В очередной раз проверив все данные по проекту, Кроссхейрз откинулся в кресло и пригасил оптику. Небольшое помещение заливал яркий свет, несколько рабочих поверхностей, станки, всюду заготовки, детали, различные инструменты, стены занимали полки, стенды и холопроектор. Эта лаборатория стала ему вторым домом. Здесь всё было на своем месте, имело вес и значимость, чего Кроссхейрзу не хватало за пределами Университета. Пока единственного на Кибертроне, ведь даже он располагался в одном из наиболее уцелевшем после войны здании. Вся многообразная научная жизнь теперь ютилась в одном месте. И больше напоминала имитацию настоящей, довоенной науки. Но Кроссхейрза устраивало и такое подобие жизни, ибо другой он уже и не помнил. Хаунд был прав, говоря, что надо учиться жить по-новому. И Кросс пытался. Здесь, в этой лаборатории, он был полноправным хозяином. И в это царство размеренного творчества с единожды установленным порядком должен ворваться новый мех. Это напрягало, но надежда на повышение и увеличение оплаты действовала умиротворяюще. За последнее время он поиздержался.
Из размышлений Кроссхейрза вырвало сообщение Персептора. Проклиная на чем свет стоит дотошного до всяких мелочей научрука, диверсант нехотя поднялся и отправился в указанное место.
Усаживаясь на стул перед длинным столом т-образной формы в кабинете совещаний, Кроссхейрз даже здесь умудрился вольготно развалиться, закидывая ногу на ногу. Во взгляде Персептора сквозило недовольство, но он старался этого не демонстрировать. Диверсант ждал, что же преподнесет ему глава научного отдела инновационных разработок, и лишь ловко перекидывал из одного уголка губ в другой неизменную «зубочистку». Эту привычку он унес с Земли. Подсмотрел в одном из фильмов. Персептор стоял перед ним ровно, словно статуя. Неживой и слишком правильный. Это раздражало. Кроссхейрз считал его запредельно рациональным и, хуже того, безэмоциональным. И все же Персептор отличался от Шоквейва. В лучшую сторону.
— Где отчёты?
— Я ещё не все данные проверил, а это требует времени.
— Я дал его достаточно.
— За все косяки хочешь сам отвечать?
— Под отчётами твоя подпись, а значит и ответственность. — На возражение, которое вот-вот готов был выдать подчинённый, Персептор прореагировал новым потоком информации, словно желая сбить противника с ног. Кроссхейрз подумал, что зря он недооценивает бывшего врекера. — Твоя недисциплинированность требует вмешательства. Я планирую увеличить производительность твоего подразделения на 75% внедрением нового сотрудника.
Кроссхейрз наиграно изогнул надлинзовый щиток и ждал продолжения. Но Персептор подозрительно молчал, и тогда Кросс решил сыграть ва-банк:
— И кто же пойдёт в младшие научные сотрудники к самому несговорчивому меху?
Подозрительная улыбка на фейсплейте учёного зародила сомнение в искре диверсанта. Что-то явно шло не по плану, и это совершенно не радовало.
— Ты слишком рано сделал выводы.
