Troublemaker

      Волна голубого пламени хлынула вниз, подхватила людей Диспреццо, прошила их насквозь нитями губительного спокойствия, оставляя свой след внутри каждого, и рванула дальше — вглубь территории, омывать неприступные стены зданий и перехватывать мчащихся на помощь другим бойцов. Впрочем, мчались они, скорее, в объятия к древнейшей твари, с радостью принимавшей в дар смертников.       Вздохнув, Люси опустила руку, ключ скользнул на положенное ему место. Водолей, без привычного ворчания и криков, исчезла, а за ней и остатки пламени, светлыми искорками заполнившие территорию. Казалось, прошла вечность перед тем, как Тсунаеши отдал приказ о начале операции. По разработанной схеме отряды распределились между зданиями, зачисткой которых предстояло заняться.       Почувствовав рядом волнение знакомого пламени, Люси позволила себе чуть расслабиться — тело тут же качнуло от напряжения, ядом пробежавшегося по мышцам. — Ку-фу, может тебе не стоит идти дальше? — Мукуро взволнованно подхватил Хартфилию под локоть, позволяя опереться о себя. — Ты же знаешь, что так просто я их не могу отпустить. — Просто?.. Ты всех, кто находились вне зданий, вывела из строя. Разве этого мало? — Рокудо закатил глаза, понимая, что Люси упрется и сделает по-своему. — Идем.       Хартфилия легонько качнула головой и сделала пробные пару шагов — с каждым разом уверенности в том, что какой-то из них окончится падением, становилось все меньше. Облако смело повернулась к зданию, закрепленному за ними и отрядом, успевшим уже ворваться внутрь. С самого начала было понятно, что самих их не отпустят.       На первом этаже гремели перестрелки, и они с Рокудо скользнули к лестнице, по которой на первый этаж сбегали бойцы. Первые из таких были перехвачены стеблями лотоса, сотворенного Мукуро. Трепыхавшиеся шкафы в черных смокингах обмякли быстро, когда цветки распустились и чуть мерцающая пыльца повисла в воздухе. Последующие несколько человек также попали под действие иллюзии и кубарем скатились вниз.       Лестницу постепенно покрывал зеленый ковер из лозы, нетерпеливо стелющийся вперед и обхватывающий все, что попадалось на его пути. Поднимаясь вверх, Люси едва успела среагировать и выставить в защитном жесте кнут. Иллюзии Мукуро от чего-то пропустили одного из противников, сейчас старательно пытавшегося продавить защиту Хартфилии. Заметивший свою оплошность Туман мгновенно сотворил иную иллюзию — впивающиеся длинными иглами в плоть, ветви терновника опутали врага и, приподняв, утянули на этаж ниже.       Недоуменно приподняв бровь, Люси оглянулась на Рокудо: — Это что такое? — Ты о чем? — Ну, терновник. А как же лотосы и прочая убийственно-прекрасная растительность?       Закатив глаза, Мукуро схватил Хартфилию за руку и притянул к себе, освобождая дорогу споткнувшемуся о внезапно появившиеся стебли боевику, скатившемуся мимо них вниз. На втором этаже народу было, как ни странно, меньше. Люси аккуратно выглянула вверх — так и есть, в основном противники наблюдались на третьем — и последнем — этаже.       Пистолет скользнул из подпространства в другую руку Хартфилии. Вместе с Рокудо они шагнули в проход второго этажа, отгораживаясь от лестничного пролета иллюзией их отсутствия там. Два выстрела — на пол падают два же тела. Люси покосилась на Рокудо, чье пламя азартно булькало. Со стороны иллюзиониста из пола выходили десятки кольев, нанизывая на себя выскочивших Диспреццо.       Вздохнув, Хартфилия переключилась обратно на свою часть этажа.

***

      Когда они поднимались наверх, первые два этажа были зачищены: в проходах и помещениях лежали тела, кровавые пятна встречались как на полу, так и на стенах с потолком. Впрочем, стенам досталось немного больше: некогда ровные, они были истерзаны вгрызавшимися в них пулями и пламенем. — Скорее всего здесь никого не осталось, — шепот Мукуро казался отнюдь не тихим. — Все равно стоит проверить, — пожав плечами, Люси махнула рукой отряду, тут же рассредоточившемуся вдоль стен.       Загибая пальцы на руке, Хартфилия действительно надеялась, что в помещениях никого не окажется. Пламени уже было на донышке, и следующее его применение могло просто-напросто лишить сил на долгое время. Слечь в больничное крыло ей ой как не хотелось.       Люси скорее почувствовала, чем заметила, что Рокудо задержал на ней свой взгляд — пронизывающий, немного настороженный, в котором каплей в море колыхалась обеспокоенность. Перед тем, как загнуть пятый — последний — палец, Хартфилия с улыбкой повернула голову к Мукуро: — С меня кофе. — Как только выберемся отсюда — так сразу.       С последним загнутым пальцем, навстречу только желавшим ворваться в помещения вонгольцам были выпущены пули. Иллюзионист хотел притянуть Люси к себе, спрятать за иллюзией-порталом, перенаправляющим выстрелы за спины противников, но только он коснулся кончиками пальцев других, сразу потерял это ощущение. Он больше не касался Хартфилии.       Взгляд, задержавшийся на руке, был поднят выше — на ошарашенное лицо девушки в мелких капельках крови, на ее плечи, затянутые в некогда светлую ткань. Она вся мерцала пламенем облака, его переливами, тягучей массой, окружившей свою носительницу. И это не спасло ее от пуль с агрессивным пламенем урагана. Одежду Люси расцвечивали увеличивающиеся кровавые пятна.       Не будь Хартфилия дорога Рокудо — он бы сказал, что походила девушка на творение мастера.       С последним выстрелом иллюзии заполнили весь этаж — дьявольски-прекрасные лотосы, что подхватывали противников, опутывали и протыкали насквозь, превращали внутренности в месиво, заставляя захлебываться собственной кровью. А сам Рокудо едва успел подхватить бледную Люси на руки, укрывая лотосами ее тело, пряча за ними и будто заставляя время течь вокруг Облака медленнее.       Его не простят, если она погибнет.       Он сам себя не простит.