Вестник Порока.

ПОХОЖДЕНИЯ ПОРОКОВ И НЕ ТОЛЬКО 2. Паря на широко расправленных крыльях в десяти сантиметрах над полом, Дерпи Хувс с неугасающим интересом крутила головой, при помощи магического фонарика, встроенного в шлем из пробкового дерева, ярким белым лучом освещая пыльные пустые коридоры древнего сооружения. Время от времени серая пегаска зависала в воздухе перед одной из стен, чтобы при помощи мелка оставить рисунок в виде стрелки и поясняющую надпись вроде: «Путь в нижние галереи». Почему же воплощение любопытства не вернулась к экспедиции тем же путем, которым попала в храм? Свою роль в этом сыграли сразу два фактора: любопытство, вопреки логике подталкивающее исследовать древнее строение, а также страх замкнутых пространств, который теперь не ослаблялся осознанием возможности в любой момент телепортироваться в лагерь к другим исследователям (второго кристалла с заклинанием не было, да кобылка и сомневалась в том, что он сработал бы как надо). Кроме всего прочего, крылатая пони не была уверена в том, что сможет под землей найти обратный путь, а то, что она своим телом вычистила один из туннелей от пыли, как-то вылетело из головы. Идею о том, что можно сидеть на одном месте и дожидаться помощи, Дерпи откинула в связи с отсутствием припасов еды и воды, необходимых для долгого ожидания. «Лучше уж искать выход самой и потерпеть неудачу, чем не пытаться спастись и все равно погибнуть от истощения». Возможно, ее мысли были и неправильными, но покорному бездействию пегаска всегда предпочитала какую-либо деятельность. Все же непоседливый характер всех летунов, особенно сильно выраженный в духе любопытства, вносил свои коррективы в любое решение. В одном из множества кармашков верхней одежды нашлись кусочек мела и питательный батончик сухого завтрака, входящий в походный рацион членов экспедиции. Полностью наесться им было невозможно, но вот притупить ощущение подступающего голода удалось. Почему же мисс Хувс передвигалась используя крылья, а не шла по полу ногами, что было бы более экономно в плане затрат сил? В самом начале путешествия по коридорам древнего сооружения она попыталась именно идти, но когда кажущаяся монолитной плита провалилась вниз, обнажая покрытые кристаллическим напылением железные колья, желание попусту рисковать сразу же исчезло. В тот раз ее спасли расовые рефлексы, заставившие расправить крылья и зависнуть в воздухе, но сердце все равно забилось чаще, придавая новых сил. … Крылатая пони успела облететь весь нижний ярус храма по кругу, пока не нашла неприметную нишу с обвалившейся лестницей, ведущей наверх. В процессе она обнаружила каменную плиту, заменяющую дверь в усыпальницу фараона (как бы не хотелось посмотреть, что находится внутри, пришлось себя одергивать, напоминая об истекающем времени… да и рисунки, обещающие мучительную смерть наглецу, посмевшему потревожить сон фараона, заставляли задуматься). Второй ярус оказался почти полной копией первого: тот же круглый коридор, те же комнаты, но теперь не с колодцами, а с каменными лежанками, на которых виднелись чьи-то останки, а в центре круглый зал, похожий на трубу, вдоль стен которого тянулись многоярусные балкончики. На полу в центре помещения находилось возвышение в виде круга с выдавленным в нем изображением шестилучевой звезды. - Бррр… как-то тут зябко. – передернула плечами дух любопытства. - Бррр… ррр… рр… р… зябко… ко… о. – искаженным голосом откликнулось эхо, подхватив слова Дерпи и унеся их под высокий купол помещения. «Лучше мне помалкивать». Пронеслась испуганная мысль в голове серой пегаски. Встряхнувшись, она решила обследовать зал, в надежде найти хоть что-то полезное… … Ни в «трубе» с балконами, ни на всем втором ярусе крылатая пони не нашла ничего, кроме останков верблюдов (ей удалось опознать скелеты), золотых и серебряных украшений, потерявших заряд магических кристаллов и прочего мусора. Создавалось впечатление, будто выход вообще не существовал даже в проекте, а те, кто обитали в храме, были обречены умереть от голода. «Учитывая, что это сооружение служит усыпальницей фараона, то, возможно, выхода действительно не должно было быть. Так что же, эта гробница станет и моей? Вот уж дудки!». Вооружившись маленькой лопаткой, тратя последние