Паладины

      Семьи купцов отличает крайняя рассудительность: тяжёлая жизнь в путешествиях не всегда предполагает наличие детей, а позже намного проще купить себе супругу из обнищавшего рода, чем пытаться подобрать кого-то своего круга и статуса. Ведь в этом случае обе стороны могут быть уверены: брак нерасторжим и удобен, пусть и ограниченно. Так и поступил Кройн, человек, первым пересёкший Королевство Фей и вернувшийся оттуда с товаром, цена которого была баснословна. Огромный и покрытый волосами, словно зверь, он предпринял ещё несколько попыток увеличить свой капитал, но неизменно терпел поражение. И взгляд его обратился в сторону жизни, до этого обходимой стороной: самый богатый человек в Аллоаде решил жениться. На смотрины собрались все от дочерей мелких торговцев до сестёр наместников, ведь приз был так велик… заполучить в зятья знаменитого торговца пытался и простой люд. Например, горшечник с самого Северного Альянса, прибыл к его дому и поставил на колени шесть дочерей, чтобы те умоляли взять их в жёны или хотя бы в наложницы. Кройн отказал, однако четверых выдал замуж за ближайших друзей, а остальным выделил достаточно денег на дорогу. Поговаривали, что он всё же не удержался и «испробовал» старшую, но та чем-то не подошла. Слухами полнилась страна, а дом купца — невестами. Наконец, выбор был сделан: пятнадцатилетняя дочь охотника с Южных Земель покорила Кройна своим здоровьем и круглым лицом. К тому же — она была также высока, как и сам купец, грезивший сыном. Год готовились к свадьбе и перебирали наряды, а, когда подошло время, оказалось, что невеста не очень-то согласна… за день до праздника «счастливица» исчезла, не оставив и следа. Но потратившийся Кройн не стал горевать и просто женился на единственной девушке, которая решила остаться — дочери мелкого землевладельца откуда-то с юга. Девица, кроме изрядного здоровья, не обладала ничем, даже каплей ума и Кройн очень скоро сообразил, что разница в годах для их пары фатальна.       Через год после свадьбы, убедившись, что жена беременна, он устремился в путь, собрав большой, многолетний караван… ***       Его жизнь началась нелепо: не выспавшаяся после тяжёлых родов повитуха приняла ребёнка излишне медленно, и тот упал на деревянный пол. Занозы покрыли лицо младенца, который сразу же залился криком. «Всё, его жизнь кончена!» — громогласно заявила мать и назвала его «Терминусом». Оставшиеся с того дня следы были с ним долгие годы, являясь причиной насмешек и издевательств. К пяти годам мальчик уже знал, что нельзя выходить на улицу без матери, к шести — что и с матерью не всегда безопасно. На шестилетие не собирали гостей: траур по недавно умершему отцу заменил ребёнку праздник. Кройн, так ни разу и не увидевший сына, завещал всё имущество местному Совету Купцов, а жене и наследнику оставил дом в центре города.       Через полгода мать, молодая и красивая ещё женщина, вышла замуж и отправила сына «к бабушке на лето». Мальчик рос худым и совершенно не похожим на отца, лишь в плотных и грубых чертах лица угадывалось что-то от сурового охотника, решившего встать на большую дорогу не с ножом, а с кошельком. Прожившая с мужем чуть больше года купчиха стремительно теряла деньги, тратя их по наставлению нового мужа. Вернулся Терминус лишь на её похороны, и на тот момент ему уже было почти девять. Отчим, впервые в жизни видевший «своего ребёнка», прижимал к груди кричащий свёрток и думал о том, что ещё один рот точно не потянет. В итоге — мальчика отправили обратно к бабушке, где он, работая в поле, прожил ещё почти год. А после смерти единственного человека, к которому был привязан, направил свои стопы в сторону того, что его всегда тянуло: к магам… ***       Терминус помнил, как впервые встретил её.       В какой-то момент он мечтал кроме человеческого сердца лишиться ещё и разума, но… Нет, он всё ещё помнил, как впервые заметил на собрании высокую статную женщину, лицо которой не выражало ни одной эмоции. «Холодна как камень» — поговаривали маги, в то время как она, отринув всё мирское, погружалась в знания с головой. Превосходя их раз за разом.       Инара.       Как могло такое случиться с нами?       В тот раз, когда он, ещё будучи несмышленым мальчишкой, решился с ней заговорить, они едва перекинулись и парой фраз. Она была старше, опытнее и… прохладнее? Да и что он мог понимать в том возрасте?       