Харука проснулась с дичайшей мигренью, сполна вкусив смысл фразы: «утро добрым не бывает». Причиной тому являлась отдача от причуды во вчерашней битве против Бакуго. Пострадавшую доставили к Исцеляющей Девочке в крайне тяжёлом состоянии — буквально на грани жизни и смерти. Учитывая, как сильно раскалывалась её голова
после лечения, страшно представить, что она испытывала
до оказанной помощи. Вернее, могла бы испытать, если бы не вырубилась от истощения прямо посреди драки.
Девушка с трудом села на постели и потратила целую минуту на попытку осознать, кто она и где она. Сдвинув в сторону белую шторку, закрывавшую обзор, Рики поняла, что находится в медицинской палате. Об этом свидетельствовали стены, увешанные анатомическими плакатами, а также стеклянные шкафы, набитые различной врачебной атрибутикой.
Спустя ещё некоторое время отшибленная память вернулась, сложив полную картину минувшего дня, и Рики мгновенно пришла в чувство.
«Так это был не сон... — с ужасом подумала та, робко касаясь губ кончиками пальцев. —
Я... и в самом деле...»
Харука сглотнула ком в горле и ощупала перевязанный лоб. Тот отозвался острой болью: судя по всему, за бинтами скрывался здоровенный шишак от пикирования о бетонный пол при потере сознания.
— Да уж, досталось же мне... от меня самой, — невесело усмехнулась девушка и тут же поморщилась от новой волны мигрени.
Ранее Рики пользовалась телекинезом лишь для нехитрых манипуляций: притянуть пульт от телевизора, достать вкусняшку с верхней полки, встряхнуть пыль с люстры и тому подобное. Все эти бытовые мелочи выполнялись не вставая с дивана, за просмотром любимого сериала да с пачкой чипсов в руках. По сути, подобный образ жизни и повлиял на то, какой стала Харука: ленивой тефтелькой-социофобом, закрывшейся ото всех в уютном мирке фантазий. Посему эффект от чрезмерного использования причуды был для неподготовленного организма, мягко говоря, непривычен. По результату — всё равно что бить головой кирпичи. Да и по ощущениям похоже.
«И герои проходят через такое из раза в раз? Тут либо они все поголовно безумцы, либо я что-то делаю не так».
Послышался шелест отодвигающейся двери. Рики повернулась и увидела Исцеляющую Девочку, которая любезно спасла её от лап смерти. Дважды. Во втором случае она прогнала Кацуки, что, по факту, то же самое.
— О, уже встала, — заметила медсестра. — Доброе утро.
Тоненький голосок бабули безжалостно ударил по барабанным перепонкам, хотя говорила та отнюдь не громко. Всё дело, опять же, в травме Харуки.
— Доброе...
— Как самочувствие? Голова не болит?
— Болит. И кружится слегка. А ещё какая-то слабость во всём теле...
— Ну, это нормально. С твоим диагнозом могло быть и хуже. Дай-ка я тебя осмотрю.
Исцеляющая Девочка сняла бинты со лба Рики, осторожно ощупала синяк, и Харука стиснула зубы, безуспешно пытаясь сдержать рефлекторное шипение.
— Ох, прости, потерпи немного... Что ж, тут у нас гематома. Но это не страшно, поправим.
Медсестра поочередно посветила фонариком в красные от лопнувших сосудов глаза девушки, а затем, вооружившись отоскопом, заглянула в уши, в которых нашла остатки засохшей крови.
— Хм, — нахмурилась она.
— Что там? — встревожилась Рики. — Жить буду?
Медсестра задумчиво почесала подбородок, методично опустила использованные инструменты в ящик с раствором и только тогда вынесла вердикт:
— В принципе, ещё одного сеанса должно хватить. С большей частью повреждений мы успешно разобрались. Останутся лишь мелкие травмы, но о них ты позаботишься самостоятельно. — Исцеляющая Девочка вновь подошла к Рики. — Ну-ка, наклонись-ка.
Ранее Харука не видела, как медсестра проводила оздоровительные сеансы, поэтому послушно подалась вперёд, не ожидая подвоха. Та же, в свою очередь, вытянула сложенные в трубочку губы и одарила пострадавшую целебным чмоком в лоб.
— Что вы... — встрепенулась было Рики, однако как по волшебству навалившаяся усталость умерила в ней пыл, — делаете?..
— Ну, как ощущения?
Харука повертела шеей и с удивлением отметила, что мозг больше не хотел разлететься на куски, словно пороховая бочка. Так вот она какая — сила бабушкиной заботы.
— Прошло... — поражённо отметила девушка. — Спасибо вам огромное!
— Пожалуйста. Сейчас запишем твои данные и распрощаемся. Так, куда же я положила те бланки?..
Исцеляющая Девочка принялась рыскать по рабочему столу, а Харука собирать свои немногочисленные пожитки. Взяв с ближайшей тумбочки бережно завёрнутую куртку, Рики углядела на ней отчётливые пятна крови. Сначала она перепугалась, что успела кому-то навредить, но после с облегчением вспомнила, что ей не позволили этого сделать.
«Точно... я же чуть не убила того противного дядьку, Купидона. По-настоящему.
А если бы Кацуки-сан не вмешался? Я же могла... и в самом деле...»
Харуку бросило в пот от представших в воображении картин. «По-твоему, так должен вести себя герой?!», вспомнились ей слова Бакуго.
