Life is Strange. Hidden from eyes

      Дверь в кабинет ректора Уэллса отворилась, пропуская внутрь двух мужчин в строгих деловых костюмах. Первый вошедший был облачен в деловой пиджак и брюки темно-серого цвета. Второй – хозяин кабинета, ни кто иной, как сам Рэймонд Уэллс – предпочитал более независимый стиль.       Шон Прэскотт незаметно скривился, когда Рэй отвернулся к нему спиной, закрывая дверь. Старомодный и совершенно безвкусный кремово-бежевый пиджак ректора Блэквелла явно не вызывал его одобрения. Как, впрочем, и все, что находилось в этом кабинете, включая, в том числе, и самого хозяина.       Первым делом, закрыв дверь, Рэймонд уселся в свое роскошное кресло, потом полез в верхний ящик стола за бутылкой дорогого шотландского виски и только затем предложил гостю сесть. Шон окатил его презрительным взглядом сверху вниз, но предложение принял и занял один из стульев.       Вообще, учитывая, сколько он вложил в эту школу, сидеть они должны были с точностью до наоборот. Шон – во главе стола, а Уэллс со стороны выхода. Но Прэскотт решил не заострять на этом внимания. До поры. – Ну и денек, – устало протянул Рэймонд, наполняя виски два стакана из прозрачного декоративного стекла. Один он протянул Шону Прэскотту, а второй в мгновение ока опустошил сам. Потом долил еще половину и снова повторил сей смачный процесс.       Шон терпеливо наблюдал за старым пьяницей, аристократично держа на вытянутой руке практически нетронутый стакан. Сам он пригубил алкоголь лишь для того, чтобы понять, какое пойло глушит Рэй. Виски оказался высшей пробы, какую только может позволить себе тот, кто вертит денежным оборотом всего Блэквелла.       Не дурно, подумал Шон. Сам-то он привык к элитным винам по десятку тысяч долларов за бутылку, но предпочел умолчать и об этом. Пока Рэймонд Уэллс верит в то, что стоит для него больше обычной грязи под ногтями, манипулировать им, а значит и всей Академией будет куда как проще… – Итак, – Уэллс отставил в сторону пустой стакан, и сплел пальцы на краю стола, уже более осмысленно посмотрев на многозначительно молчащего Шона. – Вы уладили проблему с вашим сыном? – Не было никакой проблемы, – скривил губы Шон. – И закончим на этом. – Мисс Ан-Мари Баренчи так не считает. И я с ней согласен, особенно с учетом того, что она рассказала. Подождите, – Уэллс поднял руку, увидев, что Шон начал подниматься со своего места. – Не надо горячиться, мистер Прэскотт. Все это, разумеется, останется между нами. Но также между нами я просто обязан сказать: вы же понимаете, что игнорировать состояние Нейтана неразумно? Прежде всего, для него самого.       Шон прожег Реймонда ненавидящим взглядом, но обычно податливый, как пластилин старик в этот раз проявил твердость и не уступил. – Позавчера ночью, на парковке, мы замяли тот инцидент с офицером Росси, убедив его не оформлять акт порчи имущества на вашего сына. Вы заверили меня, что это последний проступок Нейтана в стенах нашей школы. И все же сегодня с утра он уже угрожает расправой мисс Баренчи. И это не единственный случай, когда ваш сын проявляет… скажем так, «излишнюю эмоциональность».       Шон тяжело посмотрел на зарвавшегося старика, мечтая вцепиться тому в глотку, но как-то сумел сдержаться и заговорил прежним холодно-отстраненным тоном. – Повторяю еще раз, ректор – волноваться не о чем. Моему сыну уже назначили сеансы у психотерапевта. Он начнет посещать их со следующего семестра.       Ректор Уэллс достал платок из нагрудного кармана и протер взопревший лоб. Потом потянулся за бутылкой и налил себе еще две трети стакана. – Значит, вы решили принять рекомендации доктора Джейкоби? – Этот старый хрен слишком много на себе берет, – сквозь зубы процедил Шон. – Но он успел обратиться в попечительский совет первым и не оставил мне выбора. Вы точно не можете уволить эту медсестру, как там ее?.. – Мисс Ан-Мари. У нас заключен долгосрочный контракт с министерством медицинского здравоохранения штата, и разорвать его в одностороннем порядке я не могу. Если не хочу неприятностей на федеральном уровне.       