***
Стоя в Большом зале, Фиона все еще ощущала, как волнение стучало в висках. Дабы хоть как-то отвлечься, девочка начала изучать преподавательский стол, выглядывая из-за головы впередистоящего Крэбба. Хагрид что-то пил из большого кубка, профессор Макгонагалл — та, что сопроводила первокурсников в Зал, — беседовала с сидящим в центре стола директором Хогвартса. На секунду Фионе даже показалось, что он задержал свой взгляд на ней, словно бы изучая девочку. Но это наваждение быстро пропало. Профессор Квиррелл — преподаватель, который жал ее брату руку в Дырявом Котле, — так и не избавился от своего дурацкого тюрбана. Он сидел рядом с незнакомым Фионе преподавателем с сальными черными волосами, крючковатым носом и желтоватой, болезненного цвета кожей. По его недовольному лицу было очевидно, что беседа ему не нравится. Вскоре, распределяющая шляпа, поставленная на табурет, затянула свою песню.Быть может для вас Гриффиндор предназначен, В стенах его храбрые сердцем живут, Он рыцарством, мужеством, силой означен, И все гриффиндорцы отвагой слывут.
Фионе показалось, будто бы директор снова посмотрел на нее поверх своих очков-полумесяцев, а после перевел взгляд на Гарри. Однако ее брат был настолько глубоко погружен в свои мысли, что не заметил этого.А может быть вам Хаффлпафф предначертан — Для верности и справедливости дом. Готов хаффлпаффец учиться усердно, Терпением брать и тяжелым трудом. Вас ждет Рейвенкло, веселый и мудрый, Здесь самый смекалистый собран народ, Проворный, находчивый и остроумный Хорошего друга в любом тут найдет.
«- Найти хорошего друга — это прекрасно, конечно, но что, если ценой этого будет потеря брата?» — пронеслось в голове рыжеволосой девочки.Быть может вам стоит пойти в Слизерин, И там обучаясь, науки постичь, Его ловкачи найдут сотню причин Любыми из средств своих целей достичь.
«- Последнее действительно похоже на Гарри», — подумалось Фионе, когда Зал искупал шляпу в бурных аплодисментах. На секунду оглянувшись на стол Слизерина, Поттер с легкостью заметила рыжую голову Перси, по обе стороны от него сидели Уолтон и Тобиас. Ей показалось или Тобиас ей подмигнул? Церемония началась. После нескольких гриффиндорцев и хаффлпаффцев за стол Слизерина отправилась первая ученица — Розье, Даниэль. Фиона услышала, как недовольно застонал Драко. Видимо, он надеялся, что Розье станет тем самым исключением из правил — чистокровной ведьмой из Священных Двадцати Восьми, которую отправят в Гриффиндор. Но удача была не на его стороне. Через пару минут Крэбб, Гойл, да и сам Драко отправились за стол змеиного факультета, чего и следовало ожидать. Фиона знала, что Гарри сделает все, чтобы оказаться с ними, даже если придется несколько часов подряд уговаривать старую Шляпу. А значит и она попросится в Слизерин. Это решение было принято ровно в тот момент, когда имя девочки громким эхом пронеслось по всему Залу. Гарри не сводил глаз с сестры, когда она, стараясь придать максимальную уверенность своей походке прошествовала к табурету. От волнения к горлу мальчика подступила тошнота. Все друзья, которых он приобрел, уже были отобраны в Слизерин. Теперь была очередь за его сестрой. Он очень хотел, чтобы и она пополнила ряды этого факультета, но куда больше его волновало другое. То, с каким энтузиазмом весь Зал стал шептаться, услышав имя его сестры. Ни за одним ребенком до нее не было такого пристального внимания, казалось, даже преподаватели дружно задержали дыхание. Это еще больше разогнало тревогу Поттера. За ним будут следить так же, у него не будет права даже на малейшую ошибку. — РЕЙВЕНКЛО! Гарри показалось, что он ослышался, но профессор Макгонагалл со свитком в руках не дала ему ни секунды на то, чтобы прийти в себя. — Поттер, Гарри, — продолжила ведьма. На ватных ногах Гарри вышел