Прах и пепел

      — Пропустите! Пустите, я лекарь!..       Лана вздрогнула и обернулась, едва не сшибленная с ног налетевшей Тэссой.       — Жива?! Не ранена?! — подруга впилась в нее полубезумным взглядом. Булавка на ее шарфе откололась, и он торчал из-под шлема длинными хвостами, к которым липли выбившиеся волосы. Ноздри у Тэссы дергались, бледное лицо отливало нездоровой зеленью: вокруг очень остро пахло кровью.       Лана молча покачала головой и вымученно улыбнулась. Подруга кивнула, оглянулась — и побежала дальше: искать тех, кому нужна ее помощь.       Штурм был окончен. Рыцари крови смяли маленький и слабый гарнизон, словно прилив — песочный замок. Живых не осталось — по крайней мере, Лана со своего места на парапете видела только черные с алым гербы. Тела защитников просто накрывали их же плащами. Штурмовавшие же отделались несколькими легкоранеными и одним убитым знаменосцем. Верховная леди расставляла магов по дозорным вышкам. Флаги поднимать не торопились.       — Повреждений не вижу, онемела просто, — вынес свой вердикт боевой лекарь, занимавшийся Харисом.       — Ладно, само пройдет, — сварливо отозвался тот. — Не трать запас.       — Повезло, что пуля ниже прошла, мог и без руки остаться. Почему не закрылся?       — Не успел, — соврал Харис.       Лекарь покачал головой:       — Стареешь…       — Прости… — тихо пробормотала Лана, когда он ушел. Боевая горячка схлынула, она чувствовала себя виноватой. Если он мог остаться без руки, то она — без головы. Хотя польза от этой головы была сомнительной, раз уж не додумалась сама закрыться. Полностью растерялась — и толку, что он отдал ей амулет.       — Ерунда, — проворчал Харис. — Для первого боя — не безобразно. Пойдем. Нужно найти Ашала и убрать это…       Она с готовностью оттолкнулась от парапета и бросилась собирать снятую лекарем часть доспеха и щит, в котором теперь зияла хороших размеров дырка.       — Ты сама-то нормально? — спросил Харис, нагибаясь под крепежный ремень.       Лана пожала плечами, вешая щит ему за спину. Она старалась не смотреть лишний раз на труп у надстройки, но раскаяния за него не ощущала. Они атаковали первыми, подстрелили ее наставника, убили знаменосца.       — Почему они напали? Я думала, у нас перемирие?       — Было перемирие… — Харис мрачно посмотрел на соседние башни под синими флагами. Их разделял каньон, и единственный подступ по земле просматривался, как на ладони. У ворот же, через которые атаковали они, расположился рыцарский арьергард и рекруты. Туда же вывели после штурма основную часть конницы, так что дорогу теперь перекрывал маленький военный лагерь, готовый подняться при первой необходимости. Но и в такой обстановке расслабляться было непозволительной роскошью.       Будто в подтверждение снаружи неожиданно раздались звуки горна. Всполошившись, Лана метнулась от лестницы к противоположному парапету выглядывать, что там случилось внизу.       К башне неслись орочьи волчьи всадники.       Они проскакали через разбитый у ворот лагерь, и Лана перебежала обратно, чтобы не упустить их из виду. С противоположной стены уже спустилась Лиадрин и стремительно шла через двор навстречу оркам. Тоже поспешив вниз за не ставшим дожидаться ее наставником, Лана остановилась неподалеку, делая вид, что высматривает их лошадей.       — Гарнизон перебит, командующий. Вы опоздали, — обвинительно бросила верховная леди.       — Неплохо сработано, как для эльфов, — ответил тот.       — Мы шли под знаменами Орды, и по нам открыли огонь с башни, которая должна была быть под вашим контролем, — Лиадрин откровенно злилась.       — Собаки Альянса выбили гарнизон сегодня утром. Мы здесь давно обходились малыми силами, держали башню только как дозорную. Так что пришлось отступить.       — Почему нас не предупредили?       — Сквернобот отрезал им путь к Траллмару. Мой отряд выступил, как только прилетел гонец от ваших. Уймись.       — Я потеряла бойца и уйму времени…       — Всего одного? И это твоя причина для ярости?       