За спиной послышался шелест открывшихся дверей, а Кроссхейрз даже не обернулся. Он был готов до конца отстаивать свое право на одиночество и лидирующую позицию. Что там надумал Персептор — его дело, но Кроссхейрз был уверен, что полностью справляется с поставленной задачей. Видеозахват диверсанта выловил стройную статную фигуру молодого кибертронца, который подошёл к Персептору, пожал протянутый манипулятор, а после повернулся ко второму меху в комнате. Кроссхейрз вцепился взглядом в вошедшего. Тёмно-серые, почти чёрные в оплётке кабели и топливопроводы были сплетены в тугие пучки и скрыты под лёгкой с острыми углами броней чёрного матового цвета, словно покрытой специальным напылением. Корпус не блестел, а скорее сам притягивал и поглощал цвет. Мех стоял расслабленно, но тонкие манипуляторы, оканчивающиеся заострёнными когтями на пальцах, моментально сложил на кокпите, а крылья без каких-либо опознавательных знаков были приподняты вверх, словно он был удивлен или заинтригован. Кроссхейрз охарактеризовал бы вошедшего «звонким», но матовое покрытие сглаживало впечатление. Лётная альтформа предвещала несговорчивый характер с резкими переменами настроения, но быстродейственным процессором. Верхнюю половину фейсплейта, аккуратного, гармоничного, но безэмоционального, скрывал желтый визор. Что-то Кроссхейрзу показалось знакомым в облике этого кибертронца, хотя он мог дать на отсечение голову, что никогда прежде с ним не встречался. И, шлак, почему никаких откликов, даже стандартных, не давала его система опознавания?
— Знакомься, это Блэкспарроу*. — Персептор жестом указал на стоящего рядом с ним меха. — Специализация по образованию — разведка. Но наш юный товарищ предпочел науку. Это Кроссхейрз, оружейник, автоботский диверсант.
Кроссхейрзу всё же пришлось подняться со своего места, подойти к Блэкспарроу (какое странное и непривычное для кибетронца имя!) и пожать протянутый манипулятор. На удивление хватка у летуна была крепкая.
— Кросс, Блэкспарроу твой начальник.
На клик самодовольная улыбка диверсанта дернулась, но он возобладал над своими эмоциями и сдержанно произнес:
— Рад.
Блэкспарроу молчал, а вот Кроссхейрз внутренне кипел. Какого шлака, ему, опытному воину, вполне состоявшемуся учёному, приходиться идти в подчинение новой искре? Хотелось понять, кому это в проц взбрела такая «гениальная» идея. И неужели он настолько неугоден Персептору, что ему решили присыпать ржавчиной актив?
Персептор сделал вид, что ничего не происходит, хотя эмпатика полей четко говорила об удовлетворении. Шлаков микроскоп был доволен, так как сумел поставить на место Кроссхейрза. Но мех он был практичный, потому время зря тратить не любил:
— Я предполагаю, что Блэкспарроу с удовольствием ознакомится с твоими разработками и лабораторией, а также отчётами и сопроводительной документацией. А я прошу меня извинить.
И вежливо откланявшись, Персептор вышел из помещения, оставляя наедине двух мехов. Ему было не менее любопытно, смогут ли ужиться эти двое. По крайней мере надежда на разумность и деловитость Блэкспарроу у него имелась, так как он предварительно ознакомился с карточкой и характеристиками нового подчинённого.
Какое-то время Кросс буравил взглядом нового начальника, а потом механически отозвался:
— Что ж, идём.
Резко развернувшись, он чуть не задел полами плаща Блэкспарроу, и не заботясь о том, поспевает ли за ним эта чёрная выскочка, отправился в лабораторию. Он прокручивал все варианты, возможные и не очень, по избавлению от нового знакомого. И всё же в голове занозой засела мысль, что где-то он точно видел этот корпус. Но где? При каких обстоятельствах? И почему так странно тоскливо на искре от всего происходящего? Неужели он так расслабился и заржавел, что его стало легче лёгкого вывести из равновесия?
Спустившись на полуподвальный этаж, они шли по длинному коридору, по сторонам которого располагались бывшие производственные помещения, ныне отданные по большей степени под дистанционно управляемые лаборатории. И только парочка из помещений была занята живыми мехами, а не дронами или радиоуправляемыми огромными промышленными манипуляторами. В самом дальней части коридора и находилась святая святых Кроссхейрза.
Уже на походе к лаборатории их догнал Бамблби. Окликнув двух мехов, он удовлетворённо улыбнулся, когда на него обратили внимание. Несмотря на ворны войны, этот автобот так и не растерял изначально заложенного в него обаяния, лёгкости в общении и навязчивости шарктикона. Благо, голосовой модуль ему всё же восстановили, но последнее ранение давало о себе знать: он носил при себе трость, на которую опирался при ходьбе. Что ж, не все боевые заслуги приятны.