из строя, слегка толкнув девочку с огромной копной темно-каштановых волос. Вопреки внутреннему состоянию, походка мальчика выглядела уверенной. Возможно, благодаря непонятному состоянию аффекта и непонимания, в которое его погрузило распределение Фионы. — Она сказала Поттер? — Тот самый Гарри Поттер? Голоса из зала доносились будто бы из-под плотной пелены воды. Последнее, что увидел Гарри, прежде чем Шляпа упала ему на глаза, был огромный зал, заполненный людьми, каждый из которых подался вперед, чтобы получше разглядеть его. А затем перед глазами встала черная стена. — Гм-м-м, — задумчиво произнес прямо ему в ухо тихий голос. — Непростой вопрос. Очень непростой. Много смелости, это я вижу. И ум весьма неплох. И таланта хватает — о да, мой Бог, это так, — и имеется весьма похвальное желание проявить себя, это тоже любопытно… Так куда мне тебя определить? Быть может Гриффиндор? «- Нет!» Гарри крепко вцепился обеими руками в сиденье табурета. «- Слизерин. Слизерин. Слизерин. Слизерин», — мысленно повторял он, как мантру. — Ага, значит, хочешь в Слизерин? — переспросил тихий голос. — Ты уверен? Да, я вижу, ты можешь стать великим, у тебя есть все задатки, а Слизерин поможет тебе достичь величия, это несомненно… Но почему же ты так сильно не хочешь в Гриффиндор? Ну ладно-ладно, если ты так сильно в этом уверен… Что ж, тогда… СЛИЗЕРИН! Невозможно передать словами, какое величайшее облегчение испытал Поттер в тот момент. Он почувствовал, как расплывается в улыбке, и как все мышцы в его теле мгновенно обмякли, избавившись от напряжения. Он снял Шляпу и, ощущая дрожь в ногах, медленно пошел к своему столу. Он испытывал такое сильное облегчение по поводу того, что он все-таки попал в Слизерин, что напрочь забыл о сестре, сидевшей за столом другого факультета. Как только он подошел к столу, темноволосый староста с тяжелой челюстью крепко пожал ему руку. Радости Драко не было предела, Уолтон Розье смотрел на мальчика заинтересованно, ровно, как и его рыжеволосый приятель, а Тобиас Трэверс, похлопывая Поттера по плечу, вопил во весь голос: — С нами Гарри Поттер! С нами Гарри Поттер!***
Не успев окончательно отойти от злосчастного распределения, Северус шагал по темным лондонским улицам, одетый в классический темный фрак, брюки с темным жилетом, черную рубашку и атласный галстук-бабочку из черного шелка. Разумеется, мантия тоже была при нем, сложенная в небольшой бездонный мешочек, легко помещающийся в карман брюк. Этике одежды требовал ношения мантии поверх костюма, желательно — плотнозастегнутой, что напрочь убивало важность самого костюма. Но этикет редко подчинялся логике. И Северус знал: в том месте, куда он направлялся, многие им пренебрегут. Пренебрежение аристократическим этикетом давно стало своего рода этикетом в их узком кругу. Он остановился возле здания, внешне напоминающего церковь, изучая его рельефы и розетты. Как же быстро пролетел год. Снейп не очень любил эти встречи, в основном, из-за их временной привязки — тридцать первое октября каждого года — день падения Темного Лорда. Все предыдущие года ему не давал их пропускать Дамблдор: все не заключенные Пожиратели Смерти (слово «бывшие» директор, в отличии от других, никогда по отношению к ним не применял) соберутся в одной комнате на целый вечер, плавно переходящий в ночь, — там может быть очень важная информация. Однако ее там никогда не было. Для Северуса и его… друзей. Да, наверное, многие из них все же были его друзьями, хоть перед директором он этого и не признавал. Для Северуса и его друзей это было ни что иное, как небольшая дружеская попойка. Но сегодня что-то было не так. Северус это знал. Все знали. Во-первых, впервые за одиннадцать лет Корбан Яксли — главный идейный вдохновитель этих встреч — решил собрать всех первого