силы и держась лишь на злости и упрямстве, дух любопытства взлетела под купол центрального зала и начала расковыривать трещины между кладкой потолка. Ее крылья мерно взмахивали, постепенно наливаясь тяжестью, грудь вздымалась, вдыхая тяжелый, пыльный и затхлый воздух, биение сердца гулко отзывалось в ушах, заглушая эхо от ударов железного наконечника. «Дискорд, я не хочу умирать вот так… Я вообще не хочу умирать! Не сегодня, не здесь… Дискорд, если ты меня слышишь…». Глупым казалось молиться существу, которого жеребятам с раннего детства преподносят в качестве жестокого и неумолимого кошмара, стихийного бедствия и безжалостного самодура. Однако же, для духа любопытства существовал лишь один Дискорд: тот, который носит титул Бога Пороков… В какой-то момент кобыле показалось, что у нее открылось второе дыхание, руки налились новой силой, а темная пелена перед глазами рассеялась. Закусив нижнюю губу, она с упорством, достойным лучшего применения, усилила свой напор, уже ощущая, как начал шататься один из камней купола. Затем, уловив ушами едва слышимый новый звук, летунья поспешила метнуться в сторону балконов, спрятавшись на втором сверху ярусе. Как выяснилось секундами позже, мисс Хувс сделала это очень вовремя, так как с потолка сперва посыпалась тонкая струйка песка, затем вниз полетел первый булыжник, упавший точно на возвышение в центре зала, а следом за этим начался полноценный обвал. Кубометры земли падали вниз с монотонным грохотом, поднимая клубы пыли, от которой приходилось прикрываться собственным крылом. Продолжалось это достаточно долго, так что пегаска успела испугаться, что ее заживо похоронит в этой «трубе». Однако, когда гора земли добралась до верхней трети помещения, обвал, наконец, прекратился, а через совсем уж небольшую дыру в потолке вниз ударил лучь яркого дневного света. - Яху! – без раздумий и страха покинув свое укрытие, летунья распахнула крылья и рванула в сторону выхода. – Свободу пегасам! … Выбравшись на поверхность, Дерпи с удивлением обнаружила, что на улице лишь недавно разгорелся рассвет (солнце едва оторвалось от горизонта и теперь весело светило с чистого синего неба). Вдохнув полной грудью невероятно чистый, сладкий и пьянящий воздух, она неожиданно для себя радостно рассмеялась и, упав на спину прямо на краю образовавшейся ямы, раскинула в стороны руки и крылья, просто наслаждаясь ощущением теплых лучей светила, освежающим ветерком и запахом травы. «Профессор и члены экспедиции будут в ужасе, когда узнают, насколько варварски я поступила с памятником истории. Впрочем, главное что это сооружение не стало моим памятником, а остальное как-нибудь можно и пережить». Минут через десять, крылатой кобылке все же пришлось разлепить закрывшиеся веки и приподняться в сидячее положение, чтобы встретить группу из трех пегасов, летящих с той стороны, где предположительно находился лагерь экспедиции. - Мисс Хувс, вы в порядке? – зеленый жеребец, первым добравшийся до молодой исследовательницы, нерешительно замер рядом с ней. – Когда вы не вернулись и маяки не сработали, мы начали раскапывать туннель, опасаясь худшего… - Я в полном порядке. – успокоила пегаса дух любопытства и, смущенно улыбнувшись, протянула руку, чтобы он помог ей подняться. – Разве что немного проголодалась и жутко хочу помыться. И… Я бы не отказалась от помощи в ванной. *** В большом и светлом шатре, сшитом из полос белой и желтой ткани, за широким деревянным столом собрались семеро: шериф Сильверстар (как представитель официальной власти), Брейберн, исполняющий роль представителя города, Биг Макинтош как крупный предприниматель и Стил Шторм, получивший право вести переговоры, а напротив них на высокой скамье разместились трое бизонов, с которыми телосложением мог поспорить только вестник Бога Пороков. Вождь племени кочевников возвышался над своими спутниками, двумя уже не молодыми, но все еще крепкими самцами, на целую голову, широкие штаны и безрукавка серого цвета совершенно не скрывали его объемную мускулатуру, упругими жгутами перекатывающуюся под шкурой при каждом движении. - Господин Громокопытный… - после положенных приветствий, начал разговор Стил Шторм. - Громокопыт. – хмуро поправил пегаса бизон. – Если приглашаете на встречу, могли