— Привет, Блэкки! Я как узнал, что ты здесь, сразу решил забежать и проверить, как твои дела, — радостно пожимая протянутый тонкий манипулятор, улыбался Бамблби.
— И я рад тебя видеть, — достаточно сдержано ответил мех. По его фейсплейту вообще было сложно что-то понять.
— Это один из лучших учеников в моём подразделении, — объясняя, повернулся к Кроссхейрзу Би. И уже обращаясь к своему выпускнику, продолжил: — Ну что, успел познакомиться?
— Увы, нет. Нас только представили друг другу, и мы направлялись как раз в лабораторию.
— Я думаю, вы поладите, — проговорил Бамблби то ли Кроссу, демонстративно сложившему манипуляторы на груди, то ли Блэкки, холодно улыбающемуся в ответ на неожиданную встречу, а может и обоим сразу. Кроссхейрз предположил, что встроенный оптимизм позволяет так думать желтому оплавку, когда как сам был настроен решительно и однозначно против нового знакомого.
— Би, я, конечно, в восторге от встречи с тобой, но Персептор чётко обрисовал задачи, и ты в них не входишь, — достаточно упрямо прозвучал голос диверсанта.
— Да брось, Кросс! Мы давно не виделись. — Он хотел, видимо, хлопнуть по плечу меха в плаще, но как-то невнятно махнул манипулятором и переложил трость из одной руки в другую. — Ладно. Блэкки, если что-то будет не так, пиши. С этого оплавка станется, — едко охарактеризовал Би своего старого знакомого по операции на Земле.
Характеристика Бамблби не была чем-то неожиданным, но неприятный след оставила. Цикл явно шёл прямой дорогой к Юникрону, оставляя желать лучшего. Да и заступничество желтого разведчика, а ныне зама самого Прайма, было совершенно некстати. Ладно, он ещё посмотрит, что из себя представляет новая искра. Кроссхейрз не знал, есть ли ключ доступа у Блэкки, и потому по привычке сам активировал открытие дверей. Театральным жестом пропустил вперед джета, отмечая, что тому явно некомфортно в небольшом замкнутом помещении, отчего тот сложил и максимально прижал к себе крылья. Предположение, что Блэкспарроу не будет вертеться под рукой и не зачастит в гости, тешило искру диверсанта.
Новоприобретённый начальник с вниманием осмотрел помещение, станки и верстаки, макеты и прототипы. Тут же он подошёл к рабочему столу, взял один датапад, что горой валялись на поверхности стола, пролистал, отложил аккуратно в сторону, затем взял второй. Подозвал Кроссхейрза, задал простой, но логичный опрос, внимательно выслушал ответ, покачал головой. Кросс безотрывно наблюдал за его действиями, отмечая что собеседник немного ниже, хотя из-за крыльев складывалось иное впечатление. Удивляла и необычная сдержанность и спокойствие, совершенно не характерные для обладателей летных альтформ. Стоя рядом, Кроссхейрз чувствовал, как накапливается статическое электричество, как притягательно выглядят тонкие манипуляторы, к которым подсознательно захотелось прикоснуться. Почему-то этот кибертронец вызывал у диверсанта желание защищать и оберегать. Поймав себя на такой несвойственной мысли, Кросс отшатнулся назад, насколько позволяло пространство, и максимально закрыл эмпатику. Не могло ли это быть откликом прошлого? Чего не сделаешь порой под сверхзарядкой! Не зря же ему казался знакомым Блэкспарроу. Но эта неопределенность мешала мыслить адекватно, выводя из себя. На счастье, джет не подал вида, что его интересует что-то иное, кроме датападов.
