Инстинкт

Войдя в темноту коридора, Артём захлопнул дверь, опустился на корточки и начал разбираться со шнурками коричневых ботинок на массивной рифлёной подошве. Шмыгая носом, он пытался отбросить все ненужные воспоминания, но те явно объявили ему войну, имитируя надоедливых мух. Сняв ботинки и куртку, Калистратов провёл ладонью по стене, что хранила сладостное воспоминание об их с Монаховым соитии. Иногда они заваливались в эту квартиру и, одуревшие от чувств, занимались любовью прямо в коридоре, так и не добравшись до кровати. Артёму хотелось, чтобы это движение стёрло со стены воспоминание, но тщетно. Он прошёл в ванную, умылся холодной водой и вымыл руки с мылом. «Ты должен думать не об этом, а о расследовании. Не позволяй своему мозгу снова превратиться в чёртово желе», — со злостью подумал майор, зажигая свет на кухне. Тёмно-фиолетовый гарнитур с подсветкой и столь же тёмный коричневый стол придавали интерьеру томную мрачность. Нижняя часть стен была облицована чёрной плиткой, верхняя покрашена в фиолетовый цвет. Год назад Артём закончил ремонт в квартире и теперь осознавал, что ему приятно в неё возвращаться. Приоткрыв окно, Калистратов посмотрел на дом, находящийся впереди, за деревьями и широкой дорогой. Старый и скромный. Такой питерский. Артём любил Васильевский остров. Здесь прошли его детство и юность, а это, как известно, лучшее время в жизни человека. Оперевшись на подоконник, Калистратов любовался блёклым светом уличных фонарей, что рассекали мглу, когда в дверь позвонили. Сперва Артём удивился, кого могло принести, а потом сообразил, что они с Русланом договаривались о встрече. Второпях пригладив волосы ладонью, словно это на них могли остаться следы слёз, мужчина пошёл открывать. — Привет, — чуть улыбнулся Разумовский, проходя в квартиру. — Пока ехал к тебе, заказал пиццу. — Привет. Проходи, — кивнул Артём. Они прошли на кухню. — Что будем пить? — Сказал бы, что вино, но я за рулём. Давай чай? — Руслан замер на пороге и добавил: — Руки вымою. — Чай так чай, — с этими словами Артём взял стеклянный электрический чайник и, нервно включив кран, стал набирать воду. — Как на работе? — спросил Разумовский через пару минут, проходя на кухню и сбрызгивая с рук воду. — Новое дело. Растерзанный труп молодой женщины. — Сексуальный мотив? — Руслан сел за стол и посмотрел на спину заваривающего чай Артёма. — Или что-то похлеще. Но имеем дело с явными извращенцами, — Калистратов повернулся к Разумовскому и скользнул по нему заинтересованным взглядом. — А у тебя как? — У меня всё нормально, как всегда. Я занимаюсь такой скучной работой, что всегда слушаю тебя с интересом. Будто детектив читаю, — сказал Руслан и улыбнулся возлюбленному. В эту секунду позвонили в дверь. — О, доставщик… Иду открывать, — заявил Разумовский и вышел из кухни. Пока его не было, Калистратов водрузил на стол чашки и сел, сцепляя пальцы в замок. Он вдруг подумал, что, возможно, нужно рассказать Руслану о Монахове, но потом рассудил, что нет, это лишнее. Сделав это, он как бы распишется в том, что считает произошедшее важнейшим событием. Но ведь это не так. Но ведь всё осталось в прошлом. Значит, и делиться нечем. Разумовский вернулся на кухню с большой бело-синей коробкой. Поставив её на стол, он с ловкостью фокусника откинул крышку: — Вуаля. Прошу к столу. Они ели без тарелок, прямо над коробкой. Разумовский рассказывал о своём тупом ассистенте, который вечно совершает ошибки. Пицца была божественная, или это Артём был зверски голоден. По крайней мере, он сметал четыре больших куска, и сам не заметил этого. — Понимаю, что у тебя был трудный день и ты устал, но у меня ощущение, что ты чем-то расстроен, — сказал Руслан, когда майор, объевшись, откинулся на спинку. — Не бери в голову. Мало ли проблем на моей службе? — слегка улыбнулся Артём. «Чёрт, он уже хорошо чувствует моё настроение», — подумал майор. — Да. Просто знай, что я всегда готов тебя выслушать и помочь. — Знаю, Рус, и очень это ценю. Ты ж не сомневаешься? — Неа, — качнув головой, Разумовский допил остатки чая. — А ты? — В чём? — Хоть в чём. — Мы будем говорить загадками, — ухмыльнулся Калистратов и, подавшись вперёд, накрыл руку Руслана своей. — А можем посмотреть фильм. Что скажешь? — Давай, — чуть улыбнулся мужчина. — Отличная идея.