Ему было четырнадцать, ей — почти тридцать, и разница в возрасте с годами не уменьшалась. Шестнадцать лет она ходила по этой земле без него, а он — четырнадцать лет даже не представлял, что на свете бывают такие женщины. По вечерам, лёжа в постели, он без конца представлял что было бы, будь они ровесниками. Вероятно, тогда бы он вызвал у неё симпатию. Да, наверняка. Возможно, тогда они бы смогли быть вместе. Но этому не суждено было случиться: не в силах что-либо изменить, он лишь всё больше углублялся в изучение магии и терял себя. Что было немудрено: расположенный в скалах замок не давал простора воображению, да и он пришёл к магам не для того, чтобы смотреть на местные виды. К шестнадцати, когда попал к ней в ученики, Терминус уже знал намного больше, чем его сверстники. Но, даже выделяясь среди общей массы, он с трудом мог привлечь внимание властной женщины, не привыкшей к отказам. Потому она требовала заметно больше остальных. Только на том условии, что парень никогда не откажется выполнять приказы, его приняли на обучение. С трудом юноша поспевал за своей более энергичной учительницей и постоянно получал нагоняи… ***       В ту ночь они выбрались за травами и заодно — посмотреть на картину звёзд, чтобы знать больше о завтрашнем дне. В небе, разукрашенном невероятным сиянием, Терминус и Инара прочитали общую судьбу. В первый момент парень не понимал, почему учительница так пронзительно смотрит, а, когда сообразил, мог только покраснеть.       -Забудь! — бросила она и подхватила корзину, — Это — ошибка!       Но, не в силах бороться с собой, он схватил её за плечо и развернул к себе. То, что следовало сделать дальше, парень представлял почти каждый день, но всё равно застыл, словно оказавшись в каменном плене. И, совершенно неожиданно, женщина решила пойти ему навстречу: чуть наклонившись, коснулась своими ледяными губами его губ.       Это было невероятно. Он парил и одновременно падал. Словно что-то разорвало его пополам, заставило радоваться и плакать сразу. Они проводили целые дни, просто сидя рядом и смотря на то, как текут по небу облака. Счастливые от самого факта нахождения поблизости. В замке очень скоро стало известно, что «камень плавится», начались шепотки по углам, кто-то особо наглый прямо заявил, что не намерен терпеть «детские игры» рядом с собой. Инара молчала и одаривала подобных разговорщиков ледяным взглядом. А Терминус не мог согнать с лица улыбку, ведь каждый день, открывая глаза, он мечтал лишь об одном: поскорее увидеть свою учительницу, прикоснуться к ней, поговорить, пусть даже о новой формуле. Медленно и верно они становились единым целым, неспособным существовать по частям… ***       Ему было двадцать, когда началась война. Маги не горели желанием участвовать, не проводили голосования и не обменивались мнениями. Им казалось немыслимым то, что люди ополчились сразу на все расы и пытаются захватить такие огромные территории. Правда, так считали не все. Инара, пожалуй, была единственной, кто не разделял общего возмущения, углубившись в свои исследования. Казалось, её вообще не интересовала бы погода на улице, появись возможность проводить испытания в помещении. В этом она была безумно похожа на Торвальда, но тот, в отличие от женщины, активно вступал в полемику относительно ситуации в мире. Получивший за это несколько неприятных комментариев, он, тем не менее, не отступил и продолжал горячо доказывать, что магические расы скрывают свою настоящую силу и давно пора заставить их делить мудростью.       Маги выжидали. Долгие годы затворничества сыграли с ними злую шутку: неспособные более к изменениям, они заперлись в своей уютной клетке и просто ждали пока всё закончится. Это поражало Терминуса, не привыкшего отступать и смиряться. Но, как ученик, он не имел права подавать голос в присутствии старших, а Инара старалась не выделяться из толпы.       Через полгода, когда войска Рубинового Королевства вторглись на землю фей, Торвальд исчез. Найти его не смогли даже с помощью магии и, спустя время, многие решили, что он или погиб в поисках «великих истин», или заперся и специально спрятался ото всех. Часто, проходя мимо его комнаты, Терминус смотрел на запертую дверь и гадал, увидит ли мага ещё когда-нибудь. Частью своей души он желал более никогда не встречать мужчину, который привлекал внимание его учительницы и жаждал занять его место. Инара обещала «поговорить» на следующем совете насчёт получения звания «мага», но… *** Проснувшись однажды утром, маги оказались окружены армией Рубинового Королевства. Вокруг, сколько хватало глаз, тянулись красно-золотые штандарты, шатры и флаги подразделений, разбавленные только чёрными точками кострищ. Выточенный много сотен лет назад из скалы замок высился над всей этой мощью безмолвной громадой, никак не реагирующей на происходящее вокруг. Маги ничего не предпринимали, молчала и армия, не было даже минимальных переговоров. А, если и были, никто не потрудился сообщить об этом Терминусу. Инара была необычайно молчалива, всё чаще она всматривалась в небо, словно ища там ответы на давно мучающие её вопросы.       Однажды вечером она попросила его задержаться. Отложив часть книг в стопку, женщина обвязала их тканью и тщательно закрепила своё творение узлом. Примерилась к тому, чтобы поднять получившийся узел, но не преуспела. Потом окинула оценивающим взглядом фигуру Терминуса, который всё рос и рос, за последний год изрядно раздавшись в плечах, рискуя скоро догнать её в росте, и кивнула сама себе.       -Мы уходим, — бросила она, — Собирай вещи и через десять минут жди меня у дверей. Бери только самое необходимое, но учти: возможно, мы сюда никогда не вернёмся.       -О чём ты? — не сразу сообразил парень, — Зачем уходить?       -Я сегодня весь день простояла у окна и заметила в рядах армии Торвальда, который кто-то без конца выверял. А он не станет размахивать руками просто так. Судя по тому, что за день ничего не случилось, его магия запланирована на ночь. Следует убраться отсюда как можно скорее.       -С чего ты взяла, что он решил атаковать?       -Ты обещал выполнять мои приказы. Прошу, сделай это и сейчас.       Они едва успели: стоило паре выскочить из туннелей, расположенных на дальнем берегу реки у самых болот, которые армия оставила без внимания, как замок, оторвавшись от земли, растворился в воздухе. Не в состоянии сказать что-либо внятное, Терминус застыл, устремив глаза на то место, где недавно был его дом и, надеясь, что он вот-вот вернётся. Но ничего не происходило. Разве что армия начала сворачиваться и стремительно двигаться в сторону Рубинового Королевства.       -Вот, почему стоило спешить. Я много общалась с Торвальдом перед его уходом. Изучение пространства и его изменения всегда вызывало море вопросов, так что он занимался им тайно. Но, поскольку маги никогда не отличались любовью к честной игре, кто-то разнюхал, что он по ночам не только книжки читает. Его ждали казнь или изгнание, но, видимо, у Торвальда были другие планы. Теперь ясно, почему он так горячо поддерживал Рубиновый Трон: сложно оставаться в стороне, имея в друзьях наследного принца. Пойдём, — дёрнула женщина за рукав своего ученика, — Стоит поскорее убраться отсюда.       -Но… — вдруг ожил Терминус, — Зачем так с магами…       -Чтобы избавиться от конкурентов, зачем же ещё? — пожала плечами Инара, — Нам нужно спешить, вокруг могут бродить дозоры… ***       Раз или два они оказывались в опасной близости от дозоров, но Инара или прикрывала их магией, или стремительно ныряла в ближайшие кусты, утаскивая за собой и Терминуса, всё ещё находящегося в прострации. Парень был просто не в состоянии до конца осознать произошедшее и принять тот факт, что никого из знакомых больше нет. Ни улыбчивой десятилетней девочки, с которой он всегда перебрасывался шутками, а этим вечером — даже обменялся ложками, потому что её прибор был слишком тяжёл для слабой руки. Ни магистра Ариуса, у которого всегда была наготове целая лекция о вреде нарушения правил взаимодействия с магией. И даже старого ворчливого проныры, имени которого он так и не узнал за всё время учёбы, но неоднократно ловил на себе неприязненные взгляды.       Ничего.       У него больше ничего нет.       Кроме неё.       К рассвету третьего дня они вышли к небольшому домику, полному свитков и книг. В первый момент Терминус даже не сразу понял, где находится: помещение своим устройством полностью копировало Архив замка. Но потом, когда Инара, торопливо перебирая бумаги, начала складывать что-то в свою сумку, значительно прорежая этим наполненность полок, вдруг осознал: Торвальд неоднократно говорил о том, что когда-нибудь создаст свою библиотеку, в которой не будет неаккуратных студентов и магов, что надменно требуют раритеты, не умея даже понять их язык. Значит, всё это время, маг…       -Это — запасное хранилище Торвальда?       -Угадал. Он много раз говорил о том, что неплохо бы создать отделённую от Замка библиотеку и даже копировал некоторые издания. Могу поспорить, что не только копировал. Вот, например, — она ткнула пальцем в ветхий корешок книги, стоящей на нижней полке, — Эту он только недавно «совершенно не мог найти в библиотеке» и костерил всех вокруг. А, когда я предложила использовать магию для поиска, только улыбнулся и приложил палец к губам. Видимо, заранее разузнал о том, что будет дальше и решил подстраховаться. Маги ведь тоже не дураки — могли не только выставить за дверь, но и всё имущество отобрать. А куда бы он пошёл без своих верных расчетов?       -Ты много общалась с ним и теперь собираешься обокрасть?       -Да, — качнув головой, подтвердила женщина, — И нам надо действовать как можно быстрее, если мы хотим создать замок заново. Тут слишком много того, что нужно для восстановления школы, в которой смогут обучаться молодые умы.       -Ты хочешь создать школу?       -Ох, — почувствовав её ледяные пальцы на щеке, он вздрогнул, — Миру нужны те, кто способен следить за его порядком и корректировать расстановку сил в случае чего. Общество магов закостенело и не было готово открыто выступить для того, чтобы сохранить мир. Маги поплатились за это своими жизнями. Однако, несмотря на все проблемы, школа должна существовать, иначе во время следующей войны у нас просто не будет шанса остановить истребление других рас. Для обучения мне нужны книги, ведь они — единственные хранители памяти.       -Погоди… Но ведь ты жива и можешь сама обучать.       -На сколько нас хватит, Терми? Сколько мы сможем обучить до того, как умрём сами или Торвальд, решив избавиться от потенциальной угрозы, за нами явится? Двадцать лет? Тридцать? Я с трудом обучаю одного ученика, у самых выдающихся магов их было по три. Шесть человек за пять лет — этого мало для того, чтобы вообще думать о восстановлении. К тому же — в книгах наверняка есть информация о том, как вернуть замок на место. Не мог же Торвальд сделать что-то невозвратное.       -Зачем тебе… — от подобных мыслей он на мгновение потерял дар речи, — Ты ведь так и не была полноценно принята в общество магов. Может, не стоит их возвращать?       -Может, и не стоит, — покачала головой женщина, — Но я бы хотела знать, как он это сделал на случай, если придётся возвращаться самостоятельно.       -Ты думаешь… он и нас… может… отправить в другой мир?       -Не сомневаюсь. Однако для этого ему придётся постараться: люди — не замок, который можно легко удержать на одной месте во время ритуала. Возьмём по максимуму и двинемся в сторону островов, туда волна ещё нескоро докатится, а, если и докатится — у них должны быть стражи, которые не впустят на остров враждебно настроенных.       -А… они могут не впустить нас?       -Нет. Я — маг, а они — сторонники мира.       -Но… ведь и Торвальд — сторонник мира.       -Он уничтожил остальных магов, не думаю, что это будет просто скрыть. К тому же — добравшись первыми, мы расскажем всё местному населению и самому стражу непосредственно, от такого он уже не отмажется.       -Почему ты… — Терминус обернулся и только сейчас заметил, что Инара вся покрыта потом, словно без остановки нагружала сумки книгами весь разговор, — Почему ты так спешишь?       -Тут охранные чары. С того момента, как мы переступили порог, Торвальд знает, что мы живы. Пока спасает только то, что войска движутся в другую сторону, а значит — пока он найдёт транспорт, пока договорится о том, чтобы уехать — у нас будет время покинуть это место. И двинуться прямиком к побережью. Если он попросит помощи у наследного принца — дело ещё больше растянется, ведь у того целое войско — его надо развернуть, как-то собрать, объяснить задачу. Потом они, разумеется, прочешут близлежащие леса, но мы к тому моменту будем уже вне зоны досягаемости патрулей. Так что, если тебе не тяжело, — она поставила огромный мешок рядом с ним и тяжело выдохнула, — Ты не мог взять эту часть книг на себя?..       -А, если… он использует телепорт?       -Не говори глупости, — отмахнулась она, — После того, что он сделал, восстановление потребует почти месяц, а на телепорт нужно как минимум чёткий запас энергии. Даже найди он источник, быстрое поглощение силы — верный путь к потере рассудка, а Торвальд слишком бережёт свою бесценную память. К тому же… я не знаю точно сколько энергии сразу ему потребовалось пропустить через себя для того, чтобы перенести целый замок. Полноценное восстановление может с одинаковой вероятностью потребовать как пару недель, так и сотни лет. Готов?       Они набили сумки до такого состояния, что закрыть их просто не представлялось возможным. Терминус, поднимая свою ношу, только ухнул, покосившись на женщину, на лице которой не дрогнул ни один мускул. Она словно состояла из камня, который было невозможность повредить или потревожить. И это ещё больше притягивало его своим холодом и прямотой: Инара не врала, она просто не считала нужным подбирать слова или лебезить. Возможно, стоило кланяться магам в ноги за шанс прикоснуться к силе, но женщина этого не делала и, вполне вероятно, не сделает уже никогда… ***       Свет. Он помнил свет. Настолько ослепительный, что в первый момент Терминус даже не сразу понял, что это. С трудом двигаясь, он опёрся на землю, ожидая, пока глаза немного привыкнут к подобной яркости, и пытаясь прийти в себя. Он расположился на дне небольшого кратера, раскинувшись и наблюдая за тем, как медленно проплывают по небу облака. Белые. Он вспомнил про Инару и суровое лицо женщины сразу же возникло из ниоткуда. А потом — пришло осознание того, что случилось.       Торвальд.       Напрасно они думали, что смогут уйти далеко: маг настиг их меньше чем через сутки и был несказанно зол от объёмов потери. Инара встретила удар и Терминус мог только наблюдать, как вихрь чистой энергии, сметая всё на своём пути, устремляется к ней. Женщина вскрикнула в последний момент, обернулась и черты её лица, ставшие лишь чёрным обликом на фоне золотого света, вот-вот грозившего сжечь, отпечатались в сознании настолько чётко, что, как ни пытался он крутить головой, всё никак не желали покидать своего уютного убежища.       Горечь разливалась по телу тяжёлым потоком, наполняя мышцы силой и горячей энергией. Он попытался встать и не смог. Словно прирос к земле. Непослушное тело качалось, но не двигалось с места. Опустив глаза, мужчина понял, что потерял себя.       