«Не так. Совсем не так. Герои помогают людям, а не покушаются на их жизнь. — Девушка сжала кулаки.
— Может, мама была права? Может, мне действительно не место среди таких, как Кацуки-сан?»
Уничижительные мысли Рики прервал стук в дверь.
— Войдите, — отозвалась медсестра, не отрываясь от активных поисков.
Дверь плавно отодвинулась, и в проёме показалась, пожалуй, лучшая хуманизация кетчунеза — Тодороки Шото. Он хотел обратиться по поводу своих странных изменений, однако присутствие в палате другого пациента вызывало вопросы.
— Я невовремя? — уточнил юноша.
— Нет-нет, проходи, мы как раз заканчиваем, — разрешила бабушка. — Только обожди минутку, я разберусь с этой бумажной волокитой.
Тодороки послушно зашёл внутрь и сел на свободный стул в ожидании очереди. Едва Харука взглянула на посетителя, как на подкорке сознания появилось сильное чувство дежавю. Не будь у неё сейчас каша вместо серого вещества, она бы тут же его вспомнила.
«Почему он мне так знаком? — задумалась девушка. —
Мы уже встречались?»
Она с нескрываемым интересом вгляделась в ожог на левой половине лица юноши, не понимая, как можно забыть кого-то со столь необычной внешностью. К слову, вглядывалась так усердно, что Шото почувствовал на себе чей-то взгляд и обратил на неё внимание. Увидев недоумение в гетерохромных глазах парня, Харука мгновенно отвернулась и продолжила собирать вещи.
«Ну вот, теперь он думает, что я на него пялилась... — сетовала она, сворачивая заляпанную куртку.
— Однако этот ожог я и правда где-то видела. Вот только где?»
Тем временем Исцеляющая Девочка прекратила тщетные попытки найти медицинские бланки и с досадой захлопнула ящик стола.
— Нету, — тяжко вздохнула та. — Кончились. Придётся заказать новые.
— Значит, я могу идти? — с надеждой предложила Рики.
— Нет, не можешь! Как потом прикажешь перед директором отчитываться? Ты у нас впервые, так что без данных никак нельзя. Я пока схожу за копиями, а ты жди здесь. И ты тоже, — пригрозила она тростью Тодороки.
Шото согласно кивнул. Куда ему торопиться? Он ведь специально пришёл пораньше, чтобы успеть показать порез до занятий. Не то чтобы такая незначительная травма его беспокоила, просто царапина вызвала уж слишком нестандартную реакцию. Кто знает, какой дрянью был обработан наконечник стрелы нападавшего, поэтому провериться у врача лишним не будет.
Исцеляющая Девочка покинула кабинет, пообещав, что скоро вернётся, и оба пострадавших в инциденте с Купидоном остались наедине. В комнате сразу повисла неуютная атмосфера, нарушаемая копошением задумавшейся Рики.
«Может, он актёр или какая-нибудь модель? — размышляла та, украдкой поглядывая на юношу из-под длинной чёлки. —
Несмотря на изъян на лице он очень даже симпатичный. Не конкуренция Кацуки-сану, но всё же... О, знакомая школьная форма. Точно, я же сейчас в Академии UA. А раз он здесь учится, то...»
— Фестиваль! — воскликнула девушка и эмоционально хлопнула себя по только зажившему лбу. — Ну конечно!
Тодороки вздрогнул от непонятно к чему выкрикнутого возгласа и на всякий случай уточнил:
— Вы это мне?
— Ой, я... это... Извините... — Харука наспех поклонилась. — Хотела уточнить, это же вас показывали на спортивном фестивале UA?
— Ну... да, я в нём участвовал, — сознался Шото, а сам мысленно взмолился: лишь бы не очередная фанатка.
— Так значит, вы тот самый! — волнительно пролепетала Рики. — Тот самый, у которого второе место!
— Ага...
Тодороки по опыту знал, что будет дальше: «а дайте автограф», «а пожмите руку», «а давайте познакомимся поближе». Эта заезженная пластинка звучит со дня соревнований и успела толком поднадоесть. Однако сегодняшняя незнакомка отказалась следовать прежним шаблонам.
— Получается, вы сражались против самого Кацуки-сана! Как круто!
— Бакуго? — удивился Шото.
Удивился во всех смыслах, даже не зная, что удивило его больше: что впервые при нём восхищались не им или что у скверного типа, вроде Кацуки, есть собственная фан-база. А он уж было думал, что ничего абсурднее злодея в подгузниках быть не может.
— Против вас Кацуки-сан выложился на полную! Тот его приём со взрывным торнадо просто нечто! Знаете, я потом ещё долго думала и пришла к выводу, что если бы вы всё-таки встретили его огненной причудой, то всё равно бы проиграли. Ведь против такой супермощной атаки просто нереально выстоять!
— Вот оно что, — не стал спорить Тодороки.
Результаты того поединка не играли для него роли. Он поступил так, как посчитал нужным, и не жалел о принятом решении. Шото не хотел получать победу, прибегнув к силе отца. Не тогда, когда он ещё не разобрался, как к нему относиться.
Встретив явную незаинтересованность собеседника, которому этот разговор, к тому же, мог быть неприятен, Рики осеклась.
— Ой, простите, что-то меня занесло... Я не имела в виду, что вы слабее или чем-то хуже Кацуки-сана, просто... — Харука замялась. — Порой он такой потрясающий, что я не могу сдержаться.
