a match and a fuse

Представлять Дэна Мартину даже более странно, чем Кэт и Найджелу. Мартин, конечно, не знает о Филе все, как Джимми, но знает достаточно, а Фил не особо говорит ему про Дэна. По факту, он вообще не очень много разговаривал с Мартином в последнюю пару месяцев, отмахиваясь короткими странными сообщениями. Мартин очень формально пожимает Дэну руку, когда Фил их знакомит. Ему кажется, что Мартин бросает очень быстрый удивленный взгляд на Корнелию, и Фил особо не винит его за это. Он сказал своей маме, что Дэн приедет с ним, но Мартин не знал об этом последнем дополнении к празднованию Рождества у Лестеров. Фил не может не заметить, насколько Дэн выше Мартина, и насколько больше его рука во время рукопожатия. Он испытывает странное удовлетворение, глядя на то, как пальцы Дэна оборачивают всю ладонь Мартина, смыкаясь на тыльной ее стороне. Фил всегда тайно завидовал всему, что было у Мартина, но не было у него — силе, телосложению, «мужественности», в том смысле, который имеет значение, когда ты растешь в консервативной семье на севере, как он. Смотреть на то, как странный чудный парень с сережками в ушах, подводкой и изящно сверкающими ногтями возвышается над его братом и доминирующе пожимает его руку заставляет сердце Фила биться чуточку чаще. Не то чтобы Мартин когда-либо командовал им — Мартин всегда был хорошим братом и добрым другом. Но иногда такие поездки домой запоминались Филу только тем, как далеко он от той жизни, которую для него хотят родители. И как близко к ней Мартин. Корнелия помогает Филу встряхнуться от самоунижения, крепко обнимая его всем своим маленьким телом. Макушка ее головы не достает ему даже до плеч. Он опускает щеку на ее огненно-красные кудри и улыбается, обнимая ее в ответ. — Приятно тебя видеть, братец, — даже ее голос мягкий и слегка музыкальный, распевающий слова по нотам. — Тебя тоже, Корн, — счастливо отвечает Фил. Это правда. Ее всегда приятно видеть. Она — маленький шведский ангелок. — Это мой… — он останавливается. «Друг» уже совсем не то слово, и он даже не может заставить себя его сказать. Его родители на кухне, и они его не слышат, а предположения Мартина по этому поводу его не сильно волнуют. Он просто очень не хочет, чтобы Дэн слышал, как Фил представляет его, как друга. — Дэн, — в конце концов неловко заканчивает он. — Привет, Дэн Фила, — говорит она, сияя. — Я очень рада с тобой познакомиться. Фил смотрит на Мартина, который вопросительно приподнимает брови. Фил просто легонько пожимает плечами. Дэн протягивает свою руку, но Корнелия ее игнорирует и обнимает его. Это выглядит еще более нелепо, чем объятия с Филом. — Ты огромный, — смеется она. — Она тоже так говорила, — вставляет Мартин. * — Ага, не тебе! — шутит она, и они все смеются, пока Мартин выкрикивает обиженное «Эй!». Ужин с его семьей, как обычно, очень милый, но странный. Странно, когда Дэн сидит рядом с ним, за обеденным столом в его доме детства, прижимаясь к нему коленями, потому что их никто не видит. Эти мимолетные прикосновения становятся вездесущими, и пульс Фила подскакивает, когда он осознает, что это что-то значит. Это что-то значит и куда-то ведет — к чему-то новому, пугающему и волнующему, и Фил так боится, что у него даже нет аппетита. Но он этого хочет. Просто странно, что это может произойти под одной крышей с его мамой, папой и братом, если он этому поддастся. Тут он знает, что все зависит от него. Он знает, что все, скорее всего, уже бы произошло, если бы не его многочисленные страхи и отговорки. Он делает большой глоток вина и пытается слишком сильно об этом не думать. Его папа спрашивает Дэна, где он учился, и Фил надеется, что тот неловкий момент с его мамой не повторится. Кэт отвечает за него, и быстро меняет тему, спрашивая Корнелию, когда они с Мартином уедут, чтобы навестить ее семью. Фил тепло ей улыбается, а она хитро ему подмигивает. Это напоминает ему о том, почему он так любит свою маму. Дэн наклоняется к нему и шепчет: — Мне нравится Кэт. — Отвали, у тебя своя мама есть, — шепчет Фил