В кроличьей норе

      Панси узнает об этом случайно: Рэйчел присылает смску с коротким «поздравь Нейта с др от меня». Следом прилетает «и от Хлои тоже». Панс хмыкает, представляя, как матерится Прайс до сих пор, а потом замирает.       И тыкает Прескотта в плечо.       — Ты не сказал мне.       — Что?       — У тебя день рождения?       Нейт морщится, словно от зубной боли (такой же свербящей и вымораживающей), и глаза закатывает. Нейт дни рождения свои не любит до бесконечности и обратно; Нейт бы на свет хотел не рождаться, зачем каждый год напоминать себе, что не вышло?       Панси просит / т р е б у е т / — расскажи. Нейтан не знает, как рассказать, что из года в год лет с четырнадцати (когда понял, что отцу не нужен, себе не нужен, м и р у не нужен) напивается до отключки и следующие три дня проводит, закрывшись в своей комнате с ангельской пылью. Нейтан не знает, как рассказать, что отец из года в год тащит его на пафосные вечеринки партнеров и заставляет притворяться и д е а л ь н ы м (Нейт ни быть, ни притворяться не умеет просто).       Паркинсон называет его ублюдком и обнимает крепко, прижимаясь щекой к плечу. Паркинсон знает, что такое пытаться быть тем, кем не являешься (она на мгновение вспоминает белые волосы с проседью и взгляд ледяной — Мерлин, спасибо, что он из Мэнора выбрался переломанным, но не мертвым).       — Мы можем это отпраздновать, хочешь?       Нейтан смотрит на нее неожиданно осмыслено, щелкает зажигалкой. В светлых глазах айсберги тают и разбиваются о края ресниц.       Нейтан хочет ее об одном попросить лишь: со мной рядом будь.       (и все будет хотя бы н о р м а л ь н о)       И это будет лучший подарок.       Но вместо этого качает головой и усмехается краешком губ, зажимая сигарету меж пальцев.       — Просто уедем дальше. Но если ты хочешь, можем купить кекс и свечи. Или коньяк и стаканы.       — Ты не сядешь за руль пьяным. Я хочу пожить еще немного.       Прескотт пожимает плечами.       Все, чего он от жизни хочет, это спокойствия. Возможности быть собранным, цельным, целым. Но старые раны на сгибе локтя зудят до невозможности и глаза жжет слезами забытыми; сломанные мальчики не становятся нормальными по щелчку пальцев.       Это магия, что не запрещена вне Хогвартса.       (потому что такой магии не существует)