Запретная любовь

EXO - K/M, Bangtan Boys (BTS) (кроссовер)
Слэш
PG-13
Завершён
5055
автор
Размер:
74 страницы, 20 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено только в виде ссылки
Награды от читателей:
5055 Нравится 447 Отзывы 1741 В сборник Скачать

Глава 10.

Настройки текста
Примечания:
      У Чимина, действительно, поджимают сроки, поэтому он, как полоумный, весь день разрывает полотно кисточкой, в надежде на успех. И под вечер так устает, что пальцы начинают неметь, а мозг путать цвета, поэтому, когда раздается звонок, омега испытывает некое облегчение, мгновенно отвечая. Разговор длится не дольше минуты, но мгновенно возвращает силы и желание творить. Юнги действует на Чимина, как лучший энергетик. Это омега отмечает уже около двух недель. Альфа вдохновляет своим, пусть скрытым, но позитивным настроем к жизни. Альфа заставляет напрочь забывать о боли и одиночестве, альфа даже дает советы по поводу Джина, который в противовес Чимину все больше чахнет. И Пак, признаться честно, уже не представляет себя без Юнги, потому что буквально пропитался этим человеком, потому что иногда даже ощущает на себе его аромат. Мин постепенно заполняет собой пустоты в душе, медленно, но верно пробираясь к сердцу омеги. Чимин смотрит на время, прикидывает, сколько еще потребуется на завершение картины, понимает, что успеет даже принять душ и переодеться, и вновь вдохновленно царапает кистью полотно. Уже через пятнадцать минут омега любуется завершенной работой, через тридцать выходит из ванной комнаты посвежевший и похорошевший, а через сорок смотрит в зеркало, подсушивая волосы и расправляя голубую джинсовую рубашку, которая идеально подчеркивает его узкую талию. Паку нравится ловить на себе редкие восхищенные взгляды альфы, поэтому он изо всех сил старается хорошо выглядеть. Когда проходит час с их разговора, раздается трель звонка, и искренняя улыбка непроизвольно застывает на губах омеги. Он распахивает дверь студии, в удивлении округляя глаза и оглядывая непривычно домашнего Юнги. Как-то так получалось, что за все время их знакомства, альфа всегда был либо в строгих костюмах, либо просто придерживался делового стиля. Мин за это обычно извинялся и говорил, что его в любой момент могут вызвать на работу, поэтому нужно быть всегда готовым. Но сегодня, видимо, был какой-то особенный день, хотя небо на землю не падало, и инопланетяне не показывались. Поэтому Чимин безбожно и откровенно залип на серые мягкие спортивные штаны, белые тимберленды, черную огромную толстовку и нелепую хулиганскую шапку. И вот в этот самый момент почему-то появляется мысль, которая кажется безумно правильной. Мысль, которую очень хочется запихнуть подальше и никогда не выпускать. Мысль, которая царапает грудь изнутри и заставляет мертвое сердце дернуться в неясной конвульсии. Такого Мин Юнги хочется вдруг очень сильно любить. Хочется прижать к себе и никогда никому не отдавать. И Чимина так эта мысль пугает своей навязчивостью, что он может лишь выдохнуть жалкое, никогда раньше не употребляемое: — Хён… У альфы от такого обращения подкашиваются ноги, а когда горячие маленькие руки вдруг крепко хватают за плечи и тянут в какие-то нереальные жаркие объятия, Юнги теряет связь с реальностью и роняет на пол многочисленные пакеты с книгами. — Хён, прошу тебя, — произносит омега едва слышно, практически сливаясь с чужим телом. И, черт знает, о чем просит Чимин, но Мин лишь обхватывает его талию и утыкается носом куда-то в шею, открыто и глубоко вдыхая полюбившийся аромат черники. Пак не понимает, что происходит, и от этого где-то глубоко ему очень паршиво, но все это перебивает чувство невозможного тепла, которое растекается по телу, не давая отступать назад или банально думать. Обнимать Юнги кажется сейчас единственной правильной вещью в мире, и Чимин даже спорить с этим суждением не желает, потому что спокойно. Потому что так, как должно быть уже давно. Они стоят так около двадцати минут, которые кажутся обоим жалкими секундами, и лишь когда начинают затекать конечности, им приходится оторваться друг от друга и смущенно отвести взгляды. — Мне стоит спрашивать, почему ты сделал это? — спрашивает, наконец, Юнги. Очень страшно услышать что-то вроде "не обращай внимания" или "ты просто