— Ничего, всё в порядке, — заверил её Тодороки, надеясь поскорее замять досадную тему.
— Ещё раз простите. Слушайте, а как вас зовут?
— Шото Тодороки.
— Меня Харука Рики. Вы, кажется, назвали Кацуки-сана по фамилии... Вы что, с ним знакомы?
— Мы... одноклассники, — кратко пояснил парень, вложив в эти слова всю тяжесть напряжённых отношений с Бакуго.
— Ух ты, здорово! А какой Кацуки-сан на занятиях?
Человек-динамит, ответил бы Тодороки. Как по причуде, так и по характеру. Но подобное описание вызвало бы кипу нежелательных расспросов, поэтому Шото воздержался от комментариев.
— Тебе это и правда интересно? — уклончиво ответил тот.
— Ещё бы! Мне интересно всё, что касается Кацуки-сана!
— Так почему бы тебе самой с ним не встретиться и не узнать лично?
— Будь всё так просто, я бы у вас и не спрашивала, — пробубнила Рики. — Я пыталась, и не раз, но он совсем ничего о себе не рассказывает...
— Боюсь, я тоже не в силах помочь. Бакуго меня на дух не переносит. Не понимаю, чем я ему насолил, но наши отношения сложно назвать приятельскими.
— Правда? Ну и дела... Складывается впечатление, будто у Кацуки-сана совсем нет друзей.
— Вообще-то есть один. Друг или нет — сказать сложно, но, по крайней мере, я часто вижу их вместе.
После его слов Харуке вспомнился недавний приставучий паренёк, с которым Бакуго был чутка снисходительнее, чем с остальной частью населения.
— Погодите, а это не тот, у которого волосы... ну, торчком? — Она изобразила руками острую причёску знакомого и свела брови к переносице, пытаясь задействовать остатки памяти. — Как же его звали?..
— Киришима? — подсказал Шото.
— Да, да, он! Совсем из головы вылетело.
— Ну, раз ты знаешь Киришиму, может, обратишься к нему? — предложил Тодороки, надеясь, что почитательница Бакуго переключится на другую мишень.
— А это хорошая мысль. Но как мне с ним связаться? У меня ведь ни номера, ни даже имейла его нет...
Девушка умолкла. Со стороны казалось, что она зашла в тупик, но в действительности сталкерша уже разрабатывала стратегию по получению нужной информации.
«Можно подкараулить его у ворот академии, а затем подойти и попросить номер, — рассуждала Рики. —
Однако в таком случае имеется риск, что я пересекусь с Кацуки-саном, а это непозволительно. Тогда лучше держаться на расстоянии и проследить, каким маршрутом Киришима идёт домой, а после перехватить его где-нибудь по дороге. Стоит подстроить всё так, словно мы встретились случайно, иначе он, как и Кацуки-сан, воспримет меня враждебно. Оно и понятно —
кому понравится, что его преследуют? Но каким образом мне убедить его не только дать номер, но и согласиться на дальнейшее сотрудничество? И как при этом быть уверенной, что он не расскажет обо всём Кацуки-сану? Придётся просчитать всевозможные угрозы перед тем, как выходить с ним на контакт...»
К счастью, производить расчёты ей не пришлось. Под мыслительные потуги Харуки Шото вынул из кармана пиджака телефон и предложил вариант получше.
— Я... мог бы дать тебе его номер, — неохотно поделился он. — На определённых условиях.
Рики шустро схватила ближайший стул и села напротив. Вид у неё стал настолько серьёзным, будто она готовилась заключить величайшую сделку в истории.
— Тодороки-сан, я вас слушаю.
— Во-первых, пообещай, что не расскажешь Киришиме, что это я показал тебе номер.
— Обеспечить анонимность? Ясно, — отчеканила та.
— И во-вторых... Ответь, пожалуйста, на пару вопросов. Они немного деликатного характера, так что...
— Я согласна, — откликнулась Харука, не дослушав требования до конца.
Цена не имела значения. Даже если Шото попросит её повторить геноцид в Руанде... Хотя не, на это Рики не пошла бы. Наверное.
— Хорошо. Для начала скажи, на каком факультете ты обучаешься?
— Я не обучаюсь. Я вообще попала сюда по воле случая. Несчастного случая, — девушка просмаковала ответ и, поморщившись, добавила: — О-о-очень большого несчастного случая. Гадкого такого. Врагу не пожелаешь.
— Я понял, можешь не продолжать, — остановил её Шото и пробормотал: — Значит, нездешняя... Тогда следующий вопрос: знакома ли ты с Момо Яойорозу?
— Впервые слышу. А должна?
— Эм... Нет, неважно. И последнее: хочу спросить твоё мнение, прежде всего, как у девушки...
Тодороки замолчал, собираясь с духом. Молчал долго, сомневаясь, стоит ли озвучивать свои переживания первой встречной.
— Ну и? — торопила Рики. Ей уже не терпелось получить приз за прохождение опроса.
— Так и быть, — рискнул тот. — Допустим, если бы твой знакомый... ну, например, одноклассник ненароком испортил подарок, который ты хотела подарить другому человеку. Что ему нужно было бы сделать, чтобы загладить вину?
— Короче, вы испортили подарок той Яойорозу, да? — мгновенно раскусила его Харука.
