Гулким эхом разрушать пустоту

      Роберт прижимал совершенно разомлевшего подростка к стене, осыпая поцелуями тонкую шею. Ему нравилось, как тот загнанно дышит и плавится под его руками. Вдруг мужчина сам оказался вжат в холодный бетон, а мальчишка победно улыбнулся. Билл медленно отодвинулся, а клоун заинтересованно поднял глаза. Парень резко привстал на носочки и поцеловал Пеннивайза во влажные губы. Он не знал, что нужно сделать, но хотел проявить инициативу. — Можно я… — Что? — Грей удивился такому повороту событий.       Ведь обычно приходилось уговаривать Билла хотя бы просто не дергаться так сильно и не пинаться ногами. Раньше он всегда зажимал его руки, придавливал своим телом к кровати и даже угрожал. А первое время он так яро сопротивлялся, что мог бы даже нанести себе увечья, если бы клоун не был намного сильнее. Приходилось гладить, успокаивать, шептать всякую чушь, чтобы он хоть немного расслабился, а потом вылизывать как девственницу, доводить тем самым до умопомрачения и спутанных мыслей, получая доступ к его нежному телу. Несмотря на то, что позже мальчик все же поддавался и кричал вовсе не от боли, хотел всегда больше Пеннивайз. Единственный раз, когда он сам попросил его трахнуть, была их последняя встреча перед неудавшейся спячкой. Сейчас насиловать его совсем не хотелось, лучше уж подождать, пока Денбро придёт в себя и вспомнит минувшие события. — Я не помню, делал ли это раньше, — Билл закусил губу, виновато поглядывая из-под слипшихся ресниц. — Не знаю, что ты там задумал, малыш, но я тебя не съем за это, попробуй, если хочешь. Думаю, в скором времени твои воспоминания вернутся, нужно только подождать.       И парень положил пальцы на ремень, намереваясь расстегнуть его, но вышло ужасно. Пеннивайз смотрел на все эти попытки с хитрым прищуром, но потом не выдержал и спустил брюки до колен, слишком уж довольно улыбаясь. — Так лучше? — спросил он и, наклонившись, приблизился к лицу Билла, зарываясь пальцами в его волосы. — Гораздо. — Парень потерся носом о его шею, потом смял ее губами и попробовал языком.       Рука клоуна скользнула на загривок Билла и ощутимо сжала, заставляя того смущённо вздрогнуть.       Билл опустился перед Пеннивайзом на колени и прижался ртом к его члену сквозь ткань. Он стянул белье вниз и тут же обхватил головку губами. Грей тихо прорычал в кулак и аккуратно положил ладонь на затылок парня. Билл расценил это немного не правильно и, осмелев, насадился почти до упора.       Мужчина подумал, что сейчас он подавится и несильно толкнул Билла, чтобы тот мог вдохнуть воздуха. — Ну, я же никуда не ухожу, не торопись так. — Тихий хриплый голос клоуна заставил мальчишку шумно выдохнуть и сжать себя через жесткую ткань джинсов. Такой Грей его заводил буквально до кругов перед глазами. Хотелось, чтобы он взял все под свой жесткий контроль, чтобы его было слишком много. — Это мы тебе как-нибудь устроим, — прошипел Пеннивайз, ощутимо сжимая отросшие волосы Билла, резче толкаясь в горячий рот, — всего свяжу, чтобы не царапался своими новыми коготками.       В этой некогда до жути пугающей темноте подвала две пары горящих глаз смотрелись гротескно. Билл вспоминал отрывками свою прошлую жизнь: вот прямо оттуда Пеннивайз вылез, когда хотел напугать его в четырнадцать, здесь Билл нанес себе увечье в виде трех ровных полос от лезвия, на той старой пыльной стиральной машине клоун впервые добился ответного желания от мальчишки.       Внезапно за закрытой дверью подвала послышались чьи-то тяжелые шаги. Билл напрягся и, выпустив член изо рта, беспокойно глянул в сторону двери. Его слух сейчас был слишком острым, порой невыносимые звуки окружающего пространства давили на голову, а о сне и речи не было. Чтобы уснуть, мальчишка просил клоуна давить ему на сонную артерию, так как сам бы не смог.       