Вестник Порока.

НАРЕЧЕНИЕ. Зайдя в свой рабочий кабинет, расположенный на втором этаже «Дикого яблока», Биг Макинтош без особого удивления увидел знакомого единорога, сидящего в его кресле за письменным столом. Посетитель выглядел весьма самодовольно, что только подчеркивал педантично аккуратный вид прически и черного делового костюма. - Добрый день, мистер Эппл. – Поприветствовал хозяина заведения гость, даже и не подумав встать с занимаемого места. - До встречи с вами, он был действительно добрым, мистер Хув. – С тенью раздражения в голосе, отозвался вестник Бога Пороков, одетый в белую футболку, серебристые брюки и жилет. – Я бы предложил вам проходить и располагаться как дома… но вы уже это сделали. - Просто я правильно оценил гостеприимство такого хорошего пони, как вы, мистер Эппл. – Ничуть не смутившись, парировал выпад в свой адрес единорог. В комнате установилась тишина, нарушаемая только пением птиц и редкими голосами, доносящимися из-за приоткрытого окна. На улице же во всю светило утреннее солнце, обещая яркий и теплый день. Молча подхватив один из стульев для посетителей, «рыцарь порока» поставил его перед столом спинкой к наглому гостю и сел верхом. Руки он сложил на верхней перекладине спинки, после чего устроил на них подбородок и вопросительно вскинул левую бровь. Тишина затягивалась и нарушать ее пришлось агенту КЭБ: - Меня не перестает поражать ваша выдержка, мистер Эппл: для пони вашего возраста, она неестественна. Вы точно не проходили специальную подготовку оперативных агентов разведки? - На подобные глупости у меня совершенно нет времени. – Красный земной пони хмыкнул и продолжил говорить совершенно спокойно. – Насколько вы знаете из моего личного дела, с двенадцати лет мой график стал довольно плотным. - И все же, пони – удивительные существа: кого-то трагедии ломают и заставляют замкнуться в себе, а кому-то, наоборот, помогают проявить характер и добиться успеха. – Хув сцепил пальцы рук перед мордой и поставил локти на край стола. – Благодаря упорству, наглости, смекалке и удаче, вы добились немалых результатов… Это заслуживает уважения. - Вы меня пугаете. – Макинтош приподнял уголки губ в улыбке. – За подобной лестью обычно следует предложение, от которого невозможно отказаться. - Ха-ха-ха. – Откинувшись на спинку кресла, Хув сунул правую руку за отворот пиджака и извлек из внутреннего кармана четыре одинаковых серых конверта. – У меня для вас, мистер Эппл, два задания от комитета, одно письмо и одна новость из Мэйнхэттена. С чего желаете начать? - С того, что не терпит отлагательств. – Выпрямив спину, вестник бога пороков уселся на своем стуле ровно и вцепился в столбики спинки пальцами рук. - Тогда, начнем с этого. – Гость ловко кинул хозяину заведения один из конвертов, внешне никак не отличающийся от остальных. Перехватив послание еще на подлете (все же высокая ловкость позволяла и не такое), «рыцарь порока» вскрыл конверт и извлек из него сложенный пополам листок белой бумаги. Развернув его, земной пони вчитался в текст, выведенный аккуратным витиеватым подчерком. - «…прибудем завтра в двенадцать. Каденс». – Последние слова Биг Макинтош произнес вслух, после чего поднял вопросительный взгляд на агента КЭБ. - Неужели вы уже забыли о том, что во время заключения брака в Кантерлотском храме Двух Сестер, пригласили принцессу любви на церемонию наречения своего ребенка? – Деланно удивился Хув. – Ее высочество крайне трепетно относится к подобным вещам… вероятно по причине, что мало кто решается общаться с ней как с пони, а не как с королевской особой. Могу сказать одно: ваша семья ей понравилась. Так что постарайтесь не ударить в грязь мордой. - И когда же ждать гостей? – Кивнув словам собеседника, задал следующий интересующий вопрос вестник Бога Пороков. - Завтра, разумеется. – Единорог развел руками. – Принцесса Каденс прибудет с официальным визитом в городскую администрацию Понивиля, после чего у нее будет пара часов свободного времени. - Понятно. – Сложив листок бумаги в несколько раз, «рыцарь порока» убрал его в карман жилета. – Что дальше? Второй конверт отправился в непродолжительный полет и был перехвачен пальцами левой руки, стоило лишь приблизиться к красному жеребцу. - Фотографии? – Макинтош удивленно рассматривал цветные картинки, отпечатанные на матовой бумаге, где были запечатлены несколько молодых пони (два жеребца и три кобылки). «кафе, крыша какой-то многоэтажки… Ночной клуб?». Неизвестный фотограф запечатлел весьма пикантные кадры, на которых земные пони, пегасы и единорог, совершали действия вполне определенного характера: целовались, обнимались, танцевали… - Насколько я понимаю, Эпплджек вступила в один из так называемых «студенческих табунов»? – Переведя взгляд на Хува, уточнил вестник Бога Пороков. - Верно. – Агент КЭБ кивнул. – Они встречаются уже примерно месяц. - И я узнаю об этом только сейчас. – Хмыкнул красный земной пони, рассматривая фотографию, на которой Эпплджек оказалась зажата между пегасом и единорогом в каком-то переулке (выглядели они все весьма довольными и немного не трезвыми). - У наших оперативников были иные дела, нежели сообщать о подобных пустяках. – Деланно безразлично ответил гость. - Но у них было достаточно времени чтобы делать эти фотографии. – Заметил Макинтош. – Я надеюсь, что личные дела жеребцов и кобыл, входящих в табун моей сестры, они прислать не запамятовали? - Что вы, мистер Эппл. – Хув усмехнулся уголками губ. – Как только мы разберемся с остальными делами, я предоставлю вам краткую выжимку аналитиков. И позволю себе заметить, что вашей сестре ничто не угрожает. - Что-то я в этом уже не уверен. – Фотографии отправились в карман жилета, а несколько потяжелевший взгляд уперся в морду единорога. – Что дальше, мистер Хув? «С другой стороны, подобный опыт может пойти сестренке на пользу: главное, чтобы она не слишком увлекалась. В конце-концов, «студенческие табуны» редко долго держатся в одном составе». Новый конверт был выхвачен из воздуха резким движением, после чего разорван и из него был извлечен контракт на приобретение небольших партий кристаллов по крайне низкой цене. - Быстро работаете. – Заметил вестник Бога Пороков, пробежавшись взглядом по печатному тексту. – И декады не прошло, а комитет уже знает о моем маленьком приобретении. - Не сложно было отследить устроенные вами продовольственные караваны. – Агент КЭБ пожал плечами и сцепил пальцы рук перед грудью. – Хотя я должен сказать, что ваш поступок, мистер Эппл, нас несколько расстроил: вместо того, чтобы обратиться за помощью в осуществлении столь авантюрного плана к нам, вы предпочли каких-то наемников… Можно сказать, что вы предали Комитет Эквестрийской Безопасности… Свою семью. - Сделаем вид, что я пристыжен. – Прервал собеседника «рыцарь порока». – Чего именно вы хотите и, раз вам нужны кристаллы, то почему сами не займетесь их добычей или выращиванием? - Мы занимаемся. – Убрав из голоса осуждающие и трагичные нотки, Хув наполовину опустил веки, став смотреть на хозяина заведения через узкие щелочки. – Однако, искусственные кристаллы уступают качеством природным, примерно на треть. Что же касается вопроса о том, почему мы не поступили так же, как вы: никому из нас и в голову не пришла мысль, что можно стать вожаком стаи алмазных псов. «Хотя бы шутить на тему «закрепления прав» не стал. Мне шуточек Сан Шоу хватает». - В контракте написано только количество кристаллов, требующихся ежемесячно, а также цена за них. – Красный земной пони сделал паузу в пару секунд, после чего спросил. – Это ведь не все условия? - Приятно работать с умным пони. – Единорог тонко улыбнулся. – Вскоре в Понивиль прибудет наш внештатный агент, являющаяся консультантом по разного рода кристаллам. Она будет проводить отбор необходимого количества товара и займется переправкой груза в нашу артефактную мастерскую. Надеюсь, это не слишком большая наглость со стороны комитета? «Как там говорится? «Не подмажешь — не поедешь». Так что хоть и неприятно, но придется потерпеть неудобства». - Хорошо. – Решительно кивнув, вестник Бога Пороков убрал документ к фотографиям. – Что-то еще? Последний конверт отправился в полет, окончившийся в руках у «рыцаря порока». Вскрыв послание, он извлек на свет фотографию и пару сложенных пополам белых листов, которые оказались личным делом одной скромной кобылки с весьма приметной внешностью. - Хм? – Удивление даже не пришлось разыгрывать, так что брови сами собой изогнулись в вопросительном жесте. - Младшая принцесса Зебрики Зекора. – Пояснил Хув. – На родине у нее начались неприятности, связанные с тем, что тамошние маги недовольны внешней политикой нынешнего Цезаря, так что кобылку было решено спрятать подальше от разного рода интриг. Уже в свои двадцать два, она является неплохим алхимиком уровня младшего мастера, так что способна варить более чем полезные зелья. Комитет Эквестрийской Безопасности выражает надежду на то, что вы, мистер Эппл, поможете нам организовать неприметное убежище для попавшей в неприятную ситуацию принцессы. Разумеется, участие в данной авантюре должно быть абсолютно добровольным и в случае согласия будет щедро оплачено. *** Оставшись в кабинете в гордом одиночестве, Биг Макинтош занял положенное хозяину заведения место и, прикрыв глаза, стал обдумывать сложившуюся ситуацию. Пальцы правой руки в это время монотонно перебирали состоящий из красных кожаных колец похожий на необычную цепочку плетенный ошейник, к которому была прикреплена бирка с коротким посланием: «Счастливой семейной жизни». «Юмористы Дискордовы. А ведь я только начал радоваться, что у агентов комитета есть чувство такта». На самом ошейнике крупными белыми буквами, которые ярко контрастировали с красными кожаными полосками, были вышиты три слова: «Собственность Биг Макинтоша». Хув оставил этот своеобразный подарок, уже когда собирался уходить, при этом подмигнув и молча показав большой палец поднятый вверх. «Кристаллы – это полбеды: в конце-концов, стая алмазных псов мне нужна не только для того, чтобы в земле копаться. Загонщики, следопыты