Два кислотно зелёных огня озаряют небо.
Бакуго встречают знакомые лица. Изуку мечется в размышлениях от дерева к дереву, Шото глядит в ночь почти не моргая. — Твоя жажда геройства сильнее голоса разума. Похвально, — Деку прячет ракетницу и два раза топает пяткой. Ботинки мягко подсвечиваются неоном. — Тодороки-кун, помнишь что я говорил тебе про огонь на фестивале? — Я должен отвечать? — хмыкает половинчатый и Бакуго готов клясться: рука Изуку тянется за тетрадью на поясе, но остаётся ни с чем. Блокнотика в чёрной фланелевой обложке не видно. Деку в тылу врага без альбома для автографов. Горечь лижет нёбо. Катсуки сглатывает вязкую слюну, пытается дать определения гложущим чувствам. Мидория бросил своё хобби? Выучил новые фокусы? Сновидения его рук дело? Появление злодеев в закрытой зоне простое совпадение? Бакуго хоть на секунду понимал природу сил соседа по площадке? Блондин хмурится и велит: — Скажи ему. Баш на баш. — Вы мне, я вам? Чудненько, — соглашается Изуку сразу. Кивает кудрями в чащу и садится на подвернувшийся камень пятой точкой. Очевидно, после запуска ракет, он не собирается метаться по лесу. Приглашение на вечеринку для всех в радиусе семи километров. Чего ждут Бакуго и Тодороки не до конца ясно. Тёплой встречи от прибывших? — Отвечаю только про себя. Узнаем друг друга поближе, мальчики? Фестиваль Шото прекрасно помнит. Вопросы краткие, советы на показ со словами гордыми, громкими. Снятыми на камеру. Бледность. На арене, в зеркале, новостной ленте. Отца чинного на трибунах, противника второго боя с двусмысленными фразочками. «Лучше, если не станешь слушать.» Лучше для кого? Развивать огненную сторону неприятно. Как разрабатывать искалеченную болезнью конечность. Всякая искра словно предательство матери. Тело бросает то в холод, то в жар, разум в апатию. Спасибо, что напомнил. — Применяю не пуще прежнего, — отзывается Тодороки. Лукавит без стыда и совести. Дни проведённые в лагере прошли исключительно на пользу огненной причуды. Злодей мычит, не оспаривает. Ожидать услышать на ложь откровение — глупость последняя. Потому Шото остаётся надеяться.Мидория кажется хорошим парнем.
— В чём твоя способность? — У меня нет способности, — демонстрирует пустые ладони Изуку и смеётся. — Конечно вы можете мне не верить, но смысл врать? Дурное «Я знал» рвётся из глотки. Бакуго душит вскрик в зародыше. Деку, бесполезный бедный Деку не зашёл бы так далеко на чистом энтузиазме. Ботинки на гравитационной подушке не могут помешать половинчатому ублюдку строить ледяные замки. Парниша из общих классов, объявивший войну всему геройскому факультету, одним словом заставил Тесу-Тетсу отдать все балы на колесницах и поперхнулся своими мозгопромывающими словами, стоило объявить сетку боёв. В некоторой близи шумит лесоповал. Приближается что-то большое и вряд ли приятное. Мидория не спешит подниматься. Это, чем бы ни было, атакует по верху. Деревья валяться, словно от больших лап; внизу безопаснее. — По человеку всегда видно, что он пользует. Теперь становится стыдно. На площадку выпрыгивает Тога. Двигается зигзагами, оно и понятно, с нескольких сторон её атакуют Способность-чан и девочка лягушка. Изуку не хочется бередить сознание, называя школьниц их именами. — Душка, ты сегодня в ударе? Решил заграбастать всю славу себе? — интересуется Химико, продолжая хаотично двигаться в трёх соснах. Мидория искоса поглядывает на напрягшихся парней. Ладони Бакуго блестят. Жаль, всё не так легко. — Поверишь, если скажу, что не старался? Тога изящно уходит от шаловливого язычка Тсую. С бандурой за спиной манёвренность хромает, но скорость остаётся при Химико. Неприятный большой шприц с толстой иглой оставляет полосу на щеке лягушки. Пара капель звонко падают в отдельную пробирку. Одной такой хватит на час превращения. Изуку вспоминает как прекрасна Химико под личиной Бакуго. Тога думает о том же или чём-то своём. О расписании сериала или странных посиделках. Встречается взглядом с красными рубинами. Актриса нашедшая эталон. Тога пикирует за спину Мидории, словно это должно спасти её от преследования. Изуку глядит на ловко затормозивших девушек. Мило видеть их сбитые с толку лица. Деку беспечно приветствует их взмахом руки. Бездействие одноклассников заставляет шестерёнки в головах крутится. Остановиться. Начать задаваться вопросами. — Нет, ради него ты бы постарался. Изуку улыбается. Да, она права. Всё что угодно, ради такого как он. Шум становится опасно натужным. Очако поднимает пригоршню земли, не скрывая действа. Атаки лоб в лоб очень подкупают, но Мидория уже потратил все деньги на обед. Приходится подняться. Тога ловит движение с детской непосредственностью. — Уже уходим? — Кто вас преследовал? — Парень — летучая — мышь, — пытается описать Химико. На её щеках играет румянец, на равне с тяжёлой симпатией под ресницами. Очевидно демонстрация силы поразило Тогу в самое сердечко, или что там у неё. — Такоями взбесился, — объясняет Тсую для одноклассников. — А потом ещё и эта вылетела. — Надо сваливать, — дергается Изуку. Химико смотрит обижено, как на упавший шарик мороженного. Деку виновато поджимает губы и отбивает короткую очередь ботинками. Тихий писк знаменует прогрев небольших моторчиков.Три.
— Девочки, кино обсудим в следующий раз, — подмигивает Тога шельмовато. Изуку признаёт ошибку. Поведение подруги не связано с Такаями и его разумной Тенью. Скорее всему виной проснувшаяся гинекомания*. — Очако-чан, запомни, фиолетовый тебе не к лицу.Два.
— Какого хрена, вас никто не отпускал, — подрагивает в сполохах искр Бакуго. Изуку притягивает за талию Химико. Горячий смех обжигает ухо, руки грузно обхватывают шею. Мидория гнётся под тяжестью к земле для лучшего ускорения.Один.
— Спасайте друзей. Я держу слово.