— Н-нет, то есть, да, то есть... — Шото выпал в осадок. — Это было слишком очевидно, не так ли?
— Не беспокойтесь, я умею держать язык за зубами. А что касается вашего вопроса — думаю, тут всё зависело бы от моего отношения к провинившемуся лицу. Если бы так называемый одноклассник был мне безразличен, то я потребовала бы денежного возмещения. Если бы был приятен — вполне хватило бы и вежливого извинения. В конце концов, с кем не бывает?
— И то верно...
Тодороки приободрился, подумав, что на деле всё оказалось не так страшно, как он напредставлял, но тут настрой Рики кардинально поменялся.
— Ну а если бы я его ненавидела, то с радостью вытрясла бы всё, что только можно, — её голос стал грубее. — Житья бы не давала, напоминая о проступке до тех пор, пока не компенсирует ущерб. Полностью. С процентами. Он бы сто раз успел пожалеть, что испортил подарок, который я так старательно подбирала для Кац-...
Девушка моргнула и стала прежней, словно с неё сняли чары.
— То есть... ну... для другого какого-то человека, — неуверенно закончила та.
— Ясно, — промямлил Шото и погрузился в глубокие думы.
Харука погрузилась следом за ним.
«Что за?.. Почему я это сказала? — растерялась она. —
Очень похоже на то, что было со мной вчера. Только действие не такое сильное. Остаточный эффект? Наверное, причуда Купидона ещё не до конца выветрилась из организма. Фу, до чего же подлая сила».
— Но учтите, что это всего лишь моё субъективное мнение, — добавила девушка. — Все люди разные, поэтому не делайте поспешных выводов.
Шото кивнул. Разумеется, он знал это, но осадок от разговора подкосил его уверенность.
— А теперь, будьте добры, номерочек. — Рики протянула растопыренную ладонь.
— Секунду, — отозвался Тодороки, открывая в смартфоне список контактов.
Повезло, что на днях Каминари и Киришима сделали общую рассылку, приглашая класс на какую-то мега крутую вечеринку. Сам Шото тогда не пошёл, а вот номер сохранился как нельзя кстати.
Рики быстренько переписала в телефон желанные цифры и сверила их с предельной дотошностью.
— С вами приятно иметь дело, — поведала она, после чего взглянула на настенные часы.
Стрелки на циферблате миновали отметку в половину девятого, что моментально вывело девушку из душевного равновесия. Вскрикнув воплем ужаленной чайки, Харука в панике схватила подмышку свёрнутую куртку и бросилась к выходу.
— Ты куда? — остановил её Тодороки, перекрыв собой дорогу. — Нам же сказали ждать здесь.
— Аргх, у меня нет на это времени! — топнула она. — Кацуки-сан всегда приходит в академию за двадцать минут до начала занятий! Я должна убраться отсюда, пока ещё есть шанс!
— Понятно... — произнёс Шото, хотя на деле ни черта ему было не понятно.
То Рики готова на всё, лишь бы выяснить что-то о Бакуго, то сбегает при малейшем риске пересечься с ним в самом большом учебном заведении города. Впрочем, последнее ещё могло показаться Тодороки логичным: будь у него возможность, он бы и сам обходил Кацуки стороной. По мнению Шото, Человек-динамит напоминал эдакого гопника с района: попадёшься такому на глаза и тут же нарвёшься на «чё, пацаны, аниме?».
— Приятно было познакомиться, но я пошла. — Харука беспрепятственно обогнула парня и открыла дверь.
— Куда это пошла? — сердито стукнула тростью Исцеляющая Девочка. — Кажется, я ясно дала понять, чтобы вы дожидались меня тут!
Медсестра, несмотря на свой низкий рост, бесцеремонно втиснулась в палату, запихивая Рики обратно.
— Я... Мне просто надо...
— Всё потом, — перебила бабуля. — Я встретила Сотриголову, он попросил отправить тебя к нему. В общем, собирай вещи и поднимайся в учительскую на третьем этаже. Тебя там уже ждут.
— То есть... вы меня отпускаете? — робко уточнила девушка. — А как же бланки?
— Забудь. Сотриголова уже получил всю необходимую информацию о тебе, так что просто иди. — Медсестра села за стол, готовясь принять следующего пациента. — А, и ещё: в ближайшие несколько дней не напрягайся — отлежись, восстанови силы. Если вдруг станет хуже, сразу обратись в ближайшую больницу, поняла?
— Поняла. Спасибо вам за всё! — Харука благодарно поклонилась и выбежала в коридор, крикнув напоследок: — До свидания!
— Куда рванула? Я же сказала не напрягаться! — проворчала бабуля, но толпа студентов, через которую проталкивалась Рики, заглушила её причитания.
Направляясь к лестнице, девушка озадачилась, кто же такой этот Сотриголова и как он так быстро навёл о ней справки. Она ведь ни адреса, ни даже имени своего не называла. И вообще, зачем Харука им понадобилась именно сейчас? Ей, между прочим, пора делать ноги. Но ничего не попишешь: эти люди спасли ей жизнь, поэтому нужно хотя бы их выслушать. Остаётся надеяться, что долго её здесь не продержат.
Добравшись до лестничной площадки, Рики увидела указатель с номером этажа. Второй. Ей надо выше.
Поднимаясь по ступеням, она попутно прикидывала дальнейшие планы:
«Так, теперь, благодаря тому парню-второе-место, у меня есть номер Киришимы.