и бойцы из них выйдут превосходные, нужно только приложить немного труда для дрессировки, при этом не жадничая с кормежкой. Сбытом товара пусть занимаются партнеры… А потом можно будет начать строить свою артефактную мастерскую». При мысли о том, какое выражение морды будет у Хува, когда он поймет, сколько возможностей упустил, подписав контракт на поставку кристаллов, вестник Бога Пороков ощутил, как губы непроизвольно растягиваются в улыбку. Все же его куратор, хоть и старался казаться видавшим многое пони, но на самом деле оставался очень неопытным, из-за чего упускал неочевидные решения. Ошейник отправился в «инвентарь», а «рыцарь порока» извлек из кармана фотографии Эпплджек. - Растет сестренка. – Негромко произнес хозяин «Дикого яблока», рассматривая кадр, на котором была запечатлена компания из пяти пони, устроившихся за столиком какого-то кафе. – Нужно повнимательнее присмотреться к ее табуну, во избежание… Личные дела, которые обещал предоставить агент комитета, оказались четырьмя сложенными в несколько раз листами бумаги, на которых были написаны имена и краткая информация о жеребцах и кобылках. Какие-либо выводы из полученной информации сделать было сложно, так что «рыцарь порока» решил выждать и получить дополнительные сведения из независимых источников. «Кажется, у меня была визитка одного частного детектива из Мэйнхэттена?». Собственнические желания, конечно, требовали что-нибудь предпринять, чтобы убрать посторонних жеребцов от старшей из младших сестер, но усилием воли они были подавлены и загнаны в дальние уголки сознания. Все же, к своим родственницам красный жеребец относился с теплотой и был готов мириться с некоторыми личными неудобствами, подавляя собственные желания. «Прямо ощущаю себя настоящим старшим братом». Хмыкнув, Макинтош убрал фотографии в «инвентарь» и перешел к обдумыванию предложения приютить зебру. С одной стороны, это грозило неприятностями от противников нынешнего Цезаря… «Вряд ли они решатся действовать в центре Эквестрии. Впрочем, уровень безопасности необходимо повысить». С другой стороны, мастера алхимии на дороге не валяются, да и принцесса Зебрики может оказаться связующим звеном для торговли с ее родиной (и пусть пока что продавать особо и нечего, но в будущем…). «Отказываться попросту глупо. К тому же, благодарность Комитета Эквестрийской Безопасности может оказаться полезной». Решение уже было принято, так что оставалось лишь сообщить о нем своему куратору и начать подготовку к размещению полосатой кобылки. *** На следующий день, после раздачи приказов подчиненным и перекладывания обязанностей по контролю за выполнением поручений на плечи Сан Шоу, Биг Макинтош приступил к ожиданию встречи с принцессой любви и ее охраной (без свиты ее вряд ли выпустили бы из Кантерлота). С раннего утра Гренни Смит закрылась на кухне, принявшись готовить угощение для дорогих гостей, пристроив к делу и Эпплблум, вооруженную щетками, тряпками и ведерком с моющим средством. Сноу Лайт, под предлогом заботы о малышке, общим семейным голосованием была отправлена в детскую комнату (дабы не перенапрягалась). … Около двенадцати часов дня небольшая процессия, состоящая из нежно-розовой аликорна (одетой в желто-фиолетовое длинное платье, очерчивающее тонкую талию, широкие бедра и высокую грудь), белого единорога и пары пегасов, закованных в бело-золотую легкую броню, подошли к ферме семьи Эппл, где их встретил вестник Бога Пороков. После обмена приветствиями и традиционными любезностями, Каденс представила своих спутников, а затем «рыцарь порока» отвел гостей в семейное «гнездо». Благодаря тому, что работники были заранее предупреждены и разосланы на разные участки с срочными поручениями, все посторонние наблюдатели остались в Понивиле. - Спасибо. – Негромко шепнула принцесса любви красному земному пони, одетому в белую рубашку с расстегнутым воротником и черные облегающие штаны, легко тянущиеся, а потому не стесняющие движений. – Не хочу сказать ничего плохого, но столь пристальное внимание порой утомляет. - Обращайся в любое время. – Беспечно отозвался Биг Макинтош. – Хоть днем, хоть ночью, я всегда готов помочь. Шагающий в двух шагах позади крылато-рогатой кобылки белый единорог на миг сдвинул брови, но тут же опомнился и вернул на морду невозмутимое выражение. … - И как вы решили назвать малышку? – Присев на край кровати, Каденс сцепила руки на коленях и склонилась к низкой кроватке, где одетая в белые ползунки и рубашку, лежала маленькая красная пегасочка, у которой еще даже грива пробиваться не начала. - У Маки была парочка идей… - Начала говорить Сноу Лайт, на которой были надеты мешковатые белые штаны и футболка, но была перебита. - Традиционно связанные с яблоками. – Выдала старшего брата Эпплблум, красующаяся узкими джинсовыми шортами до колен и синей джинсовой безрукавкой, надетой поверх желтой футболки. - Ты так говоришь, будто это плохо. – Деланно обиженно буркнул вестник Бога пороков. Еще один жеребец (тот самый единорог из охраны) оставался молча