Затем Блэкспарроу ненавязчиво потянулся к рабочему прототипу, закреплённому на стенде. В разрыве брони замелькали скрытые до этого элементы строения. И даже эти детали поглощали свет, покрытые особым волокном. Кросс подумал, что смотрит слишком откровенно и двусмысленно, и отвел взгляд. Потому что чувствовал, как начал разогреваться изнутри, словно не сбрасывал напряжение Юникрон знает сколько. Это начинало бесить, а мелкий летун словно назло игрался с ним. Или это только казалось Кроссхейрзу?
— Это новая разработка, о которой говорил Персептор?
— Наверно. — Кроссхейзр упрямо заставлял себя смотреть на винтовку, что была в манипуляторах меха, а не на него самого. И все же взгляд цеплялся за тонкие запястья, которые, казалось, можно сжать одной ладонью, резко вздернуть вверх, приподнимая весь корпус, заблокировать над головой, и в этой откровенной и раскрытой позе… Шлак!
— Есть какие-то сомнения в устройстве излучателя? — Этот сухой, спокойный голос леденил и возвращал на землю, отчего Кросс непроизвольно передёрнул плечами.
— Нет, просто не провёл все планируемые испытания на полигоне.
— Что мешает? — Теперь вопрос звучал почти требовательно.
«Не отвяжется же?» — подумалось диверсанту. Возможно, Блэкки доводилось командовать, или он сразу решил указать на место новому подчинённому?
— Есть ещё некоторые задачи, которые я хотел решить до начала тестирования в боевых условиях.
Блэкспарроу по-хозяйски перехватил винтовку в манипуляторах, ловко подстраиваясь под оружие. Видно было, что снайперка великовата для него, но тем не менее он сумел с ней управиться, найдя наиболее подходящее положение даже в позиции стоя. Словно выискивая невидимого собеседнику противника, мех прицелился. Палец лёг на спусковой крючок, но выстрела не последовало.
— Крупная и тяжеловесная для малых мобильных групп. Но учитывая, что ты разрабатывал её для боевиконов, то вполне подойдет под их размеры. Хотя я сильно сомневаюсь, что им подобное пригодится.
От насмешки Кроссхейрз моментально пришел в ярость, словно его щёлкнули по носовому конусу, как малого спарка. Это было уже слишком! Он сделал шаг вперёд, собираясь максимально сократить расстояние до меха, стоявшего перед ним. Но Блэкспарроу тут же официальном тоном произнёс:
— Остальные отчёты и выкладки, а так же свежие наработки прошу представить до конца недели. Я бы хотел подробнее ознакомиться с материалами.
Еле сдерживаясь, Кроссхейрз мысленно сосчитал до десяти. Видать, прав был Хаунд, обещая разнообразия в активе. Новый знакомый был неприятен своей надменностью, и от того от него хотелось ещё быстрее избавиться. А смазливая мордашка не сделает погоды в этом. Это ещё вопрос, каким способом он получил своё назначение.
Не дожидаясь ответа, Блэкспарроу аккуратно повесил на место прототип и произвёл частичную трансформацию, демонстрируя собственное вооружение. Из деталей брони образовалась облегчённая винтовка. При этом весь вид корпуса стал ещё более откровенным, но уязвимым. Часть внутренних систем оголилась, но основные узлы остались прикрыты. Тут же незамедлительно среагировал корпус Кроссхейрза: система охлаждения загудела кулерами. Он с интересом рассматривал нового знакомого. Такая система трансформации была необычной, нестандартной, и потому её захотелось изучить подробнее, ближе, глубже. В голубых окулярах диверсанта мелькнул огонек азарта, которого он давно за собой не подмечал. Тут было над чем поразмышлять и поработать. И опять это желание дотронуться, ощутить особенности материала, которым покрыт весь корпус.
