Квест

      Прошло много времени, прежде чем Сэм смог встать, прежде чем ему перестало казаться, что он погребен под крысами. Дин терпеливо ждал, сидя рядом, и раскручивал на полу осколок стекла, видимо, чтобы чем-то занять себя. Сэм следил за вращением, будто это было важным делом: пока видишь, как он крутится, значит, не подох.       — Как думаешь, сколько тут еще ловушек? — неожиданно спросил Дин, нарушив молчание и остановив осколок, прижав его указательным пальцем.       — Без понятия, — пробурчал Сэм и приподнялся на локте. Тело болело. Ему, кажется, еще ни разу так не доставалось, но все случается когда-нибудь, правда? — Дверь открылась?       — Открылась, — эхом отозвался Дин и мельком глянул на створку, призывно приотворившуюся на пару дюймов. — Пароль «ГРЕХ», если что.       — Ладно, — кивнул Сэм. — Пойдем?       — Если ты готов.       — Списал меня со счетов, братец? — со слабой улыбкой бросил Сэм. Дин не ответил, поудобнее подхватил его и поставил на ноги, точно игрушку, которая падает, когда у нее заканчивается завод. Сэм покачнулся, но дошел до стены самостоятельно, благо расстояние было крохотным — буквально три шага.       — Нет, давай сюда, — покачал головой Дин и, взяв его за запястье, мягко потянул вправо, словно ребенка, учащегося ходить. Сэм понял, что брат сдвигает его за дверь — петли оказались перед носом, когда Сэм уперся плечом в стену. Когда дверь откроется и, может быть, из комнаты выпрыгнет чудище, он окажется защищен, а Дин примет на себя весь удар. Как всегда.       — Так не пойдет, — сказал Сэм недовольно, но получилось тихо и устало.       — У тебя нет права голоса, Сэмми, — усмехнулся Дин и поднял один из старых импровизированных Сэмовых бинтов. — Ты едва живой.       Сэм обиженно поджал губы, но, по сути, брат был прав: для сражений он сейчас не годился. Вот же черт!       — Зачем это? — спросил он, кивнув на обрывок футболки.       — Сделаю нож, — пожал плечами Дин и прошелся по комнате, выискивая осколок подлиннее — нашел почти идеальный — треугольный, но не широкий — и обмотал основание тканью, чтобы не порезать и без того оцарапанную ладонь. Глянув на то, что получилось, Дин хмыкнул: не шедевр оружейного искусства, конечно, но пырнуть кого-нибудь — самое то. — На счет три, чувак, — сказал он, вернувшись и вручив нож Сэму. Тот непонимающе посмотрел сначала на осколок, потом на Дина. — Я открываю, ты стоишь смирно и, если что, не даешь себя прикончить.       — А ты?       — А я тигр, — хохотнул Дин, — справлюсь и так.       Сэм цокнул. Дин, взявшись за хромированную ручку двери, резко потянул ее на себя, ожидая чего угодно. Нового потока крыс. Льва какого-нибудь. Отравленных дротиков, как в Индиане Джонсе. Или несущегося на него валуна, который раскатал бы его по полу, как блин. Но все, что он увидел, была комната, погруженная в темноту, у дальней стены которой стоял пластиковый куб с водруженной сверху прямоугольной карточкой. Куб подсвечивался сверху, и вокруг него образовывался маленький освещенный участок: подойдите, у меня для вас задание. Дин провел рукой по волосам, как всегда делал, когда размышлял о чем-то, и зашипел — совсем забыл о разбитом затылке.       — Осторожней, — тихо сказал Сэм, отрываясь от стены. — Что там?       — Похоже, чисто, — ответил Дин, — но ты бы все равно не высовывался.       — Ага, — бросил Сэм, игнорируя братовы слова, и встал рядом, придерживаясь за дверь. — Только не говори, что собрался сунуться туда. Может, там и пола-то нет. Ни черта не видно.       — Я же не идиот, — закатил глаза Дин. — Наш друг Пинки [9] проверит за меня.       Сэм приподнял брови и проследил за братом, который отошел в сторону и изловил крысу, отставшую от сородичей, вероятно, для того, чтобы погрызть шоколадную плитку, валяющуюся на полу.       — Может, это Брейн, — приподнял уголки губ Сэм.       — Брейн, кажется, был умником. А этот товарищ глуп, но, судя по всему, отважен, раз согласился нам помочь.       Крыса пискнула и задергалась, раскачиваясь на собственном хвосте, зажатом между Диновых пальцев.       — Не похоже, что он очень-то доволен.       — Мне все равно. Я тут главный. — Дин опустился у порога и выпустил крысу, которая шлепнулась вниз — похоже, тут была ступенька — и замерла, привстав на задние лапы. — Беги, солдат, — приказал он и толкнул ее пальцем, после чего брезгливо отер руку о джинсы. Крыса побежала, сперва прямо, но потом свернула влево. Коготки скребли обо что-то — значит, пол был, а если так — то можно и пройти. Дин занес, было, ногу через порог, но Сэм быстро дернул брата обратно, как только услышал механическую женщину.       — Обнаружено движение, — сообщила она. Темнота исчезла, но появился раздражающий красный свет, который не сулил ничего, кроме новых проблем. — Активация.       — Твою мать! — вскликнул Дин и заслонил собой Сэма, хотя кажется, они были вне опасности, потому что остались за порогом. Тысяча лесок стремительно натянулась в комнате, скользя по похожим на лабиринт пазам в стенах. Крысу разрезало на куски, и ошметки мяса упали на пол.       — Обнаружено движение, — повторила женщина. — Смена позиции.       Лески передвинулись быстро и бесшумно, полностью изменив первоначальный рисунок паутины, сотканной из них же. Куб продолжал освещаться, но добраться до него было нельзя, не лишившись какой-нибудь полезной или не очень части тела.       — Дерьмо, — выдохнул Сэм брату в ухо. Дин кивнул, соглашаясь. Все, чего он добился, — завел ненормальный акробатический лескодром. Молодец какой. Действительно, дерьмо. Но хоть следующую дверь стало видно.       Она была по правую руку от них. Дверной короб углублялся в бетон на фут и образовывал нишу, в которой мог поместиться человек. Панель управления ярко светилась голубым, и даже с расстояния можно было разглядеть цифры и математические операторы.       — Опять калькулятор, — сказал Сэм. — Уверен, на карточке какой-нибудь тупой пример.       — Как только ее достать, эту карточку, и не нашинковаться? Идеи?       — Никаких.       Дин неопределенно хмыкнул, и Сэм не понял, было ли это осуждением или досадой.       — Это может затянуться, — сказал Дин, оглянувшись. — Херово выглядишь, чувак. Присядь пока, нечего стоять. И дай-ка это сюда. — Он забрал самодельный нож и усадил Сэма, встретив слабое сопротивление и недовольное ворчание.       — Я не хочу сидеть.       — А я сказал, что надо. Я за тебя отвечаю. Отец прибьет меня, если ты…       Дин замялся. Сэм потер рукой израненное лицо и прошептал:       — Я не умру. Я чувствую себя нормально.       — Сделаю вид, что поверил, Сэмми.       — Сволочь.       — Стервец.       Дин поднялся и повернулся обратно к комнате, зловеще безмолвной и замершей, словно ожидающей: ну что делать будешь, парень? Дин сжал осколок в ладони и, поразмышляв мгновение, резко рубанул сверху вниз в надежде, что стекло сможет перерезать лески.       — Нарушение целостности системы, — безразлично проговорила женщина. — Смена позиции. Уровень защиты «А».       Лески пришли в движение и не остановились, неустанно меняя положение: теперь даже не пролезть, прикинувшись долбаным акробатом. Или пролезть? Стойте-ка.       Дин прищурился — как он только раньше не заметил? Лески скользили, да, но по полу комнаты ровно по центру, от злосчастного куба к порогу, шла довольно узкая пластина, которую ничего не задевало. Лески пересекались над ней то выше, то ниже, но в целом, боком, наверное, можно было пробраться. Дин подгреб ногой несколько осколков и выудил самые большие.       — Что ты задумал? — спросил Сэм, внимательно наблюдая за братом, который, как не раз было проверено, любил совершать глупости в стиле камикадзе. — Дин?       — Помолчи-ка, — велел он и пустил осколки по пластине один за другим. Те проехались примерно до середины комнаты и замерли, потеряв скорость. Женщина не заговорила ни о движении, ни о нарушении целостности системы. Отлично, вот он — путь к спасению. Только бы не сдохнуть, пока идешь по нему.       — Дин? — повторил Сэм настойчивее и схватил его за предплечье. — Что?       — Там пластина, Сэмми, я могу пролезть.       — Нет, — отрезал Сэм. — Ты рехнулся?       — У нас нет выбора, — четко выговаривая слова, произнес Дин и сбросил братову руку. Сэм с тревогой глянул на него, а потом на комнату и отрицательно покачал головой.       — Не смей.       — Ты всегда говорил, что мне надо похудеть, — усмехнулся Дин, — может, повезет срезать немного с боков, как думаешь?       — Это не смешно.       — Да ладно, смешно чуть-чуть, — сказал Дин, стягивая джинсы, чтобы ненароком не задеть пол краем штанин, когда будет ползти. На ногах красовались прекрасные сине-фиолетовые синяки. Красавец. — Ну, я пошел. Не поминай лихом, Сэмми.       — Заткнись.       Дин ухмыльнулся и лег на пол, аккуратно соскальзывая вниз с полуфутовой ступеньки. Получилось не очень: пара лесок чиркнула по бедрам, срезая кожу. Дин зашипел, но продолжил двигаться. Сэм подался вперед и с шумом выдохнул, наверняка хотел сказать что-то типа «господи, ты в порядке?», но, слава богу, промолчал, иначе бы Дин точно покрыл его матом. Было жутко неудобно: ему пришлось вытянуть левую руку за голову, чтобы плечо не задевало ножеподобные струны, а ноги держать плотно прижатыми друг к другу. Пластина, гладкая, словно натертая чем-то, позволяла скользить, но отталкиваться одной рукой было сложно. Временами Дину казалось, что он стоит — точнее лежит на боку — на месте, на такое незначительное расстояние он сдвигался. Лески скрещивались над ним под разными углами, и иногда он натыкался на них. Они рассекали кожу, срезали мясо — где-то больше, где-то меньше — и левая сторона Динова тела в конце концов стала кровоточить. Кровь стекала вниз, повинуясь гравитации, и Дин надеялся только, что он успеет размазать ее по пластине, прежде чем она попадет на пол и механическая женщина засечет движение. Что будет в обратном случае, он боялся представить, но, скажем, появление циркулярных пил из пластины его бы не сильно удивило.       Сраный куб не приближался — оказался дальше, чем он думал. Крови, видимо, стало чересчур много, или он спихнул осколки, которыми проверял годность пластины, или Мистер Наблюдатель заскучал, потому что на двух третьих пути женщина снова заговорила.       — Повышение защиты до уровня «B». Активация.       — Дин! — заорал Сэм от беспомощности, наблюдая, как брат едва успевает уклониться от лезвия со странными отверстиями по всей длине, которое выдвинулось в миллиметре от его носа, и налетает на остановившиеся лески, мгновенно впивающиеся в тело. — Дин!       Дин дернулся и со стоном прижался к холодному металлу перед собой, вырывая засевшие в спине струны вместе с кусками мяса, наверное. Чертовски больно, сукин сын! Дин сжал зубы и, было, пополз дальше, но со стороны двери, у которой остался Сэм, послышался лязг, и полотно лезвия завибрировало, словно что-то ударилось в него. Дин не мог извернуться, чтобы узнать, что происходит, но, определенно, это было чем-то, что прикончит его.       — Быстрее! — крикнул в ужасе Сэм. Тонкий штырь вылетел из стены и с поразительной точностью вонзился в отверстие на лезвии. Через полминуты, может, меньше, за ним последовал другой, точно такой же, но не менее убийственный. — Штифты! Они проткнут тебя! Скорее!       Дин заторопился, насколько это вообще было возможно в его положении. Штыри выстреливали из стены сзади, и он ни черта не видел, какое расстояние осталось до него, потому что полз, буквально уткнувшись лбом в вибрирующее лезвие. Дин наплевал на лески и, сдирая кожу, проталкивал себя вперед, но все равно недостаточно быстро. Очередной штырь воткнулся точно над его ладонью, следующий пробьет ему башку.       — Блять! — выругался Дин, схватился за штырь и оттолкнулся от него максимально сильно, надеясь, что этого хватит, чтоб добраться, наконец, за гребаной карточки. Штифт вонзился в лезвие ровно там, где была его голова секунду назад. Дин услышал Сэмов вопль, а потом грохот: скольжение было не долгим. Он снес куб ногами, больно ударившись об его угол, и замер, развернувшись почти перпендикулярно пластине. Ни лесок, ни лезвия, ни железяк, норовивших проткнуть, здесь не было — было трехфутовое чистое пространство. Дин не думал никогда, что обрадуется простому бетонному полу.       — Я живой, — буркнул он, не поднимаясь. Сэм, похоже, не расслышал, потому что крикнул:       — Дин?! Дин, ты как там?       — Порядок! — отсалютовал он большим пальцем вверх. — На пару дюймов тоньше, чем был. Зато можно не худеть к отпуску.       — У нас не бывает отпуска, — выдохнул Сэм с облегчением и прислонился к двери, прикрывая глаза. Сердце бешено колотилось, словно он сам только что прошел через эту мясорубку. Да черт, он чуть инфаркт не схватил! Штырь, летящий в Динову голову, до сих пор стоял перед глазами, как, в принципе, и лезвие, которое чуть не снесло брату лицо. Но если Дин шутит, значит, все хорошо, да?       — Эй, ты там не вырубился? — спросил Дин, вставая сначала на колени, а потом выпрямляясь неловко и с трудом — его порядком порезало, да что там — его порезало, словно на скотобойне.       — Нет, — отозвался Сэм и постарался мыслить холодно, отбросив беспокойство. — Карточка, Дин. Что с ней?       Хромая и пытаясь не напрягать спину, Дин обошел пространство. На месте, где стоял куб, обнаружились тумблеры, вмурованные в пол и закрытые прозрачным пластиком, рядом с ними — стандартный электронный замок с числовым паролем. Очень интересно. Похоже, эта штуковина выключит ловушки, иначе зачем ее так защищать. Дин прошел дальше. Он охнул, когда наклонился за карточкой, которая слетела и валялась в углу комнаты, белея в неизменном красном свете. Боль обожгла спину и растеклась во все стороны, прокатываясь по изувеченному телу и запуская цепную реакцию. Дин покачнулся и схватился за стену, чтобы не рухнуть. Кажется, она выгнулась под его ладонью.       — Эй, полегче там! — крикнул Сэм, видя, что брат совсем не в порядке, как бы он не убеждал себя в обратном.       — Я нашел, — ответил Дин невпопад, поднося проклятую карточку к глазам. Единственная строчка, напечатанная на ней аккуратным курсивом, искривилась, будто буквы грозили осыпаться. — Слушай.

Годы того, кто закончился на перпендикуляре, лишенные вечного голода.

      — Вперед, Эйнштейн, — буркнул Дин и осел на бетон, — а у меня передышка. И я не вырубился, — добавил он чуть громче, опережая Сэмов вопрос.       Сэм вздохнул: чтобы помощь Дину, надо отгадать сраную загадку. Только и всего. Это меньшее, что он вообще мог сделать для него. Но голова была совершенно пустой, будто все мысли выветрились: ни одной идеи, что могла бы значить эта дурацкая фраза.       — Крест, — сказал Дин внезапно и громко, что Сэм даже вздрогнул.       — Что?       — Ну перпендикуляр — это же крест, да? Может, этот поехавший имеет в виду Иисуса? Раз уж про грехи стал задвигать. Иисус же на кресте умер, а, стало быть…       — Закончился, — продолжил за него Сэм. — Ты молодец, Дин!       — Я всегда молодец, — отозвался Дин и поднялся, придерживаясь за стену. — Там тумблеры, Сэмми. Думаю, на карточке пароль, чтобы их открыть.       — А как же дверь?       — Не знаю. Давай с этим разберемся для начала. — Он дошел до электронного замка в полу и сел перед ним, даже не пытаясь наклоняться. — Нужен код из цифр, Сэмми.       — Ладно, — кивнул Сэм. Слипшаяся грязная челка упала на глаза, и он раздраженно убрал ее в сторону. — Иисусу было тридцать три, когда его распяли, осталось вычесть только вечный голод, что невозможно математически. М-да, проблема.       — Вечный голод… Вечный голод… — бормотал Дин, палясь на подсвеченные голубым кнопки замка. — Значит, жрать хочется постоянно. Жрешь и не наедаешься. Обжорство… Точняк! Эй, Сэм! Чревоугодие — это какой по счету смертный грех?       — Третий, кажется.       — О’кей. Попробую тридцать.       — Осторожнее, вдруг там подвох.       Дин отмахнулся, набрал «30» и нажал «ввод». Ничего не произошло. Прозрачная крышка не поднялась сама и не поддалась, когда Дин потянул ее.       — Не подходит, — крикнул Дин разочарованно.       — Перебери остальные варианты. Может, я ошибся.       Дин быстро попробовал числа в промежутке от двадцати девяти до двадцати шести — никакой реакции, — потом и тридцать два, и тридцать один, хотя точно был уверен, что чревоугодие — это не первый и не второй грех.       — Ничего не подходит. Да что за херня! — выругался Дин, от досады ударяя кулаком об пол.       — Осмотри замок, — посоветовал Сэм, — может, дело в нем.       Дин хмыкнул: в этом был смысл, к тому же он сам не додумался. Он ощупал ободок замка — все ровно, гладкий пластик, никаких выступов. Черт! Хотя, если нет выступов, то, может, есть пазы. Этот чувак повернут на выдвижной херне.       Дин провел ногтем по стыкам между бетоном и замочным корпусом — над дисплеем была узкая короткая щель, похожая на ту, что была в кресле в самой первой комнате. Дин примерил к ней карточку — влезает — и толкнул ее вниз. Подсветка сменилась на зеленую. О’кей, зеленый — это вроде бы всегда хорошо. Дин еще раз набрал «30», потому что Сэм в своей заумной фигне никогда не ошибался. Крышка, запиравшая тумблеры, щелкнула и отошла.       — Аллилуйя! — радостно вскликнул Дин. — Долой ловушки!       Он перевел тумблеры в положение «OFF», и Сэм не успел возразить.       Натяжение лесок ослабилось. Крепления пришли в движение и опустились вниз, видимо, в изначальное состояние. Выпирающее лезвие не сдвинулось, но отверстия в стене, из которых вылетали штыри, закрылись.       — Уровень защиты — ноль, — сказала женщина, и свет, наконец, стал нормальным, белесо-желтым, обжигающим глаза. Братья синхронно зажмурились, а потом уставились на дверь, с которой не случилось ровным счетом ничего. Они все еще были заперты.       — И где пароль для этой херни? — спросил Дин раздраженно.       — На карточке больше ничего не было?       — Нет.       Дин подхватил куб и пихнул его на лески, устилавшие пол. Куб упал с пластиковым стуком и остался лежать нетронутым. Дин с опаской наступил на жесткие струны, готовый отпрыгнуть — ладно, неуклюже свалиться назад, — если они пришли бы в движение, но, похоже, защита действительно была отключена. Сэм, наконец, смог спуститься вниз, Диновыми стараниями и боками не опасаясь быть порубленным.       — Хорош, — буркнул Дин, когда он осматривал многочисленные порезы. — Я в норме.       — Так я тебе и поверил, — проворчал Сэм и повернул брата спиной. От увиденного у него глаза полезли на лоб. — Боже.       Кожа была искромсана, кое-где срезана вместе с кусками мяса. Спина напоминала месиво. Непонятно было, как Дин вообще мог стоять, ходить и раскидываться кубами, не загибаясь от боли. Хотя в последнем, Сэм очень сомневался. Братовы глаза лихорадочно блестели, а сам он покрылся липкой испариной. Сейчас Сэм не притрагивался к нему, но Дин все равно вздрагивал и едва заметно наклонялся вперед, будто избегая иллюзорных прикосновений. Как это безобидное уклонение превратилось в настоящий крен, Сэм не понял и едва успел схватить брата за руку чуть выше локтя, чтобы тот не пропахал лицом бетон. Дин неуверенно сделал пару шагов, желая сохранить равновесие, и пробурчал:       — Отстань. Нормально…       — Хватит, — отрезал Сэм. — Ничего не нормально. Давай, чувак, возьми тайм-аут.       — Лучше принеси мне штаны, — буркнул Дин в ответ, выворачиваясь из Сэмовых рук и отходя к стене. — Мой зад прекрасен, но он для девчонок.       — Ладно, — сдался Сэм. Бороться с Диновым упрямством было пустой тратой энергии, которой, кстати, у него осталось не так много. — Ты только в обморок не падай.       — Обойдешься. Еще дверь открывать.       Сэм глянул на светящуюся голубым панель и подумал, какова вероятность, что полоумный ублюдок, который играл с ними, использовал «30» как пароль дважды. Маленькая. Почти нулевая. Но ничего другого у них не было, поэтому придется пробовать этот.       — Задница мерзнет, Сэмми.       — Да иду я, иду.       Вернувшись с джинсами, Сэм обнаружил Дина, стоящим упершись лбом в стену. Руки свободно свисали вниз. Видимо, в такой позе спина болела меньше. Сэм легонько коснулся братова правого плеча, целого, как ему казалось. Дин вздрогнул и зашипел, выдохнув сквозь зубы.       — Прости, — тихо сказал Сэм. — Помочь тебе?       — Справлюсь. — Дин забрал штаны и принялся натягивать их, игнорируя жгучую боль в левой ноге, когда ткань скользнула по мясу, лишенному кожи, на икре и бедре. Еще нога почти не сгибалась почему-то. Если в следующей комнате будет испытание на скорость, он проиграет, а значит, умрет. Словом, чудесные перспективы. Дин вздохнул и застегнул пуговицу. Он одевался минут пять — позорище.       — Прекрати, — велел Дин Сэму. Тот вопросительно приподнял брови:       — Я же ничего не делал.       — Ты смотришь, будто я собрался коньки откинуть. Это просто царапины.       — Ты не исправим, — покачал головой Сэм. — Думаешь, мне отец спасибо скажет, если с тобой что-то случится.       — Уже случалось. Много раз, — хмыкнул Дин. — С тобой и без тебя.       Сэм открыл и закрыл рот, не зная, что возразить. Туше. Дин махнул рукой, мол, забудь.       — Что с дверью? — спросил он. — Ты сказал, там калькулятор.       — Наберем пример и посмотрим, что будет, — пожал плечами Сэм и прошел к панели. — Готов?       Дин кивнул и встал за ним. Пока Сэм вводил цифры и математические операторы, он слышал, как тяжело и неглубоко брат дышит, словно малое количество воздуха в легких облегчало боль. Когда они выберутся, он запихнет Дина в больницу на полную катушку, даже если придется приковать его наручниками к кровати.       — Жми на «равно» уже, чувак. Сколько можно…       Сэм нажал. Свет потух, и вновь зажглось аварийное освещение.       — Ошибка. Неверный пароль, — проговорила женщина. — Активация системы. Уровень защиты «А». Режим скольжения.       — Блять! — выругался Дин, буквально вдавив Сэма в нишу, чтобы поднявшиеся лески не причинили ему вреда. Дверь, через которую они вошли сюда, захлопнулась. Ловушка захлопнулась. Они попались.       — Дин!       — Набери по-другому. Быстрее!       Лески двигались и задевали Дина по касательной, окончательно увеча ему спину и ноги. Он подумал, что не надо было надевать джинсы — только вещь испортил, неудачник. Сэм медлил, набирая все возможные вариации числа «30», которое никогда не было паролем к этой проклятой двери.       Дин, слабо понимая, что делает, прижался ближе к брату, лишь бы уйти от режущих ножеподобных струн. В глазах темнело. Ярко-голубая подсветка панели расплывалась пятном. Если он сдастся и рухнет, лески разрубят его. Черта с два! Он постарался сосредоточиться на чем-нибудь — взгляд упал на кнопки: Deg, Rad, Grad, sin, cos…       — Потерпи, пожалуйста, — шептал Сэм. — Я что-нибудь…       — Синус, — выдохнул Дин ему в ухо. — Sin.       — Господи, да. Сейчас. Сейчас, Дин.       Сэм как мог быстро набрал «30», нажал на «sin», а затем на «равно». Одна вторая мигнула на дисплее округлым «0,5», дверь щелкнула, пропуская их, и они вывалились в новую комнату и новую темноту, оставляя лески, вымазанные в Диновой крови, позади. ____________ [9] «Пинки и Брейн» (англ. Pinky and the Brain) — американский мультсериал Стивена Спилберга о лабораторных мышах, одна из которых стала глупой до смеха, а другая умной до гениальности.