быстро отступила назад и в сторону, чтобы не мешать Сплинтеру, попутно запихнув себе за спину Энни и Данте. Сэр Малахай поудобней ухватил свой магический посох и встал рядом с Эйприл. А рыжеволосая, так враждебно смотрящая в сторону выхода, вдруг расширила глаза и вскрикнула. И кинулась к упавшему с лестницы чужаку. — Папа! — она упала на колени рядом с таким же рыжим мужчиной. — Пап! Боже, я не могу поверить! Я так скучала… я… — Кхм… мисс О’Нил? — прервал трогательное воссоединение самую малость расслабившийся Сплинтер. — Это действительно Ваш отец? — Да! — Глаза девушки сияли от неожиданного счастья, когда она подняла их на учителя. Но с опозданием до неё кое-что дошло, и она снова склонилась над Кирби: — Папа, ты только не волнуйся. Мы у друзей, не смотри на внешность, здесь все очень хорошие и… — Эйприл? Я нашёл тебя! — мужчина, не слушая, крепко обнял дочь. — Я наконец-то тебя нашёл… Но нам нужно идти. Скорее! У нас очень мало времени, дорогая! — Пап, постой… Но Кирби не обращал внимание на оторопь дочери, просто встал и начал подталкивать к выходу. Чуть ли не силком тащить. Вот тут Йоши промолчать не мог, тем более, в нём нарастало нехорошее предчувствие. Что-то явно было не так. Мельком взглянув на Мэделин, он заметил предупреждающий оскал — той не понравилось, как этот незнакомец обращается с дочкой, да и вообще, что-то в нём этакое было… Настораживающее. — Мистер О’Нил, полагаю, Вам стоит задержаться. У меня есть вопросы, которые не терпят отлагательств. — Эйприл, ты не могла бы сделать всем чаю? — вклинилась мутантка-собака. — А ребята тебе помогут, верно? — с напором поглядела она на юных подопечных. Энни радостно разулыбалась — она любила помогать на кухне. Её приятель Данте недоверчиво фыркнул, но кивнул. Ему тоже было как-то не по себе: поведение этого человека, что-то в резких движениях, словах, напоминало о плохом, увиденном им однажды, до побега от крэнгов — и врезавшемся в память, как бы мальчик ни пытался забыть. «Но ведь Эйприл бы заметила, она бы поняла, что что-то неправильно, да? — колеблясь, подумал Данте. — Это же её отец… Ну да, отец, которого она давно не видела, — он чуть не хлопнул себя ладонью по лбу, сетуя на свою недогадливость: — Немудрено от счастья сразу-то не сообразить. И она не знает ведь про эти штуки крэнгов, а я, балбес, и не рассказывал никому…» Справедливости ради — взрослые доброжелательные мутанты, та же тётушка, первое время, пока дети не могли спать из-за кошмаров, пытались поговорить на тему пережитого, но довольно быстро закруглили эти попытки. Сами же понимали, насколько тяжело вспоминать, бередить эти душевные раны. Так все они и жили, в надежде, что всё плохое забудется, растает глупым страшным сном. И конечно, едва ли кто подумал, что в головах детей-мутантов могут скрываться важные сведения о возможностях врага. Сами же дети, по вышеозначенным причинам, не спешили идти на откровения. Данте боялся снова увидеть кого-то под искусственным контролем крэнгов, ещё больше — испытать это на себе (участь, его по счастливому стечению обстоятельств миновавшая в то ужасное время). Он открыл рот, чтобы предупредить, но передумал. Вдруг мистер О’Нил запрограммирован в случае осложнений убить Эйприл, себя или всех, представляющих угрозу его заданию? Поэтому мальчик дёрнул Мэделин за рукав, надеясь, что она не воспримет его слова как неудачную шутку. — Да, милый? — женщина тоже чувствовала неладное, просто какая-то несостыковка не давала с чистой совестью радоваться за рыженькую девочку и её папу. Возможно, она бы отослала младших подопечных без лишних разговоров, но знала: Данте не из тех, кто беспокоит по ерунде. — Ты что-то хочешь мне сказать? — Папа Эйприл не в себе, он под контролем, — шёпотом сообщил маленький мутант. — Я уже такое видел. Если это правда оно, у него на шее, сзади — металлическая штучка. Пожалуйста, сделайте что-нибудь, — попросил он. — Такие сами не понимают, что делают, могут… могут убить даже родного человека. Мэделин медленно кивнула, не сводя вмиг посерьёзневшего взгляда с воспитанника. Она отлично знала, что уж он-то не склонен к глупым шуткам не к месту — если говорит что-то, то уж точно в этом уверен. К тому же у самой интуиция выла тревожной сиреной. — Было бы хорошо, если бы ты его немного отвлёк с расстояния. Понимаешь? Мальчик кивнул. У Мэдди голова заработала в бешеном темпе: нужно было убрать