стоять, подпирая косяк двери и лениво осматривая комнату. «Рыцарь порока» с женой, дочерью и сестрой, а так же нежно-розовая аликорн и ее телохранитель собрались в спальной комнатке на первом этаже особняка Эпплов, которая временно превратилась в детскую. Гренни Смит, вынужденно перебравшаяся жить в одну из спален на втором этаже, и двое пегасов из свиты принцессы любви выставляли на стол, установленный в гостиной, приготовленные пожилой пони угощения и напитки. - И из чего же мне можно выбирать? – Лучащийся весельем взгляд Каденс с маленькой пегасочки переместился на гордого отца, возвышающегося над кроваткой словно гора. - Эпплрэйн и Эпплроуз. – Изобразил смущение Биг Макинтош. - Второй вариант придумала я. – Возмутилась Сноу Лайт. - А мне больше нравится «Фаер Роуз». – Вставила свои «пять лун» Эпплблум. - Не забывай о семейной традиции, сестренка. – Протянув левую руку, вестник Бога Пороков бесцеремонно растрепал гриву на макушке младшей родственницы. - Эй. – Молодая земная пони вывернулась из-под руки брата и отступила назад, выходя из «зоны поражения». – Маки, всю прическу испортил! Даймонд и Сильвер меня два часа мучили! - И как ты только усидела на месте? – Прикрыв рот ладошкой, весело произнесла белая пегаска. - Искусство требует жертв. – Многозначительно заявил красный земной пони, поднимая к потолку указательный палец правой руки. - Можно? – Каденс вопросительно посмотрела на белую летунью, собираясь взять на руки маленькую кобылку, удивленно и заинтересованно хлопающую глазками, лежа в своей кроватке. - Только осторожно. – Кивнув, попросила Сноу Лайт. Приподнявшись с края кровати, принцесса любви аккуратно подхватила на руки маленькую летунью, придерживая ее ладонями под спину и голову, а так же создав ауру телекинеза, чтобы себя подстраховать. Усевшись обратно на прежнее место, она тепло улыбнулась жеребенку и, склонив голову, спросила: - Хочешь быть яблочной розой? - Мя. – Радостно отозвалась самая маленькая из присутствующих кобылок, ручками потянувшись к мерно сияющему магической аурой рогу. - Какая же ты красавица. – Нежно-розовая аликорн потерлась носом о животик крылатого жеребенка, вызвав довольное агуканье. - Моя племянница будет лучше всех. – Гордо заявила младшая сестра Макинтоша. – А когда она подрастет, я научу ее всему, что умею сама. - И летать? – Насмешливо спросил «рыцарь порока». - Летать ты ее сам будешь учить. – Скорчила брату рожицу Эпплблум. - Оу… - Каденс внезапно встрепенулась и ее рог засветился ярче. – Кажется, у нас авария. Эпплроуз подтвердила слова принцессы любви, начав недовольно хныкать. - Сейчас все исправим. – Сноу Лайт уверенно забрала дочь из рук крылато-рогатой пони и направилась к стоявшему в углу комнаты столику. – Тише-тише, моя хорошая. Сейчас мы переоденемся и все будет прекрасно… - Гхм. – Красный земной пони привлек к себе внимание. – Я, конечно, не настаиваю, но стол уже, наверное, накрыт. Не пора ли нам занимать места? - Да-да. – Каденс понятливо кивнула и поднялась с края кровати в полный рост. – Эпплроуз, рада была познакомиться. Ах, как бы я хотела такую же малышку… Последние слова принцесса любви произносила уже находясь в дверном проходе, выходя в гостиную. - Если вдруг понадобится помощь, я всегда готов. – Подмигнул нежно-розовой кобылке Биг Макинтош. - Обязательно подумаю. – Кокетливо улыбнулась принцесса любви. - Следите за языком, мистер Эппл. – Едва ли не впервые за встречу, подал голос белый единорог, тон которого был весьма недовольным. – Подобные слова в отношении принцессы категорически недопустимы. - Шайнинг? – Столь резкая реакция телохранителя несколько удивила и встревожила Каденс, что легко читалось по сменившемуся выражению мордочки, на которой в один миг исчезли все следы безмятежности и веселья. – Позволь я сама буду решать, кому и какие шутки в мой адрес допустимы. «А как ревностью полыхнуло… Да тут явно почти семейная разборка намечается». Промелькнула в голове вестника Бога Пороков стремительная мысль. С одной стороны, он был бы совсем не против того, чтобы «подлить масла в огонь» и «вбить клин» между принцессой любви и ее ухажером, но с другой… «Портить такой день, важный для жены и дочки… Пожалуй, оно того не стоит». - Принцесса, приношу свои извинения. – «Рыцарь порока» изобразил церемонный поклон, разом скинув с себя расслабленность и из радушного хозяина превратившись в хозяина солидной компании. – Мои слова были необдуманны и недопустимы. - Ничего страшного. – Погрустневшим тоном отозвалась Каденс, взгляд которой стал обиженным, будто у нее отобрали давно желаемую игрушку. – Вероятно, нам стоит уйти… «А вот этого не нужно. У меня на ваш счет другие планы». - Не стоит, ваше высочество. – Прервал нежно-розовую, крылато-рогатую кобылку вестник Бога Пороков. – Для нашей семьи будет позором, если гости сбегут раньше, чем попробуют угощения. - Такого я не могу допустить. – Натянуто улыбнувшись, отозвалась принцесса любви. - Шайнинг… - Повернувшись к телохранителю королевской особы, начал говорить красный