Нужно как можно скорее связаться с ним, чтобы он передал Кацуки-сану новый шоколад и... — Харука вновь хлопнула себя по лбу.
— Блин, шоколад! Я же испортила именно тот, что дал мне Киришима... И как мне ему об этом рассказать? Прости, я превратила доверенный мне подарок в кучку коричневого бесформенного...»
Она столкнулась плечом с проносящимся мимо студентом.
— Извините! — кратко бросил тот и скрылся пролётом ниже.
Рики успела разглядеть лишь копну красных волос, которые в этой Академии, впрочем, были не редкостью. Или, возможно, девушка так интенсивно думала об Эйджиро, что он уже начал ей мерещиться в случайных прохожих.
— Ага... — тихо буркнула Харука и ещё раз осмотрелась.
Она прибыла на верный этаж. Осталось только отыскать нужный кабинет среди десятка абсолютно аналогичных. Раз плюнуть. Особенно, когда ты в здании впервые. Особенно, когда время не то, что поджимает, а уже буквально сдавливает тиски.
«Ничего, всё будет хорошо, — успокаивала себя она. —
Если не уложусь за три минуты, просто спрячусь где-нибудь и подожду, пока не начнутся занятия. Тогда-то я и смогу уйти незаметно».
Постеснявшись спросить дорогу у незнакомцев, Харука искала кабинет наобум. И нашла: гордо нависшая над дверью табличка прямым текстом сообщала, что она пришла по адресу. Собравшись с духом и решив не терять драгоценные секунды, Рики вошла внутрь.
***
День для Кацуки не задался с самого утра. Из-за ночных раздумий, которые отпустили парня в сладкие объятья Морфея только за полночь, он проспал. Осознание этого настигло спустя мгновение после пробуждения, и тогда дом семейства Бакуго содрогнулся под громогласными выкриками опаздывающего ученика.
Кацуки собирался на учёбу в режиме солдата-новобранца, попутно ругаясь на недобросовестный будильник, который его не разбудил. И это после того, как учитель Айзава пообещал устроить ему «сладкую жизнь» за вчерашний прокол.
«Молодец, Кацуки, просто красавчик, — отчитывал себя тот. —
Это уже второй косяк! Второй! Сотриголова меня точно в порошок сотрёт».
Пожертвовав драгоценным завтраком, он впопыхах накинул куртку и выбежал во двор, оборачивая оранжевый шарф вокруг шеи. Мельком глянув на часы, парень отметил, что не всё так плохо: если успеет на электричку, то до академии доберётся тютелька в тютельку к началу урока.
Да уж, какое всё-таки стрёмное это слово — тютелька. Похоже на название нелепого пейринга тюли и тефтельки. Или тюленя и стельки. Тютелька~
«Кстати о тюленях», — спохватился Кацуки и на ходу кинул взгляд через плечо.
Алые глаза ожидали увидеть безобразные очертания фиолетового горшка, однако стабильно поджидавшей у ворот сталкерши нигде не было видно. Впервые за всё это время.
«Её нет, — осознал Бакуго и внимательнее осмотрел улицу, проверяя, не привиделось ли ему. Или, вернее, не развиделось ли. —
Её реально нет?!»
Данное известие настолько его потрясло, что он едва не врезался в фонарный столб.
— Неужели... Наконец-то! — Кацуки оскалился от переполняющего ликования. — А этот день начинает мне нравиться, чёрт возьми!
Что и говорить: назойливая девчонка знатно потрепала ему нервы за прошедший месяц. Её долгожданное отсутствие было подобно глотку свежего воздуха после сельского туалета. Как же всё-таки здорово не чувствовать буравящий взгляд в затылок, не слышать преследующих шагов за спиной и не изображать из себя глухонемого.
«Сдулась девка! — злорадствовал Бакуго. —
И к чему вообще затевала весь этот спектакль? Ничего не добилась и сбежала, поджав хвост. Как будто могло быть иначе. Выкуси, грёбаный сталкер!»
Кацуки остановился у пешеходного перехода, дожидаясь, пока светофор подаст нужный сигнал. Судорожно отбивая ногой монотонный ритм, Бакуго ещё раз сверил время. Всё в порядке, успевает. Можно расслабиться.
«Хотя, если подумать, то почему она вдруг отступила? — заинтересовался он. —
Из-за травмы? Но ведь Исцеляющая Девочка сказала, что уже отпустила её. Не до конца восстановилась? Снова возьмётся за старое, как только залижет раны? И сколько на это уйдёт времени? День? Два? Ай, к чёрту! Нечего о ней думать, много чести».
Бакуго достал наушники-вкладыши, которые часто надевал, чтобы не слышать нескончаемый лепет фанатки, и вставил их в уши. Включив плейлист в телефоне, Кацуки вслушивался в заученные слова вокалиста любимой группы, что помогало отвлечься от ненужных мыслей. Точнее, должно было помочь, но что-то не давало ему спокойно забить на произошедшее.
Красный человечек на светофоре уступил место зелёному, и ожидавшая толпа двинулась вперёд по переходу. Кацуки не исключение.
«Или причина в чём-то другом? — никак не унимался парень. —
Неужто, увидев меня в деле, она теперь боится ко мне приблизиться? Не-е, не вариант. У мазохистки напрочь отбит страх смерти, иначе бы она сверкала пятками ещё в первую встречу. Не понимаю я её. И вообще, с каких пор меня это колышет? Из-за этой дуры у меня теперь проблемы с Айзавой-сенсеем! Если бы она не ходила за мной, как гусёнок за мамкой, мы бы не вляпались в историю! Да и ещё тот засранец перьевой, мало я ему физиономию помял! Ну, попадись ты мне ещё хоть раз — в рулет закатаю!»
Вот и всё, настроение Кацуки окончательно и бесповоротно испорчено. Сейчас он не отказался бы начистить морду какому-нибудь плохишу — уж больно чесались кулаки. Да вот только ни свободного времени, ни свободных хулиганов как назло не оказалось. Пришлось держать ненависть при себе, приберегая её до практических занятий. Уж на них Бакуго оторвётся как следует.
Прокручивая в голове прошлый вечер, Кацуки не оставил без внимания один момент. Один до жути конфузный момент, о котором он предпочитал не думать, но о котором не мог не вспоминать.
«Забей, — твердил он, пытаясь совладать с чувством стыда, нарастающем в груди. —
Это случайность. Просто нелепая случайность, не засоряй мозги этой хернёй. Ну, подумаешь, приложились губами разок. Что теперь, убиваться, как невинная школьница, и плакаться подружкам в жилетку? Немаленький уже, переживу».
Однако, как бы Бакуго ни пытался строить из себя суровую непробиваемую стену, сердце продолжало учащённо биться при малейшем упоминании того события. Кацуки был не в состоянии на это повлиять. И это его бесило.
— Твою-то мать! — ругнулся парень и пнул снег под ногами. Да так, что на прежнем месте показался свежий кусок тротуара.
Прохожие испуганно отпрянули от агрессивного подростка и ускорили шаг. И правда, с
таким Бакуго лучше не связываться.
«Прекращай уже вспоминать об этом! — гневался тот. —
Было и было! Меня это не волнует! Вообще!»
Достав из кармана телефон, Кацуки выкрутил громкость в наушниках на максимум. Гитарное соло на секунду оглушило его, сбив дыхание. Так-то лучше. Теперь он, пусть и недолго, не будет слышать надоедливых мыслей.
Сердито чеканя шаг и шёпотом подпевая вокалисту, Бакуго надеялся, что скоро память автоматически удалит в корзину весь ненужный мусор. Нужно только подождать.
Наивный :)
Мы ему не скажем, но отныне официально начинается война между его сердцем и разумом.
***
Яойорозу нерешительно застыла в пустом коридоре перед дверью класса 1-А. Урок вот-вот начнётся, а она до сих пор не определилась, как ей следует вести себя перед Тодороки. С каким лицом на него смотреть? Какие слова говорить? Или лучше вообще не смотреть и ничего не говорить? Момо не могла дать однозначный ответ.
Самый вероятный сценарий таков: они с Шото вновь станут обычными одноклассниками, которые неплохо ладят и действуют сообща, когда необходимо. А происшествие с шоколадом останется сугубо между ними. Ведь, в конце концов, это была всего лишь уловка, чтобы спровадить неадекватную толпу фанаток. Тот хонмей совсем ничего не значил, не так ли, Момо?
«Если только буду придерживаться такого взгляда, мы с Тодороки-саном сможем остаться друзьями, — думала она. —
Не худший исход. Хотя бы не услышу его отказа. А пока не услышу, всегда есть шанс, что когда-нибудь наши отношения перерастут в нечто большее. Это верное решение, но... — Яойорозу прижала руки к груди.
— Почему я не хочу этого? Почему не хочу, чтобы всё снова стало, как было? Так ведь будет лучше для нас обоих».
А всё просто. «Я уже нашёл свою единственную». Если бы Шото не сказал тех слов, Момо смогла бы переступить через себя и успешно держаться в замкнутом кольце френдзоны. Но он сказал. И потому её разрывали противоречия.
«Возможно ли, что это был не обман? — закрадывалась надежда. —
Возможно ли, что Тодороки-сан и вправду...»
Яойорозу вспомнила то тепло, когда он обхватил её за талию. Нежное прикосновение, словно к хрупкой хрустальной розе. В его движениях было столько элегантности и заботы, будто ей явился сам принц на белом коне.
«Стоп! Прекрати, Момо! — помотала головой та, пытаясь прогнать неуместный образ. —
О чём ты только думаешь? Это была игра на публику, не более! Смирись, и тебе сразу полегчает!»
Девушка тихо простонала, понимая всю курьёзность своего положения. И вот как прикажете быть? С преступниками дела иметь и то проще.
— Яойорозу? — окликнули её.
Та едва не пискнула от неожиданности. Разве он не должен быть в кабинете? И когда только успел подобраться так близко?
— Ох, Тодороки-сан?.. — пролепетала Момо, нервно поправляя прядь волос. — Доброе утро.
— Доброе, — ответил Шото и обратил внимание на состояние одноклассницы. — Всё хорошо?
— Д-да, всё прекрасно! — выпалила она, не решаясь смотреть ему в глаза. — Сам-то как? Поклонницы не донимали?
— Нет. Мне кажется, больше они нас не потревожат. И всё благодаря тебе.
— Мне? — встрепенулась Яойорозу и встретилась с пристальным взглядом Тодороки.
От него внутри всё сжалось, но девушка не подала виду.
