Пламя Перемен

      Каюту резко встряхнуло, отчего Лукас проснулся и медленно открыл свой глаз. Один-единственный глаз… Ему еще долго придется привыкать к этому. Лицо рыцаря было туго перевязано с левой стороны и отзывалось болью на малейшее движение, однако сейчас ему было уже не так тяжело, как прежде. Даже крошечный лучик света пробивался через щель в остове корабля, позволяя Лукасу кое-как рассмотреть свою каюту. В прошлый раз он проснулся посреди ночи и едва не впал в панику – тьма напомнила ему о пыточной Маллендора.       Рыцарь вновь закрыл свой глаз и правой рукой осторожно потер себе лоб. Тупая боль клонила его ко сну, но он сопротивлялся. Судя по свету, уже наступил полдень - пора вставать, как бы мучительно это ни было. Со второй попытки ему удалось подняться, после чего Лукас сел на кровати. Он медленно повернул голову и вдруг остолбенел от ужаса: в углу, куда не проникал свет, восседал на своем стуле Сфинкс.       Лукас вскрикнул от ужаса и шлепнулся обратно на спину, соскользнув к краю кровати. Он быстро потерял равновесие и свалился вниз, голова его ударилась об пол. В ответ на это боль резко усилилась - так, что рыцарь еле сдержал рвавшийся наружу вопль.       Он остался неподвижно лежать на полу, от страха и усталости не в силах поднять взгляд. Это же ему почудилось, так ведь? Просто разум издевается над ним. Сказываются все предыдущие потрясения… Сфинкс остался в Староместе. Он не может быть здесь, не может! Он в Староместе!       - Как и ты сам, Лукас. По крайней мере, частично, - прозвучал бархатный голос Сфинкса. – Часть тебя навсегда останется там, в прямом и переносном смысле.       Лукас тряхнул головой и потянулся вверх в попытке ухватиться за край кровати левой рукой. Боль, нестерпимая боль пронзила всю его руку, едва он обрубками пальцев коснулся простыни, и с мучительным стоном рыцарь осел обратно на землю.       - Один поросёнок пошёл на базар… - шептал Сфинкс. Его голос с каждым словом все сильнее искажался, эхом отзываясь в голове рыцаря и разжигая в ней боль.       Со слезами на глазах Лукас сжал свою изуродованную левую руку, в надежде, что сможет облегчить себе страдания, но ничего не вышло. Тяжело дыша, он наконец поднялся с пола и сразу же посмотрел в тот угол, где сидел Сфинкс. Стул по-прежнему оставался на месте. Он не пустовал, однако кроме постельного белья на нем ничего было. Сфинкс отсутствовал. Рыцарь взглянул на свою перевязанную руку, и губы его задрожали в гневе. Яростно завопив, он схватил кувшин, стоявший на прикроватном столике, и метнул его через комнату. Тот разбился об стену – распался на тысячи мелких осколков.       Спустя мгновение дверь в комнату распахнулась. В проеме стояла Саша, и на лице ее было написано скорее любопытство, нежели какое-то волнение. Рукой она держалась за меч, но стоило ей удостовериться, что Лукас здесь один, как она сразу отпустила оружие.       - Что стряслось? – спросила женщина строго, без тени жалости в голосе. Именно поэтому Лукас общался с ней охотнее, чем с Леонардом или Самантой. При первой же встрече Саша четко дала понять, что он для нее лишь часть сделки, что значение имеют лишь деньги, уплаченные ей Самантой, и дружить она с ним не будет. Но зато она единственная не проявляла к нему жалости, а Лукас как раз в этом и нуждался.       - Я… мне что-то померещилось, - пробубнил рыцарь и сел обратно на кровать, то и дело кидая взгляды в проклятый угол. Саша настороженно осмотрела комнату.       - Все остальные на палубе, - сказала она. - Саманта услышала твой крик. Знаешь, она за тебя волнуется…       - Пустяки, - отрезал Лукас. – Я в порядке.       