земной пони. - Лейтенант Армор. – Перебил его белый единорог, умудряющийся одновременно изображать безразличие и источать неприязнь. - Лейтенант Армор. – Послушно исправился Биг Макинтош. – В честь сегодняшнего знаменательного дня, не согласитесь ли продемонстрировать знаменитый стиль рукопашного боя солнечной гвардии? Я готов выступить в качестве вашего спарринг-партнера. - Маки… - В голосе Каденс отчетливо мелькнуло беспокойство, из-за чего левая бровь белого единорога дернулась. Если до этого момента у Шайнинга еще были мысли вежливо отказаться, то теперь мысль «намять бока» наглому земному пони, стала гораздо более соблазнительной. - Я с удовольствием окажу вам честь… - Армор изобразил вежливую улыбку, которая была готова перерасти в предвкушающий оскал. – Но решение остается за принцессой. - Ваше высочество? – Вестник Бога Пороков изобразил самый умоляющий взгляд. Нежно-розовая аликорн колебалась несколько секунд, пытаясь перебороть растерянность, а затем просто махнула рукой и произнесла: - Делайте что хотите, но чтобы никаких травм не было. – После этого она недовольно добавила в полголоса. – Жеребцы… В этот момент, из детской комнаты, с Эпплроуз на руках, вышла Сноу Лайт. Оценив царящую в гостиной напряженную атмосферу, она склонила голову к правому плечу и, устремив на мужа требовательный взгляд, спросила: - Что мы пропустили? *** Уже выйдя на задний двор особняка Эпплов, Шайнинг Армор успел умерить свой пыл и даже испытал некоторый стыд за свое поведение. Однако же, отказаться от поединка ему не позволяли гордость и упрямство, а также нежелание идти на попятную на глазах у Каденс. Биг Макинтош изначально не собирался драться всерьез, не желая ни наносить, ни, тем более, получать тяжелые увечия. Но все же сама схватка ему была нужна сразу по нескольким причинам: для оценки своих силы и навыков в сравнении с профессиональным военным, а также для налаживания отношений с высокопоставленным офицером солнечной гвардии (также именуемой «дневная стража»). От поползновений в сторону принцессы любви он окончательно все же не отказался, но решил пока что не торопиться и понаблюдать, чтобы иметь возможность действовать по ситуации… «Положение друга или, даже, доверенного пони, может принести едва ли не больше пользы при меньших усилиях. Все же избранник Каденс автоматически становится публичной персоной с минимумом свободы». И пусть вестник Бога Пороков осознавал, что причин «против» намного больше, чем «за», бороться со своими желаниями было сложно. Пришлось себе пообещать, что пусть не сейчас, но в будущем аликорн попадет в его табун. Оставшись в белой майке и черных штанах, «рыцарь порока» терпеливо ожидал своего противника. Белый единорог тем временем, стоя чуть в стороне от импровизированной арены (поросшей мягкой зеленой травой), неспешно снимал элементы брони, оставаясь в одном лишь поддоспешнике серого цвета, похожем на облегающее трико. - Может быть… - Начала было говорить Каденс, но ее остановила ладошка Сноу Лайт, опустившаяся крылато-рогатой кобыле на предплечье. - Дай жеребцам выпустить пар. – С весельем в голосе, которого на самом деле не испытывала, и улыбкой на мордочке, произнесла белая пегаска. – Они ведь не успокоятся, пока не поваляют друг друга по земле. Ну а если слишком увлекутся, мы всегда можем принять меры для успокоения буйных голов. Три кобылки (белая летунья, нежно-розовая аликорн и юная земная пони), стояли под стенами дома, собираясь наблюдать за поединком красного и белого жеребцов. Двое пегасов из охраны принцессы молча заняли наблюдательные позиции неподалеку от своей подопечной и уже успели сделать между собой ставки. - Гав-гав! – Объявил о своем появлении Стил, шумно дыша и вывалив изо-рта язык, подбегая к хозяину со стороны пастбищ. – Ррр. - Тихо, малыш, свои. – Потрепав черно-белого пса по шее, Биг Макинтош кивнул младшей сестре, давая знак позвать питомца. - А он не нападет? – Негромко спросила Каденс у белой пегаски. - Стил все понимает. – Вместо жены брата отозвалась Эпплблум. – Сидеть, малыш. Смирно. Кобель придирчиво осмотрел и обнюхал принцессу любви, получил осторожное почесывание за ушами, довольно фыркнул и, отойдя к младшей хозяйке, уселся на землю. Широко зевнув, он продемонстрировал набор острых зубов и зажмурился под поглаживаниями от Эпплблум. - Ну что, начнем? – Вестник Бога Пороков повел широкими плечами и размял шею. - Начнем. – Согласился Шайнинг Армор. - Только попробуйте что-нибудь себе сломать. – Угрожающим тоном вмешалась в диалог жеребцов Сноу Лайт, временно оставившая дочь под присмотром Гренни Смит, дабы лично проследить за мужем. … Замерев на расстоянии пяти шагов друг от друга, жеребцы приняли удобные стойки, а спустя всего секунду Биг Макинтош бросился в атаку. Шайнинг Армор, стоя на полусогнутых ногах, в последний момент наклонил корпус влево и, руками вцепившись в торс земного пони, совершил бросок через правое бедро. Вестник Бога Пороков, разгадав задумку противника, не стал сопротивляться, а, наоборот, с силой оттолкнулся