No chance to victory

      Прямо ирония судьбы. Мэй споткнулась о свой собственный шнурок и тут же увидела стоящую в дверях знаменитость, у которой он тоже был развязан. Только вот у девушки шнурок был белым, правда, немного запачканным и совсем чуть-чуть потертым, а у Сехуна — черным, совсем не грязным и, казалось, вообще новым. Мэй подумала, что уже это подчеркивало то, кто перед ней вообще стоял. Она — всего лишь трейни, только собирающаяся подняться на сцену, изо всех сил желающая стать айдолом, а он — уже айдол, известный не только в Корее, но и за границей, популярный, успешный…       Мэй краешком губ усмехнулась сама себе. Как вообще шнурки могут наталкивать на такие мысли? Похоже, она слишком устала. Перед ней стоит сам О Сехун, а девушка думает о шнурках. Смешно. Да еще и глупость сморозила. Сейчас ей внезапно захотелось повернуть время вспять и оказаться в прошлом, на минуту раньше. Не споткнуться о свой же шнурок, удачно завершить танец и нормально поздороваться, но, увы, машины времени, к сожалению, нет.       Сехуна, к удивлению Мэй, ее реакция даже рассмешила. Его уголки губ приподнялись, делая лицо еще более прекрасным, а сам он беззвучно рассмеялся, после чего присел на корточки и все же завязал шнурок, превращая немного изогнутую линию в аккуратный бантик. — Ты новенькая здесь? — первым делом спросил Сехун, поднявшись с пола.       Девушка призадумалась. В компании SM она была трейни уже около пяти лет. Так что нет. Она, безусловно, не была новенькой, но заметили ее почему-то только сейчас. Впрочем, наверное, ничего странного в этом не было. Разным знаменитостям, куда входили и айдолы, а в их числе был и О Сехун, просто некогда было замечать всего-лишь какую-то трейни, как Мэй. А ей, в свою очередь, так же было некогда замечать айдолов. Мэй считала, что жизнь звезды, безусловно, сложна. Она не грезила надеждами о светлом будущем и прекрасно понимала, что если все же дебютирует, то будет не легче, чем сейчас. Жизнь айдола, как и жизнь трейни, сложна. Именно поэтому они нечасто обращают внимание друг на друга. — Нет, — мотнула головой Мэй, отчего несколько прядок волос выбились из затянутого на затылке хвоста.       Она, наверное, выглядела сейчас совсем неопрятно. Вся прическа успела порядком растрепаться, и волосы неприятно липли к лицу и шее. Кроме того, Мэй стояла красная, как рак, после такой длительной тренировки. Кофта, завязанная на поясе, была слегка помята, а девушка еще больше ухудшала ситуацию тем, что постоянно перебирала складки одежды между пальцами, пытаясь успокоить нервы. Старые штаны были слегка застираны и уж точно не придавали Мэй более сносного вида, как и черная футболка с несколькими отвалившимися от нее стразами.       Девушка опустила голову вниз, принимаясь рассматривать злосчастные кроссовки. Она не могла долго смотреть на айдола. Уж слишком странно это было, слишком непривычно и… смущающе. На его фоне Мэй просто терялась, меркла. Разница между ними была словно широкая пропасть — слишком большой, почти непреодолимой. — Не видел тебя раньше, — произнес Сехун, продолжая разглядывать Мэй. — Ты хорошо танцуешь. — Спасибо, — пробормотала она, не переставая перебирать складки кофты.       Девушке все же удалось оторвать взгляд от созерцания кроссовок и вновь направить его на парня. Все же, видеть перед собой знаменитость было довольно ново для Мэй. Она не могла знать точно, увидит ли этого человека хоть еще раз, поэтому не собиралась упускать шанса все рассмотреть. Конечно, возможно, она и предпочла бы тренировку, но телу, как-никак, требовался отдых, пусть и не слишком продолжительный. — Уже поздно, — кинул взгляд на часы айдол. — Почему ты в зале?       