Мечты Фортуны

Вечер. Гарем. В гареме заиграла музыка, начались танцы. Кругом льётся смех, девушки разговаривают между собой и поздравляют Дефне Султан с рождением сына. В центре гарема сидит Хюррем в роскошном зелёном платье, по правую руку — Михримах, по левую — Дефне. — Поздравляю, тебя Дефне! Отныне ты член нашей семьи, пусть Аллах дарует и тебе, и моему племяннику–шехзаде долгую и счастливую жизнь. Желаю вам быть далеко от горя и невзгод, поэтому дарю эту рубашку, она исписанная молитвами и вот эту колыбель, в ней спала ещё я — с улыбкой на лице говорила Михримах, она очень любила Дефне и уважала, ещё с самого санджака поддерживала молодую девушку. — Благодарю вас Михримах Султан, очень приятно видеть ваше внимание. Для меня это честь. На празднике были почти все, не пришла лишь Моника, девушка осталась в своей комнате, не желая в лишний раз увидеть лицо Дефне. Ревность или что-то другое не давало Монике улыбаться при виде материнского счастья Хасеки. Покои Султана Баязида. Султан вернулся в свои покои, он не был мрачным или грустным. Случай в хамаме не злил его. Молодой падишах, считал, что поступил по чести — он не дал унизить мать своего сына, поставил на месту иностранную девушку, которая должна знать порядок. — Если я сделал всё правильно, то почему из моей головы не идёт эта девушка. Что с ней не так, почему она мне нравится. Она красива, но в гареме есть более красивые, ровным счётом в неё даже не за что влюбиться. Имя у неё странное, манеры другие, наглая, самоуверенная…я сам это понимаю, но что-то в ней есть. Что-то такое особенное… Размышлял вслух султан, стараясь найти причину симпатии к испанки, но всё было впустую. В покои с разрешения вошёл Рустем Паша — супруг Михримах Султан. — Повелитель, вы хотели видеть меня? — Да Рустем, ты ездил в Персию? Что ответил их правитель, готов ли он выполнить условия? — Если наша страна предоставит им 300 000 дукатов, то шах не будет помогать Эстонии. — Что за наглость, Рустем? Где это видано, что османский султан будет платить им золото? Они забыли, как мой предок Мехмет Хан помог им от краха спастись! Неблагодарные. Пиши отказ, а если помогут Эстонии, то пусть готовятся к войне с нами. — - Как прикажете, повелитель. Я сейчас же отправлю весть и мы будем пристально следить за действиями правительства и передвижениями войска. — Ты можешь быть свободным. Рустем поклонился и тихо покинул покои султана. Воцарилась полнейшая тишина, Баязид вышел на террасу. Над его головой расстилался огромный тёмный ковёр — небо, маленькие частые звезды освещали вместе с луной ночной Стамбул, под ногами шумели воды Босфора. Город спал, в нем не видно было жизни, казалось умер, лишь изредка слышались стук конских копыт по тропинкам леса. С высокой террасы виделся и главный сад. Когда-то давно юный Баязид гулял там с братьями, а когда хотел отдохнуть, то совсем один, та ночная атмосфера всегда успокаивала и помогала ему. В один момент ему вновь захотелось пойти туда. Покои Моники Хатун. Моника сидела на террасе и смотрела в бездонное синее небо. Звезды манили её. В один момент она почувствовала себя маленькой девочкой, совсем маленькой, которая ничего не знает о боли и проблемах, но вот её мысли прервала вошедшая калфа. — Моника, держи это письмо тебе. — От кого? — Из Испании, я не знаю от кого. Девушка выскочила и взяла письмо. Распечатав его она почувствовала знакомый аромат духов. Они были сладкими, таких больше не было ни у кого. Это аромат её тётушки. Как она нашла её? Что же там было написано? Девушка принялась читать. « Здравствуй, Моника. Ты не послушалась меня. Ты сейчас у султана Баязида, в его дворце. Я это знаю. Девочка моя, я узнала кое-что важное. Твой отец не султан Сулейман…ты не являешь его дочерью. На днях приходил мужчина, точно не нашей страны житель. Я думаю он или англичанин, или француз. Он искал Изабеллу, говорил, что некогда у них был роман, и у него есть дочь. Я проверила и это именно так. У твоей матери и этого человека была одна ночь, она не любила его и выслала из страны, но после свержения вернулся, ибо кто-то рассказал о ребенке — о тебе. Вернись домой, я прошу тебя. Ты не сирота, у тебя есть отец. Он живой и невредимый, ждёт тебя в моём дворце. Моника, я не знаю, что ты задумала, но не натвори глупостей и вернись. Мы ждём тебя. Твоя тётушка.» Моника прочитала весточку из дома и просто застыла. Она не знала, что ей делать: радоваться или грустить. — Ну и пусть у меня есть отец, но от этого мне ни холодно, ни жарко. Мне без разницы есть он или нет его. Я привыкла. Мне не нужен этот человек. Пусть едет обратно. Султан Сулейман не мой отец и это к лучшему, ведь теперь я могу быть с Баязидом, если он позволит это конечно…– проговорила испанка, сжигая письмо. Она вошла внутрь покоев, с коридора слышался смех и музыка. Девушке лишний раз напомнили о празднике. Моника не стала терпеть этих мучений и взяв накидку быстро вышла из покоев. За неделю, которую она была в Топкапы ей получилось немного изучить дворец. Фортуна направилась в сад, в надежде, что там сможет найти тишину и покой. Сад. Баязид шёл по тропинке. Моника вышла из дворца. Лёгкий ветерок играл с её волосами, мужчина слушал звуки ночной природы. Длинное платье девушки медленно тащилась за ней. Было прохладно. Они шли друг другу навстречу, не подозревая того. Ночная тьма сгущалась. Между молодыми людьми становилось меньше и меньше расстояние. Спустя несколько минут они и вовсе могли увидеть друг друга, но глаза не поднимали от земли.