Вместо ног на земле лежал сплошной камень. И вокруг, блестя на солнечном свете, валялись разбросанные инструменты. Терминус задумался. Кто и зачем выточил из камня фигуру и как он сам смог ожить, ведь чётко помнил ту боль, когда огонь, растворив в своих потоках любимую женщину, набросился на него?       Раздались торопливые шаги и, спустя мгновение, из-за камней появился старый худой мужчина с молоточком в руке. Его тело было настолько маленьким, что новая рука Терминуса легко переломила бы спину пополам без особых усилий. Да и в живом теле было, несомненно, больше силы…       -Кто ты?       Мужчина остановился и, с интересом насупившись, заозирался. Заглянул за камни и даже обошёл лежащую на земле статую, словно не понимая, кто говорит.       -Кто здесь?       -Я.       Скосив глаза на грузную фигуру, человек вдруг понял, что никогда не создавал статуи с открытыми глазами. Подобного крика эта местность не слышала ещё ни разу: старик удирал с невиданной прытью, умудрился забыть свои инструменты, и оставил Терминуса в тишине и задумчивости… ***       Он лежал до вечера и, когда пространство вокруг уже погрузилось во тьму, понял, насколько глупо поступил: при ярком солнечном свете легко можно было разбить камень, служащий основанием, и уйти в другое место. Зачем уходить и куда — Терминус не знал, но подсознание неистово твердило, что надо бежать. В конце концов, подчинившись внутренней истерии, он нашёл на ощупь какую-то штуку и пару раз ударил туда, где, приблизительно, следовало делить ноги.       Ничего не произошло.       Костеря мастера, который отлучился, выточив только половину человека, он принялся колотить по камню, но тот остался всё таким же неподвижным и равнодушным. Откинувшись, мужчина посмотрел в небо и попытался чуть остыть. Он вполне мог сломать инструмент и тогда даже утром будет не в состоянии что-либо сделать. Сейчас следовало расслабиться и подкопить сил: несмотря на то, что каменные руки не потели, Терминус вдруг почувствовал усталость и, то ли лени, то ли от глупой надежды на возвращение в минувшее время, начал рассматривать звёзды. Постепенно он начал погружаться в тёплую негу и ему виделась без конца неистовая смесь из женского облика на фоне золотого сияния и мужской фигуры, парящей в воздухе рядом с кучей камней безо всякой причины. Сон был плавным и вот он, Терминус, отделился от общей массы и, уподобившись капле дождя, устремился в сторону далёкой и неизвестной точки. Сталкиваясь с другими такими же «путешественниками» и теряя часть массы, мужчина нёсся в одну и ту же сторону, неизменно возвращаясь на прежний курс после очередного «боя». Пока, наконец, не достиг планеты, которая, несмотря на солнечный свет, казалась зелёной. Он почувствовал, что земля задыхается от невозможности остановить бесконечный поток смертей и рек крови, что впитывались в поверхность. Реки перестали приносить чистую воду, деревья были вынуждены питаться отходами войны, планета молила о спасении. И Терминус послушно устремился к ней, ещё больше обтачиваясь по пути. Приближаясь к поверхности, он начал плавиться и, разделившись на несколько частей, рухнул в середину небольшого карьера, скрытого за скалой от морского берега.       Мужчина видел человека, который, будучи привлечённым звездопадом, подобрался к нему, ещё горячему после падения, и начал торопливо вытачивать что-то. Видел тяжесть этого занятия и то, сколько сил и времени ушло у незнакомца. Он постарел, похудел, под глазами появились чёрные круги, которые становились больше день за днём. Борода, которую он за неимением времени, не стриг, достигла живота. А работа всё продолжалась. И вот, когда лицо было закончено и мастер по традиции опустился на колени, взывая небеса даровать своему созданию жизнь, на берегу кто-то закричал. Осторожно выглянув из-за камней, человек заметил две женские фигуры, сцепившиеся в неравной схватке: укрытая капюшоном незнакомка явно проигрывала местной знахарке, которая, извернувшись, надавила сопернице на глаза. Схватка закончилась так же быстро, как и началась: стоило только вскрикнуть, как знахарка отвлеклась, и противница ловко вырвала у неё большое зеркало, растворяясь в воздухе. Девушка рухнула на колени и начала задыхаться. Не понимая, что происходит, мастер кинулся к ней, но не смог ничего сделать: лишь наблюдать за тем, как и она стремительно распадается, становясь куском тумана… ***       Терминус проснулся. С трудом подняв верхнюю половину тела, он оглядел всё ещё сжимаемый в кулаке инструмент: небольшая деревянная палочка, которую используют для простукивания камня на «пузырьки» явно не была способна выдержать его ночной напор и расщепилась с обоих концов. Но он увидел совсем рядом молоточек и, действуя не слишком аккуратно, чуть не избавил себя от ноги вообще, с трудом остановив сразу начавший трескаться камень. Выдохнув, он взял острую и крепкую на вид штуку, о назначении которой мог только догадываться, и стал осторожно вытачивать одну полосу, убирая каменную пыль и действуя максимально аккуратно… ***       Дни тянулись медленно и плавно. Сначала он был очень осторожен: кажущееся бессмертным тело имело массу слабостей и требовало особого ухода. Потому Терминус старался не сильно наступать на ноги, с которых всё равно то и дело отваливались небольшие кусочки. Немного придя в себя, он с присущей ему алчностью стал искать вокруг другие куски материала: вопросы возможности оживления волновали его не на шутку. Несмотря на кажущуюся бесчувственность, сознание оставалось чётким и ясным. Облик Инары не покидал его ни на миг. Стоило прикрыть веки, и вырастал перед глазами знакомый до боли силуэт в огненной вспышке.       