Мэй немного приоткрыла рот, готовясь высказать поучительную речь о том, что стажером, вообще-то, быть совсем непросто и что тренироваться надо каждую свободную минутку. К счастью, ей удалось вовремя остановиться. Девушка в последний момент осознала, что человек, стоящий перед ней, сам, скорее всего, прошел через это, а спрашивал просто из вежливости. — Мне просто захотелось потанцевать, — произнесла вместо этого Мэй, стараясь не брякнуть чего-нибудь лишнего. — Нелегка жизнь трейни, да? — внезапно поинтересовался Сехун, но прозвучало это, скорее, как утверждение, нежели вопрос. — Да… — протянула девушка, немного призадумавшись. — Но жизнь айдола ведь тоже нелегка, верно?.. — внезапно выпалила она.       Безусловно, Мэй понимала, что это так, но в то же время ей хотелось узнать об этом побольше. Вот только было жутко неловко спрашивать это у первого встречного… айдола. Тем более, на первых минутах знакомства. Однако, вопрос сам слетел с языка, прежде чем мозг успел сообразить, был ли он здесь уместен. — Знаешь, не все такого мнения, — проговорил парень, проходя в глубь комнаты.       Мэй, думавшая, что айдол надолго не задержится, почему-то не ожидала такого. Она, увидев, что Сехун двигался ей навстречу, сделала шаг в сторону, пропуская того к месту назначения, а именно — к стулу. — Некоторые думают, что быть айдолом легко, — продолжил он, перекладывая колонки на пол и усаживаясь на стул. — Как ты думаешь, что сложнее: быть трейни или айдолом?       Внезапный вопрос привел девушку в тупик, из которого не было ни возврата, ни дороги вперед. Не сказать, что Мэй раньше не раздумывала над этим. Она действительно пыталась выяснить, понять, но верный ответ каждый раз ускользал из рук. Мэй пыталась расставить плюсы и минусы, старалась сравнить, но, что бы она ни делала, все было напрасно. — Не знаю, — девушка по привычке мотнула головой. — Я тоже, — Сехун еле заметно усмехнулся краешком губ.       Этот вопрос действительно был сложным. Но… Сехун был айдолом, он прошел через все это: тернистый путь трейни, дебют, и, в конце концов, стал известным айдолом. Как он мог не знать? — Собираешься еще потренироваться? — парень откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. — Нет, — ответила Мэй, освобождая волосы от резинки и пытаясь пальцами хоть как-то привести их в порядок. — Я, пожалуй, пойду в общежитие… — Я бы на твоем месте остался здесь, — приоткрыл он один глаз, не сводя взгляда с девушки. — Почему же? — удивилась та. — С моим танцем какие-то проблемы?       Ей действительно было важно мнение со стороны, поскольку свои танцы Мэй крайне редко кому показывала, не считая, конечно, ежемесячных проверок. Кроме того, Сехун был айдолом, а значит, он мог дать более конструктивную критику, чем какой-нибудь мимо проходящий человек или же новичок в таком деле, как танцы. — Не проблемы, — поправил Сехун, — скорее, недочеты. — Можете, пожалуйста, поподробнее, если не затруднит? — попросила Мэй, надеясь получить обоснованную критику и, тем самым, улучшить свои навыки.       В конце концов, уже совсем скоро должно начаться шоу на выживание, где будут такие же трейни, как и сама Мэй. Никто точно не захочет сдаваться, а значит выложиться надо будет на все сто процентов, если не больше. — Можешь повторить последнюю часть танца? — вопросил парень, возвращая голову в исходное положение, вытягивая ноги вперед и складывая руки на груди, чтобы можно было удобнее наблюдать и подмечать детали. — Конечно! — тут же согласилась девушка, собирая волосы обратно в хвост.       Мэй включила музыку и дождалась нужного момента. Шаг вперед, правая рука плавно поднимается наверх, затем — левая, а потом обе резко опускаются. Поворот на сто восемьдесят градусов и девушка тут же падает на колени, продолжая танец. — Стой, — голос, принадлежавший парню, вдруг заставил ее замереть, так и не завершив очередной элемент танца.       Мэй с интересом повернула голову в сторону айдола. Что же здесь было не так? Все движения были точные, последовательные. Мэй не спотыкалась, не оступалась, ошибок не делала. Так что же? — Ты не завершаешь движение, — пояснил Сехун, но, увидев, что девушка не понимает, продолжил: — После поворота ты сразу падаешь на колени.       Мэй кивнула, все так же будучи не в силах понять парня. Ну, падает она на колени, дальше что? — Ты не останавливаешься ни на секунду. Тебе следует сделать небольшую, практически незаметную паузу после поворота, — произнес Сехун.       