Прах и пепел

      Лану словно оглушило. Она стояла, потрясенно разглядывая картину развернувшейся на дороге трагедии. И если бы то, что сделало это, оказалось все еще здесь, она бы, наверное, даже не сдвинулась с места.       Это была первая в ее жизни смерть.       Не безмозглые трупы, бродящие по Тропе Мертвых, и не полчища вурдалаков, заполонивших переулки Транквиллиона. Не погребальный костер с высоты городской стены. А вот это вот — кровь, впитавшаяся в грунтовку бурыми лужами; сломанные, растерзанные тела с торчащими осколками костей и страшными раскрытыми ранами. К горлу подкатила тошнота. Хорошо, что в Призрачных Землях не было хотя бы птиц и насекомых…       — Отпусти меня, Дейгиль, — ровно сказала Флайран. — Я не смогу отворачиваться вечно.       Следопыт вздохнул. На плечо опустилась тонкая ладонь сестры.       — Их надо похоронить, — хрипло сказал кто-то. Лана не сразу узнала собственный голос.       Флайран оставили дежурить у поворота. Дорога к морю плохо, но просматривалась — развилка была не видна вообще. Дейгиль заставил себя внимательно обойти место гибели их отряда. Он нашел всех четверых следопытов. Первым принял смерть Сорандис, быстро и почти безболезненно: от удара тесака, рассекшего его от левой ключицы до диафрагмы, он должен был скончаться мгновенно. Их лошади раздробили череп. Трое остальных следопытов пытались отбиться — на дороге валялись обломки нескольких стрел, отрубленная рука так и сжимала лук. Два тела Дейгиль сосчитал по количеству разбросанных конечностей. Труп третьего их товарища оказался чуть дальше. Наверное, он пытался бежать. Удар крюка разорвал его тело пополам, разбив позвоночник.       Повозка была опрокинута и сломана. Тюк с дохлым мурлоком выкатился на дорогу, на него наступила чья-то огромная нога, разорвав мешковину. Из прорехи вытекло немного мерзкой темной жижи. Мурлок был окончательно мертв, его не стали трогать.       Дейгиль даже сказал, как все произошло, прочтя следы в кровавом месиве. Лошадка заартачилась у поворота. Сорандис пытался удержать ее, списав это, конечно же, на нежить у них в мешке. За лошадиной истерикой не услышали приближающееся чудище. И не увидели — коварный поворот. Вина нервной лошади. Вина беспечности следопытов. Вина чародея Вандрила, потребовавшего живой образец. Вина разведки, уверившей, что западный тракт чист. Неудачное стечение обстоятельств.       Уже все равно.       Лана думала, что должна плакать. Слез не было. Борясь с тошнотой, она помогала Дейгилю собирать тела погибших в повозке и переносить вещи из нее. Потом он облил телегу вместе с трупом лошади остатками горючей смеси и поджег.       — Вы храбро сражались, — через силу произнес Дейгиль положенные слова, щурясь на легко занявшийся костер. — Теперь вы отправляетесь туда, где вас ждет тепло вечного Солнца. Мы не забудем ваши имена.       — Мы не забудем ваши имена… — шепотом повторила Лана, хотя знала только имя командира, и вспомнила каменную стелу у смотровой площадки.       Из поклажи уцелела сумка Флайран с образцами. Из последнего закупоренного бочонка Дейгиль перелил воду по их с Ланой флягам, а остатками они отмылись от крови. Провизию разделили между собой, сколько могли унести. Отойдя от страшного места еще до того, как прогорел погребальный костер, Дейгиль потребовал устроить привал. Расположились прямо у обочины, так, чтобы видеть дорогу в обе стороны.       — Вы так свалитесь уже через полчаса. Ешьте! — приказал следопыт, нарезая хлеб и копченый окорок.       — Что, если вода и еда отравлены? — резонно спросила Флайран.       — Это было поганище, не некроманты!       В дерганых движениях Дейгиля сквозила истерика.       Лана механически жевала безвкусный хлеб, который они делили на семерых только вчера. Мутило. В ветре с запада ей чудился запах гари.       — Мы вернемся по тракту к Тропе Мертвых, — сухо сказала Флайран.       — Все сигнальные стрелы пропали.       — У вас есть маг, — саркастично напомнила волшебница. — Я подам сигнал часовым. Главное дойти. Дей, срежь мне, пожалуйста, костыль.       Пока юноша разыскивал подходящую ветку, Флайран покончила с едой и стряхнула крошки с платья.       — Мы вернемся в Транквиллион, — тихо сказала она, наклонившись. — А потом уедем домой. Мой отпуск заканчивается. Одну я тебя тут не оставлю.       — Нет, — сказала Лана и сама удивилась, как спокойно это прозвучало.       Флайран вспыхнула.       — К демонам такие игры! К демонам твой Орден Крови, Лана! — прошипела она. — Хочешь закончить, как они?!       Рот снова наполнился соленой слюной, но Лана сделала вид, что сосредоточенно пережевывает последний кусочек мяса. Вернулся Дейгиль с костылем для Флайран, и они не стали продолжать этот разговор, но сестра поглядывала на Лану укоризненно.       Закончив вынужденную остановку поскорее, троица снова вышла на тракт. С затянутым вечной дымкой небом было сложно ориентироваться во времени, но Лана надеялась, что солнце еще не добралось до зенита. Дейгиль шел чуть впереди, сестры держались рядом, чутко прислушиваясь к каждому звуку. И сами старались издавать шума как можно меньше.       Через пару часов показался знакомый поворот на волшебное святилище. Рядом с ним Флайран ускорила шаг, несмотря на поврежденную ногу. Однако еще через некоторое время, когда развилка осталась позади, она начала заметно выдыхаться. Пришлось сделать еще один привал. Дейгиль нервничал все заметнее, чем ближе они подходили к Тропе. Но пока что им везло. Везло вот уже большую часть пути — по ощущениям, Транквиллион был совсем близко.       — Стоп. Что за шум?..       — Похоже на хлопанье крыльев. Сумеречница? — предположила Флайран.       Они завертели головами, пытаясь определить, откуда идет звук. Расплодившиеся на падали огромные лесные нетопыри обычно нападали только на животных, но даже укротитель дракондоров из Легкого Ветерка еще тогда предупреждал, что эти твари обнаглели. Дейгиль вынул из-под полы куртки метательный нож. Звук приближался, и уже ни у кого не оставалось сомнений, что это именно хлопанье огромных крыльев, но в сумраке леса они не могли разглядеть движения ни с одной стороны от дороги. Лана первая догадалась поднять голову.       — Смотрите, оно над деревьями!       Силуэт на фоне серого неба принадлежал явно не сумеречнице — вытянутое тело свисало между крыльями и оканчивалось хорошо заметными длинными лапами. Еще немного, и стало возможным различить детали: жесткую гриву вокруг сплюснутой морды, худая обезьянья фигура, бугристые пальцы с мощными когтями на задних лапах.       — Прячьтесь! — пришел в себя Дейгиль.       И первым сиганул под спасительные деревья. Но монстр их уже заметил. Ныряя в тень безлистых крон, Лана услышала, как резко переменился ритм взмахов, и оглянулась. Крылатая тварь спикировала на тракт и теперь догоняла их, лавируя между стволов. В темноте ее глаза горели желтым. Настигающий их монстр раскрыл клыкастую пасть и завизжал.       От разрывающего барабанные перепонки звука у Ланы подкосились колени. Она кубарем покатилась по земле, пытаясь зажать ладонями уши. Полыхнуло пламя. Лана распахнула слезящиеся глаза и увидела, как монстр хлопает крыльями и мотает башкой, истошно вопя на высоких нотах.       — Беги, глупая! Скорее, беги! — закричала Флайран, зажигая новый огненный шар между ладоней. Лана ошеломленно поползла спиной вперед, цепляясь мечом и щитом за высохшие стебли растений. Монстр встряхнулся и обратил сплюснутую морду к волшебнице. Желтые огоньки вспыхнули снова. Ярко сверкнувший в сумраке сгусток пламени угодил в грудь резко взмывшей вверх твари, оставив только безобидную подпалину. Флайран попятилась, припадая на левую ногу, — ее костыль остался лежать на земле. Вспыхнули огненные искры. Монстр завизжал снова, и Лане захотелось зарыть голову в землю, несмотря на то, что в этот раз атака была направлена не на нее. Сквозь мельтешение в глазах она успела заметить, как взметнулись легкие полы алого сестринского платья.       — Флай!       Монстр поднял безжизненно повисшую эльфийку в воздух. Лана рывком перекатилась на живот и оттолкнулась ладонями, неловко поднимаясь на ноги.       — Флай!!! — она побежала — теперь обратно, — спотыкаясь и хватаясь за древесные стволы, обдирая ладони. Вылетела на тракт, не упуская из виду уносящее Флайран чудовище. Оно взмыло выше, поднимаясь над деревьями. Лана, задрав голову, ринулась на другую сторону дороги, снова в лес, видя только алый лоскут, иногда мелькающий между веток. Не чувствуя под собой ног, как-то интуитивно уклоняясь от кустов и перепрыгивая ямы, она бежала и бежала, пока с размаху не врезалась во что-то. В нос ударило отрезвляющее зловоние. По боку проехалась когтистая лапа, с треском разодрав куртку, но соскользнув с кольчуги. Лана рефлекторно отмахнулась от этого «чего-то» мечом, разнеся надвое гнилую тушу. Оглянулась. Из-за деревьев на нее заинтересовано взирали вурдалаки. Один прыгнул. Она заученно отшагнула назад, подняв щит, и обрушила сверху лезвие меча, казалось, приросшего к ладони. Череп влажно хрустнул и раскололся. Лана с разворота на звук разрубила другого вурдалака. Третий зарылся носом в палую листву, не добежав до нее пяти шагов. У основания черепа у него торчала рукоять ножа. Лана подняла глаза. Между стволов стоял запыхавшийся Дейгиль.       — Лана…       — Куда оно полетело?!       — Лана, послушай… Мне тоже жаль, что все так получилось…       — Тебе… что ты хочешь сказать?..       — Посмотри туда.       Лана повернула голову. Между деревьями обозначился просвет. В сером сумраке вдалеке виднелись очертания Транквиллиона.       — Мы почти дошли, — проговорил Дейгиль с отчаянием.       — Ты что… предлагаешь бросить ее и спокойно уйти?! — Лана отпрянула, но молодой следопыт всего лишь шагнул к убитому вурдалаку, чтобы вытащить нож.       — Это самое разумное, что мы можем сделать.       — У нас нет мага. У тебя нет сигнальных стрел. У тебя даже лука нет!       — Можно развести костер. Со стен увидят.       — Так-то она тебе нравилась… — прошептала Эллана, но Дейгиль ее услышал. Его лицо перекосилось, будто юноша собирался расплакаться.       — Лана, нам ее не спасти!..       — Она была жива, когда эта тварь ее уносила! — со злостью выкрикнула эльфийка и отвернулась, сжав кулак. — И я ее найду.       Она прикинула направление, куда бежала за монстром, прежде чем отвлечься на вурдалаков, и решительно зашагала через лес. Позади хрустнули сухие листья. Лана вздрогнула и нервно обернулась. Дейгиль шел за ней.       Меньше чем за полчаса они выбрались к опушке. Постепенно повышающаяся местность вздулась здесь лысым холмом, на вершине которого торчала каменная пирамида. Над ее срезанной вершиной пульсировало наливающееся шарообразное облако. От испускаемых эманаций даже не слишком восприимчивой к магии Лане стало нехорошо.       — Визжащий зиккурат, — негромко сказал Дейгиль.       — Почему визжащий?       — Горгульи, — следопыт кивком указал вверх. Задрав голову, Лана увидела кружащих в зеленых сполохах тварей, таких же, как напавший на них монстр.       — Флай внутри, — уверенно сказала она.       Дейгиль не стал пытаться возражать. Только заметил:       — Нас засекут с воздуха. Ты слишком яркая.       Лана воткнула меч перед собой и скинула рядом щит. На землю полетели ножны, следом — ее вывернутая подкладкой наружу красная куртка. Сумку с провизией она тоже оставила, сложив все в корнях под деревом. Дейгиль, подумав, тоже избавился от лишней поклажи и предусмотрительно вырезал на коре размашистый крест кинжалом.       — Нас все равно заметят раньше, чем мы доберемся до входа…       Лана глянула за опушку, оценивая расстояние до зиккурата. Ярдов сорок по не очень крутому склону. Входа отсюда не видно, он должен быть со стороны дороги, проглядывающейся за холмом. Лучше бежать напрямик, под защиту каменных стен — если повезет проскочить, под самой пирамидой их не заметят. Если не повезет…       — Главное, чтоб эти твари в дверь не прошли.       — Ты уверена, что мы сможем справиться с тем, что внутри? — Дейгиль серьезно посмотрел на нее. Он был непривычно бледен. Лана опустила глаза, потом снова решительно посмотрела на молодого разведчика.       — Ты можешь вернуться в город, Дей, — тихо сказала она. — Я наговорила лишнего, но я не буду считать тебя трусом, правда. Это мое дело. Это моя сестра. Я просто не могу не попытаться…       Дейгиль прервал ее, взяв за предплечье и, подведя к самому краю леса, с мрачной решимостью посмотрел на пирамиду.       — Пошли!       Они побежали к зиккурату во весь опор.       На середине пути Эллана поняла, что им не повезло. Сверху приближались хлопки крыльев. Дейгиль отпустил ее руку и полез под куртку на ходу. Волос коснулся порыв ветра.       — Сейчас закричит!..       — Падай!       Лана бросилась грудью на склон. Обогнавший ее на несколько шагов Дейгиль резко развернулся и вскинул руку. Раздался дикий визг, крылья захлопали чаще, и вдруг звук как отрезало. Лана поднялась, вцепившись в поданную ладонь, и оглянулась назад. Чуть ниже валялся перекрученный серый валун.       — Давай, нет времени… — поторопил Дейгиль.       Преодолевая слабость в рвущихся мускулах, она побежала дальше.       Склон неизбежно тормозил их, а визг каким-то чудом сбитой горгульи переполошил, кажется, всю стаю. Лана с Дейгилем успели добраться до вершины, бежать стало легче. Но уже за поворотом их поджидала новая напасть. Монстр спикировал прямо на дорожку у входа в зиккурат и распахнул крылья, будто преграждая им путь. Клыкастая пасть распахнулась, в ней засветился, увеличиваясь, белесый с прозеленью шар. Метательный нож Дейгиля угодил прямо в него и, кажется, воткнулся в глотку. Шар лопнул. Горгулья пошатнулась, дернула башкой, захрипела.       — Сюда!       Лана вслед за Дейгилем проскользнула мимо взбивающего воздух крыла и нырнула в пахнувший сыростью и холодом проем. Сверху уже слышался визг остальных настигающих их тварей. Раненая горгулья повернулась за ускользающей добычей. Широко распахнутые крылья уперлись в каменную кладку по обе стороны прохода, морда сунулась внутрь. Пятящийся Дейгиль бросил второй нож, метя в глаз. Промахнуться с такого расстояния было невозможно. Лезвие воткнулось по рукоять, вторая зенка чудища мигнула золотистым цветом и погасла. В тусклом наружном освещении Лана увидела, как черная шерсть вокруг уродливой головы сереет, утолщаются кожистые перепонки, а окостеневшие плечи покрываются бугристой каменной коркой.       Дейгиль потянул ее в темноту коридора. Их больше не пытались преследовать — то ли окаменевшая тварь закупорила проход, то ли их просто потеряли из виду и бросили.       — Это был последний нож, — прошептал Дейгиль. — Но с двумя железками внутри она регенерирует не скоро.       — Ты ее не убил?       — Они каменеют и через какое-то время оживают, если не разбить.       Лана споткнулась обо что-то в темноте. Приглушенно звякнуло стекло. Она опустилась на колени, ощупью находя неизвестный предмет. Сосредоточившись, зажгла на ладони крошечную искру-свечку — это, к счастью, умели даже дети.       — Смотри, это сумка Флайран… Она точно где-то здесь!       — Погаси свечку, — попросил Дейгиль.       Лана послушалась, отставив сумку с оборванным ремнем к стене, чтобы на обратном пути снова об нее не споткнуться. Будет возможность — заберут. Эти образцы не настолько важны, чтобы рисковать, занимая себе руки. Они пошли дальше. Проход выгибался дугой. Снаружи сюда проникало немного света, но ровно столько, чтобы не натыкаться на стены. Впрочем, очень быстро и это сошло на нет, сменившись нездоровой зеленью, просачивающейся откуда-то из глубины коридора. Было холодно. Постепенно в невнятном шуме, принятые поначалу за свист ветра, стали различимы голоса. И, возможно, это была заслуга искажающего их эха, но от напевного речитатива Лану бросило в дрожь.       Коридор кончался, просто вливаясь в следующее помещение. Лана и Дейгиль осторожно выглянули из-за каменного косяка.       Это был просторный круглый зал. Часть его занимала алхимическая лаборатория с грубо сколоченными шкафами и столами, заставленными колбами и соединенными змеевиками ретортами. Но в первую очередь в глаза бросалось не это, а устроенный в центре зала бассейн полумесяцем, в который с потолка непрерывными струями стекала зеленая фосфоресцирующая жижа. По краю кругом стояли фигуры в темных балахонах, в центре был установлен алтарь. У Ланы дернуло сердце — между текущей зелени она различила свисающий с жертвенника лоскут алого платья.       К алтарю шел человек с ножом.       Что-то прошипел Дейгиль, попытавшись ее остановить. Лана вырвалась из его рук и рванула через зал прямо к ритуальному кругу. Каменный пол больно ударял в уставшие ступни, толстая кожаная подошва глухо шлепала по нему, дыхание с шумом вырывалось из легких, но она искренне надеялась, что за плеском и бормотанием ее не услышат. У нее даже получилось бы, если бы один из колдунов не стоял прямо на дороге, у тонкого перешейка, ведущего к жертвеннику. Лана просто толкнула закутанную в балахон фигуру в бассейн с жижей. Раздался громкий всплеск.       Человек с ножом обернулся. Бормотание оборвалось.       Она остановилась всего на секунду.       — Лана, берегись!       Дейгиль отпихнул ее в сторону. В него самого врезалась окрашенная темным волна, заставив охнуть, как от удара под дых. Следопыта отбросило в другой конец комнаты. На пути оказался стол с реагентами, который он благополучно опрокинул. Зазвенело стекло, что-то взорвалось, выплюнув вверх плотное облако дыма. Дальше Лана не видела — в руках колдуна, к которому ее толкнули, сверкнул длинный изогнутый клинок.       Они схлестнулись.       — Взять живьем! — грянул над ними надтреснутый старческий голос.       Лана отпрыгнула от попытавшегося полоснуть ее по ногам меча и пихнула кромкой щита колдуна, подобравшегося сзади. Ее окружали. Эльфийка попятилась, отходя все дальше от тонкого перешейка в бассейне с ядовитой жижей, ведущего к сестре. Поняв это, она попробовала пробиться, но встретили ее сразу двое, не пытаясь, впрочем, дотянуться клинками — только блокируя. Можно было воспользоваться этим: подсечь одного, протаранить другого, рубануть по рукам, если потянутся сзади…       Сбоку выпустили сноп темных стрел. Лана рефлекторно закрылась щитом, но магия легко прошила дерево и руку. Словно тысяча ледяных иголок пронзила ее до самых костей. Мир взорвался болью. Из горла вырвался по-девчачьи тонкий, беспомощный вскрик. Лязгнул металл о камни, с опустившегося локтя соскользнули кожаные петли. Придя в себя, Лана увидела собственный меч под ногами и откатившийся в сторону щит.       Двое людей держали ее, заломив руки за спину.       — Ну-ка, что здесь у нас?       Темные балахоны расступились. Лана подняла голову и поморщилась от дохнувшего ей в лицо запаха гнили и тлена. Тот самый главарь с ножом приближался к ней — и он был уже не совсем человеком. Сгорбленный, плешивый и мертвенно-бледный, он не носил балахона, как остальные, и походил скорее на опустившегося человеческого аристократа. Давно мертвого. Кисти рук, видневшиеся из драных рукавов обветшалого камзола, были сожжены до гладкой желтой кости. Лана попыталась отвернуться от протянувшейся ладони, но ритуалист цепко ухватил ее за подбородок и повернул лицом к себе, уставившись желтыми глазами-огоньками.       — Не такая сильная, как первая, но тоже пригодится. — Лана дернулась, и он отпустил. — Придержите это пока здесь. Придется начать все заново…       Мертвец отвернулся и побрел сперва к своим реагентам, недовольно цыкнув зубом на опрокинутый стол. Лана вывернула шею и рассмотрела за ним груду одежды с серо-зеленой следопытской курткой сверху. Внутренности скрутило от горечи. Она рванулась, но колдуны только сильнее вывернули ей руки, так что плечи заломило. Их предводитель поднял с уцелевшего стола к глазам большую колбу с зеленой жижей, похожей на содержимое бассейна.       — Отпустите сестру… — через силу выговорила Лана. Когда-то она учила язык людей, чтобы читать их книги. — Возьмите вместо нее меня.       Мертвый усмехнулся.       — И тебя мы тоже возьмем. В вашей эльфьей крови магии больше, чем в иных артефактах. Господин останется доволен…       Лана похолодела. Она забилась и задергалась, но люди держали крепко. Их главный пошел к бассейну и двинулся вокруг него, выливая из колбы жижу по невидимым глазу желобкам в полу. Лана почувствовала, как дыхание забивают слезы. Бессилие. Она снова провалилась, только теперь это не вступительное испытание и даже не унижение перед ребятами из казармы. Это конец. Она подставила Дейгиля и не спасет сестру. Мертвец уже закончил поливать реагентом пол и выбросил пустую колбу прямо в бассейн, туда, где все еще виднелся над поверхностью вздувшийся пузырями балахон одного из ритуалистов. Его даже не попытались вытащить.       Мертвый пошел к Флайран. Лана как зачарованная смотрела в его сутулую спину, прорвавшую кое-где ветхое тряпье острыми оголенными позвонками. Он вынул из чехла на поясе нож. Кулаки заломленных назад рук невольно сжались. Если бы она только могла… как Харис.       Лана вспомнила светотканный меч, прибивший к полу вурдалака. Закашлялась. Внутри жгло. Если бы она только уделила больше времени подарку наставника… Лана дернулась — негромко звякнул камень, ударившись о кольчугу. Кулон не потерялся, он все еще был на ней. Если бы в ней только было больше этой силы…       Главный ритуалист склонился над жертвенником, деловито подворачивая Флайран рукава. Лана почувствовала острое желание сломать его лишенные плоти руки. Выдрать из плеч. Утопить его самого в ядовитой зеленой жиже только за то, что посмел прикоснуться к ее сестре. Остальные уже потихоньку разбредались по своим местам. Лана бы сожгла их всех, если бы умела. Если бы ей хватило того огня, что сейчас заполняет легкие, заставляя чаще дышать. Кровь бешено стучала в висках. Боль в вывернутых плечах заглушала боль в грудной клетке. Трахею уже не просто жгло — она горела, словно вместо воздуха по ней стекал раскаленный металл. «Вот оно», — подумала Эллана отстраненно. Вот то самое чувство. Если бы только она смогла уничтожить их всех…       Лезвие ножа тускло блеснуло в фосфорном свете стекающей отравы.       …она бы отдала себя всю.       Ослепительно-белый луч пробил сумрак зиккурата, навылет прошив спину одного из ритуалистов. Человек глухо выдохнул и завалился лицом в пол. Мертвец обернулся, прикрывая ладонью глаза. Вторым лучом его полоснуло по руке, заставив выронить нож. Среди колдунов прошло волнение, но Лана уже не видела. Она горела вся. Светлые лучи разрезали пространство, оставляя алые следы на сетчатке. Кто-то охнул за спиной. Держащие ее руки разжались, и эльфийка упала на колени, зажмурившись и сосредоточившись только на одном: удержать выжигающее ее пламя. Стянуть — как учили ее давным-давно, еще ребенком, управляться с энергией. И отдать в амулет.       Даже сквозь сомкнутые веки Лана видела, как лучи взвиваются лентами, сворачиваются и оседают, спутываясь в клубок. Пульсирующая сфера набухала у ее груди, быстро поглощая сжавшуюся на полу эльфийку целиком, забирая ее в плотный кокон.       А потом лопнула.       Щеку обожгло. По закрытым глазам ударило ярчайшей вспышкой. Раскаленный металл из груди ушел весь и разом, будто кто-то выдернул пробку. Внутри осталась зияющая пустота, и на бесконечно долгое мгновение сознание растворилось в залившем зиккурат Свете.       Когда цветные круги разошлись, Лана обнаружила себя стоящей на четвереньках, глубоко и жадно втягивая сырой холодный воздух. Перед ней лежал ее меч в окружении бесцветных осколков. Было так тихо, что если бы не плеск жидкости в бассейне, она решила бы, что оглохла. Потом раздался негромкий хруст и скрип металла о камень, заставивший вздрогнуть.       Лана подняла голову.       Рядом с жертвенником белели обращенные подошвами к ней гнилые ступни. Сосредоточившись, она разобрала в груде тряпья откинутую руку с костяными пальцами, опознала в этом главного ритуалиста, и подняла взгляд еще выше. Светлые брови поползли вверх.       — Дейгиль?..