Потусторонний Петербург

Стоило уже давно признать – квартира им со Славой и Мишей досталась придерьмовая. Сорок пять тысяч в месяц и за что? За ремонт тридцатилетней давности? Отсутствие стекол в окнах? Протекающий унитаз? Запах кошачьей ссанины в подъезде? А еще – август месяц, а в квартире такой дубак, будто на дворе как минимум поздняя осень. Сильнее всего дуло из славиной комнаты. Ваня уже сотню раз просил друга проверить окна, но тот лишь плечами пожимал – ему холодно не было. Ну еще бы, такой медведь здоровый. Ему всегда было жарко и душно, а вот Ваня мерз. Поэтому, дождавшись пока Слава свалит куда-то по своим делам, Ваня, укутавшись в мохровый халат, направился в его спальню, чтобы найти причину сквозняка и устранить. Комната у Славы была самая маленькая в квартире, но, пожалуй, самая уютная и самая удобная по расположению: мимо никто не ходит, дверьми не хлопает – красота! Причем из-за высоких потолков воздуха и простора вполне хватало, так что и малая квадратура особо не парила. Один недостаток – холодно до жути. Вот и сейчас, несмотря на теплый длинный мохровый халат, Ваня почти сразу покрылся мурашками с ног до головы. Он еще к тому же был только после душа, волосы не успели высохнуть, и голова мигом замерзла. Поморщившись, Ваня потер одну ногу о другую, жалея, что не нацепил еще и штаны, и подошел к окну. Оно было старое, деревянное, двойное. Одно из стекол во внутренней раме отсутствовало и было заменено целлофаном. Не бог весть что, конечно, но ветер не пропускало. Ваня на всякий случай поднес к нему ладонь – не дуло. Тогда он стал водить рукой из стороны в сторону в поисках щели, и чем дольше он стоял, тем холоднее становилось. И холод шел не от окна, дело было совсем не в сквозняке. Просто в комнате был кто-то, кроме него. Кто-то потусторонний, жуткий, кто и распространял этот холод. И этот кто-то стоял прямо за его спиной. Обернуться или как-то защититься Ваня не успел – ему на горло легла невидимая ледяная удавка и сдавила, лишая возможности дышать. Вторая такая же щупальца пробралась Ване в раскрытый рот, минула стиснутое горло, добралась до легких и будто бы впилась во внутренности. Ваня задергался и заорал от ужаса, но ни звука не услышал. Теперь он чувствовал, как холод пробирается к нему внутрь, и понимал – это он лишается своих жизненных сил, своей энергии. И когда монстр с ним закончит, то Ваню уже будет не спасти. Перед глазами уже начинали мельтешить черные точки, а сознание уплывать, когда Ваню вдруг дернуло назад, после чего щупальца исчезли. Свалившись на пол, Ваня скрючился, прижал руку к горлу и попытался глотнуть хоть немного воздуха. Однако он не шел в заледеневшие легкие, а холод, поселившийся внутри, продолжал распространяться по телу, будто внутри открылась черная дыра, засасывающая в себя всю энергию. Ваня бился, скреб ногтями по шее, но ничего не мог сделать. Он умирал. Рядом кто-то бился, рычал, шипел, а Ваня задыхался на полу собственной квартиры, напуганный и жалкий. Затем раздался громкий пронзительный визг, и бой закончился, стихли звуки борьбы. Почти сразу Ване подошел тот, кто остался в живых, и стал его разворачивать к себе, убирая руки от горла. Сил сопротивляться не было, так что все, что Ваня смог – это схватиться за одежду склонившегося над ним. Распахнув глаза, Ваня увидел тьму и знакомый оскал, которые становились все ближе и ближе, пока не заполонили собой все. А затем Ваня вдруг почувствовал губы на своих губах, и сразу же в горло хлынул теплый воздух. Захрипев, Ваня судорожно вздохнул, чуть ли не теряя сознание от облегчения, вцепился в Охру, как в спасательный круг, и притянул к себе. Дышать он мог теперь и сам, но у Охры было кое-что не менее важное, чем кислород – у него было то тепло, что высосал из Вани монстр. – Тихо. Тихо. Я сейчас тебя согрею. Иди сюда, нам нужно выбраться из этой комнаты, – прошептал Охра, легко поднял Ваню на руки, словно он ничего не весил, и понес прочь. Тот продолжал цеплять за него, понимая, что еще ничего не кончилось, он все еще был в опасности, черная дыра в груди не исчезла, а продолжала тянуть из него жизнь. Очень быстро и без подсказок Охра донес Ваню до его комнаты, бегом забрался на второй ярус к кровати и положил Ваню на матрац. Освободившись от ноши, он снял с себя мантию, скинул кроссовки и навис над Ваней сверху, рассматривая его. Глаза у Охры были жуткие, наполненные тьмой и кровью, во всем остальном это был Рудбой, каким Ваня запомнил его с их первой встречи. Не отводя своего жуткого взгляда, Охра осторожно пальцами убрал в сторону со лба ванину челку и произнес: – Чтобы помочь тебе, мне нужно будет забраться в тебя максимально глубоко. Глубже, чем при инициации. – Ты имеешь в виду что-то интимное? – прохрипел Ваня, опуская глаза. Охра тоже посмотрел вниз на распростертого под ним совершенно голого Ваню – халат остался на полу славиной комнаты. – Это намного интимнее, чем секс, – ответил он, кладя горячую ладонь на согнутую коленку. Рука соскользнула с коленки по бедру вниз, распространяя тепло. Ване захотелось застонать от того, насколько это было сейчас кстати. – Что мне надо сделать? – спросил он, вцепившись руками в покрывало. Его начало трясти от контраста холода, идущего изнутри, и жара, который дарил ему Охра. – Довериться мне, – ответил тот, снова поднимая взгляд. – Ладно. Будет больно? – Будет горячо, – уголок рта Охры дернулся в улыбке, и Ваня улыбнулся тоже. – Не сомневаюсь. – Окей. Начнем? – Начнем. – Тебе лучше закрыть глаза. Ваня послушно опустил веки и стал ждать. Несколько секунд ничего не происходило, а потом Охра коснулся пальцем его нижней губы и надавил, вынуждая открыть рот. После Ваня ощутил чужое дыхание на своем лице, а затем… Затем ему в рот будто хлынула лава. Дернувшись, он хотел открыть глаза, но Охра оперативно накрыл его веки ладонью, заодно прижимая голову к подушке. Горячий поток потек в горло и по гортани вниз в легкие. Ваня в панике вцепился пальцами в Охру, думая, что лава выжжет его изнутри, но тут в его голове раздался голос: – Это всего лишь я, не бойся. Так я ощущаюсь внутри. – Ты спалишь меня, – подумал Ваня, задыхаясь. – Нет, – успокоил его Охра. – Ты привыкнешь. Тут Ваня ощутил, как нечто горячими пальцами трогает его нутро, согревая. Тепло шло и изнутри и снаружи. Охра обволакивал полностью, Ваня чувствовал его каждой клеточкой своего тела, слышал его в своей голове, ощущал еле уловимые касания на коже. Лед потихоньку покидал его тело, отпускал, черная дыра затягивалась, хоть и медленно, но верно, боль уходила, и внутри разгоралось пламя. Неистовое, опасное, подстегиваемое Охрой. Ваня горел, задыхался, умирал и воскресал. И ему хотелось еще. Больше. Глубже. Хотя, казалось бы, куда ближе, они и так были максимально близки. Но хотелось еще и еще, вплавиться друг в друга, стать единым целым. Ване это было нужно. Сейчас. Охра услышал его призыв. Ваня охнул, ощутив более материальное проникновение в свое тело, и громко, сладострастно застонал. Обхватив Рудбоя ногами, он выгнулся, в то время как Охра будто бы ласкал его изнутри. И это было настолько необычно и охуенно, что Ваня совсем перестал соображать. Он чувствовал Рудбоя внутри себя, чувствовал Охру в своей голове, своем нутре – легких, сердце, почках, желудке. Ваня был настолько открыт перед ними обоими, как никогда ни перед кем прежде. И ему наконец-то было тепло. И так легко дышалось. – Я тоже хочу тебя видеть. Откройся мне, – попросил Ваня мысленно. Какое-то время Охра не реагировал на просьбу, а потом Рудбой убрал ладонь, и Ваня открыл глаза. Охра без капюшона выглядел как полупрозрачная жуткая маска, надетая на человека: налитые кровью глаза с черными зрачками, плотный дым вместо лица и жуткий оскал. А за Охрой был виден Рудбой, глядящий на Ваню внимательно, чуть насторожено. – Все в порядке, – сказал тот, обращаясь к ним обоим. – Все хорошо. Охра отозвался на эти слова очередной лаской, заставившей Ваню охнуть и сжать бока Рудбоя коленями. Тот задвигался быстрее, резче, подложил одну руку Ване под голову, погладил по напрягшейся шее, а затем наклонился и поцеловал в губы. Поцелуй был легкий, они едва касались друг друга, лишь дышали одним воздухом. Ваня чувствовал, что уже на грани. Все тело горело, ломило затылок, низ живота сводило приятной судорогой. Вцепившись Рудбою в плечи, Ваня кончил, хватая ртом вязкий воздух, и тут же ощутил, как тело под его руками тоже начинает мелко дрожать от оргазма. Охра выходил из него красиво, явно рисуясь. Отделялся черным дымом от ладоней, впитываясь в кожу Рудбоя, ерошил ванины волосы напоследок, гладил приоткрытые губы, касался шеи, вызывая щекотку. Ваня улыбался. Томное после секса тело словно бы пело, наполненное до последней клетки энергией, будто и не было того страшного монстра, выпившего его жизнь почти до дна. Единственный вопрос, который Ваню никак не отпускал – кто это был и не вернется ли он. – Это был паразит, – ответил на повисший в воздухе вопрос Рудбой. Он лежал рядом на боку и ласково и неторопливо гладил Ваню по пальцам. – Он не совсем разумен, ведом лишь инстинктами. Все, что ему нужно – это поглощать как можно больше энергии. Он порождение некроманта. – Некроманты – это те, которые мертвых воскрешают? – уточнил Ваня. Ну вот приехали, еще и некроманты какие-то. – И это тоже. Некроманты способны управлять неживой природой: глиной, камнями, человеческими изобретениями, они способны оживлять их. Но это не настоящая жизнь. Они лишь наделяют неживой предмет инстинктами и своей волей. Более серьезное умение – это воскрешение мертвых: животных, людей. Это умеет далеко не каждый некромант. И далеко не у каждого это получается правильно. – А зачем им создавать паразитов? – Чаще всего паразиты получаются ненамеренно, в ходе ритуала, и быстро рассеиваются. Да, некоторые некроманты создают их прицельно, чтобы убивать, но это редкость. – А почему паразит оказался здесь? – задал следующий вопрос Ваня. Рудбой вздохнул и сел на кровати. – Хороший вопрос. Меня беспокоит еще то, что этот паразит оказался таким сильным. Еще бы немного, и спасать мне было бы некого. – Ты, кстати, быстро оказался здесь. – Я тебя инициировал, – напомнил Рудбой, касаясь кончиками пальцев ваниной ритуальной татуировки. За последние дни Ваня убедился, что символ на его груди никому, кроме шаманов, не виден. И даже на фото не отображался, что радовало, – между нами осталась связь, так что я ощутил, что с тобой что-то не так. – Я рад, что ты успел. – Я тоже. – Ты сказал, что паразиты неразумны, а что они вообще из себя представляют? И почему их зовут паразитами? – Как и шаманы, некроманты во время проведения ритуала используют энергию окружающей среды. Иногда что-то идет не так, и они забирают больше, чем это необходимо. Вся нужная энергия уходит на ритуал, а излишек некроманты могут случайно или намеренно наделить инстинктами и подобием разума. – Сгусток энергии, имеющий разум? Звучит странно, – нахмурился Ваня. – Духи, с которыми общаются некоторые шаманы, это, по сути, тоже сгустки энергии с разумом. Вот только природа появления духов и паразитов совершенно разная. Духи когда-то были живыми существами, паразит живым существом никогда не был. Еще одно отличие – духи не нуждаются в дополнительной энергии, подпитке, так как изначально являются частью природы. А паразиты нуждаются. Этот паразит, возможно, первое время питался за счет своего хозяина, но потом ему этого стало мало, и он переключился на тебя. – А кто его хозяин? – Кто-то, кто живет недалеко. И это сильный некромант. Рудбой замолчал, да и Ваня не торопился задавать вопросы, на него и так вылилось слишком много информации. Некроманты, духи, паразиты. Может, еще вампиры и оборотни существуют?! У Вани голова пухла от всего этого. К тому же, на секундочку, у него только что был секс. С мужчиной и демоном. Ваня не очень-то был склонен к рефлексии, но о собственной внезапно выявленной бисексуальности, наверное, все же стоило немного подумать. Только чуть позже. Осознав, что лекция про сверхъестественное окончена, Ваня вылез из кровати, спустился со второго уровня и быстро оделся в джинсы и футболку. Удивительно, но у него ничего не болело, было хорошо, хотя ужас из-за пережитого все еще сидел где-то внутри, куда даже Охра со всеми его возможностями не добрался. Чтобы хоть как-то перебить это неприятное ощущение, Ваня принялся рассуждать вслух, глядя на себя в висящее на стареньком советском шкафе зеркало: – Знаешь, а ведь это довольно интересный опыт – когда тебя пытаются трахнуть в печень. В следующий раз, когда кто-нибудь спросит про это в «Я никогда не», мне придется выпить. Больше всех удивится Слава, наверное. Он-то точно никогда такого не делал! И кто теперь крут? А? А? – Ваня обернулся к Рудбою и тут же, к своему удивлению, попал в его объятия. – Оп, а я думал, мы закончили с лечением. Вместо ответа Рудбой наклонился и долгим нежным поцелуем прижался к губам Вани. Тот сначала был не то чтобы против, но они же уже поебались и уже вылезли из кровати, хули эти нежности теперь, они ж не парочка, но потом как-то расслабился и стал получать удовольствие. – Больше с тобой такого не случится, я обещаю, – сказал Рудбой, прервав поцелуй. Ваня, фыркнув, отстранился. – Вы мне учителя обещали. Вот пусть он меня и научит защищаться. Я не дама в биде, чтоб меня спасать все время. И я до сих пор не знаю, как ты так быстро тут оказался. В смысле технически. – Я умею быстро перемещаться. И ты бы не справился с таким паразитом самостоятельно на первых этапах. Не все обученные шаманы справились бы с ним. – Ну а ты типа всесильный Супермен? – Не всесильный, но мой уровень довольно высок. – Ты передо мной понтуешься, что ли? – удивленно приподнял брови Ваня. – Нафига? Ты ж в меня уже член засунул. – Так, может, я еще раз хочу, – парировал Рудбой. И вот тогда Ваня покраснел. Потому что ну вот это точно было за гранью. – Закрыли тему, – кашлянул он, отворачиваясь. Впрочем, улыбку Рудбоя он успел заметить. Черт! – Пойдем лучше проверим всех монстров под кроватями. Не хочу больше в своем доме натыкаться на нехов. – Пойдем, – согласился Рудбой, натягивая на себя мантию. Капюшон он надевать не стал, чем Ваню очень порадовал. До комнаты Славы они добрались в два счета, и если Ваня и задержался немного на пороге, то совсем чуть-чуть, никто не заметил. Первое, на что наткнулся его взгляд – это валяющийся на полу халат. Подойдя ближе, Ваня поднял его и аккуратно сложил, чтоб оставить на диване. И все, больше