Словно в насмешку, Блэкспарроу практически озвучил мысли диверсанта:
— Я думаю, тебе будет интересно поработать с иным видом вооружения, — и на фейсплейте разведчика появилась хищная улыбка, а в открытом проёме губ мелькнули клыки — классическая особенность десептиконской модели.
Но Кроссхейрз уже попался, и сам чувствовал это. Мех, представший перед ним, оказался крайне любопытным. Кросс пытался прочесть его заново, отыскать ответы на незаданные вопросы. Нет, расспрашивать напрямую он не станет, сам справится. Ведь кое-кто обладал информацией о новом знакомом, а значит предстояло обратиться к Бамблби. От этой мысли Кроссхейрзу стало кисло, словно он глотнул некачественного синтетика, особенно припоминая их последнюю встречу. Но если уж что-либо решил, то доводил дело до конца. Осталось дождаться, когда Блэкспарроу уйдёт, и тогда можно определиться с местом и временем встречи. Надежда, что Бамблби ещё не покинул Университет, оставалась.
Тем временем Блэкспарроу трансформировал оружие обратно в детали брони и ещё раз бегло осмотрел помещение.
— Спасибо за демонстрацию, но у меня ещё есть неотложные дела. И я буду ждать запрошенные материалы. Попрошу не затягивать.
Кроссхейрз про себя уже проклял начальника. Ещё одного Проула ему не хватало! Заставит ли этот мех писать больше отчетов?
— И один вопрос.
Кросс тут же всё внимание обратил на Блэкспарроу.
— Я же правильно понимаю, что в соседнем здании располагается Архив?
— Да, всё верно. Проводить? — Кросс почувствовал укол любопытства, потому что неожиданно ощутил теплоту эм-поля. Но это явно не имело отношения к диверсанту. Так что же именно его новый начальник хотел отыскать среди пыльных датападов, кристаллов памяти и прочих инфоносителей? Или кого? Да, стоило пройтись и узнать.
Но словно читая своего подчинённого, как открытую книгу, Блэкспарроу отказался от навязываемой услуги:
— Благодарю, я справлюсь сам.
И юный мех вышел из тесного и от того гнетущего помещения, оставляя наедине с мыслями и догадками диверсанта.
***
Когда-то давно Кроссхейрз был в курсе самых разных событий, что происходили в мире, — он никогда не отпускал манипулятор с пульсации жизни. И всё же время, проведённое на Земле, не могло не повлиять на него. Точнее одно важное событие. Яркая вспышка привязанности со стороны человека была незыблемой, и потому складывалось ощущение, что этот опустошённый, запылённый, разрушенный войной мир поблек и померк. Но появление нового меха, с которым теперь предстояло считаться и взаимодействовать какое-то время, выбило Кросса из привычного ощущения отрешённости и одиночества. Ему хотелось надеяться, что это знакомство продлится недолго, но собственная реакция была для него самого неожиданностью.
Когда Кроссхейрз вышел из лифта на крышу, то увидел ожидающего Бамблби. Помощник Прайма не успел покинуть здание Университета и сразу отреагировал на запрос Кросса. Желтый разведчик стоял облокотившись о высокий парапет. За ним открывался вид на город. Небо было обложено серыми пыльными тучами, низкими, с желтоватым отливом песчаной взвеси, создавая гнетущее ощущение. Не то, что на Земле. Родная планета не радовала оптику. Би заметил, что поля диверсанта напряжены, рисунок эмпатики неровный, колкий. Кросс быстро шёл к собеседнику, движения были дерганные.
— Чем обязан такой скорой встрече? Ты вроде был не рад мне, — первый начал разговор Бамблби.
— Извини. На взводе, — теперь Кросс уже более привычно поприветствовал товарища. — Мне нужно знать всё о моем новом начальнике.
— Начальнике?! — удивлённо отозвался Би.
— А это не твоих манипуляторов дело? — Кросс не верил в такое странное стечение обстоятельств.