сентября, о чем предупредил всего за пару дней. Куда он так спешил? Во-вторых, впервые на этом собрании должна была присутствовать женщина. И дело было даже не в том, что среди Пожирателей, избежавших Азкабана, женщин не было. Напротив, они были в лице мадам Трэверс, которой, впрочем, шел шестой десяток, и она по собственной воле никогда не посещала их междусобойчики. Дело было в том, кем была приглаженная женщина — вдова и дочь Пожирателей, не питавшая никаких симпатий ко всему, что было с этой организацией связано. Внутреннее убранство «Суффольции» с годами не менялось. Корбан был приверженцем классического стиля в интерьере. Внутреннее убранство и дизайн гостиницы отличались упорядоченностью и декоративностью. Общественное и личное пространство — тщательно отделены друг от друга. «Голые» комнаты Корбан считал моветоном, поэтому каждое общественное помещение было заполнено предметами, отражавшими интересы и устремления владельца гостиницы (несмотря на то, что он посещал ее от силы раз в год). Северус не стал тратить время на долгое изучение знакомых интерьеров и сразу последовал в небольшую приватную комнату в конце ресторана при отеле. Там они всегда собирались. Среди мужчин, сидевших в полумраке за тяжелым столом из темного дерева, распознать Люциуса Малфоя, не видя его лица, было легче всех: длинные распущенные платиновые волосы плавно струились по спине. Малфой обернулся на скрип двери и тут же встал, приветствуя вошедшего. Его фрак и мантия висели на спинке стула; из верхней части костюма оставались белая рубашка с отложным воротником, рукава которой Малфой небрежно закатал до локтя, и аккуратно завязанный изумрудно-зеленый шейный платок. С бокалом красного вина в руке, он напоминал скучающего Вакха-Антиноя. Казалось, будто мужчина с рождения обладал этой около-божественной аурой. Хотя, возможно, дело было в том, что Северус знал его уже сформировавшимся юношей. Когда Снейп первые увидел наследника древнейшего рода, тот уже был старостой школы и одним из лучших учеников факультета. Ответив, как тогда, на первом курсе, на предложенное Малфоем рукопожатие, Снейп еще раз осмотрел комнату, его взгляд задержался на большом витражном окне — рядом с ним она стояла. Роксана Розье уже давно не носила ярких цветов, поэтому темно-лиловое платье, лишь рукава и полы которого были оторочены черным кружевом, воспринималось как яркий праздничный наряд. Тем не менее, волосы женщина распустить не решилась, и украшений — за исключением черного шейного платка — не было. «- И на кой черт Корбан ее позвал?», — пронеслось в голове Северуса. Люциус слегка качнул головой, скривив губы, словно бы соглашаясь с немым вопросом друга. Опустив свободную от бокала вина руку на плечо Северуса, он жестом пригласил друга сесть рядом. Сев по правую руку от своего светловолосого приятеля, Снейп окинул взглядом всех присутствующих. Нотт. Эйвери. Крэбб. Гойл. Гринграсс. Паркинсон. Они все работали вместе — непобедимая команда, почти всегда возвращавшаяся с заданий в полном составе. Почти. До чего же неприятное слово. — А ты ничуть не изменился, — заметил Нотт — не частый гость этих встреч — крутя сигарету в резном мундштуке между длинных паучьих пальцев и внимательно изучая лицо старого друга. Северус не нашел, что ответить. Да и в целом не понимал, требует ли данная ремарка ответа. — Что там, кстати, по распределению, Сев? — спросил Гринграсс, чьи черные вьющиеся волосы выдавали близкое родство с Блэками. Зельевар не горел желанием обсуждать церемонию, мысли о которой он старательно пытался прогнать часом ранее, а потому коротко ответил: — Астория в Слизерине. Эвандер закатил глаза. — Я не про нее узнать хотел. — Хочешь начать обсуждать Поттеров без Яксли? — изогнул бровь Северус. — Снейп прав, Эв, еще успеется, — поддержал