Он вдруг, немного с неохотой, поднялся со стула и направился в сторону девушки. — Смотри, — проговорил парень, вставая напротив.       Девушка хотела было включить музыку, но Сехун махнул рукой, показывая, что этого делать не надо. Вместо этого, он в точности повторил движения Мэй. Правая рука, левая… И вот, разворот и падение на колени прямо так, без остановки. — Ты делаешь именно так, — сказал парень, тут же вскочив на ноги. — Нужно по-другому. Смотри внимательней.       Сехун вновь встал в исходную позицию. Первое движение, второе, взмах, снова падение на колени, но на этот раз с задержкой на какую-то долю секунды. Оно выглядело более плавно, чем раньше, более отчетливо. Вот только Мэй казалось, что абсолютно все движения парня были таковыми. Лучше, чем у нее. Он, конечно, айдол, уже дебютировавший, достигший немалых высот, у Сехуна и опыта побольше, но ведь и Мэй тоже не промах. Она ведь почти целыми днями торчит в этой комнате! Так почему? Почему не может так же?       Девушка вздохнула, пытаясь привести свои мысли в порядок, что, к сожалению, удавалось не до конца. Все говорили, что у нее определенно есть талант. А это значит, что если она будет еще больше его развивать, то сможет танцевать также, верно? Просто нужно приложить больше усилий. Еще больше, чем сейчас. — Я поняла, — произнесла Мэй, видя вопросительный взгляд айдола на себе. — Спасибо большое, — она слегка поклонилась, как и было положено по правилам этикета.       Сехун на то лишь тихонько пожал плечами и слегка наклонил голову, принимая благодарность. — Мне пора, — тут же воскликнула девушка, мельком взглянув на наручные часы. — Еще раз спасибо. До свидания!       Мэй попрощалась и как ошпаренная выбежала из зала, так и не дождавшись ответа. Она и сама не понимала, отчего была такая реакция. Просто… странно все это.       Этот день вообще принес слишком много странного. На шоу ее приняли, друг убежал, незнамо куда, даже не попрощавшись; ноги будто бы сами привели к зданию SM, так еще и самого настоящего и вполне себе живого айдола встретила.       Помимо всего этого, девушка прекрасно понимала, что вскоре ее жизнь кардинально изменится. Во-первых, через два дня должны были начаться съемки шоу. Значит, это полностью перестроит ее расписание, а также ей придется намного больше общаться с другими стажерами, что она ранее делала крайне редко — слишком сильно уставала. Во-вторых, Мэй пообещала самой себе, что будет тренироваться еще больше. Навыки Сехуна ее и впрямь удивили. Раньше она считала, что ее танец идеален. Никаких запинок, все ровно, плавно, хотелось сказать даже — профессионально. Да и многие так говорили, едва ли не все, кто этот танец видел. Но эта встреча поменяла абсолютно все видение девушки.       На улице было довольно-таки прохладно, поэтому Мэй пришлось накинуть завязанную на поясе кофту, иначе была бы опасность заболеть, а этого ей не хотелось совсем. В воздухе то и дело виднелись клубы пара, и девушке вдруг подумалось, что в недавнем прогнозе погоды не говорили, что будет так холодно. По крайней мере, это хоть немного отрезвляло разум.       Мэй вдруг внезапно остановилась, подняв свой взгляд на небо. Оно было усеяно звездами, словно подавая надежду, говоря, что скоро все изменится, что все будет куда лучше, чем раньше. И девушка почему-то поверила. Она посчитала, что так обязательно и будет, что она пройдет это шоу, что дебютирует, что сможет вылечить отца и исполнить свою мечту.       Переведя взгляд на наручные часы, Мэй осознала, что была ровно полночь. Время, которое могло изменить все, в которое можно было давать обещания, в которое в самых различных мангах и дорамах случались чудеса.       Девушка подумала, что с этого момента все должно было измениться.       Оставалось ровно сорок восемь часов до начала шоу на выживание, что могло полностью поменять жизнь Мэй. В лучшую или худшую сторону — она, конечно, не знала. Что ж, ее подготовка начиналась прямо сейчас.