— Если бы не твой шоколад, я бы вряд ли смог выпутаться из той ситуации и... — Шото виновато уставился в пол, — из-за меня твой парень остался без подарка. Мне очень жаль. Если я чем-то могу помочь...
— Нет-нет, всё в порядке! — поспешно заверила Момо. — Не стоит волноваться!
— Но ведь твой парень...
— Да нет у меня никакого парня! Всё в порядке, правда!
— Нет? — вскинул брови Тодороки. — Но кому же тогда предназначался тот хонмей?
Осознав, что она только что взболтнула лишнего, Яойорозу залилась краской.
«О нет, теперь он обо всём догадается! — запаниковала она. —
Что делать? Что же делать?!»
— А... кажется, я понял, — понизил голос Шото, и Момо ощутила, как сердце пропустило удар.
Ну всё, приплыли. Сейчас её тайные чувства станут явными. С одной стороны, девушка была не против подобного расклада: она уже давно планировала ему признаться, а помешавшие события только отсрочили неизбежное. Но с другой, — почему ей так неловко? Хотелось под землю провалиться, укрыться за сотней замков, чтобы её никогда не нашли. Ноги предательски подкашивались, живот крутило, а уши пылали, точно два фонаря.
«Что бы ни случилось, я не стану врать, — задалась целью Момо. —
Разберёмся со всем сразу, чтобы больше не мучиться в догадках».
— Яойорозу, ты...
Та закусила нижнюю губу. Нет, она не сможет этого вынести!
— ...хотела признаться любимому человеку, не так ли? — закончил фразу Тодороки и глянул на раскрасневшуюся одноклассницу с сожалением. — Похоже, я помешал развиться твоим отношениям. Прости.
Девушку будто огрели по затылку металлической трубой. И каким образом он опять умудрился прийти к неверному выводу? Глупый Тодороки, ну почему, когда дело не касается геройской деятельности, ты не видишь очевидных вещей?
Яойорозу тоскливо вздохнула и ответила:
— Да. Хотела.
— Выходит, я всё же...
— Не вини себя, Тодороки. Это было моё решение. Я рада, что смогла принести пользу.
— Но как быть с тем парнем? Хочешь, я поговорю с ним и всё объясню?
Момо издала смешок, представив эту картину.
— Не думаю, что это возможно. Всё в порядке, правда. Я справлюсь.
— Яойорозу...
Тодороки умолк, ощущая своё бессилие. А ведь та странная девушка была права — простых извинений оказалось достаточно. Но это как-то... несправедливо, что ли. Момо здорово помогла ему, так почему он не может отплатить ей той же монетой?
— Нам уже пора в класс, — завершила беседу Яойорозу и потянулась к ручке двери.
И тут Тодороки будто перемкнуло. Чувство, недавно поставившее его в тупик, вновь захлестнуло через край, заставив тело двигаться без участия здравого смысла. Он сделал шаг вперёд и схватил Яойорозу за запястье, не давая той войти в кабинет.
Момо вздрогнула. Чёрные глаза посмотрели на него с искренним непониманием, а тонкая рука совершенно не противилась хватке широкой ладони. Однако всё внимание Шото приковали губы прекрасной обладательницы. Чем дольше он их рассматривал, тем сильнее где-то внутри разгоралось необъятное, страстное желание.
Объяснения этому феномену Тодороки не нашёл. Впрочем, он его и не искал. В данный момент его не заботили причины. Шото лишь с небывалой жадностью наблюдал, как нежные уста слегка приоткрылись и позвали его по имени.
— Тодороки... сан? — опешила Яойорозу. — Что-то не так?
Вопрос вывел юношу из транса. Прогоняя остатки наваждения, Шото попытался сгладить углы внезапного недоразумения.
— Это... — неуверенно начал тот. — Если я могу тебе как-то отплатить, только скажи, хорошо?
— Хорошо...
«Снова это прикосновение, — подумала Момо, не придавая значения неестественному поведению парня. —
Такое же тёплое и мягкое, как тогда...»
Оставшись более-менее удовлетворённым её ответом, Тодороки отпустил Яойорозу и предался свои мыслям. Всё произошло точь-в-точь, как вчера: он понимал, что делал, но в то же время не мог себя контролировать. Это... пугало. А ведь Исцеляющая Девочка сказала, что с ним всё в порядке. Даже чмокнула в лобик на всякий, но, учитывая, что ситуация повторилась, положительного результата это не дало. Ерунда какая-то. Его что, прокляли?
— Эй, голубки! — разразилось неподалёку. — Меня щас стошнит от ваших лобызаний. Валите ворковать в другой коридор!
Тодороки обернулся, прекрасно зная, кому принадлежал этот раздражённый тон. Так и есть, на сцену вышел Бакуго собственной персоной, и он явно был чем-то недоволен.
— Доброе утро, Бакуго-сан, — поздоровалась Момо, пытаясь скрыть смущение от его замечания.
— Ага, — буркнул тот и бесцеремонно прошёл между ними, попутно пихнув плечом мирно стоящего Шото.
— У тебя какие-то проблемы? — возмутился Тодороки.
— У меня? — Кацуки притормозил и развернулся с фирменным устрашающим лицом, которое обычно не предвещало ничего хорошего. — Нет. Зато у тебя сейчас будут, двумордый!