в ответ, смеясь. — Я не расслаблюсь, пока не стану ее любимчиком. — Ты, видимо, сильно устанешь, Хауэлл. — Эй, о чем вы там шепчетесь, дамочки? — громко говорит Мартин. Иногда Фил забывает, что он, вообще-то, на полтора года младше этого пиздюка. — О мамке твоей, — говорит он, не думая. — Что там насчет меня? — спрашивает Кэт без промедления, и они все смеются — даже папа Фила. После того, как они все поужинали, съели слишком много десерта, и их стаканы с вином наполнились в третий раз, они перемещаются в гостиную. Как Фил и обещал, кто-то достает «Кто хочет стать миллионером» и вставляет в старую пыльную приставку. Мартин сидит на старом кожаном диване между Филом и Дэном, Корнелия пристроилась на полу у его ног. Найджел сидит в своем кресле, и, к ужасу Фила, Кэт сидит у него на коленях. По крайней мере, он притворяется, что ужасается, как и Мартин. На самом деле, это тепло согревает его сердце. Он всегда знал, что любовь существует, даже если ему было тяжело найти ее в своей собственной жизни. Он знал это, потому что его родители всегда доказывали это — ему и всем остальным. Фил обычно стонал от унижения все свои годы каждый раз, когда Кэт щипала Найджела за мягкое место, каждый раз, когда он дарил ей влажный поцелуй в лоб за завтраком, но правда, Филу нравится никогда не задумываться над тем, что его родители чувствуют друг к другу. Он чувствует, что уже слегка пьяный, и знает, что он не один, потому что все громко болтают и спорят с каждым вопросом, который на экране озвучивает ведущий. Филу так весело, что он почти не замечает, как чертовски прекрасно сегодня выглядит Дэн, с розовыми от вина щеками и протянутыми вперед ногами, скрещенными в лодыжках. Почти. Он определенно немного замечает, и хотел бы, чтобы Мартин так грубо между ними не вклинивался. Мартин запустил свои руки в волосы Корнелии, пропуская пальцы сквозь ее упругие яркие кудряшки. Она вздыхает и откидывает свою голову ему на колени. Отец Фила обнимает Кэт за талию, а ее голова лежит у него на плече. Фил сидит в своем уголке дивана, поджав ноги под себя, и желает, чтобы в нем было немного больше храбрости. У них, кстати, неплохо получается. Они играют в эту игру каждое Рождество, сколько Фил себя помнит, и они очень редко проходят так далеко, как сегодня. Конечно, вшестером они-то должны добраться до миллиона фунтов, правильно? Нет. Раздается громкий хор из разочарованных стонов, когда они проигрывают на предпоследнем вопросе. Кэт спрашивает, во что они будут еще играть. Фил смотрит сквозь Мартина на Дэна. Тот кусает свою губу, как часто это делает. Фил не хочет играть в игру со своей семьей. Он встает. — Вообще, мам, я думаю, что мы с Дэном посмотрим фильм или вроде того. Мы устали с дороги сегодня. — Оо, что мы будем смотреть? — спрашивает Мартин, поднимаясь с того места на диване, на котором он лежал. Фил чувствует раздражение, прежде чем вспоминает, что его брат вообще не может быть в курсе того, что Фил хочет провести немного времени наедине с Дэном. Пока он знает только о том, что они друзья. Но Фил замечает, как Корнелия незаметно пихает Мартина локтем в щиколотку. Очевидно, она гораздо более наблюдательна, чем ее парень. Мартин смотрит на Фила, и он практически видит, как в голове его брата зажигается лампочка. Мартин открывает рот — без сомнения, чтобы отказаться от своего желания присоединиться к ним, но Фил не готов к такого рода рокировке. Не перед своими родителями. Лимит его храбрости на день исчерпан. — Вообще-то, — говорит он, прежде чем Мартин успевает что-то сказать, — я хочу посмотреть, как ты с Дэном играешь в Bubble Bobble. Интересно, кто из вас в ней хуже. Мартин пихает его в бок, и Дэн смеется. — Ведите себя прилично, мальчики, — ворчит Корнелия. — Я пойду переоденусь в пижаму, — объявляет Фил. Дэн встает. — Я тоже. Они идут в разные стороны, поднявшись по лестнице — Дэн в гостевую комнату, а Фил в свою спальню. Они снова встречаются через пару минут. Дэн в своих красных клетчатых пижамных штанах и черной футболке, и Фил думает, что это просто нечестно, что он выглядит так хорошо даже в пижаме. Дэн выглядит неуверенно. — Мы все еще… собираемся делать то, что ты сказал? Фил улыбается. Кажется Дэн, как и Фил, не хочет, чтобы они расставались, даже в бессознательном состоянии. Он кивает. — Они не будут сидеть там всю ночь. Нам просто надо дождаться, пока они уйдут. — Не думаешь, что они подумают, что это странно? — тихо спрашивает Дэн. Может быть, у Фила все еще немного осталось смелости. — Мне плевать, что они подумают. Пойдем. Дэн сияет, и они спускаются вниз, чтобы присоединиться к Мартину и Корнелии в ужасной розовой комнате для игр в подвале. Фил настаивает, что он не шутил по поводу того, что хочет посмотреть, как Дэн и Мартин играют вместе в ролях двух поедающих фрукты драконов, которые пытаются спасти своих девушек. Дэн вежливо предлагает Корнелии поиграть вместо него, но она говорит, что тоже хочет посмотреть. Фил включает игру и передает контроллер Дэну. Он забирается в уголок дивана, который каким-то образом вполне комфортно размещает на себе их вчетвером. Дэн и Мартин сидят ближе к краю, но Корнелия устраивается рядом с Филом, беря его под руку и опуская свою голову ему на плечо. Это приятно. Не совсем то, на что он надеялся, но вообще, это кажется очень правильным. Хорошо, когда ему так легко, тепло и мило со своей семьей — Дэн так незаметно проскальзывает во все традиции семьи Лестеров. Они с Мартином переговариваются насчет правил и подбадривают друг друга в равном количестве всего после нескольких минут игры. Корнелия бесцельно играется с рукой Фила, проводя пальцами по его ладони. — Твои руки очень мягкие, Фил, — тихо говорит она. Он стандартно ей отвечает: — Я их увлажняю. — Тебе надо научить этому своего брата. Его руки похожи на пергаментную бумагу. Фил издает смешок. — Ты лучше кого-либо знаешь, что этого человека нельзя научить. — Это правда, — она переворачивает руку и начинает проводить линии по его ладони кончиками пальцев. — Как твои дела, Фил? — ее голос такой мягкий и тихий, что он почти ее не слышит. — Хорошо. Очень хорошо, — отвечает он. Затем она достает из кармана свой телефон. Она открывает приложение с заметками и что-то печатает, прежде чем передает ему телефон. прости, мартин такой непонятливый идиот Он смотрит на нее. Он не может отрицать или притвориться, что не понимает, о чем она, но ее лицо такое милое, доброе и понимающее, что он не знает, почему вообще об этом думает. Он печатает свое сообщение и передает телефон обратно. все в порядке, так тоже весело Она читает сообщение и смотрит на него, улыбаясь. Фил испытывает внезапный прилив нежности. Она сидит так близко к нему, что в ее бледно-зеленых глазах он в мельчайших деталях видит всю ее живость, и все равно он не посмел бы сказать что-то вслух, потому что он не хочет, чтобы Мартин или Дэн их услышали. Не в первый раз Фил удивляется, как такая дива, как его брат, умудрился заполучить сердце такого чудесного бескорыстного человека. Она бросает взгляд через плечо в сторону Дэна и Мартина. Как только она убеждается в том, что они их совершенно не замечают, она смотрит в свой телефон и печатает еще одно сообщение. у меня так много вопросов, но я не хочу тебя подталкивать Фил чувствует немного нервный трепет в груди. Одно дело, когда говоришь о таком с Джимми, или даже с Рори. Сейчас это кажется немного другим — с тем, кто, по всем намерениям и целям, его семья. Почему-то ставки кажутся выше, хотя это не имеет никакого смысла, потому что Корнелия — одна из самых милых людей, которых он знает. можешь все равно спрашивать, я думаю Она с волнением закусывает свою губу, и Фил видит, что она подавляет смешки. Она вечно хихикает. Это очень мило, но в то же время показывает, что она очень взволнована по какому-то поводу, и совершенно очевидно, что она очень пытается быть сдержанной. вы вместе, ребята? Фил бросает взгляд на Дэна, который перегибается через свои колени к краю дивана и хмурится, концентрируясь и напряженно глядя в экран. Он выглядит как дома рядом с Мартином, в этой ужасно покрашенной