бы потрудиться запомнить наши имена. - Прошу прощения, оговорился. – без тени смущения отозвался правовед «Сладкого яблока». – Господин Громокопыт, мы рассмотрели вашу претензию на земли, где сейчас располагаются яблочные сады Эппллузы… - Эта земля является священным местом нашего племени. – снова прервал крылатого пони вождь кочевников. – Она принадлежала нашим предкам, принадлежит нам и будет принадлежать нашим потомкам. Двое сопровождающих утвердительными кивками поддержали своего лидера. - Вынужден с вами не согласиться: земли, на которых проживает ваше племя, принадлежат Эквестрии в целом и принцессе Селестии, как ее правительнице, в частности. – до зубовного скрежета вежливо произнес Стил Шторм. - Эта земля – собственность нашего племени. – Громокопыт бухнул кулаком по столу. – Мы никому не служим, никому не служили, и никому служить не… - Да поняли мы. – раздраженно прервал вождя «рыцарь порока», в свою очередь ударив сжатым кулаком по краю столешницы. – А теперь послушай меня: вас, «свободный народ», не трогают до тех пор, пока вы не доставляете неудобств. Как только твое племя станет угрозой для пони, сюда будут введены войска. Скольких воинов сможете выставить вы? А скольких солдат сможет выделить Эквестрия? И я молчу о наемниках, которые с радостью посодействуют в усмирении слишком своевольных варваров. Выпустив пар из ноздрей, бизон грузно поднялся со скамьи и, уперевшись кулаками в стол, наклонился вперед. Красный земной пони, пусть и уступал оппоненту ростом, но, повторив те же действия, выглядел ничуть не менее внушительно. Старейшины племени встали с боков от предводителя, готовясь поддержать его в драке, шериф Эппллузы и кузен Макинтоша отзеркалили их действия, пусть и выглядели скорее не грозными, а обреченными. - Ты не слишком ли нагл, маленький пони? – давя соперника взглядом покрасневших глаз, произнес Громокопыт. - Спроси это у бывшего вожака алмазных псов. – отозвался вестник Бога Пороков, отвечая на вызов немигающим взглядом изумрудных глаз. – Правда, сомневаюсь, что он сможет тебе ответить. - Не боишься? – наполовину вопросительно, наполовину утвердительно произнес бизон. - Мне нужен только повод, чтобы мои действия нельзя было выставить как нападение на мирное племя. – поделился своими мыслями «рыцарь порока». – Дай мне его и уже через декаду сюда прибудут отряды наемников и толпы рабочих… - Господа. – привлек к себе внимание белогривый пегас. – Давайте не будем переходить к крайним мерам: мы – разумные существа и я уверен, что в наших силах найти обоюдовыгодный выход из сложившегося положения. Еще некоторое время вождь кочевников и красный земной пони «бодались» взглядами, после чего бизон фыркнул и усмехнулся, обнажая ровные белые зубы. - Ха. – Громокопыт моментально успокоился и, разогнув спину, демонстративно размял могучие кулаки. – А ты мне нравишься, маленький пони. - Сочувствую. – выпрямившись в полный рост и скрестив руки на груди, Биг Макинтош ухмыльнулся. – Мне нравятся самки: преимущественно – кобылы. - Ха-ха-ха. – грузно опустившись на скамью, вождь жестом приказал своим спутникам сесть, после чего повернулся к напряженному летуну. – Какое там у тебя было предложение, крылатый? Когда пони вернулись на свои места, Брейберн шепотом спросил: - Ну и зачем ты его провоцировал? - По другому он бы нас и слушать не стал. – пожал плечами «рыцарь порока». – В крайнем случае, пришлось бы сперва помахать кулаками, а уже потом садиться за стол переговоров. Бизоны, конечно, не алмазные псы, но личную силу и готовность отстаивать свои убеждения уважают. «А еще нам повезло, что этот вождь и сам понимает положение, в котором оказался его народ, а потому готов идти на переговоры. Ему нужен был повод и я его дал». … Дальнейшую беседу вели между собой Стил Шторм и двое старейшин племени кочевников, которые оказались куда более подкованными в том, что касалось разного рода договоров и соглашений (они даже в законодательстве Эквестрии разбирались, пусть и не слишком хорошо). Биг Макинтош и Громокопыт, сидя друг напротив друга с хмурыми выражениями морд, изображали скорее декорации для битвы, ведущейся на бумаге. Сильверстар и Брейберн вообще превратились едва ли не в сторонних наблюдателей, порой теряя нить оживленного