— Кросс, нет. Я знал, что Блэкспарроу выбрал науку, но не предполагал, что его направят к тебе. Тем более на руководящую должность.
— Шлак, я уж на тебя подумал.
— Не удивлён, — с обидой констатировал Бамблби. Он отвернулся, обращая взор на город, расстилающийся под ними. Высота небольшая, но всё же восстановленный Иакон был как на ладони. — Мне Персептор сообщил, что я могу сегодня застать Блэкки у тебя.
— Значит всё же он решил выжать из меня весь энергон. Ладно, я ему ещё припомню. — Кросс подошел ближе к товарищу, спиной оперся о парапет. Ему не хотелось смотреть на то, во что превратился некогда величественный город. — Тогда расскажи, что ты знаешь о своём выпускнике.
— Хм, что можно особого сказать о молодом кибертронце? Особых заслуг нет, но характеристика у него отличная: достойно проявил себя на отборах в Академию, учёба без нареканий, отличные выпускные оценки. Что-то не так?
— Отклик сигнутуры. Я не смог его прочитать.
— Так его прямая специализация — разведка. У него же форма разведывательного самолета. Почти как земные беспилотники. И не смотря на это лётные показатели впечатляют.
— Так вот какой у него альтрежим! Тогда ясно, почему и покрытие такое.
— Это особая стелс-технология: пропадает с радаров за долю клика. Вот он был, и вот его уже нет. — Бамблби при этом улыбнулся. — Если бы ещё ему систему оптической невидимости, то смог бы переплюнуть Миража. А так только в темноте искать чёрную кошку.
— Так почему же наука?
— Думаю, что он поступил разумно. Ну сам посуди, кто сейчас больше всего нужен? Строители, инженеры, медики, дипломаты. Мощный проц и страсть к оружию позволили ему найти себя в мирном деле. Насколько можно считать разработку диверсионного и снайперского вооружение мирной работой.
— А по характеру?
— Я не особо много с ним общался. Рассудителен и эмоционально сдержан. В общем, как говорят люди, в покер не обыграть.
— Вот и я отметил, да как-то не могу соотнести с альтрежимом.
— И не надо. Он правда отличается от своих крылатых собратьев, и думаю, что неспроста выбрал в качестве наставника Саундвейва.
Тут-то Кроссхейрза осенило: в архиве работает Саундвейв, глава разведотдела десептиконов. Бывший. Но разве это что-то меняло? Значит ли, что новая искра выбрала сторону десептиконов? Или это хищные апгрейды привычно вызывают ассоциацию с фиолетовозначными? Чувство неприязни к противоположной фракции так и не ушло.
Бамблби по-своему расценил молчание товарища и потому задал нейтральный вопрос:
— Кстати, он будет вместе с тобой в одной лаборатории?
— Ха, думаю, что нет. Ты же знаешь, как летуны относятся к замкнутым пространствам?
— Да и вдвоём вам там не развернуться, — подхватил мысль Би.
— Спасибо, что уделил мне время.
— Да ладно, что уж там, — и Бамблби слегка похлопал по плечу Кросса. Тут же его фейс стал серьёзным. — Но и свои замашки оставь при себе. Я серьёзно. При необходимости заступлюсь. Сейчас в приоритете возрождение планеты, и новые искры, как символ мира и возрождения, под контролем кураторов. Любые инциденты с ними рассматриваются на высшем уровне.
— Я понял тебя. Но и обещать ничего не буду, — безразлично пожал плечами Кроссхейрз.
Би покачал головой и тут же принял звонок на коммуникатор. Связь шла по внутренней линии, и потому Кросс молча ожидал окончания разговора. Как только Бамблби завершил звонок, тут же начал собираться:
— Я поехал. Дел по горло.
— Бывай, — отозвался диверсант. Он уже никуда не торопился, а пытался проанализировать полученную информацию.