комнате на этом ужасном кожаном диване. Он выглядит так, будто здесь и должен быть. пока нет, пишет Фил. Ее глаза встречаются с его, как только она дочитывает. Филу кажется, что он может прочитать все вопросы в ее глазах — глазах, которые, кстати, странно похожи на глаза Джимми. Может быть, именно поэтому он чувствует себя так спокойно — таким готовым все ей рассказать. он мне нравится. очень. Ее пальцы быстро летают по клавиатуре, пока она пишет ответ. я вижу Это, скорее всего, не должно казаться таким удивлением. это так очевидно? ну видимо не мартину это не его вина. я никогда ему о таком не рассказываю, пишет Фил. Она снова оглядывается через плечо. Дэн и Мартин над чем-то смеются, все еще абсолютно не ведая о том, что за тайный разговор ведется рядом с ними. ты мог бы, знаешь, пишет она. он о тебе заботится. он волнуется. Фил подавляет вздох. Он устает от такого унижения. если бы я знал, что сказать, то сказал бы. для меня все это так ново, я понятия не имею, что делаю. Он смотрит на нее секунду, прежде чем добавляет: я ужасно боюсь Она смотрит на него и качает головой. почему Она продолжает писать сообщение и улыбается. он уже смотрит на тебя так, будто бы влюблен Нервные бабочки в его животе начинают себя плохо вести. У него есть желание засмеяться или все отрицать. Кажется, он начинает забывать, каково это — не нервничать. я не думаю, что тебе есть о чем волноваться, фил, продолжает она. ты тоже ему нравишься Фил широко улыбается, слегка высовывая язык из-за зубов, прежде чем останавливает себя. Не то чтобы он этого еще не знал, судя по тому, что говорили ему окружающие неделями. Но в этот раз, почему-то, это до него доходит. Корнелия его только встретила, и они находились в одном месте всего несколько часов, и она уже понимает, что между ними что-то происходит. Так, наверное, это правда? Ее глаза расширяются. стоп, вы что, собирались… мы прервали… ? Теперь очередь Фила закусывать губу, чтобы сдержать смех. я не знаю. я же говорю, я понятия не имею, что делаю. я никогда с этим не сталкивался. Она сочувствующе опускает свою ладонь ему на руку. скажи мне что делать, корн я не могу, пишет она, но я тебе не нужна. ты все делаешь правильно. ты сделаешь то, что будет казаться правильным, когда это будет казаться правильным, и так все и должно быть. Голос Мартина прерывает их, заставляя Фила подпрыгнуть от неожиданности, прежде чем он отвечает на сообщение Корнелии. — Что вы там делаете? — говорит он, подозрительно щуря глаза. Корнелия спасает ситуацию, отвечая, как всегда, круто и емко. — Ты не хочешь знать, — отвечает она, пряча телефон в карман. — Все с вами ясно, — ворчит он, но не прячет улыбку с уголков его подергивающихся губ. — Кто-нибудь из вас хочет поиграть? — спрашивает он, протягивая контроллер. Они оба отрицательно качают головой. — Ты так хорошо справляешься, — говорит Фил, глядя на своего брата. — Ты умер всего, сколько там, двадцать раз? — Ой, отвали, — смеется Мартин. — Дэн играл в эту игру всего один раз до этого, и он уже лучше, чем ты, дружище. Мартин пихает его и возвращается к экрану. Дэн широко улыбается, и маленькие морщинки собираются в уголках его глаз. Как только они возвращаются к игре, Фил достает свой телефон и открывает свои заметки. ты думаешь мартин бы не странно к этому отнесся? Корнелия хмурится, читая его сообщения. нет, если бы он знал свое мнение по этому поводу У Фила в животе слегка холодеет. :( Ее пальцы летят по клавиатуре. я шучу, фил. конечно он бы нормально отнесся. мы немного поговорили об этом, пока вы переодевались. он удивлен, но разве его можно за это винить? удивлен, что я привез кого-то домой, или тому, что это парень? и то и другое, пишет она. что именно он сказал? Он снова нервничает, но уже по другой причине. Она смотрит на него и улыбается, и Фил думает, что это немного меланхоличная улыбка. ты должен поговорить с ним об этом, не я. он твой брат, и он тебя любит. он будет просто рад за тебя. но он скорее всего думает что это чертовски странно. я даже не знаю, что ему