Дверь бесшумно распахнулась, и Зак увидел Билла, усердно копающегося в коробках со старыми вещами. — Сын, скажи мне, что ты делаешь тут, в подвале, когда все празднуют рождество? — У меня проект по истории, хочу найти что-нибудь стоящее. — Ответил парень, беспокоясь о своих глазах. Линзы он благополучно посеял. — Какая у тебя тема? — отец не унимался. — Рождественские сувениры с эмблемой Дерри. Нужно что-то допотопное.       Зак усмехнулся. — Тогда тебе лучше поискать в гараже. Там осталось много вещей от твоего дедушки. Только все, что ты можешь найти — это старые открытки. Сложную тему ты выбрал, — он скрестил руки на груди, — здесь холодно, лучше поднимайся к нам.       Билл кивнул, глядя в пол, и попятился к двери.       «Я больше не чувствую холода, пап» — осталось несказанным.       Мальчишка вернулся к столу и принялся за еду. В последнее время его не покидал голод. Он сметал все, до чего мог дотянуться. Мама шутила про зверский аппетит, и она не могла даже подумать, насколько права. Вкус у еды был все тот же, но голод она теперь утоляла слишком слабо. Взяв с собой пару кусков запеченной курицы и салата, Билл поднялся в свою комнату и принялся за проект. В голову ничего стоящего не приходило, занервничав, он сломал третий карандаш.       Вздохнув, мальчишка тихо позвал Пеннивайза, но тот так и не появился. «Ебаное чудовище, и какие у него вообще могут быть дела» — пронеслось в голове, но должного эффекта не возымело. Это могло значить только одно — Оно охотится. Так как задание по истории само себя не сделает, парень достал новый карандаш из ящика.

***

      Пробуждение встретило Билла ломотой во всем теле и отпечатком смятой страницы на лице. Он уснул прямо за столом, но это был прогресс. За окном уже начали сгущаться сумерки, в этот раз он проспал больше, чем положено. Видимо, из-за недостатка сна юный организм совсем истощился. В доме было слишком тихо, хотя воскресные вечера никогда не были спокойными. Мальчик вспомнил, что Джорджи ночует у одноклассника, а родители должны были уйти по магазинам.       Парень встал и, пошатнувшись, оперся на стул, чуть не упав. Сплошным комком видений перед глазами пронеслись его украденные воспоминания. Что-то заболело в груди, почти привычно царапая изнутри. Он помнил это чувство. До этого самого момента он вспоминал отрывками, но все и сразу оказалось слишком больно.       Смерть Бауэрса на его глазах, первобытный страх перед Пеннивайзом, терзания матери, ежедневная скорбь, потеря младшего брата…       «Джорджи» — прошептал Билл, и слезы сами покатились из глаз.       Будто в прострации, парень подошел к зеркалу и взглянул на себя. Он был очень зол, но слишком опечален нахлынувшей информацией. В сердцах Билли ударил лбом стеклянную поверхность, загоняя под кожу несколько крупных осколков. Зеркало осыпалось ему под ноги. Он больше не мог видеть своих глаз, теперь они напоминали ему о поисках мертвого Джорджи, о «летающих» трупах детей, о том, каким клоун может быть жестоким.       Дрожащими пальцами мальчик вытащил осколки, наблюдая, как темная кровь течет вверх и застывает каплями прямо в воздухе, и как быстро рана затягивается, будто бы ее не было вовсе.       Буквально на секунду Билл подумал о том, что неплохо было бы сейчас попить, и кувшин с водой упал на пол, когда каким-то образом парень очутился на кухне. Он задел его рукой, когда непонятные метаморфозы принялись за его тело. Все, что заметил мальчик, это вспышку перед глазами.       Он ошарашенно распахнул веки и попятился назад, ступая по мокрому полу ногами, одетыми в теплые носки. Все это произошло слишком быстро, но теперь Билли понял, почему клоун внезапно исчезал и появлялся в самый нужный момент. Пеннивайз его слышал, чувствовал, пока парень не мог этим похвастаться, он ощущал слишком много всего и не мог выделить Роба из этого многообразия.       Билл был слишком голоден. Он протяжно взвыл и открыл холодильник, пытаясь успокоиться. Несмотря на то, что творил клоун, он всегда был рядом с ним, и его действия на самом деле не причиняли ощутимого вреда. «Вот зачем ты его опять защищаешь»? — крикнул Билл в пустоту и со злостью дернул ручку морозильной камеры. Суп есть совсем не хотелось, но вот мясо — другое дело. Его и запечь можно по-быстрому. Билл вспомнил, как готовил себе ужины сам во время запоев матери и снова загрустил.       Он достал приличный кусок мраморной говядины и кинул его в микроволновую печь. Спустя некоторое время по кухне распространился такой запах, что Билл просто вырвал дверцу микроволновки и вгрызся невесть откуда взявшимися клыками в манящую плоть. Он просто больше не мог терпеть.       Когда он покончил с едой и начал облизывать пальцы от подтаявшей крови, услышал глухой удар. Он медленно поднял глаза и увидел Сару, которая смотрела на него с ужасом. Женщина уронила пакеты на пол и попятилась назад. Мальчишка почувствовал приятный аромат, исходящий от нее. Он облизнулся, почти чувствуя его на языке. Слюна заполнила рот, но Денбро поспешил взять себя в руки. Билл вздохнул и пошел к ней, желая все объяснить, но Пеннивайз опередил его. Мать упала прямо под ноги, а за ее спиной вырос взъерошенный клоун. — Пока тебя слушал, чуть с ума не сошел, — Грей клацнул зубами, а Билли сделал шаг назад. — Ты что творишь? — он возмущенно вскрикнул. — Да ничего ей не будет, поваляется полчасика в отрубе, а когда проснется, забудет о тебе и о твоей трапезе. Нужно тебя поскорее научить менять реальность и внушать то, что нужно.       Пеннивайз обратил внимание на то, как медленно и осторожно Билли отходит от него. — Ты это сейчас серьезно? — он почти прорычал, — боги, после всего, что мы пережили?! — Я вспомнил. — Да я понял уже! Вот что на этот раз? — клоун устало запустил руку в волосы. — Джорджи. — Ну, скушал я твоего братца, голодный был, только от сна отошел, а потом увидел тебя. Я же вернул тебе его, что еще ты хочешь от меня услышать? — Как ты это сделал? Ты меня опять наебываешь?! Может, ты внушил мне, что он жив, а на самом деле все не так? — Может и так, — Пеннивайз наклонил голову в его любимом жесте, и повел бровью, когда тот взял в руку большой нож, — вены вскрывать собрался? Не выйдет ничего в этот раз. — Я не знаю теперь, как мне быть. — Он выставил нож вперед, упершись спиной о столешницу. — Каждый раз! — клоун сделал жест рукой, — Каждый гребанный раз, когда ты что-то вспоминаешь, ты ебешь мне мозг. Может, хватит уже? — Тогда, возможно, тебе пора признать свою вину, Пеннивайз. — Мне стоит извиниться? Что мне сделать? — Верни их. — Ты издеваешься? Зачем? — Ты убил их всех. — Ага, а потом съел. Кого-то сначала ел, а потом убил. Над некоторыми надругался, кое-кого изнасиловал, не проводил в последний путь на небеса. — Грей усмехнулся. — Я не собираюсь становиться Деррийским Иисусом-воскресителем, Билли. Из-за Джорджа я чувствовал себя виноватым рядом с тобой, и ты потратил слишком много сил на его поиски. Сломал себе счастливую человеческую жизнь. Все, что я мог сделать, это углубиться в ебаный Макромир, чтобы вытянуть оттуда душу твоего ненаглядного братца. Теперь клоун подошел слишком близко. Билл видел, как его облик расслаивается на несколько других. Это было похоже на эффект из дешевого фильма ужасов. На лицо Грея накладывался рисунок и грим, а за спиной торчало несколько туманных лап. Билла передернуло, уж очень они были похожи на паучьи. — Тебе нужно сфокусироваться на чем-то одном, а то скоро закружится голова. — Я не хочу тебя видеть, Пеннивайз. — Билл не знал, чего он добивается, вот так явно угрожая клоуну. И чем же? Кухонным ножом! — Не хочешь? — задумчиво протянул клоун, и глаза его утратили человеческий блеск, — а придется… — После затянувшейся паузы он добавил: — Послушай, никто не пытается тебя обмануть. Этот мальчишка действительно твой брат Джордж. Я, — клоун осекся, — мы теперь определяем реальность. Я отыскал его душу и воссоздал тело из твоих воспоминаний о нем, чем ты недоволен? — Зачем ты это делаешь? — Если тебя что-то не устраивает, я с превеликим удовольствием снова его съем! — Прорычал Пеннивайз, подойдя настолько близко, что кончик ножа упирался ему в грудь.       Билл был на взводе. Его потряхивало от напряжения, и каждая клеточка его тела буквально вопила о том, что надо спасаться. Он чувствовал более сильного хищника, но мыслей о том, чтобы сдаться, все еще не было. — Давай просто не будем нервировать друг друга. — Я же сказал тебе, не хочу тебя видеть. — Клоун обнаружил дрожь в его голосе.       Он невесело усмехнулся, а потом медленно насадился грудью на нож, впиваясь поцелуем в губы Билли. Кровь хлынула в воздух и растеклась по шее, словно клубничный сироп. Парень попытался оттолкнуть его, но вышло даже лучше — он оказался за пределами дома. Только там никого не было, в окнах не горел свет. Билл прислушался и с ужасом отметил, что слышит только шумное дыхание Грея, будто они были одни в этом городе.       «Ну, блядь, пиздец тебе, золотая рыбка, я сейчас тебя поймаю и сделаю очень больно» — дошло до парня, и он побежал вперед по улице, ощутив всю злобу Пеннивайза.       Стоило мальчишке обернуться, как он увидел, что клоун медленно идет за ним. Фонари, освещающие улицу, с треском взрывались, осыпая дорогу тысячами искр, как только взбешенный мужчина подходил ближе. Денбро находился на приличном расстоянии от него, но буквально кожей ощущал его горячее дыхание. Вот теперь-то стало не до шуток.       Билл зажмурился и вмиг оказался посреди зимнего леса. Он не знал, как это работает, но разбираться времени не было. Парень прислушался. И лучше бы он этого не делал, так как: «я слышу, как загнанно ты дышишь, малыш Билли, чувствую, как тебе страшно» не внушало спокойствия. Он бы хотел научиться не дышать, ведь Пеннивайзу даже не нужно было искать его. Парень, аккуратно ступая по снегу, прошел дальше. Краем уха он уловил копошение сзади, но тут все его внимание привлекла внезапно начавшаяся цирковая музыка. Звук появился где-то неподалеку. Билл понимал, что все это лишь ловушка. Парень не успел вскрикнуть, когда Грей вырос возле него и крепко схватил за руку. Пары ударов о дерево лицом хватило, чтобы мальчик перестал вырываться. Бровь начало саднить, как и счесанную о твердую замерзшую кору щеку. — Попался, мышонок, сейчас мы с тобой поиграем. Ты же хотел повеселиться с Пеннивайзом? — он оскалился, злобная ухмылка растянула кроваво-красные губы. — Я покажу тебе цирк!       Танцующий клоун закинул мальчишку себе на плечо, словно мешок с картошкой, и пошел в направлении ярких огней, нелепо подсвечивающих ночной лес. Билл не сопротивлялся, он пытался придумать план, как ему вырваться, но тут же вспоминал, что Роберт все равно читает его мысли. От осознания собственной слабости стало как-то грустно, даже став монстром, он уступал Пеннивайзу по силе и габаритам.       Клоун что-то самозабвенно рассказывал о зрителях, о боязни сцены и представлении, но внимание Билла привлекла сверкающая вывеска и висящие на ней трупы. Он заинтересованно поднял голову, и повешенные повернулись вслед за ними. С ужасом он узнал в синюшных скалящихся лицах своих друзей. Глаза наполнились слезами, Роберт не мог с ним так поступить, даже если очень злится. В своей растерянности мальчишка не заметил, как оказался на сцене. Пеннивайз крепко держал его, сжав руку в белоснежной перчатке на его шее. Перед Биллом бесконечно тянулись кресла с сидящими на них детьми. Все они были мертвы, о чем говорил их подгнивший вид. Кое-где проглядывали серые кости черепов, у некоторых отсутствовали конечности, но несмотря на это, все они улыбались и хлопали окоченевшими ладонями.       «Впервые на нашей сцене Уильям Денбро, которого вы все очень жаждали лицезреть! Он покажет вам удивительный фокус, какого еще не видел никто!» — громко проговорил клоун и толкнул мальчика на деревянный стол, тут же принявшись пристегивать к нему кожаными ремнями его ноги и руки. Билл забился в панике. Похоже, Пеннивайз разыгрался не на шутку. Сердце, казалось, сейчас выпрыгнет из груди от ужаса.       «Самый вкусный мальчик с самым сладким страхом» — клоун указал ладонью на Денбро, — «хотите узнать, что у него внутри»?       Крики толпы заставили Билла поднять вверх глаза. Прямо над столом в воздухе висела гильотина, поблёскивающая в свете разноцветных фонариков.       «Хочешь что-нибудь сказать напоследок, Билли»? — клоун обратился к нему, но мальчишка промолчал. Пеннивайз театрально развел руками и с наигранной грустью махнул рукой в его сторону. Зрители начали обратный отсчет. Парень все ждал, когда клоун прекратит и отпустит его, но вместо этого, почувствовал разрывающую боль в районе живота и закричал. Он поднял голову, и его чуть не вырвало. Стол был залит кровью, а его собственные кишки свисали с него почти до пола.       Клоун кланялся, а мертвецы бросали ему на сцену засохшие букеты цветов. Иногда там проскальзывали оторванные ладони. Билл все еще был жив, хотя давно должен был отключиться от болевого шока. Бетти Рипсом кричала Денбро о том, какой он молодец. Мальчик зажмурился до кругов перед глазами.       В себя Билла привел всплеск воды под ногами и нехватка кислорода. Парень распахнул веки и немигающим взглядом уставился напротив. Пеннивайз держал его за горло так крепко, что шея побледнела. Они стояли напротив большого грязного зеркала, обрамленного старинной золоченой рамой. На мальчишке не было одежды, ноги по щиколотку находились в мутной воде. В затхлом воздухе витал слабый запах сточных вод.       Денбро ощутил, как сильно он дрожит от страха перед озлобленным чудовищем. Грей смотрел исподлобья, все сильнее сжимая Билла. Грима на нем не было, только его призрачные полосы тянулись вверх к горящим янтарем глазам. — Отпусти… меня. — Сил вырываться не осталось, теперь устоять на ногах казалось непосильной задачей. — Когда ты ведешь себя так, мне хочется тебя отодрать самым изощренным способом. Неужели тебе так нравится выводить меня из себя? — Отпусти… — Да вот хуй тебе, Уильям Денбро. Оближи. — Пальцы Пеннивайза, не встретив сопротивления, проникли в его рот и надавили на язык.       Билл вцепился в удерживающую его руку, раздирая до крови кожу черными когтями, чтобы хоть немного вдохнуть. Все это только раззадоривало мужчину. Он прижимался сзади внушительным бугром на штанах, и пряжка ремня царапала поясницу. Парень закашлялся, но эффекта это не возымело. — Твои проблемы, — сказал Грей и вторгся двумя пальцами в тело Билла, заставляя его забиться в его стальной хватке пойманной птицей.       Он никогда не был с ним настолько груб, даже первое время, когда мальчишка ненавидел клоуна всей душой. Пеннивайз всегда знал подход, терпел его угрозы и сопротивление, делая по-своему. Все естество Билла затопила обида и боль. Парень принялся яростно вырываться, причиняя себе еще больший дискомфорт. — Отпусти, ебаный ты псих, — прохрипел он, но клоун заткнул ему рот широкой ладонью, наконец, убирая ее с шеи.       Мальчишка яростно вгрызся клыками в руку Роберта и услышал, как ломаются кости в ней под натиском его челюсти. В этот же миг золотистую радужку его глаз обрамила кровавая кайма. Пеннивайз вскрикнул и отпрыгнул назад, прижимая к груди раздробленную конечность.       Он ощерился, словно дикий кот и кинулся к Биллу, но тот прижался спиной к зеркалу и закрыл руками лицо, всхлипнув. Рядом с головой парень услышал треск стекла. Он так и стоял, слушая тяжелое хриплое дыхание клоуна, которое буквально обжигало его шею. Билл набрался смелости и убрал ладони со своего лица. Пеннивайз стоял близко, из-под окровавленной руки сыпались осколки зеркала, он смотрел в пол. Мальчик попытался унять панику и коснулся кончиками пальцев чужой щеки. Грей весь окаменел и поднял глаза. Он посмотрел на Билли взглядом побитой собаки. От его животной злобы не осталось и следа. Клоун медленно приблизился к его лицу и потерся щекой, прося прощение. — Глупый клоун, — прошептал парень и попытался улыбнуться.       Билла тут же обняли, прижав к горячей груди. Он шумно вздохнул и уткнулся носом в мягкую ткань пуловера, пахнущего таким родным запахом. Голова немного закружилась, и мальчишка обнаружил себя лежащим на белых простынях в доме Грея. Мужчина скинул кофту и притянул его к себе, поглаживая по щеке большим пальцем и размазывая свою кровь. Билл накрыл его руку своей ладонью, и слабое свечение теплом отозвалось где-то внутри. — У тебя получилось, — клоун грустно улыбнулся. Мальчик вылечил его разорванную молочными клыками руку.       Роберт был высоким. Он почти весь обернулся клубком вокруг Билла, пытаясь получить больше контакта с желанным телом. Он ластился, гладил кончиками пальцев по-детски трогательную спину, вжимался губами в его грудь. Мальчик почувствовал его горькую тоску и сам невольно ощутил печаль. — Если ты хочешь, я больше никогда не подойду к тебе. — Слова дались мужчине с трудом, и он прижался ближе, словно в ожидании удара. — Не оставляй меня никогда, — прошептал Билли, успокаивающе зарываясь рукой в спутанные волосы Роберта.       Грей пах кровью и еще чем-то сладким. Он — это смесь детского ужаса перед смертью, пережиток эпох, некогда бывший самой яркой звездой на ночном небе. Билл осознавал, сколько злобы и жестокости в нем, но в то же время так сильно нуждался в его ласке. Быть рядом — это ходить по канату под самым куполом и разбиться в один миг. Билл не мог полностью описать свои чувства. Он кусал губы, гладил, гладил мужчину по волосам, тем самым успокаивая. Он подумал, что Роберт в этот раз, конечно, перестарался, но ненависти к нему все еще не было. Ему…понравилось?       Грей заинтересованно поднял голову и удивленно взглянул на мальчика. «И мне, малыш» — почувствовал Билл. Как славно, что не нужно было произносить подобного вслух, ведь все происходит на языке, которого нет. Он смутился и закрыл ладонями лицо. Ему сейчас очень хотелось бы, чтобы Пеннивайз его облизал. Всего. С головы до ног. Клоуна не пришлось просить дважды. Он накрыл мальчишку своим телом и трепетно поцеловал в разбитые губы. — Ты же вырываться будешь. — Но ты ведь сможешь меня удержать. Роберт, блядь, в это просто не верил. — Билли нравится быть моей единственной жертвой? — тихо спросил он, вгоняя парня в краску. — Не думал, что я так сильно повлияю на тебя. — А я не думал, что когда-нибудь стану пленником стокгольмского синдрома.       Пеннивайз хрипло рассмеялся, но в этом было своё очарование. — Давай я тебя полечу. Раны, нанесенные друг другу, заживают хуже обычных.       Грей коснулся губами рассеченной брови, погладил языком нежное веко. Билл стиснул пальчиками простынь. Ему захотелось сбежать. Пеннивайз лизнул его губы, позже размыкая их языком, втягивая мальчишку в поцелуй. Он был ласковый, целовал долго, потом переместился на шею и принялся слизывать синяки от его рук. — Все нормально? — отрываясь, спросил клоун, — ну, то есть все по-прежнему нормально?       Билл несмело кивнул, потому что сам не знал, чего хотелось больше — раздвинуть ноги или съесть его лицо.       Парень понял, что время, когда ему предоставляли выбор, исчерпано. Поэтому он позволил Пеннивайзу скользить губами по его груди, по рукам, по внутренней стороне бедра.       Клоун облизал головку вставшего члена Билла, легонько погладил яички свободной рукой. Вобрал полностью в себя и посмотрел прямо ему в глаза. Парень снова закусил губы, чтобы не застонать. Слишком рано. Что, Уильям, стоит клоуну едва тебя приласкать, уже готов спустить?       Грей усмехнулся и спустился ниже, приподняв ногу Билла. Он коснулся языком сжатой дырочки, слизывая выступившую капельку крови. Подложив руку под поясницу, Грей вылечил ранку внутри. Он был слишком груб, поэтому ещё долго будет злиться на себя. Билл тихо застонал, кожа под руками мужчины покрылась испариной. Роберт принялся целовать коленные чашечки, затем тонкие щиколотки, и вновь поднялся, чтобы заласкать нежное местечко между упругих половинок.       Скользкая ладонь легла на розовый член и провела сверху вниз. «Клоунские штучки» — подумал Билл, выгибая спину и вжимаясь затылком в подушку. Он застонал от внезапно нахлынувших приятных покалываний. Ему нравился горячий и влажный язык прямо там, но он был слишком смущен, чтобы себе в этом признаться.       Пеннивайз навис сверху, поцеловал за ухом, легко надавливая на влажный анус мальчишки. Билл вскинул бедра, пытаясь отстраниться.       «Т-ш-ш, я же ничего не делаю, только глажу» — зашептал Роберт ему на ухо. Парень боялся, что клоун снова причинит ему боль.       «Нет… конечно нет, маленький мой» — ответил Пеннивайз. Он поцеловал Билла в губы, когда тот торопливо вцепился рукой за ремень на брюках.       «Сними» — сдавленно прошептал парень, и, спустя мгновенье, мужчина потерся возбужденным членом о его пах. Он слегка придавил его своим телом и скользнул пальцем внутрь. Билл приметил, что так клоун делает, когда думает, что он может причинить себе боль резким движением. Мальчик громко застонал, когда Роберт принялся массировать простату. — В прошлый раз ты кончил только от моих пальцев, — тихо сказал клоун, — мне так хотелось тебя всего, и если бы не твой брат, я бы обязательно тебя заласкал. — У меня не было выбора. — Повезло. Если тебя хорошенько испугать, ты так трогательно начинаешь паниковать. — Билл знал, что Оно улыбается. — Ага, паника — это же пиздец трогательно, — засмеялся Билл.       Роберт пытался отвлечь мальчика разговорами, пока добавлял пальцы, чтобы хорошенько подготовить. У них ничего серьезного не было долгое время, поэтому действовать нужно было предельно аккуратно. Клоун не мог спустить себя с цепи и опять навредить. Он привстал и потянул Билла на себя, переворачивая на живот. «Ложись-ка вот так» — Пеннивайз уложил мальчишку на кровать, легко придавив ладонью лопатки.       