Проводив взглядом удаляющуюся жёлтую фигуру, дождался, когда та исчезнет совсем, и медленно съехал спиной по шершавой поверхности парапета в странном бессилии. Он опустил голову на сложенные на коленях манипуляторы и отчетливо «вздохнул» воздухозаборниками. Какая-то неясная, и от того мучительная, тяжесть легла ему на плечи. Больше всего его огорчала ситуация полной беспомощности: по сути его манипуляторы были связаны законами мирного времени. И горше всего было от того, что его бросало в море эмоций, как яхту при резких порывах ветра. Почему же такую явную реакцию вызвал новый начальник? Почему наравне с желанием крепко отрихтовать, хотелось приласкать этот матово-чёрный корпус? Откуда эта несвойственная ему привязанность, возникшая из ниоткуда? На искре было неспокойно, потому Кроссхейрз позволил себе отключиться хоть на короткое время и не сразу возвращаться на рабочее место. Сначала хотя бы успокоиться и восстановить рисунок эм-поля…
Блэкспарроу оставил больше загадок, чем ответов.
***
Все архивные документы, которые сохранились со времен Золотого века, а таких оказалось немало, а так же военные отчёты, были собраны в одном месте. Доступ к ним был ограничен, во-первых, потому что военные документы обладали грифом секретности, который мог быть снят либо за давностью лет, либо по особому приказу главы Кибертрона. Но далеко не все хотели раскрывать секреты прошлого. И так хватало беспокойных воспоминаний, которые терзали множество искр. Слишком свежи воспоминания о войне. Во-вторых, они требовали полноценной систематизации, каталогизации и часто были разрознены. И работников архива не хватало: мало кто хотел заниматься сортировкий старых датападов за мизерную плату. Так же никто не исключал и возможности различных диверсий в процессе изучения инфоносителей. Пару случаев заражения вирусами было. И потому Саундвейв как никто другой подходил для этой работы.
Блэкспарроу не стал искать ключ-карту, которая должна была активировать открытие дверей. Её у него просто не было, но он смело подошёл к крепким плотно закрытым металлическим створкам, которые тут же участливо разъехались в стороны, пропуская меха. Помещение было слабо освещено: только огромный монитор давал свет и панель управления. Вглубь уходили стеллажи с материальными инфоносителями. Темная фигура с фиолетовыми световыми вставками выглядела ирреально, и в тоже время от неё исходило ощущение опасности. Он не был внешне похож на боевикона, обвешанного броней и оружием. Блэкки, несмотря на то, что уже прилично по времени сотрудничал с Саундвейвом, порой ловил себя на мысли, что всегда настороже. Какое-то подсознательное, неконтролируемое, инстинктивное желание быть внимательным и осторожным. Он не стал окликать десептиконского разведчика, а ныне своего непосредственного куратора. О его присутствии знали. Блэкки позволил себе небольшое послабление, раскрыв поля, которыми окутал Саундвейва. Он был признателен и считал, что этот мех заслуживает понимания и признания. И участия.
— Приветствую, — наконец-то послышался из-под полностью глухой маски, скрывавшей узкий фейсплейт.
— Я рад вновь созерцать тебя, — тепло отозвался Блэкки. — И благодарю тебя за содействие. Всё прошло достойно.
— Сомнение в правильности действий.
— Не беспокойся.
Блэкспарроу подошёл ближе и заглянул за плечо Саундвейву. На экране проецировался текст на старокибертронском, с которым юный мех не был знаком, хотя просил включить курс изучения старых языков и диалектов в свою программу обучения. Но специалистов в этой области уже не было. Кроме того, кто стоял сейчас перед ним. И Оптимуса Прайма. Но не отвлекать же главу Кибертрона от его дел ради такого! По идее можно было напрямую попросить десептикона провести с ним пару занятий, но тот был крайне некоммуникабелен. Или считал, что пока в этом нет необходимости.
— Над чем работаешь? — поинтересовался Блэкки.
