***
— Ой, мне не хотелось бы доставлять вам лишние хлопоты, — Соджи неловко улыбнулся. — Ну, какие же это хлопоты? — Засмеялся Кондо. — Я уверен, Канэёси хорошо проведёт со мной время. Да и вы с Тоши сможете отдохнуть. Окита посмотрел на названного брата с нескрываемой благодарностью. Очень кстати Исами решил навестить свою семью, а заодно предложил и Канэ взять с собой. — Будет замечательно, если он подружится с моей дочерью, — сказал он. Идея познакомить детей показалась Соджи очень хорошей, и он больше не колебался. — Тоши тоже будет рад, — хихикнул первый командир, — таким выходным. Картина, которая открылась перед глазами главнокомандующего и его ученика, казалось, уже давно должна была перестать удивлять. Однако, в связи с последними событиями, Оките редко удавалось застать Хиджикату в хорошем настроении. Но сейчас юный воин, замерев, стоял на пороге комнаты и не мог отвести взгляда от своих любимых. Как и в то время, когда Канэёси был ещё совсем крошкой, Тошидзо спал на полу. Тяжёлая его рука мягко накрывала спящего на груди Канэёси. Когда мальчик ворочался и едва не скатывался на пол, заботливый отец, не открывая глаз, укладывал его обратно и гладил по волосам. Канэ зарывался носиком в складки юкаты и сжимал её ручкой. Соджи не выдержал такого давления на сердце и душу, а потому осторожно прилёг под боком любимого мужчины, прижался поплотнее, поцеловал сына в лобик и, уткнувшись Хиджикате в плечо, совсем тихо захихикал. Стоит сказать, что Канэёси был мальчиком весьма любвеобильным. Порой Тошидзо шутил, что сынишка что в два года, что потом в пятнадцать лет не отлепится от «юбки Соджи». Окита же в ответ только крепче обнимал Канэ и показывал язык этому шутнику. — Не нужно его слушать, — сказал он, погладив сына по голове, — я буду обнимать тебя, даже когда ты станешь взрослым. Канэёси, будто смущаясь, уткнулся родителю в грудь и поплотнее прижал к себе Сайдзо, который уже распознал в мальчике второго хозяина, а потому с лёгкостью шёл к нему в руки. И если Окиту это невероятно радовало, то Хиджиката находил в этом повод поругаться, что «эта свинья» плохо влияет на его сына. А всё из-за того, что повадились два крошечных бандита таскать у сурового командира то кисти, то трубку. — Ах вы… — нервно скрипел зубами Тошидзо, — мелкие… Хватит их прятать, Соджи. — Да, мелкие, — с самым серьёзным видом кивал Окита, за спиной которого и скрывались воришки. Он гордо вздёрнул нос и улыбнулся. — Твои мелкие. Хиджиката с самым недовольным видом покраснел. — Так-то лучше! — Соджи подтянул его ближе, наклонил и поцеловал в щёку. Тошидзо обречённо выдохнул, снова и снова сдаваясь перед силой любви.Глава 14
20 июня 2022 г. в 15:02
Примечания:
Оп-оп, живём*_*
Ничто так не мотивирует на написание продолжения, как мысль о стекле грядущем.
Первые лучи солнца коснулись прекрасного лица. Ресницы дрогнули, и Окита Соджи открыл глаза. Свет заставил его тут же зажмуриться. По привычке Соджи хотел потянуться, однако боль в теле помешала. Командир простонал и сдался. Сражение в Икэда-я осталось позади, но Окита по-прежнему помнил реки крови. Прикрыв рот, он покашлял.
Сёдзи чуть-чуть приоткрылись. В проёме показалось улыбающееся лицо Яманами. Поняв, что Соджи не спит, мужчина вошёл в комнату.
— Доброе утро, — Окита с улыбкой кивнул в ответ и, увидев на руках начальника штаба своего сына, мгновенно оживился.
— Канэ! — Он с трудом приподнялся, чтобы сесть. — Я скучал по тебе. Надеюсь, ты не доставил больших проблем господину Яманами?
— Просто золотой ребёнок, — посмеялся Кэйскэ и поставил мальчика на ноги. Канэёси уверенно преодолел небольшое расстояние между мужчинами и плюхнулся Оките в руки. Подняв глазки на родителя, Канэ потянулся за объятиями.
— Па… па… — еле слышно произнёс он, чем невероятно ошарашил Окиту.
— Это самая тёплая встреча, которая только может быть, — Соджи крепко обнял сына. — Надо почаще оставлять тебя с господином Яманами.
— Я не против, — кивнул Кэйскэ.
Победа над заговорщиками оправдала себя — в этот день даже Хиджиката смягчился. Поначалу, правда, поворчал для приличия, когда командиры захотели погулять на празднике в честь столь знаменательного события, но когда и Соджи присоединился к общему настрою, сдался.
— Только предупреждаю один раз, — строго сказал Тошидзо, — кто напьётся, тот обратно может не возвращаться. Вы меня поняли?
— Так точно! — Хором ответили Харада с Шимпачи, и Хиджиката понял, что они ничего не поняли.
Праздник выдался ярким и шумным. Нетрудно было потеряться в такой толпе, что собралась полюбоваться фейерверками. И только самые догадливые выбрали себе лучшие места для наблюдения.
Удобно расположившись на крыше, Кондо, Хиджиката и Окита, расслабленные и не скованные обязанностями, подвыпившие, задорно смеялись.
С другой крыши смотрели, как окрашивается небо в разные цвета, Тэцуноскэ и Ямадзаки. Ичимура выглядел таким восторженным, будто видел фейерверки впервые, и, глядя на него, Ямадзаки вдруг подумал, как же хорошо быть ребёнком, который, хоть и пережил немало потрясений, по-прежнему радуется мелочам жизни. Сусуму грустно вздохнул. Сейчас он как никогда хотел ощутить присутствие любимой сестры. Аюму покинула мир незадолго до инцидента в Икэда-я, а он так и не успел сказать, как сильно любит её.
Небо снова озарила вспышка. Ямадзаки посмотрел на переливающийся красно-жёлтым фейерверк и улыбнулся. Аюму отомщена и душа её отныне спокойна.
Если приглядеться, то где-то в толпе можно было разглядеть фигуры Яманами и Хэйскэ. Доверенный начальнику штаба Канэёси сидел у него н плечах, чтобы лучше наблюдать веселье. Хэйскэ же не упустил момента побаловать ребёнка новой игрушкой. Наверное, впервые он ощутил себя частью их с господином Яманами семьи.
«Когда-нибудь и у меня будет такое чудо,» — думал Тодо, любуясь смеющимся Канэёси. Яманами не хотел торопиться. Сейчас не лучшие времена, — говорил он, и Хэйскэ соглашался.
Когда-нибудь, — думал Тодо, — когда-нибудь…