спора. - Здесь, здесь и здесь мы проложим дороги. – водя пальцем по расстеленной на столе карте, говорил белогривый пегас. - Этот участок нужно полностью освободить. – положив раскрытую ладонь на чуть измятую бумагу, твердо заявил один из старейшин. – Здесь наше племя проводит важные обряды, принося дары предкам. - Если мы начнем пересаживать яблони, то в этом и следующем году точно останемся без урожая. – возмутился Сильверстар. - Голодать вы не будете: я готов компенсировать ущерб. – не дал начаться спору вестник Бога Пороков, тут же возвращая внимание Громокопыту. – Ты ведь не будешь возражать, если я найму часть твоего племени на работу? После этих слов начался новый виток переговоров, в котором обсуждались территории, переходящие во владение «Сладкого яблока». Вскоре карта оказалась расчерчена карандашом на квадраты, которые обозначали зоны, выделенные под пашни, сады, коровники… - Нам нужны гарантии того, что в будущем пони не вытеснят наш народ. – после нескольких часов споров, наконец, заявил вождь кочевников. - Контракты мы подпишем в самое ближайшее время, затем их копии отправятся в архив Кантерлота. – заверил собеседников Стил Шторм, выглядящий весьма довольным собой. - Бумага все стерпит. – отмахнулся самый крупный из бизонов. – Она может потеряться, сгореть, или в ней могут появиться новые слова. Мы же не можем себе позволить отдать землю во владение чужаков. - Что вы предлагаете? – летун сцепил перед мордой пальцы рук и вопросительно вскинул брови. Красный земной пони едва не закатил глаза к куполу шатра, выражая свое раздражение, но все же удержал невозмутимый вид. - Мы заключим союз… через брак дочери вождя и хозяина «Сладкого яблока». – правильно поняв намерения своего лидера, подхватил нить разговора один из старейшин. – Таким образом, наше племя останется свободным и его земли будут принадлежать нашим потомкам. - Но ты еще должен доказать, маленький пони, что достоин стать мужем моей дочери. – хмуро сдвинув брови, заявил Громокопыт. «Ловко вывернули ситуацию, дикари: получается так, будто я выступаю просителем. А не проще ли на самом деле привезти наемников и отчистить необходимую территорию от бизонов? Впрочем – нет, это не лучший выход. В конце-концов, подобные действия плохо скажутся на репутации, да еще и охрану придется содержать на постоянной основе, чтобы обиженные кочевники не начали пакостить по мелочи. Ну да еще посмотрим, кто в итоге останется в выигрыше». - Во-первых: я уже женат… дважды. – прервал тишину, установившуюся после слов вождя, вестник Бога Пороков. – Во-вторых: о какой невесте идет речь? Ну и в-третьих: готово ли ваше племя полностью перейти под мою руку? Так начался очередной этап переговоров… *** - Ну и зачем мы сюда пришли? – Даймонд Тиара покосилась на бревенчатый одноэтажный дом с двухскатной черепичной крышей, умудряющийся одновременно выглядеть новым и заброшенным. Пятерка кобылок, состоящая из троицы земных пони, пегаски и единорожки, одетые в желтые футболки, зеленые шорты и короткие плащи пятнистой «камуфляжной» раскраски, стояли на тропе под густыми кронами дикого леса. И пусть им навстречу пока что не попалось ни единого хищника, но репутация этого места все же была достаточно мрачной, чтобы вздрагивать от каждого шероха. - Ты разве не слышала? – удивленно вскинулась Эпплблум, опирающаяся на импровизированный посох в виде толстой чуть кривой ветки. - Слышала что? – вступила в разговор Сильвер Спун. - В нашем лесу поселилась ведьма. – торжественно объявила младшая сестра Биг Макинтоша. - М… - подала голос Свитибель. – А зачем мы сюда пришли? - Блум… - Тиара приложила ладонь к мордочке. – Среди нас есть единорог, которая обладает магией… Какая еще ведьма? - Тс-с. – приложив палец к губам, Скуталу призвала подруг к тишине и указала рукой на кусты. Раздался шелест листвы, в наступившей тишине звучащий особенно жутко. Кобылки сбились в кучу, прижимаясь спинами и плечами… Эпплблум удобнее перехватила свое оружие, готовясь встретить угрозу. Ветви кустов разошлись и из зарослей грациозно выступила темно-серая высокая сука, одетая в темно-синий сарафан до колен. Хмурым взглядом окинув пони, она подошла к подругам плавным шагом и, остановившись на расстоянии вытянутой руки, спросила: - