***
Подготовка к такой глобальной проверке, конечно, потребовала уйму времени, сил и нервов, но мы справились. Вот второй день подряд мы слушаем Виргандиум левиоса, Алохомора и прочую абракадабру. Старшие курсы нас порадовали, ничего не скажешь. Молодцы. Все студенты были отлично подготовлены, за что и получили награду в виде оценок в диплом и досрочных каникул. Не повезло только выпускникам, без министерства мы не могли их выпустить. Но дали им пару недель отдыха. Получив лишнее время, студенты быстренько смотались из Хогвартса, что было нам только на руку, и вот теперь настала очередь первых курсов всех четверых факультетов. И тут мы взвыли. Нет, все было более или менее достойно для первого года, но вот слушать весь этот детский лепет было сущим наказанием. Фразы типа: «простите, я не то сказал» или «можно попробовать ещё раз, ну пожалуйста?» звучали каждые пять минут. И лишь один ребёнок из всех молча выполнял данные нами задания. Силу свою он, конечно, открыто не демонстрировал, но и держался увереннее всех вместе взятых. Я смотрел на него и не верил своим глазам. Нет… Нет… Этого не может быть. Почему мне везёт как утопленнику? Снова передо мной этот проклятый род. Или это я проклят? Вначале его придурок-папаша портил мне жизнь. Потом его безумная тетушка решила, что больше меня достойна быть хранителем даров смерти. А теперь и это рыжее недоразумение добавилось в общую копилку. Да ещё как добавилось! В нем притаился один из сильнейших магов в истории. Вот тебе и славный Гриффиндор. Надо намекнуть Малфою, что с его факультетом храбрых и отважных явно что-то не так. Может у них там кровати не по феншую стоят или общественные чакры асфальтом закатали? Так пусть Рик ему с этим поможет, Будда недоделанный. Но с этим ало-золотым рассадником зла пора что-то делать. Сухофрукт, Джинни Уизли, а теперь вот и Хейдвуд туда затесался. А на Слизерине всего один недобитый тёмный лорд, но мы все равно самые плохие. Перваки по очереди стали выполнять свои задания и последним из класса вышел Хейдвуд-Уизли. — Нет, ты это видел? — Малфой сверлил дверь взглядом. — Тоже заметил. — Это было трудно не заметить. У него на лбу лишь надписи не хватало. Вы все дебилы, а я без проблем могу захватить весь этот мир. — И заметьте, коллега, не я это сказал. И не я его прошляпил. Этот скотина прожил с ним рядом почти целый год, и ты нихера не заметил! — Во-первых, мне бы и в голову не пришло следить за Уизли, папаши его с головой хватило. Во-вторых, он вёл себя как все и ничем особо не выделялся из толпы. Шкодил, конечно, но потихоньку, но он же ребенок мне что, надо было его за это сжечь на костре великой инквизиции? — Ладно, ты прав. Мы все хороши. Таскались за Великими и просили помощи, а сами дальше собственного носа не видим. — И что будем делать дальше? Нападем? — Нет. В лоб тут не пойдёшь, не тот уровень. Надо потихоньку подослать к нему Пенелопу. Если у них там, в прошлом, была великая любовь, то и тут он не устоит. — Гарри, опомнись, они же дети! — Да, но дружбу и первую сопливую влюблённость никто ещё не отменял. Душа-то у них не детская. Ты только себя с Мио в их возрасте вспомни. О, вот вижу по глазам, что вспомнил. — Не, я тебя с Дафной вспомнил.***
Тем же вечером я подловил Пенелопу и в двух чертах обрадовал наш с альбиносом план. Основательницу это, конечно, не обрадовало, но и другого выбора у неё тоже не было. Их занятия почти не совпадали и это усложняло нашу из без того трудную задачу, но Пенелопа была просто душка. Пара совершенно случайных общих занятий в библиотеке и они стали парой не разлей вода. Но вот её дар это беда и не просто беда, а БЕДА. И он в очередной раз сыграл с нами очень злую шутку. Вот надо было ей произносить пророчество, ну, или это магия выбрала не самый удобный момент для своих откровений? Но уже не в этом суть. Сидим мы, значит, в большом зале, обещаем и тихо наблюдаем за нашими голубками и тут получите и распишитесь. «У нас с тобой одно сердце на двоих, Болит твоё и плачет моё тоже, Что в одиночестве остаться может. Жить без тебя на этом свете невозможно, И моё сердце нашей встречи ждёт. Ты далеко, но рядом моё бьется, Чтобы от тебя все беды отвести, Чтобы возвратился и не сбился ты с пути. Сердце на двоих — оно у нас одно». — Ты — Хьюго! — Хейдвуд среагировал первым и схватил Пенелопу за руку. — Как же я долго тебя ждал! — А ну убери от неё свои руки! — я поднялся со своего места. — Или… — Или что, о, великий наследник смерти? — тут мою челюсть отнесло. Он знал! Все знал и играл с нами! — Ты серьёзно думаешь, что тебе по силам тягаться со мной? — Авада мне в помощь! — Волшебной каши мало в детстве ел. Раз. Два. И их с Пенелопой и след простыл. А мне на прощанье прилетело в лицо неизвестное режущее заклинание. Мордашку мне подпортили, и это могло означать только начало конца.