Денбро обнял подушку и зажмурился, поерзав коленями по мягкой простыне. Клоун снова очертил языком расслабленный вход и пощекотал внутри, срывая еще один стон с губ парня. Он сжал ягодицу рукой и немного отвел, чтобы насладиться видом такого покорного юного тела.       «Расслабишься для меня, Билли»? — прошептал Пеннивайз и притерся членом между половинок. Мужчина положил руку на поясницу, чтобы в любой момент забрать неприятные ощущения. Он медленными толчками немного проник внутрь, и остановился, предоставляя время привыкнуть к наполненности.       «Маленький, тебе не больно»? — Клоун наклонился, чтобы поцеловать напряженную шею. Билл выдохнул сдавленное: «еще».       Пеннивайз легко сжал возбужденный член парня и начал стимулировать в такт медленным толчкам. Он целовал все, до чего мог дотянуться: поясницу, аккуратные позвонки, гладил пальцами подрагивающие плечи юноши, шептал на ушко: «Молодец, так хорошо меня принимаешь». Билл стонал, сжимая клоуна в своем теле, и пытался удержать на месте разъезжающиеся колени. Роберт прикусил кожу на шее, скользнув до упора.       Мальчишка громко вскрикнул, и подался назад. Медленные глубокие движения сводили с ума, это было даже лучше, чем безумный ритм. Билл сладко вскрикнул и кончил в руку клоуну, когда тот сжал зубы на его коже немного сильнее, целуя следом ранки от клыков.       Грей медленно вышел и позволил дрожащему худому телу упасть на холодную простынь. Он развернул Билли к себе и поцеловал, довольно улыбаясь. Мужчина почти сложил его пополам, когда закинул ноги себе на плечи и толкнулся в раскрытую дырочку, заставляя парня сбивчиво шептать его имя.       Пеннивайз впился губами в бледную щиколотку, совершая череду быстрых рваных толчков. Он царапал острыми зубами тонкую кожу, все еще не решаясь вонзить их в мягкую плоть. Вместо этого он передавил твёрдый член мальчишки у самого основания, мешая получить еще один оргазм. Тот тихонько заскулил, без конца облизывая припухшие губы. Клоун резким движением скинул ноги со своих плеч и навалился на Билла, чтобы поцеловать его и кончить глубоко внутрь желанного тела. Парень стиснул его до хруста и забился в оргазме, пряча лицо в изгибе чужой шеи. — Почти синхронно. — Клоун улыбнулся, укладываясь рядом и притягивая мальчика ближе. — Мокрый такой. — Он стер тыльной стороной ладони пот с его лица. — Жарко, — Билл пытался отдышаться. — Отнести тебя в душ?       В ответ Билл промычал что-то невнятное. Тогда Роберт нехотя встал с постели и принес мокрое полотенце, чтобы стереть подсыхающую сперму. Он мотнул бедрами, и все еще возбужденный член качнулся в сторону. Билл рассмеялся. — Веселишься? — спросил он. — Почему бы и нет?       Внезапно Билл загрустил и опустил глаза. — Малыш? — Грей подполз ближе. — Ты ведь не убивал их? — Кого? — Он ничего не понял. — Моих друзей. — А ты подумай сейчас об, — Пеннивайз задумался, — очкарике, например. — О Ричи? Он теперь линзы носит. — Суть не в этом, просто попробуй представить его.       Билл для уверенности закрыл глаза. — Ну? — поторопил его Роберт. — Я чувствую эйфорию, влюбленность, но что это все значит? — Просто вместо того, чтобы спрашивать меня о них, ты все можешь узнать сам.       Билл внезапно вспомнил об Эдди. Снова эйфория, влюбленность, кое-что странное и будоражащее. — Фу, блядь! Этого не может быть! Я просто не хочу этого знать! — Билл поморщился. — Я их не трогал, Билл. Стой, то есть ты думал, что я прикончил твоих друзей, и все равно остался со мной? — Выходит что так. — Мой хороший, — Пеннивайз сгреб мальчишку в охапку и подмял под себя, — сейчас папочка тебе покажет, как он счастлив.