сказать, пишет Фил. не говори ничего, пока ты не готов. я просто не хочу, чтобы ты думал, что он станет к тебе из-за этого по-другому относиться. Фил думает, что она, скорее всего, права. Мартин уже взрослый человек. Он больше не тот двенадцатилетний мальчик, который оскорблял его, называя геем. В конце концов, разве Фил тоже так себя не вел? Даже не зная, что это означает или почему это может быть нормальным? Он опускает телефон в карман своих штанов. Он больше не хочет говорить на эту тему. Теперь он думает о том, что сказали бы другие люди в их городе, если бы они знали. О том, какие взгляды будут у его родителей, если он скажет им, что Дэн ему больше, чем друг. Он даже не осознавал, как сильно это его волнует — потому что обычно ему плевать. Он живет и дружит с геем уже десять лет. Он спал с парнями, и в основном принял то, кто он, много лет назад, хотя к этому его семья, возможно, не так положительно отнеслась бы. Обычно не так легко думать обо всем таком, когда он дома, и его мама постоянно кормит его, предлагает новые сериалы, чтобы посмотреть вместе, и достает настольные игры с полки, чтобы благородно развлечь семью. Но теперь Дэн здесь, с ним, и он продолжает об этом думать, не останавливаясь ни на секунду. Дэн умудрился проложить путь в каждый уголок разума Фила. Фил чувствует тепло Дэна, которое щекочет его кожу, даже несмотря на то, что они сидят на разных концах дивана и их разделяют двое других людей. Память на запахи щекочет его нос воспоминанием о том, как пахнет Дэн, потому что они слишком далеко друг от друга, а такого быть не должно. Это почти буквально все, о чем он сейчас думает, и это заставляет его осознать, как он боится, что его семья никогда не примет его до конца тем, кто он есть. Он чувствует, как рука Корнелии сжимает его бедро над коленом. Он не смотрит на нее, но знает, что она смотрит на него. Он думает, что она, скорее всего, знает, как он себя чувствует. С Лестерами тяжело жить. Даже он это знает. Она снова опускает голову ему на плечо, и Фил заставляет себя смотреть на экран, понимать смысл того, что там происходит, и того, о чем говорят Дэн и Мартин. Может быть, ему стоит поговорить с братом прежде, чем он уедет обратно в Лондон. Может, не стоит. Сейчас все кажется до смешного неуверенным. В следующий раз, когда Мартин умирает в игре, Фил объявляет, что его очередь играть. Дэн предлагает тоже уступить, чтобы Фил испытал максимальную ностальгию, играя со своим братом, но прежде чем Филу выпадает шанс что-то сказать, Корнелия говорит: — Вообще-то, мы с Мартином, наверное, пойдем спать. Фил мог бы ее расцеловать. — Да? — спрашивает Мартин. — Ага. Пошли, — она встает и лохматит челку Фила пальцами. Его челка не выпрямлялась, кстати, уже несколько дней. — Спокойной ночи, мальчики, — мягко говорит она, глядя прямо на Фила. Он просто смотрит на нее в ответ и улыбается. — Спокойной ночи, — радостно говорит Дэн. Фил берет контроллер, который ему передает Мартин. Он слишком долго смотрит на Фила, как будто хочет что-то сказать, но, видимо, отказывается от этой идеи, потому что открывает рот только чтобы сказать: — Спокойной, Филли. Фил откладывает контроллер в сторону в момент, когда Мартин и Корнелия исчезают где-то наверху. Он смотрит на Дэна. Дэн улыбается. — Привет. — Привет, — говорит Фил. — Я, честно говоря, не очень хочу играть. — Оу, ладно. Устал? Фил кивает. — Пойдем тогда по комнатам спать? Фил видит, что Дэн очень пытается замаскировать свое разочарование. Это не должно заставлять его так нервничать, потому что Дэн уже ясно выразился, что не хочет спать один, но ему все еще страшно. — Нет, ты, дурачок, ты от меня так быстро не избавишься. Я хочу полежать и посмотреть что-нибудь. Дэн улыбается. — Играть в игру слишком сложно? — У нас был долгий день. Не смейся надо мной. Дэн тоже откладывает свой контроллер. — Но ведь я делаю это лучше всех. Фил берет себя в руки. — Есть пожелания? — спрашивает он, игнорируя дразнилки Дэна. — Тут не так много вариантов, у нас здесь только кассетный проигрыватель. Дэн