Настроение у Бакуго было ни к чёрту, так что взъесться на ненавистную ему личность не составило труда. Испорченное утро дало о себе знать — Кацуки яро хотел намылить кому-нибудь шею.
Шото же ничуть не напугали угрозы вспыльчивого парня. Он не сдвинулся с места, даже когда тот начал медленно, словно растягивая удовольствие, надвигаться на него.
— Ребята, прекратите! — смело вклинилась между ними Момо. — Нашли место для разборок!
— Защищаешь новую подружку? — высмеял её выпад Кацуки. — Ну, теперь понятно, у кого из вас двоих есть яйца.
Тодороки не могло не задеть столь колкое замечание. Он ощущал, как злоба Бакуго, точно вирус, передаётся и ему. Но, как бы сильно Шото не хотелось сбить спесь с выскочки, он не терял самообладание, понимая, что драка в академии чревата отчислением. А сейчас всё вело именно к ней.
— Успокойся, Бакуго! — попыталась вразумить его Яойорозу.
— А ты мне тут не указывай! — лишь больше заводился тот. — Эй, герой, долго собираешься прятаться за могучей женской спиной?
Кацуки с нескрываемым вызовом взглянул на Шото. Лицо оппонента продолжало отражать безразличие, что только подливало масла в огонь. Бакуго терпеть не мог таких людей: хрен поймёшь, что у них на уме и что скрывается за их непроницаемой маской. Хочется схватить эту рожу да хорошенько растереть по земле, чтобы она хоть как-то поменяла своё выражение.
Однако выдержка Тодороки оказалась сильнее пустых оскорблений. Он учтиво отвёл Момо, чтобы не втягивать её в бессмысленную перепалку, и сказал:
— Пойдём.
Девушка коротко кивнула и направилась в кабинет. Тодороки хотел последовать за ней, как вдруг ему на плечо легла тяжёлая рука Кацуки.
— Я что-то не понял, — чуть ли не прорычал тот. — Ты чё, опять игноришь меня, сынок Старателя?
Шото одним движением сбросил с себя ладонь, и, смерив Бакуго презрительным взглядом, ответил:
— Сам догадался или подсказал кто?
— Ублюдок... — вскипел Кацуки. — Да я тебя!..
Юноша запнулся на полуслове, ибо его шею и торс обвило нечто плотное, не давая совершить нападение.
— Довольно! — разразилось эхом в коридоре.
Айзава-сенсей подходил к ним со стороны лестницы, сжимая неизменные белые ленты. Именно ими он и повязал Кацуки, тем самым обездвижив его.
— Ничему не учишься, Бакуго? — разгневанный учитель сильнее потянул ленту, убивая любое желание сопротивляться. — Или решил измерить моё терпение? Только посмей затеять ещё одну драку, и на собственной шкуре узнаешь, как его у меня мало.
Кацуки злобно цыкнул, но от затеянного отступил. Ему чудом удалось избежать отчисления, лучше не испытывать удачу.
«И вот по такому подонку сохнут фанаты? — скептически повёл бровью Тодороки. —
Кажется, этот мир сошёл с ума».
Сохнут, Шото, сохнут. Как там говорилось в ванильно-пацанских пабликах? «На каждого психа найдётся своя чокнутая». И это действительно так. Только больным на голову могут симпатизировать подобные неадекваты. Это я вам как представитель фан-клуба Бакуго заявляю.
Но вернёмся к сюжету.
Поняв, что горячий парень остыл, Айзава выпустил его из оков.
— В класс. Живо, — приказал он, и ребятам ничего не оставалось, кроме как подчиниться. — А тебя, Бакуго, я жду на разъяснительную беседу после занятий.
Тот издал недовольное хмыканье, однако возражать не стал. Он и сам уже понял, что крупно накосячил. Снова.
Послушно направляясь в кабинет, Кацуки краем глаза заметил что-то... крайне знакомое. Что-то... фиолетовое?
Бакуго обернулся, чтобы подробнее разглядеть это «что-то», но тут Айзава сердито схватил его за голову и чуть ли не закинул в кабинет.
— Я сказал:
ЖИВО, — с нажимом повторил учитель, не намереваясь делать поблажки проблемному студенту.
Последний лишь молча повиновался, гневно скрежеща зубами. Даже в взбешённом состоянии Кацуки понимал, что продолжать нервировать сенсея — себе дороже, а потому засунул гордость куда подальше и покорно сел на место под озадаченные взгляды одноклассников.
А тем временем выглядывающее из угла «что-то» с облегчением выдохнуло, поняв, что успешно разминулось с нежелательной персоной.
— Обошлось, — растаяла по стене Рики. — Ещё чуть-чуть, и заметил бы... Поклон вам до земли, Айзава-сама! Нужно будет как-нибудь занести ему тортик в знак признательности.
Без опаски выйдя из-за укрытия, Харука пошла на выход. Недавно она как раз закончила конструктивный диалог с Сотриговолой, содержание которого пока будет скрыто от вас за завесой тайны, и теперь шла домой восстанавливаться, как и рекомендовала Исцеляющая Девочка.
«Что-то меня немного мутит, — подумала Рики, с трудом сдерживая рвотные позывы. —
Наверное, мне и правда стоит отлежаться денёк-другой. Ну а потом...»
Она достала из кармана телефон. Чудом добытый номер Киришимы по-прежнему красовался в списке сохранённых контактов.
«Посмотрим, что я смогу вытянуть из этого парня».