ногами от травяного ковра, копытами взрыв в земле пару ямок. В результате совместного усилия, схватившись за руки единорога, он совершил кувырок через голову и приземлился точно на ноги уже позади лейтенанта дневной стражи. Припав на корточки, красный жеребец оперся ладонями о землю и попытался провести подсечку правой ногой, чем заставил уже «солнечного гвардейца» продемонстрировать свою прыгучесть. Шайнинг Армор, разорвав дистанцию с «рыцарем порока», по новому взглянул на своего оппонента, который еще недавно казался сильным, но неповоротливым. Теперь он заметил то, на что раньше из-за эмоций не обращал внимания: мышцы Макинтоша были не просто рельефными и объемными, какие получаются в результате тяжелого монотонного физического труда, но крепкими и, в то же время, эластичными, словно у профессионального атлета. От осознания собственной глупости, единорогу захотелось врезать себе ладонью по морде, ведь личные дела всех членов семьи Эппл ему были предоставлены КЭБ, но вместо подробного изучения он пробежался взглядом по диагонали и отложил бумаги в дальний ящик. Пришлось делать заметку в воображаемом дневнике, чтобы не повторять таких ошибок в будущем. Тем временем, приняв низкую стойку, вестник Бога Пороков снова ринулся в наступление. В ответ на это, лейтенант дневной стражи подался вперед и, выкинув вперед раскрытые ладони, уперся руками в плечи земного пони, чтобы использовать его как трамплин. Зрители же смогли наблюдать за тем, как белый жеребец, оттолкнувшись ногами, перевернулся вверх копытами и вниз головой, изобразив так называемую «свечку», после чего изогнулся в спине и приземлился позади земного пони на все четыре конечности… По негласному соглашению, ни Шайнинг, ни Макинтош не использовали магию. Телекинез или боевые заклинания, примененные единорогом, завершили бы поединок раньше, чем он бы начался, в то время как если бы его противник использовал усиление своего тела, кости лейтенанта не выдержали бы и первого захвата (в конце-концов, некоторые земные пони голыми руками дробили камни, при этом не получая никаких повреждений). Во время очередной схватки, белый единорог изловчился и захватил руками шею вестника бога пороков сверху. Голова красного жеребца оказалась прижата затылком к груди «солнечного гвардейца», в то время как сам телохранитель принцессы любви смотрел в широкую спину оппонента. Напрягаясь изо-всех сил, Армор сумел оторвать «рыцаря порока» от земли, продолжая проводить удушающий прием. Его спина практически задеревенела, руки вот-вот должно было начать сводить судорогами, а соперник все продолжал пытаться разжать хватку, непрерывно размахивая в воздухе ногами, словно бы и не ощущал нехватки воздуха. В какой-то момент, Макинтош изловчился и уперся руками в торс белого единорога, затем сумел использовать его как точку опоры и приподнял свое тело еще немного вверх, а после этого, согнувшись почти пополам, рванул вниз, добавляя к собственному весу еще и инерцию падения. Другой земной пони схожей комплекции сумел бы удержать тело противника в подобных условиях, но для единорога (даже тренированного), чей вид был по определению слабее физически, подобная нагрузка стала чрезмерной. Лейтенант и сам не понял, как оказался сперва наклоненным вперед, а затем вскинутым вверх вставшим на копыта вестником Бога Пороков. Красный жеребец сперва присел на согнутых ногах и подался назад, заставляя телохранителя принцессы любви потерять равновесие и навалиться на него всем телом, а затем резко выпрямился, вскидывая белого пони в воздух. «Солнечному гвардейцу» не оставалось ничего, кроме как разжать хватку и, ловко оттолкнувшись от широкой спины соперника, по кошачьи извернувшись в воздухе приземлиться на землю… Схватив друг друга за плечи, Биг Макинтош и Шайнинг Армор, порядком взмокшие и измотанные, бесхитростно пытались друг друга перебороть. Преимущество в силе находилось на стороне земного пони и он не стеснялся этим пользоваться, мотая единорога то вправо, то влево, то и дело пытаясь поставить подножку и, повалив на землю, положить на обе лопатки. Однако же, техничность оставалась на стороне лейтенанта, который, в свою очередь, старался использовать свою инерцию и силу противника для совершения броска. Продолжалось это противостояние уже довольно долго и если в начале зрителям предоставилась возможность увидеть сложные приемы и акробатические трюки, то сейчас оба пони напоминали пару быков, старающихся вытолкнуть друг друга лбами. В один момент, когда нога вестника Бога Пороков попала в маленькую ямку, а телохранитель принцессы любви попытался совершить подсечку, они оба потеряли равновесие и грузно рухнули на бок. Усталость, тяжелое дыхание и боль в натруженных мышцах не позволили продолжить борьбу в партере, а потому «солнечный гвардеец» и «рыцарь порока» предпочли расцепиться и перекатиться на спины. Несколько секунд после этого они лежали, переводя дух и глядя в чистое синее небо. - А ты хорош. – Признал Биг Макинтош. – Для единорога. - Ты тоже неплох. – Отозвался