— Исследование пророчества. Затерянный трактат о возрождении Великого.
— Неужели подобное реально?
— Вероятность осуществления минимальна.
Саундвейв всегда говорил сдержано, информации выдавал ровно столько, сколько считал нужным. Остальное необходимо было добыть самому. На занятиях это заставляло процессор вскипать, но зато успехи зависели лишь от собственных умений и стараний. Далеко не все были согласны с этим, но Блэкки считал такой подход верным: делаешь сам сейчас — добиваешься большего в будущем.
— Как часто могу навещать тебя?
— Раз в декацикл.
С Саундвейвом можно молчать. Было бы где присесть, он бы расслабился. Просто чтобы побыть рядом. Блэкки ощущал какую-то притягательную мощь и силу этого замкнутого меха. И ещё его будоражила мысль о возможном ментальном подключении. Его всегда бросало в жар, когда Саундвейв воздействовал на сознание, словно это был коннект. Но рассчитывать на такое было бы верхом глупости — десептикон-то прикасался к нему редко. И все же в подсознании эта мысль присутствовала, требуя внимания и реализации. Крылья мелко подрагивали, словно готовые трансформироваться в летный режим. А ещё какое-то юношеское любопытство терзало Блэкки. Ему было интересно, а была ли у Саундвейва хоть какая-нибудь связь, кроме симбиотов? Он даже непроизвольно закусил губу, когда позволил себе представить Саундвейва в более откровенном, бесстыдном виде. Но сейчас были иные приоритеты.
— Ты дашь мне доступ к некоторым файлам?
— Раздел.
— Личные дела.
— Доступ разрешён.
Блэкспарроу подключился к системе и стал искать и изучать информацию. Все данные он выводил на внутренний проектор визора. Саундвейв всё равно отследит, что искал Блэкки. Сейчас ему хотелось прочитать и проанализировать самостоятельно данные без лишней оптики. А ему было над чем подумать.
Когда Блэкспарроу отсоединился от информационной панели, он увидел Саундвейва, стоящего рядом. Десептикон быстрым движением схватил за шлем сзади, притягивая к себе. Блэкки пришлось даже привстать на цыпочки, чтоб быть на уровне оптики Саундвейва. Тут же он ощутил, что эмпат изучает последние несколько циклов актива молодого меха. Он мог бы попытаться закрыться, но этого делать нельзя. Пока не прикажут. Таковы условия сотрудничества. Казалось, что ещё чуть-чуть и он соприкоснётся с глухой маской, отражающей его собственный фейс. Словно вглядываешься в своего двойника, только из зазеркалья. Черты не искажены, но нереальность, загадочность, призрачность ощущалась. Блэкспарроу почувствовал, как внутри растекается по корпусу тепло, как в приоритет выходят задачи иного характера, но это тоже было привычно. Саундвейв не придавал значения тому, что было за пределами его интереса. А сейчас ему нужна была лишь информация. В конце концов десептикон отпустил Блэкки, говоря:
— Задача: работа над полем.
— Принято.
Блэкспарроу опустился на полную стопу. Сразу по корпусу пробежало тянущее чувство неудовлетворённости. Но Блэкки был терпелив. Если будет совсем нетерпёж, найти, с кем переплестись проводами, не такая уж и проблема. В любом случае он знал, что это сотрудничество продолжительно. И когда он будет необходим, его призовут.
— Благодарю за внимание, Саундвейв. Надеюсь мы продолжим в скором времени, — поклонившись, с почтением попрощался Блэкспарроу.
Он грациозно развернулся на месте и прошествовал к дверям. На грани работы всех систем Блэкки ощущал эмпатику Саундвейва, который явно следил за своим учеником. Нет, для этого ему не было необходимости поворачиваться и проверять, чем занят десептикон. Тут и так было ясно, что вновь подключился к работе. И все же на искре было приятно от лёгкого, почти неуловимого прикосновения полей Саундвейва.