Саша со вздохом переступила порог. Он сначала решил, будто женщина сейчас сядет рядом с ним, но она осталась стоять, глядя на него в упор.       - Мы оба знаем, что это ложь. Когда тебя увидел Вульврен… Ты счастливчик, раз тебя вообще спасли.       - Ага, - Лукас повертел своей изуродованной рукой. – Баловень судьбы, иначе и не скажешь.       - Неужели ты бы предпочел смерть? – Саша насупилась, не скрывая возмущения. – Ты бы так просто сдался?       Лукас в ответ поднялся с кровати, его голос наполнился едкой злобой.       - Поосторожней со словами, - пригрозил он. – Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.       - Поверь, уж я-то знаю, - осторожно ответила женщина. – А вообще, нам надо поговорить. У тебя есть одно задание.       Лукас со вздохом отошел от нее. Ноги рыцаря все еще подрагивали, но чем больше времени он проводил вне постели, тем лучше ему становилось.       - И что это за задание?       Саша оглянулась через плечо в сторону открытой двери, сделав паузу, прежде чем продолжить.       - Неделю. Уже неделю ты провел здесь, взаперти, едва обмолвившись с остальными.       - Ты хочешь, чтобы я с ними поговорил? – нетерпеливо спросил Лукас, на что Саша кивнула.       - В первую очередь с Самантой. Я хочу, чтобы ты поднялся туда и сказал ей «спасибо» за все, что она сделала.       Лукас вздохнул. Это правда – с тех пор, как его вытащили из подземелья, он почти не общался с Самантой и Леонардом. Поначалу причиной тому послужили его раны. Архимейстер Вульврен подлатал рыцаря, насколько мог, но лишь спустя три дня ему удалось оставаться в сознании, не мучаясь нестерпимой болью. Вульврен устроил им побег из Староместа на корабле, и следующие несколько дней пролетели словно во сне. Лукас был не в силах и никак не желал разговаривать с людьми, не считая случайных визитов, которые наносили ему Леонард с Самантой, дабы удостовериться, что он хотя бы жив.       - Леонард уже сказал ей все, - холодно произнес рыцарь, чем явно огорчил Сашу.       - Ты хоть представляешь, чем она рисковала ради тебя? – вспылила женщина. – Леонард-то ей все высказал, но тебя это никак не оправдывает. Ты можешь хотя бы подняться наверх и поговорить с ней. Она в жизни не признается, но для нее это очень важно.       Лукас вновь поглядел в тот угол, в котором ему привиделся Сфинкс. Он прекрасно понимал, что Саша права, но от этого разговора у него уже разболелась голова. Насколько тяжело будет выдержать общение с Самантой или даже Леонардом? Особенно Леонардом… Лукас сомневался, что вообще сможет взглянуть ему в глаза.       - Если я поговорю с Самантой, ты оставишь меня в покое?       - С удовольствием.       Слегка подрагивая, Лукас кивнул ей и вышел через дверь в узкий коридор. Впервые за эту неделю он покидал свою каюту. Саша шла за ним по пятам, и Лукас заметил, что она будто наблюдает – сможет ли он пройти весь путь или нет. Наконец, он дошел до конца коридора, где лестница вела уже на палубу. Прохладный свежий воздух наполнил его легкие; рыцарь услышал, как снаружи волны бились об остов и свистел ветер. От яркого дневного света он невольно прищурил свой единственный глаз. Корабль, на котором они плыли, был весьма мал, и Лукас даже не стал запоминать его название. По палубе сновали туда-сюда люди, каждый занятый своим делом, хотя некоторые исподтишка посматривали на Лукаса – в их глазах виднелось любопытство напополам с жалостью.       Рыцарь заметил Саманту, стоявшую возле перил. Впервые с момента их встречи она распустила волосы, которые теперь свободно трепались на ветру. Саша кивнула головой, словно подталкивая его вперед, и тогда Лукас подошел поближе к Саманте. Та не сразу его увидела – лишь когда он положил руки на перила, девушка обратила к нему свое лицо, улыбаясь.       - Здравствуй, - она по-доброму приветствовала его и с некоторой печалью в голубых глазах посмотрела на раны рыцаря. – Как ты себя чувствуешь?       Лукас хмыкнул. Он отвел от нее взгляд, уставившись вдаль, на распростертый перед ними океан, где на горизонте уже виднелся берег.       - А как по-твоему? – спросил он в ответ, на что лицо Саманты помрачнело.       - Да, вопрос дурацкий, понимаю. Но я знаю, что поднимет тебе настроение, - девушка положила руку ему на плечо и указала на далекий берег впереди. – Видишь?       Лукас прищурил глаз в попытке что-нибудь разглядеть, и в какой-то момент весь просветлел от изумления.       - Рейланторг! – воскликнул он при виде родного дома. Саманта радостно ему кивнула.       - Ты почти на месте. Еще несколько часов в пути. Капитан сказал мне, что прибудем к вечеру.       Повисла неловкая тишина – они оба понимали, что это значит. Саманта украдкой взглянула на рыцаря, прежде чем продолжить.       - Ты не обязан говорить с Айлардом Коулом, - заверила она. – Пока, по крайней мере. Разберись сначала с Харрисом, а я о нем позабочусь.       - Мне придется с ним встретиться, - пробормотал Лукас, качая головой. Он сразу же вспомнил, отчего ему было так нелегко общаться с Леонардом – одним только своим присутствием друг пробуждал в нем чувство вины.       - Да, рано или поздно, - согласилась Саманта. – Я не смогу его удерживать вечно. Но сейчас у тебя есть дела поважнее.       - Ты мне ничего не должна, - сказал Лукас, не глядя на нее. Его взор был обращен к далекой точке на горизонте, к родному дому, но краем глаза он все равно заметил, как резко Саманта изменилась в лице.       - А я и не ради тебя стараюсь, - сухо ответила девушка. – Давай проясним вот что. Я не испытываю к тебе ненависти, Лукас, и даже зла не желаю. Но мысль о том, что ты виноват в смерти Люнетты… не думаю, что она когда-нибудь покинет мою голову.       - Потому что это я виноват, - Лукас коснулся своей перевязанной части лица, когда из уголка его глаза потекли слезы, обжигающие раны.       - В какой-то степени виноваты мы оба. Помни, что я защищаю тебя от Айларда Коула не из личной симпатии. В смысле, я против тебя ничего не имею, но не ты вдохновил мое решение. Я сделаю это ради Дейрона. Чтобы у вас с Леонардом был шанс навести порядок в Рейланторге, как он хотел.       - Дейрон… - шепнул Лукас. Голова его заболела так, что он налег грудью на перила, лишь бы удержаться стоя. – Ты не рассказала мне, как он умер.       - И не собираюсь, - Саманта помотала головой. – Не хочу об этом вспоминать. Он спас мне жизнь, вот и все, что ты должен знать.       - Он был славным мальчишкой.       - Был. Ты, конечно, знал его лучше, но… на меня он тоже произвел впечатление.       Лукас сглотнул; ее слова внезапно напомнили ему о другом человеке.       - Леонард упомянул одного парня, который отбился от вас, когда вы искали меня.       - Дэвит, - ответила Саманта. – Саша была с ним знакома ближе. Он… слишком уж непринужденный, но это не страшно. Все-таки он хороший человек, а я подобными словами не разбрасываюсь, и… мы здорово с ним ладили, - она на миг отвела глаза. – Он стал мне другом.       - Понимаю, - сказал Лукас. Его собеседница явно не желала продолжать эту тему, что не удивило рыцаря. – В любом случае… что бы тобой ни двигало, я ценю все твои старания. Спасибо, Саманта. За все, что ты сделала… я по гроб тебе должник.       Девушка в ответ потрясла головой и заметно смягчилась.       - Ты ничего мне не должен. Есть другие люди, которым тебе стоит отплатить, - на ее лице появилась скромная улыбка. – Саша, например. А что? Ты же не думаешь, что я буду ей платить за тебя?       Лукас не успел ей ничего сказать, как вдруг почувствовал знакомое похлопывание руки по спине. Леонард, преисполненный радости, втиснулся между ним и Самантой.       - Выглядишь ужасно, Флауэрс, - пошутил он. – Но я счастлив снова тебя видеть.       - Взаимно, - приветствовал его Лукас. Саманта посмотрела на одного рыцаря, затем на другого, и отпустила перила.       - Оставлю вас наедине. Все равно мне надо поговорить с Сашей.       После этих слов она кивнула мужчинам на прощание и, развернувшись, удалилась по лестнице прочь, на нижнюю палубу. Леонард проводил ее взглядом.       - Хотел бы я помочь ей, - вздохнул он. – Взять на себе хоть часть ее вины. Она корит себя за то, что совершили мы, Флауэрс. После всего, что она сделала, ее по-прежнему терзают муки совести, - мужчина обратил свое лицо к горизонту, где вдали маячил пункт их назначения. – Нам надо кое-что обсудить.       - Речь идет о Харрисе, так ведь? – спросил Лукас, на что Леонард качнул головой.       - Не совсем. У нас с тобой есть последняя воля Роберта Рейлана. У нас есть письмо септона Корбина с подробным описанием убийства сира Илана Харрисом. Мы знаем, что леди Халла и Дженна Харкинг были свидетельницами. Теперь нам надо лишь донести это все до короля либо его представителей, дабы окончательно сместить Харриса.       - Таков план, - решительно заявил Лукас. – Благодаря нам он закончит жизнь на виселице за свои злодеяния.       - Это было бы замечательно, - пробормотал Леонард, и тон его голоса немедленно вызвал у Лукаса подозрения.       - Но?       - Но я много думал за эту неделю. Когда я узнал о поступке Харриса, меня переполнил гнев. Окажись я с ним в одной комнате, он бы долго не протянул, - признался рыцарь. – Я все еще зол. Я хочу, чтобы он ответил за свои преступления. Но ты же помнишь, что случилось в Староместе… - он посмотрел на искалеченную руку друга, отчего тот стыдливо спрятал ее.       - Причем здесь вообще Старомест? – спросил Лукас возмущенным тоном. Леонард в ответ поджал губы – в лице его читалось некоторое беспокойство.       - Притом. Ты только подумай… Марон Маллендор дал нам это письмо. Ему нужна была последняя воля лорда Роберта вместе с Дейроном. Очевидно, что у него есть какие-то планы на Рейланторг, а Харрис мешает ему.       Лукас сглотнул, едва до него дошел смысл этих слов.       - Ты шутишь… - прошептал он, хотя Леонард сохранял предельную серьезность. – Ты что, собираешься спустить ему все с рук? Закрыть глаза на смерть Илана?       - Возможно, - признал Леонард. – Если у нас еще будет шанс восстановить справедливость, то мы им воспользуемся. Но сейчас Маллендор представляет куда большую опасность. А Харрис, с другой стороны… Говорят же, что враг моего врага – мой друг. Может быть, не время объявлять ему войну. Может, нам лучше стоит заключить с ним союз. В чем я точно уверен, так это в том, что Харрис Флауэрс не успокоится, пока не уничтожит человека вроде Маллендора, - он отвернулся от Лукаса и вновь взглянул на простиравшийся перед ними город на берегу. – Просто мне кажется, что сейчас нам надо переживать не о Харрисе.       - Но это он сидит у нас под носом. Маллендор отсюда далеко, в Староместе. С нашими сведениями мы можем в один день свергнуть Харриса, а потом один из нас возьмет на себя роль действующего лорда и будет готовиться к противостоянию с Маллендором, - возразил ему Лукас, гневно стискивая свой правый кулак.       - Вот и проблема. Ты хоть что-то смыслишь в управлении городом, Флауэрс? – спросил Леонард. – Не пойми меня неправильно, но ты сейчас явно не в лучшей форме. Я тоже. Эта проклятая нога меня скоро в могилу сведет. К тому же, я хоть и неплохо командую людьми, но Харрис служил кастеляном у Роберта более двадцати лет. Мне не сравниться с его опытом, - он вновь поджал губы так, что даже его зубы заскрипели. – У Харриса Флауэрса много пороков, здесь не поспоришь, но плохим лидером он никогда не было. Вместо того, чтобы сражаться с ним, мы могли бы бросить силы на настоящего врага.       - Харрис и есть наш настоящий враг! – вспылил Лукас, удивленный собственной громкостью и резкостью.       - Неужели? Лично тебе он что сделал? А мне? Да, он убил сира Илана, что делает его врагом сира Илана. Но нам он как дорогу перешел? Теперь вспомни, что с нами сотворил Маллендор, и попробуй повторить мне в лицо, что Харрис – наш враг.       - Они нам оба враги, и мы в состоянии уничтожить обоих, - не отступал Лукас. Леонарда было трудно убедить – он задумчиво покачал головой.       - Возможно, они действительно нам враги, отрицать не стану. Но сможем ли мы бросить им обоим вызов? Только представь, когда мы поведаем Харрису о Маллендоре… - рыцарь вдруг сделал паузу. – Мне кажется, Флауэрс, что именно свержения Харриса от нас хочет Маллендор. Это он дал нам письмо. Он хочет свергнуть Харриса, а я, честно говоря, не желаю плясать больше под его дудку. Удивительно, что ты на это готов… - закончил он раздраженно.       - Я ни под чью дудку не пляшу! – воскликнул Лукас и ударил правым кулаком по перилам, ненароком привлекая внимание двух заблудших моряков, после чего ему пришлось понизить голос. – Ни пляшу ни под чью дудку… Харрис мне не указ, а уж Маллендор – тем более! Леонард, у нас получится. Мы не обязаны встать на сторону Харриса, чтобы одолеть Маллендора. Поверь, я жажду его смерти не меньше тебя, но заключать сделку с убийцей едва ли разумно, - он осекся, и тут в его глазу появилась твердая решительность. – Сначала мы свергнем Харриса и поведем его на виселицу. Один из нас возьмет на себя его власть. Затем займемся остальными: Мароном Маллендором, Сэмюэлом Харрингтоном, Джейлоном Гордусом – и всеми, кто на них работает. Мы убьем их всех.       Леонард вздохнул и покачал головой в ответ.       - Послушай, мне бы очень этого хотелось, но я не думаю, что мы в состоянии провернуть такое, Флауэрс. Я понимаю, что ты зол на Харриса; я тоже. Но мы оба можем признать, что Маллендор представляет куда большую опасность, и, что бы Харрис ни натворил, Маллендор в отличие от него по-настоящему заслуживает ненависти, - он на миг задумался. – Если ты думаешь, что мы сумеем одолеть его вдвоем, то я готов дать тебе шанс, но только один. Прежде чем принять решение, взгляни на свою руку и вспомни о том, чем твой грандиозный план закончился в последний раз.       Закончив речь, он ушел и оставил Лукаса на палубе в одиночестве. У того перехватило дух от гнева. Рыцарь понимал, что Леонард сейчас чувствует то же самое, и наверняка по отношению к нему, к последствиям его поступков. Харрис или Маллендор… безусловно, Леонард был в чем-то прав. Свержение Харриса могло повергнуть город в хаос и облегчить Маллендору его таинственную задачу. Но вдруг у них больше не будет шанса предъявить Харрису обвинения, прежде чем он уничтожит улики? Неужели помощь Харриса стоит того, чтобы закрыть глаза на его гнусное убийство? Лукас хотел бы этого избежать, но ему придется сделать выбор. Оба ему враги, но кого-то из них надо устранить первым, в надежде, что второму не удастся выйти сухим из воды. [Сосредоточиться на Маллендоре]