Шон насмешливо хмыкнул и отпил еще немного виски, пока Уэллс залпом осушал свою порцию. – Любые проблемы в верхнем эшелоне можно решить, если знать, кому дать на лапу. Но я готов забыть об этом, если…       Уэллс проследил взгляд Прэскотта до открытого шкафа с делами учеников Блэквелла, после чего налил еще виски и утвердительно кивнул. – Разумеется, запись о случившемся не будет предана огласке. – Рад, что мы понимаем друг друга, – Шон позволил себе выразить удовлетворение, отчего Уэллс расцвел улыбкой старого преданного бассета. – Взамен, как и обещано, я улажу все расходы по лечению этого мальчишки, как там его?.. – Майки Норт. С вашей стороны очень любезно оказать его семье всевозможную финансовую помощь, – несмотря на серьезное количество поглощенного виски, ректор умудрялся говорить, не запинаясь и почти трезвым голосом. И все же глазки его уже характерно блестели, что могло означать лишь одно – пьянеет Рэймон Уэллс куда быстрее, чем видно на первый взгляд. И скрыть это не получится ни за умными речами, ни за деловым костюмом. – Все что угодно ради благополучия Блэквелла, – с насмешкой сказал Шон и стал подниматься на ноги. Но пришедший в благодушное настроение Уэллс не спешил расставаться с гостем. Старик подтянул к себе почти нетронутый стакан Шона и наполнил тот почти до краев. – Я хотел обсудить с вами еще одну вещь.       Величайшим усилием сдержав отборный мат, Шон медленно опустился обратно. Кончиком указательного пальца он пододвинул к себе наполненный стакан, умудрившись не расплескать содержимое по документам и папкам, как попало сваленным на столе. – Советую поторопиться. – Конечно. У человека вашего положения хорошие связи во всех областях городского управления, – Уэллс, оценивающе взглянув на изрядно опустевшую бутылку, после краткого раздумья убрал ее обратно под стол и, наконец, изволил задать вопрос. – Что вам известно об истинных причинах недавнего пожара, мистер Прэскотт? – Не больше вашего, ректор Уэллс, – в том же официальном тоне отбил подачу Шон, но добавив к ней изрядную долю недовольства из-за вынужденной задержки. – Пожарные подавили очаг возгорания. Причиной, как вам уже известно, стала перевернутая мусорная урна, в которой некто неизвестный поджег мусор. Однако помешать распространению пламени они пока не в силах. – Так я и думал, – со вздохом заметил Уэллс, чем изрядно озадачил Шона. – Думали? Вы что, причастны… – Нет, нет, что вы! – ректор рассмеялся раскованным пьяным смехом и отсалютовал стаканом с последними каплями виски на дне. – Это все старые байки, ничего больше.       Вот теперь Шон и вправду заинтересовался. Он давно знал о пристрастии Рэймонда Уэллса к алкоголю, но в настоящем подпитии застал его впервые. К тому же, тот явно что-то знал…       Любопытство Шона быстро одержало победу над брезгливостью и желанием поскорее покинуть темный плохоосвещеный кабинет, пригодный куда больше в качестве бара, чем для настоящей работы. – Байки?       Ректор Уэллс мелко закивал и внезапно задал встречный вопрос. – Что вам известно об истории основания нашего округа, мистер Прэскотт?       Шон пожал плечами, не понимая, куда клонит старый пропойца, осоловело моргающий маслянистыми глазками. – То же, что и всем. Экспедиция Иезекииля Блэквелла нашла это место и заложила город. Только я не понимаю, какое это имеет отношение к пожару… – Прямое. Общеизвестное – не всегда верно, и уж точно не этом случае. Мой давний друг работает в городском архиве, и с его помощью я смог получить одни весьма любопытные записи.       