детей подальше от предполагаемой опасности (кто знает, насколько большой), а самой не выдать волнения. Также как-то предупредить Сплинтера и вместе уберечь Эйприл, вывести её из-под удара. Увы, девочка от радости неспособна к трезвому анализу. Что, впрочем, женщина не осуждала и понимала… Только ей придётся стать отрезвляющим фактором — вот это совсем не нравилось. Тем более, сделать это необходимо предельно аккуратно. Между тем оказалось, что предложением Мэдди не все были довольны. Кирби продолжал настаивать, что им с дочерью необходимо попасть в «безопасное место» и нет времени задерживаться на какие-то там чаи. При этом он не проявлял никакого интереса к тому, что за мутанты окружают Эйприл. Ему было важно лишь увести её, да поскорее. –…Мы только тратим драгоценное время зря! — явно потеряв малые доли терпения, взорвался О’Нил, взмахнув одной рукой, а другой ухватил девушку за плечо, да так, что она вскрикнула от боли. — Пойдём, нам давно пора! Вот тут уже и сама девушка заартачилась: такое поведение было слишком нетипичным для её отца. А ещё было очень неудобно перед учителем Сплинтером и Мэделин. Они ведь так добры к ней, не говоря уже о том, что сделали для неё черепашки. И потом, она не понимала, о чём Кирби говорит. Какое такое безопасное место и почему нет времени? И в конце концов, как он тут оказался? Последний вопрос поразил не только её, но и Йоши. Мастер напрягся, приготовившись к быстрому броску, но его не понадобилось. В недавнего пленника и его дочь полетели воздушные шарики с водой. Под массированной неожиданной атакой Кирби растерялся и выпустил руку Эйприл. Девушка тут же отбежала ближе к хозяину дома. Промокшая и растерянная, она наконец включила интуицию и была немного придавленая навалившейся на неё информацией, вопросами и подозрениями. А Йоши быстро обезвредил гостя, связав ему руки и ноги, но без лишней жестокости. Мэделин подошла к пленнику и осмотрела шею. В основании была обнаружена упомянутая Данте пластинка. — Это оно, как я понимаю, его контролирует, — констатировала она, не решаясь отцепить устройство. — Ага, — подтвердил Данте, посматривая на пластинку со страхом. Как бы он хотел никогда-никогда не видеть… чтобы не вспоминать. — Н-надо нажать на середину, оно само отвалится. Тогда было так. Без контроллера Кирби показался всем ещё более дезориентированным. Зато хоть эмоции стали видны ясно. И — самое главное — это были его эмоции, не наведенные, искренние. Недоумение, испуг, недоверчивая радость, когда он повернул голову и увидел Эйприл… Но долго приходить в себя ему не позволили. Сплинтер взял дело в свои руки, решительно шагнув вперёд: — Мистер О’Нил, боюсь, обстоятельства не располагают к расшаркиваниям, так что прошу простить за мою невежливость. И прошу правдиво ответить, как Вы нашли мой дом? Что Вам было приказано? — Я… — глаза гостя расширились, стоило ему повнимательней присмотреться к окружающим его существам. Родная доченька находилась в компании мутантов! Но, как ни удивительно, этот высокий крыс подавлял даже намёки на возмущение. Так что прежде, чем сам понял, Кирби рассказал, что помнил, хоть и были это жалкие обрывки: — Меня привёл черепаха-мутант. Не прямо сюда, а до угла. Сказал идти прямо. А я пошёл…. Но я не понимаю. Я себя вёл, как… — Марионетка, — тихонько сказал мальчик-мутант, не поднимающий голову, после чего убежал куда-то в соседнее помещение. Вслед за ним отправилась и стесняющаяся девочка. Мальчик-воробей, держащий странный посох, испарился ещё раньше. Остались преимущественно взрослые. Сплинтер и Мэделин по очереди постепенно вытянули из Кирби всё, что было ему известно — этого было удручающе мало, но хоть что-то! Оказалось, мужчина под контролем пластинки видел и слышал всё, но не осознавал, его практически ничего не волновало, не беспокоило — сознание болталось где-то, наблюдая за всем происходящим как бы со стороны. Ему приказывали, действительно, точно кукле, делать то и то, причём самыми простыми словами. Просветы были… но и они казались теперь искусственными, глупыми. Мастер же прилагал немалые усилия, чтобы внешне не проявились все бурлящие в нём чувства. Ещё не хватало перепугать этим Кирби! Но новости действительно пугали и злили не на шутку. Пусть и многие нюансы были неясны, но имеющейся информации было вполне достаточно, чтобы волнение за сыновей удесятерилось. — Мои мальчики… идут в ловушку?