Паркинсон, поглаживая бороду. — А пока эта Рапунцель не почтила нас своим присутствием, можно обсудить вопросы поинтереснее… — Например, какого Мерлина ты навещал Идиду? — перебил Нотт, вперившись взглядом своих черных глаз в Малфоя. Этот вопрос и правда был гораздо интереснее первого, в особенности для Северуса, который: а) был прекрасно осведомлен о теплых семейных чувствах, которые его друг питал к старухе и б) ничего не слышал об этом визите, который казался чем-то из области фантастики. — Пытался вернуть мальчику его законное наследство, — пожал плечами Люциус, вызвав у Нотта презрительный смешок. — Что-то не так, Тодд? — Ничего, Преподобный Люциус Чудотворец, — отложив сигарету в сторону, Нотт сложил руки в насмешливом молитвенном жесте. — Просто не пойму с каких пор ты покровителем сирот заделался? — С тех пор, как в присутствии мальчишки у меня заболело предплечье. Снейп замер, вместе с остальными участниками диалога. Поттер сидел за столом Слизерина, весело поглощая яства и перекидываясь фразами со своими новоиспеченными сокурсниками. Северус прилагал все усилия, дабы не смотреть в сторону стола своего факультета, даже сделал вид, что ему искренне интересна очередная порция бубнежа Квирелла, но вновь и вновь ловил себя на желании взглянуть на мальчика. Смотря, как маленькая копия Лили упивается своим величием, до боли походя на отца, Северус не смог удержаться от проникновения в его сознание. «- Хуже не будет», — заверил он себя. Как только зальевар ощутил, как волна тщеславия захлестнула его мысли, заставляя скривиться в отвращении, Поттер поднял свои изумрудно-зеленые глаза на преподавательский стол и встретился с ним взглядом. Это произошло синхронно. Гарри со всей силы хлопнул себя по лбу, чем изрядно удивил Драко. Северус машинально схватился за предплечье левой руки, ощутив легкое покалывание там, где его не было уже одиннадцать лет. Впрочем, мужчина быстро спохватился и сделал вид, что поправляет манжету, дабы не привлекать лишнего внимания. — И ты, конечно, тут же решил начать перед ним пресмыкаться? — мундштук вновь был во рту бывшего Пожирателя. — Я не перед кем не пресмыкаюсь, — процедил Малфой. Нотт рассмеялся, закашлявшись дымом. — И дело тут вовсе не в пресмыкании, — продолжил Люциус. — Сами посудите, годовалый мальчик победил Темного Лорда. Сейчас, после встречи с ним, моя метка начала набирать цвет, — он демонстративно поднял левую руку. — В мальчишке явно кроется какая-то очень темная сила. Гораздо лучше, чтобы он, став новым Лордом (если он, конечно, им станет), был максимально лоялен по отношению к нам, а не к Дамблдору с его шайкой. — Так ты у нас теперь еще и царедворец, получается, — вновь съязвил Нотт, но Северус заметил, что план Люциуса его заинтересовал. — Скорее королева-регент, — поддержал насмешку Эйвери, хлопая Тодда по плечу. Входная дверь хлопнула, заставив Снейпа дернуться. В комнату вошел высокий мужчина с жесткими, туповатыми чертами лица и длинной русой косой, ниспадавшей до самой поясницы. — Опоздал всего на полтора часа, — впервые подал хриплый голос Гойл, кинув быстрый взгляд на карманные часы. — На рекорд идешь, Корбан. — И я рад видеть тебя, Эркюль, — ответил Яксли, небрежно бросая мантию на стул. — Вижу, беседа в самом разгаре… а почему дама скучает? — Дама думала, что ее позвали ради чего-то важного, — холодно заметила Роксана, медленно проходя к своему месту — по левую руку от Люциуса. — Но, видно, она ошибалась. — Не ошибалась, — Корбан в мгновение посерьезнел. — Совершенно случайно мне довелось подслушать часть речи Люциуса, и, вынужден признать, я полностью с ней согласен. Более того, я долго думал над этим вопросом, и у меня даже есть пара-тройка идей… Только, боюсь, без твоего участия, Роксана, не одна из них не будет иметь успеха…