***

Артёма разбудило «пение» смартфона. Резко открыв глаза, он уже по привычке нащупал трубку на тумбочке и поднёс её к уху. — Алло? — Привет, это Клим. Ну всё готово, я взломал страницу Глинской, — раздался бодрый голос айтишника. — Круто, я еду, — бросив смартфон на грудь, Калистратов сладко зевнул и посмотрел на спящего рядом Руслана. Накануне они посмотрели длинный фильм, потом целовались, до секса не дошло, но Разумовский решил никуда не ехать, а Калистратов его поддержал в этом. Решив не будить мужчину, майор тихо встал с кровати и направился в ванную. На завтрак времени не оставалось, поэтому, выпив стакан апельсинового сока, Артём помчался на работу. Клим, как и всегда в такие моменты, встал, уступая место старшему оперуполномоченному. Калистратов сел за компьютер и стал изучать содержимое страницы Глинской. Больше всего его заинтересовала переписка с неким Станиславом Галичем. Тот писал: «Детка, ты должна понимать, на что соглашаешься. Это приличное заведение, там встречаются серьёзные люди. Ты уверена, что готова?». Перейдя на профиль Галича, Артём изучил его фотографии и стену. Обычный парень лет тридцати, на фотографиях ничего особенного, как и на стене. Репосты из пабликов, посвящённых фотографированию, здоровому питанию и музыке. Вытащив смартфон, Калистратов сфотографировал аватар Галича и дату его рождения, после чего поблагодарил Клима и направился к себе. Витя и Слава уже были на своих местах. — На странице Глинской нет ничего интересного, не считая диалога с неким Станиславом Галичем. Перекину тебе его фото и дату рождения, найди его координаты, — пожимая руку Павлову, сказал Калистратов. — Ага. Давай. Артём отправил две фотографии товарищу и сел за стол. Не успел он включить компьютер, как раздался звонок. Майор поднял трубку. — Добрый день. Артём Калистратов? — Да, это я. — Беспокоит старший менеджер по работе с клиентами Оксана, компания «Телекорт». Вчера вы заказывали распечатку звонков и смс нашего клиента Галины Михайловны Глинской. Всё верно? — Да. — Я выслала вам информацию письмом. Хотела уточнить, вы его получили? — Секунду. Щас. Артём быстро открыл браузер, вошёл в свой ящик. — Да, получил. Спасибо. — Всего доброго. Калистратов принялся внимательно изучать всю предсмертную телефонную активность Галины. Последний звонок пришёлся на одиннадцать вечера того дня, когда она пропала. Галина звонила по номеру, который был у неё сохранён как «Бах». До этого были звонки подругам Нике и Даше. Последнее смс было получено в тот же день, часом ранее. Писал ей некто «Никита Иванович»: «Хорошо, жду отчёт в понедельник. Удачных выходных». — Слава, — не отрываясь от экрана, позвал Калистратов. — Да? — Тут четыре номерочка. Обзвони их всех, выясни, в каких отношениях они состояли с покойной, о чём общались. Ника и Даша, судя по активности переписок, её подруги. Без понятия, кто такой Бах. Она ему звонила в одиннадцать вечера, самый последних разговор, длился почти пять минут. Никита Иванович, видать, кто-то с работы. Поработай с ними. Все они общались с Галиной перед её исчезновением. — Будет сделано. Артём коряво, второпях выписал нужную информацию на листок и протянул его уже стоящему около его стола Брынскому. После этого Калистратов потёр переносицу, подошёл к окну и приоткрыл его, пропуская свежий воздух в достаточно душное помещение. — Доброе утро, — раздался знакомый бодрый голос. У майора что-то загорелось в области солнечного сплетения. Обернувшись, он увидел Олега. Тот подошёл к пустующему столу и, сев на него, вытянул прямую руку, сжимающую фотографию. — Вчера