Мечты Фортуны

Домик Нурай Хатун. Нурай не могла успокоиться после уезда Хюррем и ходила по комнате из стороны в сторону. — Да, что она себе позволяет?! Имя словно псу дала Каплан…я хуже и слышать не могла, кровь с ушей от этого имени льётся. Моего ребёнка не будут так называть. Султан Баязид хотел назвать сына Османом. Вот и будет Осман — сказала Нурай чётко — не знает, что это за ребёнок…чем этот внук хуже того? Ничем. В них одна кровь. — Хатун, нельзя менять имя…госпожа уже выбрала ему имя — произнесла одна из служанок. — Нет, это имя не принесёт ему счастья. Его имя Осман. Шехзаде Осман. Скоро приедет султан и мы поедем домой, где будем счастливы… Я, Баязид и Осман. Дворец Топкапы. Покои Хюррем. Хюррем вернулась во дворец и была крайне недовольна, тем что родился мальчик. Она вошла в свои покои и села на тахту, отпив немного щербета из своего бокала. — Госпожа, ну как? Кто родился? — войдя в покои произнесла Дефне и поклонилась. — Мальчик — холодно ответила Валиде. — - То есть Шехзаде… — вздохнула Хасеки. — Нет. В нашей империи лишь один Шехзаде. Я не позволю, чтобы эта девка стала госпожой, а её сын наследником. Дефне, я устала. Иди к себе. — А повелитель… Он так решил? Хюррем зло взглянула на нее, девушка ушла. Госпожа вздохнула, встав с тахты прошлась по покоям. — Это ведь я, я сама впустила её в этот дворец…какая глупая и роковая ошибка, теперь всё зашло слишком далеко… Исправить просто так не получится. –Нилюфер, иди сюда! — Да, моя султанша. Что случилось? — Мой сын далеко от Столицы? — Они идут быстро, но осенняя слякоть замедляет ход…думаю 5 дней и они приедут. — Поскорей бы. Я так скучаю по нему. У меня голова болит, принеси мне трав с кухни. — Простите, мою дерзость, но что вы скажите повелителю насчёт Нурай Хатун? — Баязид примет это, либо я всё скажу народу… Пусть будет бунт! Пусть льется кровь, но она не будет Хасеки. Я даже поддержу народ. Поход. Шло время, Баязид спешил домой, как только мог. Мужчина не жалел сил и они двигались от самого солнца до заката. В последнем письме он приказал Валиде оставить Нурай до его возвращения, хотя сам ещё не мог придумать как с ней поступить. Он полюбил её, но ведь она обманывала его…и обман не малый, но чувства казались искренними. — Повелитель, казачество ответило на ваше заявление, вот ответ. Казна с новых земель следует за нами, она составляет более миллиона акче. Утром прибыл гонец, у него было лишь одно письмо, из старого дворца. Вы будете читать или сжечь как и предыдущие? — Нет, дай мне. Баязид взял письмо…первое за столько месяцев… « " Здравствуй Баязид, я пишу тебе уже наверное тысячное письмо, но ответа не получаю. Наверное, это глупо, но я надеюсь, что ты читал. Вчера я родила твоего сына, было так больно рожать…но всё-таки сейчас я пишу это письмо и качаю его в люльке. У него твои глаза, красивые. Извини, но твоя валиде дала ему смешное имя — Каплан…я же зову его Османом. Наш Осман…сильный, как его отец, но почему Хюррем Султан мне сказала, что ему не бывать Шехзаде? Она сказала, что не знает, что это за ребёнок! Баязид, ты приедешь…и всё надеюсь решится. Я слышала, как люди говорят: „Что не убивает нас — то делает сильнее!“ Скажи почему твоя любовь меня не убивает, но и не делает сильнее, а наоборот слабее. Я с каждым днём чахну, ведь ты отвернулся. Просто знай, что я люблю тебя, и никогда не передавала, и не предам. Не верь слухам, верь сердцу, оно не обманет. Нам суждено быть вместе, я знаю. Отрицай и не верь, но я буду верить за двоих. Хочу сказать тебе, что я больше не Моника, а Нурай…правда красивое имя? Означает полная луна, или счастливый свет. Мне сказали, что имя дарит судьбу… Может это правда? Вернись скорей…» Баязид прочитал, а на лице появилась улыбка. Он столько писем сжёг на синем пламени, а она писала, не забывая. Он рад сыну, но зол на Валиде, сильно зол… Прошло несколько дней. Наконец, бравое войско вернулось домой, но без султана, мужчина поехал прямиком к Нурай и сыну. — Дорогу! Султан Баязид! Нурай не поверила своим ушам. Вскочив она поклонилась. Он вошёл, гордый и непреклонный взгляд окинул покои. — Мой Шехзаде! — улыбнулся он и взял мальчика — какой львёнок. — Повелитель… Я так скучала. Вы простили меня? Баязид взглянул на неё и отдал Османа служанки. — Нурай, я долго думал о нашем разговоре…но так и не смог договориться с сердцем и умом. Ты родила мне сына, но до этого чуть не убила всю семью обманом. Я честно скажу, люблю, но ненавижу в тоже время. Мне стыдно за любовь…впервые. Все месяца вдали были хорошим временем раздумья, поэтому ты вернёшься во дворец, но больше я не хочу видеть тебя на своём ложе. Расти нашего сына. А я разлюблю и ты разлюбишь. Наш Осман не будет расплачиваться за твою ложь. Поэтому собирайся и приезжайте. После этих слов он вышел из покоев, Нурай упала на колени, но держала слёзы. — Если любишь, то будешь любить ни смотря ни на что! — прошептала Хатун.