Уэллс допил виски и кивнул на коробки с документами, занимающие верхушку тумбы рядом со шкафом личных дел учеников. – Можете ознакомиться, если пожелаете, но проще будет рассказать вам все в двух словах. Если позволите, – ректор ослабил галстук и заерзал в заскрипевшем кресле, устраиваясь поудобнее. Шон мысленно вздохнул, сообразив, что двумя словами тут не обойдется и ему придется выслушивать полупьяный бред старика еще с час или больше.       Однако мужчина быстро переменил свое мнение, когда ректор начал обрисовывать события двухсотлетней давности. – Ко мне попали записи Блэквелла о том, как его экспедиция основала Аркадию Бей. Настоящие, а не ту «сказку», которую втирают нашим детям на уроках истории. В тысяча восемьсот тридцать восьмом Иезекииль и вправду открыл эти земли. Вот только, если верить его записям, никакого мира между ним и здешними коренными жителями не было. Да и как могло быть? Доктрина открытия* уже тогда имела силу.       В общем, Блэквелл с компанией быстро присмотрели себе местечко покрасивее и деликатно «попросили» местных подвинуться, если те не хотят проблем. Местные отказались, и началось то, что впоследствии засекретили и оставили пылиться в архивах, пока я не вытащил правду на свет.       Уэллс поискал глазами стакан, желая промочить пересохшее горло, но тот уже был пуст. Лезть за бутылкой было далеко и лень, так что Рэймонд устремил красноречивый взгляд на полную и совершенно нетронутую тару Прэскотта. Тот с невозмутимым выражением на лице придвинул стакан еще ближе к себе.       Уэллс удрученно вздохнул, понимая, что придется заканчивать рассказ на сухую и продолжил, добавив в голос толику таинственной хрипотцы. – Там творилась какая-то странная чертовщина. В первой стычке погибло несколько ученых и пяток нерасторопных солдат. Блэквелл пишет, что во время сражения их преследовали странные беды и несчастья, насылаемые самой природой. В одну из ночей разверзлась жуткая гроза. Молния ударила в дуб, растущий рядом с лагерем, едва не поубивав всех, кто там был. В тот самый – Белый орегонский. Искры от удара попали на лагерь и сожгли все имущество экспедиции, как его не пытались потушить. – То есть, вы хотите сказать…, – Шон, наконец, начал понимать, к чему клонит Уэллс, и ему стало смешно. – Дослушайте! – возвысил голос Уэллс, чего бы никогда не сделал на трезвую голову. – Некоторые начали верить, что это аборигены управляют погодой. Блэквелл не желал потворствовать слухам. Последние остатки коренного населения добили на пятый день после открытия Обзорного парка. А пы-потом… простите, – ректор смущенно кашлянул, не справившись с начавшим заплетаться языком. – Потом сразу… Несколько из ученых рассказывали… Они видели в лесу призраков. Волков, к-кажется. Их было столько, ско… сколько тех, кого убили Блэквелл и его люди… – Ну, все, – Шон не выдержал и расхохотался прямо в обиженное до глубины души лицо Уэллса, – с меня хватит! Я понял, к чему ты клонишь, старик, но это бред! Какие, к бесам, духи, грозы, молнии? Проспись и не трать впредь мое время! Пожар – это просто пожар, ничего больше. Дождей не было уже больше месяца, а в засуху пламя распространяется вдвое быстрее. Все, с меня довольно! Закончим разговор, когда сможешь связать вместе больше трех слов подряд.       Шон Прэскотт рывком поднялся со стула и зашагал к двери. За спиной слышался сбивчивый бубнеж Уэллса – алкоголь окончательно взял свое, превратив делового и важного человека в нечто бесформенное, тщетно пытающееся выбраться из кресла.       Ректор Уэллс так и уснул, не слыша ухода Шона Прэскотта и свесившись головой вниз через подлокотник. И его невнятное бормотание, в котором с трудом можно было разобрать: «все повторяется…», никто не услышал.