приятно пахнешь". — Потому что…, — Чимин задумывается на секунду, и альфа думает, что вполне может в эту самую секунду умереть от незнания. — Потому что я этого хотел, Юнги. Я не знаю, как описать все, что сейчас происходит у меня в голове, но это не секундное помешательство, нет. Я вдруг сейчас осознал, что, если ты исчезнешь из моей жизни, это будет равносильно смерти Ёнхи. Я пытаюсь сказать, что ты стал моей семьей. Ты стал моей душой, которая исчезла 31 декабря пять лет назад. Ты стал моим стимулом жить, Юнги. И горячие слезы обжигают кожу, скатываясь градом из красивых карих глаз. Чимин плачет, потому что ему стыдно перед братом. Плачет, потому что ему горько от того, что он испытывает. Плачет, потому что рядом с этим альфой прямо сейчас, в данный момент, чувствует себя абсолютно и до невозможности счастливым. И ему кажется это неправильным, и ему очень хочется во всем обвинить Юнги, но он не может. Не может, потому что, если бы сердце Чимина не было мертвым, он бы сказал, что оно любит Юнги. — Эй, посмотри на меня. Господи, прости. Прости, что влез в твою жизнь. Прости, что тебе так больно. И прости меня за то, что я счастлив прямо сейчас, — лепечет альфа, утирая мокрые дорожки с чужих щек. — Я говорил, что мне нужно время, чтобы поговорить с тобой. Но я не хочу этого делать, потому что ты давно читаешь меня, как открытую книгу. Я не знаю, что будет завтра. Не знаю, захочешь ли ты быть рядом, если я эгоистично попрошу никогда не покидать меня. Не знаю, смогу ли, действительно, заставить свое сердце ожить и полюбить. Но знаю, что буду стараться. Знаю, что не отпущу тебя, даже если будешь сопротивляться. Знаю, что хочу привязать тебя к себе всеми возможными способами. И знаю, что на данный момент ты все, что мне нужно. И последние слова тонут в чужих губах, которые внезапно обрушиваются, будто волна на берег во время шторма. Юнги целует медленно, можно даже сказать целомудренно. Он не пытается ворваться языком в чужой рот, он лишь ласково двигает губами, слегка посасывает чужие, будто пробуя на вкус. И Чимин захлебывается в этом шторме эмоций, сдается и тонет в пучине. Тонет в человеке и в собственных необъяснимых, но таких нужных чувствах. И Паку становится нестерпимо мало, ему хочется глубже, мощнее, крышесноснее. Поэтому он стягивает чужую шапку и запускает руку в мятные волосы. Чимин балдеет от их мягкости и сжимает их в кулак, притягивая альфу ближе. Омега проводит языком по чужим зубам, требуя разжать, и когда получает свое, сразу углубляет поцелуй. Губы Юнги на вкус сладкие, а по ощущениям мягкие, будто созданные для поцелуев. И Паку становится плевать на горькие слезы, которые все еще катятся из его глаз, становится плевать на чувство непомерного стыда перед братом, становится плевать на весь мир. Потому что его целует Мин Юнги. Потому что Мин Юнги сжимает его в своих огненных объятиях, будто защищая от всего на свете, будто защищая его от самого себя. Потому что Мин Юнги самое правильное, что может быть в жизни Пак Чимина. И потому что Пак Чимин готов жить ради Мин Юнги. Этой ночью они не заходят дальше поцелуев. Этой ночью они лишь уютно устраиваются перед телевизором, переплетая тела и ароматы друг друга. Они долго говорят обо всем на свете, но не обсуждают их отношения. Слишком рано, слишком не хочется портить момент. Хочется лишь пустить все на самотек и будь, как будет. Юнги сначала думает, что это не в его стиле и вообще-то он рационалист. А потом думает, что с Чимином все равно все всегда идет не по плану, и зачем лишний раз мучиться ненужными домыслами. Омега засыпает в теплых объятиях альфы под утро. Мин утыкается ему в рыжую макушку и очень хочет, чтобы Хосок очнулся, потому что очень хочет брата познакомить с тем, с кем готов провести всю жизнь. И понимает, что Хосок непременно бы его выбор одобрил, потому что… Ну, невозможно Чимина не одобрить. И только черт знает, как наши мысли иногда материальны, и какую порой имеют волшебную силу. Но в той самой больнице, именно в ту секунду, когда Юнги мечтает о пробуждении брата, дежурный врач бежит на крики медсестры, которая пораженно указывает на ту самую 111 палату. Потому что самый безнадежный пациент вдруг открывает глаза.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.