я покадрово изучил видео. И кое-что заметил, а именно символ на стене. Его почти не видно, ведь освещение в этом свинарнике было херовое. Артём первым подошёл к бывшему возлюбленному и взял снимок. Действительно, справа на стене виднелся символ — перечёркнутый глаз в круге. Мужчина отдал фотографию стоящему рядом Виктору. — Я погулил, что это за штука, информации никакой толком нет. Но мне удалось кое-что нарыть. Некий профессор теологии Эрнест Божецкий должен быть в курсе, что это за знак — я увидел эти же закорючки на одной из фотографий с его лекций. Вот только проблема в том, что он уже два года как находится в закрытой психиатрической клинике, — обхватив пальцами одной руки запястье второй, Монахов саркастично поинтересовался: — Каковы шансы, что человек с параноидальной шизофренией прольёт свет на этот беспредел, а? — Мне кажется, можно поспрашивать у здоровых профессоров, что шарят в этой херне, — сказал Павлов, отдавая фото Славе. — Кто-то же ещё должен знать, что это такое. — Поиск этих учёных умов займёт массу времени, а результат не гарантирован. Так что придётся ехать и общаться с этим нашим больным. Готовься, Артём, выдвигаемся в пять вечера, — как бы между прочим сказал Олег и направился в свой кабинет. — Я? — тупо спросил Калистратов и кашлянул в кулак. — А тут есть ещё Артёмы? — иронично поинтересовался Монахов, оборачиваясь в дверях. — Так точно, — с трудом взял себя в руки майор и вернулся за стол. Через пять минут Павлов вырвал его из пучины раздумий. — Нарыл. Галич Станислав Юрьевич, Саблинская улица, дом 6, квартира 22. — А номер телефона? — Есть. — Отлично. Скинь мне всё это сообщением, ладно? Поеду к нему. — Ага, щас. — Спасибо, — Артём встал, взял куртку и вышел из кабинета. Он оказался на улице с особым наслаждением. Ему совершенно не хотелось ехать куда-то вместе с Олегом. Это будет сущий ад. Как минимум, постоянное напряжение и тупая неловкость. «Блять! А что ты хочешь? Ну уволься тогда!», — осёк он сам себя, понимая, что нужно брать эмоции под контроль и заканчивать с этой ненужной тревогой. Поглубже вдохнул воздух с запахом сожжённым листьев, Калистратов сел в машину и поехал к Галичу. Его номер телефона был нужен на случай, если вдруг парня не окажется дома. И, спустя полчаса стоя у его двери, Артём припал к ней плечом и позвонил знакомому Галины. — Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети. — Заебись, — пробормотал Калистратов. Он оттолкнулся от двери и сделал шаг по направлению к лестнице, как вдруг щёлкнул замок, и Артём увидел лицо пожилой женщины. — Вы по какому вопросу? — тихо спросила она, кашляя. — Добрый день, — оперативник показал удостоверение. — Станислав Юрьевич дома? — Стаса нет… Что он натворил? — безлико спросила бабушка и отошла от двери: — Проходите. — Спасибо. Пока не знаем, нужно задать ему пару вопросов, — зайдя в квартиру, ответил Артём. — Его уже несколько дней нет, — старушка выглядела измождённой и сонной. — А вы кем ему приходитесь? — Бабушка я его, Полина Витальевна. — Вы с внуком вдвоём живёте? — Да, да… — Поточнее, сколько дней его нет? — Пять или шесть. Но я не волнуюсь, он часто уезжает по делам. Иногда отсутствует по две недели. — По каким делам? — Не знаю. Я в эти дела молодые не лезу… — Он не говорил, куда едет? — Нет, он никогда не говорит. — Могу ли я осмотреть его комнату? — Пожалуйста, — Полина Витальевна вяло указала на закрытую дверь. Комната Стаса была оклеена тёмно-коричневыми обоями и увешана постерами рок-групп. Кровать, узкий железный шкаф с книгами и стол, на котором стоял хороший, явно игровой