***

      Виктория была недовольна. Или скорее Недовольна. Да, именно так, с большой буквы!       Уже больше часа она вместе с друзьями по курсу сидела в репетиционной, болтая и просто наслаждаясь свободой от опостылевших занятий. Поначалу Виктория сама задавала тон беседе, но потом оказалось, что все не больно-то спешат поддерживать ее.       Тейлор и Джульет – две болтушки со стажем, скоро переключились на обсуждение каких-то тем по журналистике, в которых Виктория не смыслила ровным счетом ни черта. Ей оставалось только поддакивать и мило улыбаться, про себя воя от скуки.       Пару раз Виктория пыталась привлечь внимание Даны, но и тут потерпела неудачу. Надевшая сегодня свою лучшую блузку от именного бренда и выбравшая особенно яркий вызывающий макияж, Дана отвечала невпопад на все вопросы Виктори, делая вид, что внимательно слушает Джульет, с жаром расписывающую особенности дикторской речи. В реальности же мысли Даны витали где-то рядом с Логаном и Закари, составившим компанию девушкам. Точнее только с Логаном.       Тот так старательно выпячивал грудь из спортивной формы и задирал подбородок, что Виктория уже пару раз отпускала по этому поводу язвительные шуточки. Для нее, как и для Даны, все было очевидно.       Парни, и тем более качки из футбольной команды, не блещут особым умом. Всю их браваду можно было расколоть на раз! Но к удаче Логана, Виктория не была настроена на настоящую свару. Скорее наоборот.       Когда ее проигнорили в очередной раз, Виктория поняла, что о ней попросту стали забывать. Спустить такую несправедливость было выше сил гордой и честолюбивой дочери Чейз. Пришла пора идти ва-банк. – Кто-нибудь видел сегодня Рэйчел Эмбер? Она что, опять прогуливает?       Тейлор и Джульет прервались, словно наткнувшись на невидимую стену, и, как учуявшие добычу гончие, повернулись к Виктории. Даже кокетливо поправляющая прическу Дана, уделяющая все свое внимание бахвалящемуся Логану, в красках расписывающему победу в недавней игре Бигфутов, соизволила отвлечься.       Виктория самодовольно усмехнулась, в глубине души закипая от злости. Она знала, что так будет. Едва речь заходила об этой потаскухе с попугайской клипсой в ухе, все и каждый спешили побросать свои дела и узнать о ней свежие сплетни.       Скоро это изменится. Виктория лично об этом позаботится… – Сегодня нет, но вчера она точно ушла вместе с Хлоей Прайс! – защебетала Тейлор, заискивающе подмигнув Виктории. – И их многие видели! С тех пор, как Хлоя прилипла к Рэйчел, я постоянно слышу ее имя. – Я спрашивала мистера Китона – он сказал, Рэйчел сегодня не будет. Может, стоит поспрашивать других преподавателей? – Джульет состроила задумчивую мордашку, чтобы никто не подумал, что она уже это сделала.       Зная ее, Виктория сказала бы, что Джульет не только уже опросила всю школу, но и самолично позвонила родителям Эмбер. И если она еще не рассказала Виктории обо всем, что узнала, то, значит, узнавать было нечего. Для Джульет Уотсон не существовало закрытых дверей. – Рэйчел крутая! – как всегда невпопад вставил Заккари, по-дружески ткнув Логана кулаком в плечо. – Бро, помнишь, как она в прошлом году пробралась на Вортекс к старшакам… – Вам не кажется это странным? – перебила его Виктория, не без труда возвращая внимания на себя. – Конечно, я понимаю, к Эмбер многие тянутся… Но какое ей дело до этой панковой Лэсли Вильмар? – Прайс и тебе недавно «помогла», как я слышал, – с развязной ухмылкой подколол ее Логан, отчего показался похожим на дебильного мультяшного быка с высунутым языком, красовавшегося на футболке Зака. – С химией.       