Она пыталась защитить и боролась до конца.       Мир не изменился — всё также поднималось солнце, изливаясь золотящими лучами по водной глади. Терминус любил сидеть на берегу и смотреть на море: он выбирал небольшой камень в отдалении от воды, потому, один раз подойдя по песку слишком близко, едва смог выбраться обратно, да и то — порядком обтесал колено.       Гнущиеся колени — пожалуй, именно они стали его мечтой в последнее время. Сначала он считал дни с момента пробуждения. Не нуждаясь во сне, мужчина бесконечно бродил по кратерам, выискивая упавшие с неба куски и перебирая их пальцами. Идея вернуть возлюбленную теплилась в нём, пусть и угасая с каждым днём.       А потом угасла.       В очередной раз смотря на море, покрытое последними огненными лучами, он вдруг попытался вспомнить один из вечеров в Замке Магов, и… не смог. Перебирая в памяти те дни, которые они с Инарой провели вдвоём, сконцентрировался и вдруг понял — ничего. Словно память медленно, но верно оставляла его, взамен счастливых мгновений преподнося подарком жуткую тоску. И тогда он впервые подумал о том, чтобы зайти в воду и навсегда остаться на дне, где никто и никогда не сможет больше потревожить медленно распадающийся камень, некогда бывший человеком. Но… он не смог. Даже в такой ситуации оказался не в состоянии действовать жёстко. ***       Собрание. Первая встреча. Стоящая боком Инара, несмотря на смешки, уверенно отвечает на вопросы. Еженедельная встреча магов для того, чтобы показать ученикам правильный способ взаимодействия с коллегами, как-то неправильно идёт. Похоже, что мужчины собрались исключительно поглазеть на ту, что их обошла. Инара расшифровала несколько книг, остававшихся тайной больше ста лет. И конкуренты нашли это шикарной причиной позлорадствовать.       После, когда все разошлись, она осталась в небольшом зале одна, опустив голову и мрачно рассматривая напольную плитку. Терминус нашёл глазами выбранную ею точку: на самом краю голубого и розового мрамора тянулась трещина, исчезая где-то под краем её ботинка.       -Вы… вы были великолепны.       Она поднимает глаза. Серый лёд колет его в самое сердце, хочется кричать от восторга. Он улыбается, пока она изучает его глазами.       -Меня не интересует мнение безродного мальчишки… *** Тер      минус не смог справиться с собой и забыть это: мысли его раз за разом возвращались к облику ставшей вдруг недоступной женщины. И, словно против воли, неуверенно и коряво, мужчина стал вытачивать её фигуру. Мрамор потрескался от жары и рассыпался в первый же день. Песчанник продержался чуть дольше, но всё равно недостаточно. Работая второпях, боясь забыть её окончательно и оказаться навечно запертым в стенах собственной боли, он попробовал всё. Пока, однажды, не подумал о том, что можно сделать её… из морской губки.       В детстве, ещё мальчишкой, он часто гулял по рынку и видел как торговцы нахваливают морскую губку за её стойкость к любым воздействиям. Надо было наловить побольше и, сложив в кучу, заставить губки стать единым целым, а после — просушить. Благо, сил в огромных каменных кулаках хватало: рыба в один миг превращалась в фарш, стоило только схватить и сжать как следует. Правда, плавать он не умел, зато мог зайти как можно дальше и, несмотря на отсутствие воздуха в лёгких, довольно долго бродить по дну. Эти «прогулки» успокаивали и обнаруженный в одной части пляжа огромный валун, уходящий прямо в море, минуя большую часть песка, несказанно радовал. Похожие на ступени изгибы удобно ложились под ноги. А вот морские губки, как оказались, кроме множества полезных свойств имели также вредный характер: после второго «захода» они ушли как можно дальше от берега и теперь Терминусу приходилось тратить весь день для того, чтобы найти их новое место обитания, а иногда — и просто устало входить на берег, отряхиваясь от тины и водорослей. За таким занятием его и застал страж, решивший всё-таки узнать что за «чудо-зверь» постоянно чуть-чуть не доходит до водной границы островов.       -Ты слишком стараешься ради обычной губки, — прорычала черепаха, выходя на валун и усаживаясь рядом с мужчиной, который, как раз сбрасывал в море результаты трудов в виде комков зелёной слизи, — Зачем она тебе?       -Мне нужно успеть создать женщину, пока она окончательно не ушла из памяти.       -Ты не боишься меня? — огромная лапа упёрлась в каменное колено, которое лежало вытянутым, потому что ноги всё также почти не сгибались, — Я мог бы разрушить тебя одним ударом, стагалла.       -Как ты меня назвал?       -"Стагалла» — в переводе с древнего значит «каменный воин». Таких как ты создали много лет назад для отражения нападений гоблинов. Но те не напали и вас запечатали магией. Точно как и я, вы были созданы для защиты того, что уже не надо оборонять.       -Видимо, ты что-то путаешь. Идёт война и…       -Война кончилась десять лет назад.       -Она была настолько стремительной?       -Почти двести лет. Ты долго спал.       -Нет. Я видел, как упал камень. С небес.       -О… ты можешь спать? Великий дар! Что ещё сказали твои сны?       Терминус повернулся. На мгновение ему померещилась издёвка в низком рыке неведомого зверя, но тот почему-то смотрел вполне дружелюбно. Мужчина попытался вспомнить что-то из легенд, ни ничего не шло на ум, так что он понадеялся освоить свежую информацию. Двести лет? Значит, камень летел так долго? Две сотни лет, только подумать — в десять раз больше, чем он прожил. Сколько поколений сменилось с того момента? Пять? Семь?       -Не думай о былом. Твой мир теперь тут.       -Рад бы был так поступить, но не могу. В прошлой жизни было всё: магия, любимая женщина, противник. Что-нибудь слышал о Торвальде?       -Да, я смотрел из воды на то, как он периодически проводит свои опыты. На Змеиной Тропе.       -"Змеиная Тропа»… Никогда не слышал. Где это?       -Буквально в двух шагах отсюда. Поговаривают, что в войну тут погибли великие маги и потому все камни тут, земля, трава, даже вода… наполнены исцеляющей силой. Возможно, это тебя и пробудило.       -А… кто ты?       Черепаха повернула голову, сидящую на плотной шее, покрытой мелкими пластинами чешуи. Ухо её, слегка округлённое и оттого кажущееся торчащим, дёрнулось. Верхние лапы, в отличие от нижних, больше напоминающие человеческие руки, сжали непонятную цепь, конец которой терялся в воде.       -Меня зовут «Хранитель». Наверное, я — он и есть. Хранитель островов, защитник слабых.       -И… кто тебя создал?       -Веконо, — коротко бросила черепаха, — Она назвала меня «Жирду», но мне больше по душе имя от второй создательницы «Макоа».       -Ты… мужчина?       -Островитяне говорят «он» и я им верю. Создательницы, видимо, забыли уточнить этот факт, потому я вечно буду смотреть на своё отражение в воде и терзаться догадками…       -Они… — на мгновение Терминус запнулся, но потом уже увереннее продолжил, — Как думаешь, они могут помочь мне?       — Веконо покинула этот мир, её власть мною не ощущается. А джина настолько далеко, что просто так её не найти. Думается, что ушла вглубь континента. А что тебе нужно от них?       -Было бы неплохо… получить подвижные колени…       -Ну, ежели пообтешется, так само двигаться начнёт. Хотя… Давай-ка я тебе помогу! — и Макоа хлопнул его по плечу, отчего каменное тело соскользнуло в морские волны, — Не благодари!       Цепь натянулась, из воды вылетел огромный якорь и, бешено раскручиваясь, начал баламутить воду, заставляя песок подняться и укутать тело Терминуса по самое горло. Тот хотел закричать, как-то предупредить, что подобное для него смерть, но черепаший панцирь закрутился, увлекая своего хозяина в сторону горизонта, скрывая от вида… ***       Терминус не знал, что происходит. Выточенная из морской губки фигура была… какой-то неживой. И, хотя каждая черта её кипела энергией, с трудом собранной им по кратерам, даже веко не дрогнуло. Он потратил столько сил на то, чтобы зарядить шар непослушными каменными пальцами, не желающими пропускать магию в любом виде, а в итоге… Почти двадцать лет впустую из-за глупой неудачи!       -Эх, ты! — хмыкнул за спиной Макоа, которого после той выходки ещё до конца не простили, — Я же говорил, что ничего не получится! Тут земля силой наполнена, всё само собой случится! Или не случится — как повезёт! Даже если и проснётся она, то явно без твоего влияния: магия стагаллу только усыпляет ещё больше! Неужто не знаешь?       -А, если не случится так, что она вернётся? Что мне тогда делать? — повернувшись спиной к статуе, Терминус опустил голову, — Как мне жить?       -Ну… как жил так и жить. Я вот недавно видел, что на берегу для встречи Рубинового Короля шахматную доску строят! Огромную, с фигурами в человеческий рост! Короче, прям под нас! Может, сыграем? Ну, если ты вдруг не будешь занят…       -Не издевайся! — обрубил его мужчина, — И так тошно!       -Ну, ежели тошно, так другое тебе скажу: ходят слухи, что в свите Короля есть джина! И, как я слышал, она чудеса творит простым наложением рук! Может, есть шанс, что…       -Хочешь попросить её помочь с оживлением? — вспыхнул радостью Терминус.       -Ну, не то чтобы очень хочу. Но… ты ведь хочешь, да?       За их спинами раздался непонятный хруст. Обернувшись, Хранитель испуганно отскочил и, едва не упав, сумел в последний момент удержаться на хвосте. Вся его поза выражала глубочайшее изумление. Терминус был заинтригован и, сделав шаг в сторону, на всякий случай для начала осторожно выглянул из-за ближайшего камня. Среди осколков и кусков стояла, трескающаяся от каждого движения, каменная женщина… ***       Это было похоже на сказку: каменная статуя, в которую он вложил всю свою любовь, начала двигаться и пусть с неё отваливались небольшие куски, да и ходить она пока не очень-то могла, оживление уже стало достижением. Переход из человеческого тела для самого Терминуса не был болезненным, но мужчина не мог твёрдо сказать насчёт ощущений женщины. Она выглядела шокированной, без конца крутила перед глазами ставшую серой руку и, видимо, не могла понять, что происходит. Мужчина понимал: в один миг получить вместо гладкой тёплой кожи камень не так-то просто, но… что он мог сделать, если им досталось только это?       -Ты… в порядке? — осторожно спросил он, чуть выглядывая из-за камня.       -Кто здесь?       Изящное тело статуи дёрнулось, в районе талии отвалился массивный блин камня. Не желая наблюдать дальнейшее разрушение любимой, и опасаясь её напугать, он вышел на свет весь и успокаивающе поднял руки.       -Инара, это — я?       -Кто ты?       -Ты не помнишь?       -С чего бы мне помнить? И откуда ты меня знаешь?       -Я… был с тобой в момент смерти…       -Терминус? — голос был скорее удивлённым, нежели испуганным, — Это ты?       -Да.       -Обними меня!       -Инара! — помня свой первый опыт движения, мужчина не спешил подходить слишком близко, чтобы не шокировать.       -Терминус!       -Инара!       -Макоа! — громко раздалось из-за камня… ***       Кинесса расположилась за столом отца, освещенным одиноким жёлтым кристаллом. Совсем недавно она получила заказ на человека, в необходимости устранения которого не верила. Но Магистр был настойчив и предложил в оплату редкую вещь — снайперскую винтовку, творение рук самого Торвальда, который, по слухам умел творить действительно волшебные вещи. По всей стране громыхнула его пушка, созданная для Эш, знаменитой «укротительницы бомб», что после уничтожения ожившим оружием целой армии в своём боевом костюме смогла сразить неведомого врага. О героизме женщины кричали на каждом углу, и Кинесса охотно верила, что подобное действительно было необходимо. Но…       Согласно её данным, ничего главнокоммандующая не уничтожила, и никаким «героизмом» там и не пахло. Наоборот — по собственной глупости Эш ввязалась в авантюру, лишившую Магистрат значительной части армии, и чтобы прикрыть зад подруги, Вивиан, прикреплённая к ней, исказила ситуацию до неузнаваемости. А Магистр, отлично понимая откуда растут ноги, тем не менее решил не разводить панику от наличия свободно шагающей по стране бомбы, и поддержал игру, объявив все крики о разрушениях в городах призывом к митингу. Однако, перестраховавшись, на всякий случай поручил одному из лучших наёмников устранить эту проблему.       И, как назло, лучшего в городе не оказалось, под руку попалась Кинесса, кто-то вспомнил её былые заслуги, шепнул в нужный момент Магистру… Задание упало ей на стол и теперь девушка прикидывала, стоит ли игра свеч. Она из принципа не бралась устранять объект, если он имел нечеловеческое происхождение, потому как один раз нарвалась на серьёзную проблему: ставший целью дракон не получал раны от лёгких пуль снайперской винтовки, в то же время сам щедро осыпая её камнями и огнём из небольшой с виду пушки, оказавшейся на удивление дальнобойной. И теперь, когда ей предложили работу с тем, что и «живым» назвать было нельзя, Кинесса ощутимо напряглась.       Чуткое ухо уловило движение. Она напряглась, под столом, меж стремительно разведённых ног, тихо щёлкнул пистолет. Наученная жизнью, девушка не спешила подниматься, понимая, что в кресле будет меньше отдача, чем у стоящего на ногах нападающего. Скрипнула половица лестницы, кто-то тяжело опёрся на неё рукой.       Брат ушёл ещё утром, это точно не мог быть он. Да и зачем бы ему красться в собственном доме, право слово? Осторожно выдвинув ящик, Кинесса попыталась схватить кинжал, но вместо него под руку попался результат старых исследований отца: небольшая бляшка, способная сильно замедлить противника. Входящая в состав пыль голубых кристаллов стоила баснословных денег и потому должная стать мощным оружием мина так и осталась игрушкой, произведённой в одиночном экземпляре. Но, сейчас она могла помочь.       Лёгкое движение — почти невидимый кругляшек прилип к дверному косяку как раз в тот момент, когда кто-то с другой стороны нажал на ручку. От мины в разные стороны потекли странные полоски, это явно указывало на то, что неведомый противник уже стоит на пороге. Максимально приготовившись к бою, Кинесса, однако, смогла только удивлённо вскинуть брови.       -Ты?..