компьютер. Артём закрыл за собой дверь и нажал на кнопку на процессоре. Его не удивило отсутствие пароля — Галич жил с древней бабушкой, которая кроме пульта от телевизора никакую технику в руках не держала. На рабочем столе стояли обои с чёрным ночным лесом. Майор начал изучать папки Станислава и сразу же наткнулся на то, что мысленно прозвал жестью. Папка «Лето 2019» содержала несколько роликов. Артём нажал на один из них, и на экране возникло затемнённое помещение. Парень в колодках на ногах и руках лежал с задранным кверху задом и его грубо имел в мужик в латексной маске. Сам парень постанывал и явно балдел. У стен выстроилась толпа из мужчин и женщин, большинство потягивали напитки из высоких бокалов. Артём перемотал видео на несколько минут. Того же парня трахала женщина в красном вечернем платье. Ловко орудуя толстым искусственным членом, она заставляла юношу сладостно вскрикивать. И это не мешало ему отсасывать какому-то бородатому жирдяю. Калистратов закрыл ролик и пролистал пару других. Там было примерно то же, но уже с другими парнями. Артём вышел из папки и открыл другую. Название у неё было интригующее — «Вкусное». На первом ролике женщина в ошейнике сидела на коленях, а в её рот долбился членом голый мужик, лица которого не было видно. Трахая партнёршу, он сбривал электрической бритвой её волосы, и через несколько мгновений ему делала минет с проглотом лысая женщина, руки которой были связаны и заведены назад. Калистратов листал ролики один за другим, в надежде увидеть на них Глинскую, но той не было. Заинтересовавшись папкой «Кастинг», он нажал на первое видео. На экране появилась дама в латексной маске и в таком же лифчике. — Привет, меня хорошо слышно? — спрашивала она в камеру, улыбаясь. — Привет. Нормально, — вкрадчиво ответил молодой мужской голос. — Рада тебя видеть. — Взаимно. Хоть я тебя и не вижу… всю. Представься. — Эльвира. — Это твоё настоящее имя? — Да, — игриво ответила девушка. — Почему ты хочешь попасть в наш клуб? — Я слышала, что «Бабочка» — элитарное место развлечений и удовольствий… Я очень заинтересовалась. — От кого слышала? — От Баха. — Что он ещё говорил? — Говорил, что у вас платят хорошие деньги. — Очень, я бы сказал, хорошие, — ухмыльнулся парень. — Но готова ли ты ко всему, что тебе придётся делать? — О да, готова. Дверь с тихим скрипом приоткрылась. Артём едва успел поставить на паузу. — Уважаемый товарищ милиционер, — подслеповато щурясь, сказала старушка, — звонила Викуля, невеста Стаса, сейчас продукты завезёт. Вы будете её допрашивать? — Нет, я уже всё выяснил, — торопливо ответил Артём, закрывая видео и выключая компьютер. Он понимал, что посмотрел далеко не всё, но перекидывать эти ролики куда-то — это долгий процесс, да и где взять носитель с таким количеством свободного места? Нужно было скорее уходить. — А что сказать Викуле? — спросила бабушка, шаркая следом за уходящим оперативником. — Скажите, что искал вашего Стаса из-за его неоплаченных штрафов, — сдержав ехидность в голосе, ответил Калистратов и вышел. Стоило ему вернуться на службу, как в нос ударил запах еды, и желудок заплясал твист. — Налетай, пока горячие, — улыбнулся Павлов, выразительно посмотрев на бумажную тарелку, на которой горкой лежали гамбургеры. Слава тоже жевал, запивая чаем. — Спасибо. Жрать хочется, — сказал майор и, взяв гамбургер, сел за стол, не снимая куртку. За трапезой он рассказал напарникам о том, что увидел у Галича. — Бля… Вот же извращуга! Неужто это он убийца? — ударив кулаком по столу, Витя откусил побольше от булки с котлетой. — Хрен его