Виктория одарила Логана таким многообещающим взглядом, что рослый парень на две, а то и три головы выше ее скукожился, словно маленький листик, случайно угодивший в огонь. – У меня все под контролем, Робертсон. А вот тебе не помешало бы застегнуть ширинку на штанах…       Закари громогласно заржал и с размаху ударил друга по спине, отчего тот едва не слетел со стола, на котором сидел. – Ха!!! Она тебя нагнула, бро! – Вообще-то, Хлоя вчера неплохо выступила, – осторожно заметила Дана, стараясь не смотреть напрямую в искрящиеся грозовыми разрядами глаза Виктории. – Завалила несколько реплик, но вот концовка… Хотя, наверное, это все аура Рэйчел. Рядом с ней мне и самой было легче играть. – Не льсти ей. Ты и без Эмбер хорошо знаешь свою роль! – тоном, не терпящим возражений, твердо сказала Виктория. А похвалу в адрес Хлои Прайс и вовсе пропустила мимо ушей, как если бы та не была достойна и крупицы ее королевского внимания. – По правде говоря, я слышала о Рэйчел Эмбер кое-что такое, о чем не принято говорить вслух…       Заинтригованные ребята притихли и дружно уставились на Викторию, как морские котики, ждущие, когда дрессировщик кинет им очередную рыбку. Другое дело!       Виктория подобралась, игриво поправила сбившуюся на нос челку и тонко улыбнулась, предвкушая славную месть. Пусть Эмбер и смогла вернуть свою роль в пьесе Бури, но дорогу Виктории перешла зря! Ох, как зря… – Помните того парня, которого отчислили в прошлом году? Я интересовалась, что там произошло. Похоже, это как-то связано с Эмбер. Что-то там насчет домогательств…, – Виктория выдержала многозначительную паузу и сладким голоском закончила, – и об этом узнал ректор Уэллс. – Бедная Рэйчел! – всплеснула руками Тейлор, хотя ее дьявольский взгляд и потаенная улыбка не выражали ни капли сочувствия. Только предкушение и желание поскорее поделиться полученной информацией с кем-то, кто ее еще не слышал.       Виктория победно прищурилась и подлила новую порцию масла в кипящее жерло сплетен. – Но это не все. Я переписывалась с ним. Он утверждает, что у них было, но Эмбер первая к нему полезла. А когда он устал от нее, Рэйчел обвинила его в домогательствах. Разумеется, Уэллс поверил ей, а не ему, ну а дальше вы знаете. – Да брось, – Дана с великим сомнением покачала головой. – Чтобы Рэйчел, да еще и со старшекурсником… – Конечно, бред, я тоже не поверила! Так что это только между нами, – согласилась с ней Виктория, но в душе уже пела себе хвалебные гимны.       Сплетни такого толка тем и хороши, что со временем обрастают подробностями и становятся похожими на правду. Сейчас это всего лишь слух, но дай ему время, и результат превзойдет все ожидания!       Рэйчел Эмбер, может, и популярна пока, но она совершила ошибку, связавшись с Хлоей Прайс. Тот, кто оступился однажды, может оступиться снова. А Виктория всегда будет рядом, чтобы вырвать из ослабевших рук Эмбер знамя с титулом самой популярной девчонки Блэквелла.       Чейзы всегда первые! И Виктория неприменно взойдет на пьедестал почета. Победительницей! Даже если ради этого придется переступить по пути через голову Рэйчел Эмбер.