никаких последствий драки. Разве что дверцу шкафа немного перекосило. Или так было, Ваня не помнил. – Что ты чувствуешь? – спросил Рудбой через какое-то время. Ваня сначала не понял, о чем он, но потом до него дошло. – Здесь больше не холодно. Если дело было не в сквозняке, а в нехе, то значит, он жил здесь как минимум неделю? – Может и дольше, просто после инициации ты стал ощущать его присутствие острее. – Почему он напал только сейчас? – У этих существ очень развиты инстинкты, в том числе самосохранения. Думаю, он набирался сил, чтобы убить тебя быстро и наверняка, при этом не умереть самому. Ваню передернуло. – И он больше не появится? – Он – нет. Другой может появиться. Но ты теперь заешь, как они ощущаются, и можешь быть готов, – Рудбой сунул руку в карман мантии и достал оттуда карточку. – Мой телефон, звони мне, если почувствуешь рядом нечто похожее. Учителя мы пришлем к тебе в ближайшее время. Мы хотели подождать, пока ты будешь готов, и, думаю, ты готов. – Я готов, – мрачно подтвердил Ваня. – Я охуенно готов. Не хочу быть сожранным. – Все будет хорошо. – Но ты не знаешь, откуда эта хуйня взялась в моей квартире. А если бы эта хуйня решила довольствоваться людьми и напала бы на Славу или Мишу? – На людей они не нападают. Тварь слепа, ее ведут инстинкты, людей она просто не чувствует. – Хоть что-то хорошее. – Слушай, – Рудбой встал напротив Вани и положил руки ему на плечи. – Я догадываюсь, откуда она взялась, я постараюсь разобраться и обещаю, что больше такого не повторится. Ты мне веришь? – заглянув Ване в глаза, он стал ждать ответа, и видок у него был ну прямо как у щенка, просящего ласки. А Ваня хоть и был почетным кошатником, устоять не смог. – Верю. Разбирайтесь. Если меня это больше не затронет, мне все равно. – Хорошо, – получив желаем ответ, Рудбой улыбнулся и опустил руки. А затем он будто к чему-то прислушался внутри себя и вздохнул. – Мне пора. – Очередная Лоис Лейн в опасности? – Ты не похож на Лоис Лейн. – Правильно, потому что я Джон Константин. Рудбой, уже взявшийся за капюшон, чтоб надеть его, неожиданно сделал шаг вперед, положил Ване ладони на затылок, запрокинул его голову и поцеловал в губы. Голодно и страстно, будто они не вылезли из постели вот только что. Ваня дураком не был, понимал, что так не целуют человека, с которым переспали один раз и планировали потом об этом забыть. И от этого понимания у него кишки сворачивались в узел. Когда Рудбой его отпустил, Ваня еще пару секунд стоял с опущенными веками и запрокинутой головой, а когда открыл глаза, то понял, что Охры в комнате уже нет. – Двери для слабаков, похоже, – пробурчал Ваня, потирая губы. Он оглянулся, но не в поисках Рудбоя, а потому что… ок, он перестал чувствовать себя комфортно в этой комнате. Оставшись один, он вспомнил холод, который здесь стоял еще совсем недавно, вспомнил ощущение чужого враждебного присутствия, то, как на шею легла невидимая петля. Сглотнув, Ваня из чувства противоречия не ушел из комнаты, а уселся за стол, правда, повернул стул боком, чтоб не подставлять спину. Ничего страшного не произошло, никто на него не набросился. Чувство безопасности, однако, тоже не вернулось. Схватив со стола ручку, Ваня принялся ее вертеть и так, и эдак, старательно думая не о монстрах в шкафах, а том, кто вообще в две тысячи семнадцатом пользуется ручками. Может, у Славы еще и блокнот бумажный есть? Желая проверить свою догадку, Ваня открыл верхний ящик стола и заглянул внутрь. Блокнота там не было, были только какие-то скрепки, моток ваты, бутылка Хлоргексидина, канцелярский нож и два маленьких глиняных человечка.