пожимает плечами. — Мне без разницы. У Фила все трепещет в животе. Ему тоже без разницы. Совсем. Он пробегается по всем старым кассетам и останавливается на первой, которая выглядит хоть немного интересной. — Ты видел это? — спрашивает он, протягивая Дэну кассету, чтобы он увидел. — «Мой сосед Тоторо»? Конечно. — Ты одобряешь? Дэн кивает. Фил вставляет кассету и воспроизводит ее, садясь обратно на не такой уж и удобный диван. Внезапно, он чувствует себя очень неловко. Дэн сидит от него довольно далеко, скрестив ноги. Фил хочет подвинуться ближе, но, по какой-то причине, не знает, как. Сейчас все кажется таким преднамеренным, как будто в каждом моменте и каждом слове слишком много смысла. Все им наполнено, и он не знает, как просто быть нормальным. К счастью, Дэн знает. — Ты слишком далеко, — ноет он. — Мне тут одиноко. Фил улыбается. Все не так сложно. Он понятия не имеет, почему постоянно об этом забывает. — Нам нужны подушки и одеяла, если мы собираемся тут спать. Дэн приподнимает брови. — Можно одну подушку и одно одеяло. Фила как будто кинули в пожар. Он забывает, что должно произойти. — Может, тут уже есть какие-то? — спрашивает Дэн. — Эм… Есть ли? Фил, честно, понятия не имеет. Он наклоняется назад и разворачивается, заглядывая за диван, и находит под аккуратно сложенной стопкой старых блокнотов плотное шерстяное серое одеяло, которое его бабушка связала для Мартина, когда он был маленьким. Фил протягивает руку и берет его. — Наша счастливая ночь, — говорит Фил, отряхивая одеяло. Он морщит нос. — Пахнет не особо приятно, но лучше, чем ничего? Дэн смеется. — Идеально. Слишком много надежды на подушку? Фил оглядывается вокруг. Он не видит подушки, но видит кучу старых игрушек и плюшевых зверей в углу. Он снова встает и копается в ней, пока не находит до смешного огромного Микки Мауса. Он выключает свет, прежде чем плюхается обратно на диван и кидает игрушку Дэну на колени. — Черт возьми, — мурлычет Дэн. — Папа купил ее для нас, когда мы были в Диснейленде во Флориде. Дэн смотрит на него. — Богатенький ребенок, — говорит он, положив Микки на край дивана. Фил просто закатывает глаза. — Ну опять, лучше же, чем ничего, правда? Дэн ложится, опуская голову на лицо Микки, прижимаясь спиной к спинке дивана. Он улыбается. — Идеально, — он похлопывает по месту рядом с собой. — Тут есть место еще для одного. Сердце Фила ускоряется, и он быстро ложится рядом, пока у него не появилось возможности сделать все еще более неловким. Он засыпал в руках Дэна достаточно раз к этому моменту, что не должен нервничать по этому поводу. Фил натягивает на них одеяло и опускает голову на ноги Микки. Не великолепно, но пойдет. — Ты вообще видишь телевизор? — спрашивает Фил. Он чувствует, как рука Дэна змейкой оборачивается вокруг его талии. — Неа. Дэн двигает свою руку выше и кладет ее Филу на грудь. Фил думает, что нет способа не заметить, как сильно у него бьется сердце. — Хочешь, чтобы я подвинулся? Фил чувствует тепло дыхания Дэна на своем ухе, когда тот шепчет: — Определенно нет. Фил кладет свою ладонь поверх руки Дэна, позволяя своим пальцам проскользнуть в свободные места между его пальцами. Дэн сжимает его руку, переплетая их. Фил сжимает в ответ. — Фил? — большой палец Дэна гладит футболку Фила, всего в нескольких сантиметрах от его соска. — Да? — Я очень рад, что ты позвал меня с собой. Фил закрывает свои глаза, и свет от телевизора мелькает на его веках. — Я тоже. Дэн упирается коленками в обратную сторону коленей Фила. Их ступни в носках переплетаются вместе. Фил чувствует, как Дэн опускает свой подбородок в место между его шеей и плечом. Он спиной чувствует, как поднимается и опадает грудь Дэна от дыхания. В этот момент, он не нервничает. Все кажется простым, легким и правильным, как будто кусочки пазлов собрали вместе. Прямо здесь и сейчас, он решает быть храбрым. Он решает разрешить себе быть счастливым, он решает делать то, что он хочет, не беспокоясь о том, что скажут другие. Он решает, что не позволит Дэну покинуть север, не зная вкуса его губ.