Шайнинг Армор. – Для земного пони. Со стороны зрителей послышался шелест приминаемой травы, а затем в поле зрения двух соперников вошли белая пегаска и нежно-розовая аликорн. Выражения на их мордочках были недовольные и осуждающие, а вот в глазах легко читались веселье, гордость и возбуждение. - Вы не жеребцы. – Вздохнув, заявила Сноу Лайт. - Вы – бараны. – В тон подруге (в чем уже можно было не сомневаться), припечатала Каденс. - Поднимайтесь и бегом в дом, приводить себя в порядок. – Командным тоном, которым пользовалась во время работы тренером в спортзале, велела жена Макинтоша. – В таком виде я вас за стол не пущу. - Как скажешь, дорогая. – Усмехнувшись, вестник Бога Пороков перекатился на бок, затем на живот и только после этого, упираясь руками в землю, смог подняться на ноги. - Лейтенант Армор. – Принцесса любви изобразила на мордочке недоумение и, сложив руки под грудью, требовательно спросила. – Вам нужно особое приглашение? *** За столом в гостиной, кто на диванчике, а кто и на стульях, разместились все Эпплы кроме Эпплроуз (которую уложили спать), а также Каденс и Шайнинг. Парочка пегасов, под предлогом несения службы, сумели отвертеться от приглашения и теперь дежурили на улице. - Не думал пойти в стражу служить? – Отпив из объемной кружки свежего яблочного сока, спросил у соседа белый единорог. – Данные у тебя хорошие, да и голова на плечах имеется. Так что, думаю, в рядовых долго не засидишься. - Староват я уже, чтобы род деятельности менять. – Отозвался красный земной пони, в свою очередь отпивая слабоалкогольного сидра. – Да и бизнес развивать нужно. Не дело это — бросать свое дело на полпути. - Золотые слова. – Хмыкнул в ответ Армор. – Но с тем, что ты стар – это, конечно, перебор: к нам, бывает, и в двадцать пять, и в тридцать пять поступают. Обстоятельства разные бывают. - И все же, пожалуй, что «нет». – Покачал головой вестник Бога Пороков. – Ты-то сам в каком возрасте служить начал? - Да в двенадцать лет в КК попал, с тех пор по казармам и живу. – Единорог отправил в рот вафельную корзиночку с сыром и грибами. – Только когда до младшего лейтенанта дослужился, мне личную комнату рядом с казармами выделили. А у капитана, говорят, вообще апартаменты — как квартира у какого-нибудь министра. - Тогда точно «нет»: я к комфорту и домашнему уюту слишком привык. – «Рыцарь порока» хмыкнул. – Не выживу в агрессивной среде. А что за «КК»? - «Курсантский Корпус подготовки младшего офицерского состава». – Гордо отчеканил Армор. – Шесть лет подготовки, а затем распределение. Мне, как лидеру выпуска, повезло попасть в гарнизон Кантерлота. - Тебе вообще сколько лет-то, лейтенант? – Красный жеребец подозрительно прищурился. - Двадцать два… скоро будет. – Белый единорог замялся, но после короткой паузы спросил. – А тебе? - Почти двадцать. – Переведя взгляд на компанию из четверых кобыл, сгрудившихся вокруг фотоальбома и что-то бурно обсуждающих, то и дело похихикивая, «рыцарь порока» негромко произнес. – Каденс приятная во всех смыслах кобылка. - Угу. – Собеседник слегка помрачнел, тем самым показывая, что эта тема ему не нравится. - Позовешь на свадьбу? – Ткнув соседа в бок локтем, с ехидной улыбкой спросил Биг Макинтош. … Гостей Эпплы провожали всей семьей. Когда Каденс и Шайнинг уже погрузились в небесную карету (с встроенными артефактами, создающими «воздушный пузырь» и облегчающими вес), пегасы, накинувшие на себя упряжь, после короткого разбега распахнули крылья и оторвались от земли. Вестник Бога Пороков же уже обдумывал планы на своих новых знакомых, временно задвинув в дальний уголок разума желание заполучить в табун аликорна. *** Тем же вечером, после того, как уложили малышку спать, красный земной пони и белая пегаска устроились на диване в гостиной (жеребец лежал, вытянувшись во весь рост, кобыла же сидела у него на животе, чему-то молча улыбаясь). Наконец, тишину нарушил наигранно ласковый голос Сноу Лайт: - Маки, ты ничего не хочешь мне рассказать? Не дожидаясь ответа, летунья извлекла из-под подушки серую книжицу, которую шлепнула на грудь вестнику Бога Пороков. Уже примерно догадываясь, что именно увидит, «рыцарь порока» взял книгу за края обложки и вслух прочитал название, выдавленное на лицевой стороне крупными желтыми буквами: - «Законы и традиции племен алмазных псов». - Занимательное чтиво, особенно в том месте, где ведется описание выборов нового вожака. – Сложив руки под грудью, с абсолютно серьезным выражением мордочки и требовательным взглядом рубиновых глаз заявила своему мужу летунья. – Взяла почитать в Понивильской библиотеке, если тебе интересно. «М-да. Нехорошо получилось». - И что именно тебя интересует? – Вскинув брови, красный земной пони откинул книжку на край стола и заложил руки за голову. - Во-первых: с сегодняшнего дня спишь один. – Ткнув Макинтоша указательным пальцем правой руки в грудь, заявила крылатая кобыла. – Во-вторых: о чем ты вообще думал, когда так рисковал? В-третьих: тебе уже пони не хватает, решил на самок других рас перейти? И ладно