Мечты Фортуны

Терраса султана Баязида. Моника стояла и рассказывала все больше и больше легенд о Босфоре, но султан давно не слышал её голос. Баязид смотрел на неё и желание прикоснуться к губам девушки стало настолько сильно, что он медленно стал наклоняться, Моника не замечала этого, вскоре султан был очень близко к красавице, но Моника оттолкнула падишаха. — Что вы делаете? — всплескивая руками закричала испанка — вы думаете, что я девушка, которая отдается каждому?! Я даю вам повод? — играла Моника злость — Извините, но я пойду, мне пора. Баязид не ожидал такой реакции, ранее не одна девушка не отказывала ему, это новое чувство не было приятным. Моника поклонилась и быстрыми шагами покинула покои османского правителя, оставив его в лёгком шоке. Она выбежала из комнаты и улыбнулась. Всё шло, так как она хотела. Спокойным шагом девушка пошла в свою комнату, навстречу к Монике шла калфа, ранее которую девушка не раз видела в покоях Хюррем. Женщина была сильно взволнованной. — Нилюфер, что с тобой? На тебе лица нет! — из-за любопытства спросила испанка. — Дефне, Дефне рожает! Надо падишаху сказать, наконец на свет появится ребёнок. Моника, прости мне пора идти — спешно произнесла калфа и побежала дальше, но спустя секунду прокричала ей вслед — Хюррем султан звала тебя, но поздно уже. Зайди утром! — Хорошо — ответила и пошла в свою довольная вечером девушка. Баязид сел за рабочий стол и откинулся на спинку стула, приложив руки к волосам. Мужчина вздохнул. За окном было темно, но сон так и не появляется. Султан взял лист бумаги и перо, начав доделывать утреннюю работу. Стук в дверь, прервал его. — Войди — сказал падишах и положил предметы на прежнее место. В покои вошла калфа и запыхаясь произнесла: — Повелитель, ваша фаворитка — Дефне Хатун, она рожает. Мужчина радостно посмеялся и встав из-за стола, направился в покои девушки. Покои Моники Хатун. Моника вернулась в комнату, Фатьма уже спала. Девушка на носочках проскочила в кровать, так, чтобы не потревожить сон подруги. Добравшись до места, испанка как обычно зажгла свечу и достала из тайного местечка, дорогой для сердца дневник. » 15 сентября 1547 год. Сегодня я была в его покоях. Медленно, но точно я двигаюсь к своей цели. Султан Баязид оказался открытым и с первого же вечера хотел заполучить меня. Сегодня я играла невинную и не понимающую девушку. Я боюсь признаться, но я хотела этого поцелуя не меньше его. Нет, я не влюбилась в него, это всего лишь симпатия. Он хороший собеседник, но сын моего врага. Я не имею права, чтобы влюбиться в него. Зачем я не дала поцеловать себя? Пусть Баязид сильней этого захочет, пусть думает, что я, то самое заветное, самое вкусное, но запретное яблоко. Ведь мы люди, любим больше то, что нельзя — запрещено. Завтра если всё пойдёт по плану и он извиниться, то я приступлю к главной части.» Девушка дописала последнюю строку и закрыла книгу, спрятав обратно. Фатьма проснулась от жажды и тихо протянула руку за стаканом, который всегда стоял рядом с кроватью. Отпив немного воды, Фатьма убрала на место бокал. Моника легла на мягкую подушку и посмотрела в окно. — Мама, я отомщу за тебя. Хюррем должна поплатится, думаю, что не только ты была её жертвой, пусть более же не будет таких девушек — произнесла она и закрыла глаза. Фатьма услышала голос Моники, её слова поразили девушку и та встала с кровати зайдя в соседнюю комнату. — О чём ты говоришь, Моника?! — строго произнесла Хатун, которая с детства воспитывалась Хюррем. Моника заволновалась. — Что? Фатьма, тебе приснился дурной сон? — Не делай из меня дурочку! Отвечай! Ты против нашей Валиде идёшь? Если сейчас я не услышу ответа, то все твои слова передам султанши! Может ты и не Моника?! — Моника, не кричи. Если я расскажу, то обещай, что не предашь меня. — Обещаю. Девушка не верила Фатьме, поэтому тянула время, чтобы придумать отговорку, но достойной лжи не приходило в голову. Покои Дефне Хатун. В небольших покоях бегали калфы, которые принимали роды. Султан стоял вместе с матушкой за дверью ожидая рождения малыша. Слышались крики Дефне. Шли часы, вот вот настанет рассвет, но ребёнок ещё не родился. Хюррем и Баязид всё также ожидали, и вот наконец-то из покоев услышали долгожданный крик. Мужчина отворил дверь, перед ним лежала Дефне, вид которой был не из лучших, а на руках у калфы маленький комочек. — Повелитель, валиде — прошептала Дефне. — Повелитель, вот…наш Шехзаде родился здоровым и ожидает своего имени. Султан взял ребенка на руки и прочитал молитву. — Я нарекаю тебя именем брата. Твоё имя Мустафа, имя твоё Мустафа. Поцеловав в лобик сына мужчина отдал его матери и сел на край кровати. Все вышли из покоев. — Баязид, наконец я подарила тебе сына…если бы не тот несчастный день, то у нас была и дочь…– с сожалением произнесла молодая мама. — Тшшш, не вспоминай плохого. Алсу всегда будет в наших сердцах. Отныне у нам есть сын, береги его как Зеница ока. Он наше всё. — Да, я не переживу второй смерти своего дитя. Мустафа проживёт много и много долгих лет. Иншаллах. — Аминь. Баязид остался у Дефне. Утро. Сад Топкапы. Моника шла по тропинке сада, рядом шла Хюррем. — Поздравляю вас с рождением внука, госпожа. — Благодарю, Моника. Где ты вчера была? Я ждала тебя. — Я была у повелителя. Он пригласил меня на ужин. Извините. Хюррем посмеялась. — Ты приглянулась моему сыну? — Что вы? Это лишь дружеский вечер, я не смею и думать о другом. Я свободная девушка, и не хочу менять этого. — Точно? Я вижу по глазам, что не так. — Ну…ваш сын мне симпатичен — не заметила Моника, как проговорилась — но госпожа, я не хочу быть наложницей. Извините, но можно закрыть этот вопрос. — Эх ты такая глупая, но я не смею тебя учить. Правда жизнь тяжела гарема. Поэтому я понимаю. Нам нужно с тобой перевести один текст. Давай в обед ты придёшь и переведешь, как раз вместе пообедаем. Моника кивнула, а после ушла в свою комнату. На душе было ужасно не только от разговора с Хюррем, но и вчерашним разговором с Фатьмой (напишу вам в следующей главе, а пока загадка). Она вернулась в покои, а на столе лежала записка и колье. » Моника, простите за вчерашнее недоразумение. Я не сдержал себя и хочу загладить свою вину этим скромным колье, которое украсит ваше прекрасное тело. Рассчитываю на прощение и на продолжение нашей дружбы. » Моника улыбнулась и подумала про себя: «Сегодня всё будет…план обречён на успех.