знает. Ни одного снафф-видео я не увидел, только БДСМ-игрища, — напряжённо жуя, ответил майор. — Да кто будет держать снафф на своём компе? — ухмыльнулся Павлов. — Это уголовщина. А БДСМ — ну типа это… по согласию. — Ты прав. На Галича у нас ничего нет, но с Глинской у них было что-то общее. Думаю, она, как и эта Эльвира, хотела попасть в клуб. Либо работать, либо как посетительница. Какая-то «Бабочка», но вряд ли это полное название. Думаю, будет что-то типа «Кровавой бабочки», — глядя перед собой, Калистратов сделал глоток чая и сбросил с угла губ крошки. — Поэт ты наш, — хохотнул Виктор. — Но, блин, я согласен. — И Бах этот… он ведь в телефонной книге Глинской, — Артём перевёл задумчивый взгляд на Брынского. — Последний, с кем она говорила. — Я ему звонил. Назначил с ним встречу на шесть часов. Голос у него приятный, говорил вежливо… — отчитался Слава, переставая есть. — Смотри, как бы он тебя не схватил, не уволок в подвал и не… пустил по кругу, — прыснул Павлов. Артём рассмеялся, а Брынский покраснел. — А что по остальным? — отсмеявшись, спросил Калистратов и продолжил есть. — Ника — подруга Глинской по работе. Сказала, что в тот вечер они говорили об отчёте, который должны были сделать для Никиты Ивановича, это, к слову, её начальник. С ним я тоже поговорил — с его слов, они общались только об отчёте. А Даша уже год как живёт в Германии. Они болтали в основном о том, что Галя приедет к ней летом. Стоит встречаться с её боссом и Вероникой? — Слава чуть ли не с трепетом смотрел на майора. — Встреться, лишним не будет. Узнай у них про алиби. Как-никак, эта четвёрка — её последняя активность с мобильного, — доедая гамбургер, сказал Артём. — И нужно выяснить, что это за клуб. — Будет сделано. — Вить, — Калистратов повернулся к другу, чей стол стоял справа от него, а за ним тянулась стена с огромной картой Питера и области. — А? — Пока мы с Олегом будем допрашивать того шизика, попытайся выйти на Галича. — Конечно, буду держать на контроле, — кивнул Виктор и почесал нос. — Не парься об этом. — Девчонку его пока не трогай. Надежды на неё никакой, парня своего явно не сдаст, а вот натрещать ему, что мы копаем — запросто. И будет он скрываться ещё тщательнее. А так… подумает, что реально по штрафам приходили. — Ага, я понял. Дверь отворилась, и из своего кабинета вышел Монахов. На его губах играла лёгкая загадочная улыбка. От полковника веяло решительностью и энергичностью. Чёрные брюки, рубашка и серый жилет идеально подчёркивали его фигуру. Он легко накинул такое же чёрное полупальто. Артём вдруг заметил, что Олег всё так же носит перстень, что и в те времена, когда они были вместе. — Выдвигаемся, — сказал он, посмотрев в глаза Калистратову. Тот кивнул и медленно встал. — Удачного пути, — улыбнулся Слава, провожая их взглядом. Они вышли на улицу и сели в служебный автомобиль, видавшую виды синюю «Мазду». Было странно находиться в непосредственной близости от Олега. На Артёма обрушился ливень знакомых ароматов: горьковатый и эротичный запах одеколона Монахова, запах мокрых осенних листьев и чистоты. Так всегда было рядом с этим мужчиной. И на какую-то секунду Калистратову показалось, что не было этой безумной разлуки. Машина медленно сдвинулась с места. Артём дышал смесью ароматов, и не мог ею надышаться. Сентябрьское солнце искрилось на западе, озаряя Петербург насыщенным ярко-золотым светом, что очень контрастировало с тревожным серым небом. Калистратов испытывал воодушевление и томление, словно ему в грудь попал один из осенних листьев, которого сперва коснулись губы полковника Монахова.