Орк презрительно фыркнул и вдруг напомнил Лане Маэдвеля на учебных соревнованиях. Ей стало грустно. Рыцари крови должны были быть непобедимыми, но гибли один за другим. В том числе — из-за этих. Союзников. А зеленокожий громила даже не способен был осознать, что это значило для ее народа. Что каждый погибший значил. Говорят, орки плодились, как кролики по весне. Им-то, конечно, один боец — не потеря.       — Лана, — негромко позвал Харис.       — Они там ругаются, — пояснила она: Лиадрин говорила с всадником на орочьем.       Наставник кивнул.       — Нужно найти лошадей, — напомнил он. — И напоить, пока мы еще здесь. Вряд ли верховная леди станет задерживаться.       Так и вышло. Лана едва успела обернуться, как зашевелились командиры. Сквозь пролом в стене уже можно было различить ползущую по распадку пехоту под алыми штандартами. Они займут отвоеванную рыцарями крови башню, а тем — опять отправляться в путь.       И унылые пустоши Полуострова потянулись снова. В строю больше не говорили. Бой, несмотря на свою скоротечность, выпил изрядное количество сил у всех, хотя Лане казалось, что больше они придавлены душевной тяжестью. Кто-то потерял товарища, кто-то — доверие к людям, если оно еще оставалось от нескольких веков политической дружбы. Запределье показало им зубы. Даже без демонов оно могло убивать, и пришельцы из другого мира охотно ему в этом помогали.       Постепенно дорога уводила в сторону от каньона — или, может, это он по прихоти местных природных сил сворачивал от дороги. Стороны света, в привычном их понимании, здесь не отслеживались, как и течение времени. Разве что Харис вместо того, чтобы разминать пострадавшую руку, теперь уже самостоятельно двигал ей, сжимая и разжимая пальцы, — по нему можно было прикинуть, что прошел не один час.       Захваченная башня давно скрылась из виду, а далеко впереди среди оранжевых скал светлели какие-то руины. От скуки Лана рассматривала их, а потому одна из первых увидела странное пылевое облако. Оно клубилось у самой земли где-то на середине пути к примеченным руинам, но так низко, что и заметным стало не сразу. Похожее на мусорные вихри, что носились этим утром между палаток, только полосой широкой и сплошной. А по мере приближения — и все более высокой.       — Что это?.. — прозвучал чей-то недоуменный вопрос. Строй забеспокоился.       — Похоже на песчаную бурю…       Коротко проиграли рожки — конница остановилась. И тогда Лана поняла, что это не они приближались к облаку. Это облако неслось прямо на них — и очень быстро. Она почувствовала легкую дрожь и, опустив взгляд к земле, увидела, как подпрыгивают мелкие камушки.       Леди Лиадрин вышла слегка вперед и подняла руку к краю шарфа, вглядываясь в то, что двигалось к ним. Ее скакун нервно переступал с ноги на ногу. И вдруг он попятился, выгибая вбок шею.       — Рассыпаться! — грянул приказ верховной леди.       Вздрогнув от ее резкого голоса, Лана послушно потянула за повод, поддаваясь мгновенно возникшему, несколько суматошному даже движению вокруг. Передние ряды посылали коней вперед, плотный строй раздавался в стороны. В легкой панике Лана обернулась на отдаляющегося наставника. Он только махнул ей рукой, с видимым трудом направляя Ашала среди других всадников. Ей тоже пришлось сосредоточиться на маневре. Ушей достиг низкий гул, тревожно заржали лошади авангарда. И, обернувшись на них, Лана увидела, как нереально стремительный пылевой фронт врезался в конницу.       Их накрыло почти мгновенно. Воздух высох, пыль набилась в глаза, гул превратился в грохот. Это было хуже, чем тот неудержимый поток, захвативший ее во время недавнего штурма. Лана не понимала вообще ничего, направляя вслепую взбрыкивающего коня, стараясь только сохранить первоначальное направление и не въехать в возникающие из завесы то тут, то там лошадиные крупы.       В какой-то момент Опал неожиданно заартачился и встал на дыбы. Лана удержалась лишь потому, что в седле провела половину жизни. Под месящими воздух копытами промелькнуло длинное струящееся тело.       