бы выбрал грифоншу, минотавриху или, на худой конец, драконшу… Решив прервать все сильнее распаляющуюся супругу, вестник Бога Пороков вынул руки из-под головы и, схватив Сноу Лайт за талию, приподнял, и извернувшись, сперва уложил рядом с собой, а затем навис сверху. Выражение его морды было спокойным а взгляд изумрудных глаз строгим. После пары секунд игры в гляделки, он спросил: - Все сказала? - Да я… - Набравшая было в грудь воздуха для новой тирады крылатая пони оказалась прервана крепким властным поцелуем, от которого не получалось отстраниться, а о том, чтобы вырваться, вообще речи идти не могло. Освободив правую руку и сжав пальцы в кулак, летунья несколько раз ударила «рыцаря порока» по спине, плечу и зацепила по голове, за что получила болезненный щипок в правое бедро. От ощущения своей беспомощности в ней столкнулись обида и удовлетворение (в чем в данный момент не хотелось признаваться даже себе). Отстранившись от прекратившей вырываться жены, Биг Макинтош посмотрел ей в глаза самым серьезным взглядом и негромко произнес: - Что бы не случилось в будущем, ты, моя маленькая пегаска, всегда будешь оставаться моей любимой кобылой, о которой я буду заботиться и которую стану защищать в меру своего понимания. Однако, в моей жизни есть личное и работа. К первому относятся семья и друзья, ко второму все остальное. Алмазные псы к семье никакого отношения не имеют. - Это… - Белая пегаска замялась, не в силах подобрать слова. - Жестоко, в каком-то смысле подло. – Подсказал «рыцарь порока». – Но если мне придется выбирать между тобой и выгодой, которую могут принести собаки, я выберу семью. Хочешь! чтобы я отказался от титула вожака стаи? Это можно сделать сейчас, или завтра с утра. - И… ты пойдешь на это, ради меня? – Сноу Лайт била мелкая дрожь, мысли в голове путались, перед глазами мелькали строчки прочитанной книги, с иллюстрациями вцепившихся друг другу в глотки хищных монстров. – Тебе ведь пришлось убить их вожака… - И не только его. – Хмыкнул красный жеребец, кончиками пальцев коснувшись щеки летуньи, неосознанно начавшей прижиматься к мужу. – Все же они не сразу приняли чужака как своего. - И сколько… Нет, я не хочу знать. – Зажмурившись, кобыла замотала головой, а затем уткнулась мордочкой в грудь Макинтоша и заплакала. – Дурак… Какой же ты дурак… А если бы они… А ты… Что бы мы делали! «Об измене уже и не вспоминает. Кобылы…». Приняв сидячее положение, вестник Бога Пороков усадил белую пегаску себе на колени и, прижав к груди левой рукой, стал успокаивающе гладить правой ладонью по голове, шее и спине, непрерывно бормоча на ухо разные малосвязные глупости. Спустя почти десять минут Сноу Лайт более или менее успокоилась, перестала дрожать и обмякла, целиком отдаваясь нехитрым ласкам мужа. Наконец, она негромко спросила: - И как ее зовут? - Кого? – Не сразу понял, о ком спрашивает супруга, «рыцарь порока». - Ту алмазную… суку. – Ответила крылатая кобыла, после чего запрокинула голову и уставилась в морду красного жеребца недовольным взглядом рубиновых глаз. – Только не говори, что ты с ней переспал и даже имени не узнал. -Хе… Ха-ха… Аха-ха-ммпфгм. – Макинтош начал было хохотать, но его рот заткнула ладошка Сноу Лайт. – Фто фы дефаеф? - Эпплроуз разбудишь. – Прошипела белая пегаска. – Балда. Не уходи от темы: как зовут эту суку? - Все-все, я уже успокоился. – Отстранив от своей морды руку летуньи, вестник Бога Пороков крепче стиснул в объятьях крылатую кобылу и, уткнувшись носом в ее растрепавшуюся гриву, начал тереться и изображать мурчание. – Алу, вроде бы. - Прекрати, я тебя еще не простила за все твои глупости. – Несмотря на слова, вырываться Сноу Лайт не спешила. – Что значит «вроде бы»? - Мне было в тот момент немного не до того, а в последующие дни как-то стыдно стало переспрашивать. – Признался красный жеребец, виновато опуская уши. - У меня нет слов. – Устало вздохнула белая пегаска, а затем неожиданно изогнулась и обхватила шею «рыцаря порока» руками. – Какой же ты еще жеребенок… Мой. - Я могу считать себя прощенным? – Осведомился жеребец. - И не надейся. – Фыркнула летунья. – Тебе предстоит долго заглаживать свою вину за все свои прегрешения. Начнем сегодня с постели, завтра цветы и тортик, послезавтра… я еще не придумала. - А как же «спишь один»? – Макинтош добавил в голос ехидства. - Я передумала. – Совершенно серьезно ответила крылатая кобыла. – Отдавать тебя какой-то дикарке я не собираюсь, а наказывать тебя, одновременно обделяя и себя – попросту глупо. Придумаю что-нибудь другое… Как-нибудь потом. После продолжительной паузы, которая прошла в уютной тишине, Сноу Лайт негромко произнесла: - Никогда больше так не делай. Вестник Бога Пороков, прикрыв глаза ответил столь же тихо: - Не могу ничего обещать. - Дурак. – Устало вздохнула белая пегаска, а затем перешла на деловой тон. – Ты должен меня познакомить с этой Алу. - Сноу Лайт, ты — сокровище. – Заявил на это требование «рыцарь порока». - Наконец-то ты это признал. – Буркнула летунья. – А теперь, пока малышка спит…