С трудом поставив скакуна раньше, чем кто-то другой успел с ней столкнуться, Лана нервно обернулась, заметив в окружающей пыли что-то еще. И еще. А еще что-то встало прямо на их пути, показав сегментарное брюхо, окруженное членистыми лапами с внушительными когтями и венчающееся зубастой пастью. Опал присел на задние ноги. Лана не успела выхватить меч — это сделал другой рыцарь, несущийся мимо. Клинок, тускло сверкнув сквозь ржавую взвесь, располовинил гигантского червя.       Откуда-то справа пробился едва слышимый через окружающее безумие сигнал «все ко мне», и Лана следом за рыцарем направила Опала на звук. Меч она теперь держала наготове.       И вот под копыта попал, наконец, не хитиновый панцирь, а твердая скала, на которую Опал без понукания вскарабкался, шумно отфыркиваясь. Еще пара секунд — и он вознес свою всадницу над пыльным облаком. Они оказались на вершине плоского останца.       — Отходите! — скомандовал стоящий на самом краю офицер и снова сыграл сигнал. Впереди маячили многие вырвавшиеся из облака рыцари.       Отведя Опала дальше и промыв из фляги слезящиеся глаза, Лана обернулась. С возвышенности стало понятно, что облако пыли — не облако, а, скорее, поток. Он был довольно широким, но конечным, правда, границы терялись в поднятой мелкой взвеси. С их стороны он огибал гряду покатых, как речные камешки, скальных спин, не заходя даже на предшествующую им равнину. Этот поток катился куда-то, пересекая тот путь, которым они пришли. Среди пыли и разлетающегося гравия можно было различить встающие тут и там изгибающиеся тела червей. Но все больше они просто змеились мимо, не задерживаясь, ведомые какой-то единой волей, как рой одного улья.       Или как животные, спасающиеся от лесного пожара.       И стоило подумать об этом, то, от чего они спасались, показалось из-за одинокого отрога вдалеке.       Сквернобот.       Лана почувствовала, как ее охватывает озноб. Истукан был гораздо ближе, чем когда она увидела его с дозорной башни. На свету даже на разделяющем их расстоянии можно было рассмотреть в подробностях его угловатую уродливую фигуру, очень отдаленно похожую на гуманоидную. Крошечная голова терялась между могучими плечами, конечности были сделаны гипертрофированно огромными. Из всего его тела — не черного даже, а болотно-грязного — торчали какие-то шипы, рычаги и поршни, а тулово ярко горело и даже дымилось зеленью через щели гигантской заслонки, похожей на печную. Ломанной неживой походкой он шел за стадом гигантских червей по пятам.       Механический вой разнесся над равниной, отражаясь от голых скал трепещущим эхом.       — Что за демоново отродье… — проговорил стоящий рядом рыцарь.       Будто в ответ исполину с равнины зазвучал новый сигнал рожка. Лана вгляделась в далекую фигурку и только по острым наплечным пластинам опознала верховную леди. Она играла «отход».       — Но как же… А те, кто остался?..       Выведший ее офицер вновь заиграл «ко мне», но как-то отрывисто, нервно, уже отворачивая коня от края. Лана дернулась и завертела головой, пытаясь найти среди выбравшихся друзей.       В покрытых с ног до головы пылью рыцарях узнать кого-либо было почти невозможно. Запредельская ржавчина сделала их одинаковыми, равномерно рыжими. Лана сердито послала Опала вниз с останца, прибиваясь к спешащим к верховной леди группкам, вглядываясь в лица.       — Эльтару? Эль! Хвала Свету…       — Лана!.. — идущая конь-о-конь с ним Тэсса закашлялась, видно — не успела вовремя поднять шарф и надышалась песком и пылью.       — Нам повезло ехать в хвосте, — сказал Эльтару. — Одни из первых выбрались…       — А Хариса не видели? — обеспокоенно спросила Лана.       Они покачали головами.       — Лана, ты куда?.. — Тэсса опять зашлась кашлем, протягивая руку вслед резко отпрянувшей от них подруги.       — Я должна найти его! — крикнула та, ударив Опала в бока.       Она заметалась среди посвященных рыцарей. Отряды смешались, ни о каком построении даже не думали. Они просто отходили поскорее с пути исполина, пугающего своим воем даже вышколенных лошадей.       Хариса нигде не было.       Отчаявшись, Лана взобралась на останец повыше, вглядываясь в поредевшее облако пыли.       Поток червей иссякал.       Снова требовательно заиграл горн на отступление. Завеса медленно оседала. Сквозь нее Лана различила темные фигуры не сумевших выбраться раньше всадников. Большинство из них спе́шило, кое-кто остался вовсе без лошадей, но, к счастью, там не было ни одного неподвижно лежащего тела. Они оборачивались, протирали глаза, увидевшие, наконец, свет.       Горн Лиадрин заиграл в третий раз.       А в ответ ему — завыл сквернобот.       Лана содрогнулась — так близко! Обернувшись на леди, она поразилась, какой маленькой та была на фоне надвигающейся махины. Конь под Лиадрин всхрапывал и отворачивал морду, будто призывая уйти. Она опустила горн и, глянув на сквернобота, потянула поводья.       В этот момент Лана нашла на перекопанной червями полосе Хариса. Узнала его по косам. Он, как и остальные, сориентировавшись на призыв командира, направлял коня прочь с пути сквернобота, возвращаясь в седло на ходу. Кто оказывался ближе — подбирали лишившихся скакунов товарищей.       Лана вздохнула свободней. Она уже стала разворачивать Опала, чтобы спуститься, но что-то будто бы ее дернуло. Обернувшись, она увидела, как рука наставника срывается с луки, и он неловко падает обратно на землю.       — Не может… — прошептала Лана, застыв на месте.       Харис шевельнулся. Сел, в то время как другие уже преодолели половину пути до медленно отступающей конницы. Тряхнул головой и свистнул, вновь подзывая Ашала.       Лана повернулась на сквернобота. Тот качнулся и встал. От воя, сотрясшего окрестности, испуганно заржали лошади. Ашал дернулся в сторону от хозяина, но он свистнул снова, тяжело поднимаясь.       Сквернобот наклонился, опершись на руки, словно бегун на низком старте, так, что утопленная в плечах голова глянулась снарядом в пушечном жерле. Сердечник в щелях заслонки засиял ярче.       Лану бросило в жар.       — Харис!!!       От ее крика некоторые из рыцарей обернулись, кто-то даже дернулся было назад, но властный приказ Лиадрин пресек убийственную инициативу.       — Отходим! — скомандовала она.       Не задумываясь, Лана щелкнула поводьями.       Опал обиженно заржал, чудом не сломав ноги, хотя под копытами отчетливо сверкнула рефлекторно брошенная страховка. Она нахлестнула еще.       — Назад… — оклик верховной леди смазался вместе с ее лицом, когда они проскакали мимо. Ветер свистел в ушах. Перспектива сузилась до темной фигуры всадника, ухватившегося на этот раз правой, отшвырнув для этого меч, и вскарабкавшегося в седло.        «Не успеет…» — Лана прищурила слезящиеся глаза. В ее груди набухало маленькое горячее солнце.       И другое солнце — изумрудно-зеленое — разгоралось в недрах зловещей машины, сияя уже почти нестерпимо.       Харис, наконец, заметил ее. Оглянулся, подстегивая Ашала. Посмотрел снова, яростно замотав головой.       Лана бросила меч и опустила щит на руку, наматывая поводья.       Они неслись друг на друга. Харис что-то кричал, даже опустив шарф, но она не слышала. Она слышала только ветер и стук собственной крови в ушах. Рот наставника разевался беззвучно, длинные косы бились, как стяги. В какой-то момент он понял, что она не свернет. Его лицо застыло маской горечи обреченного. За спиной вспухла изумрудная вспышка, и от воя вздрогнули скалы.       Ашал прогрохотал рядом.       — Лана!..       Дико взвизгнул Опал, тормозя и вставая свечкой. Лана стиснула повод и подняла щит навстречу застлавшему небо пламени.       И вытолкнула свое солнце.       Удара она не почувствовала.       На бесконечно долгое мгновение Лана зависла где-то в безвременье, в пустоте, в загустевшем воздухе. И в этом странном нигде, среди умерших звуков и слепящего света, она услышала хрустальный перезвон колокольчиков.       А потом сияющая пелена пала. Перед полу-ослепшими глазами развернулось безумное небо Запределья, и она поняла, что падает. Но сознание оставило ее раньше, чем в плечо врезалась пыльная красная твердь.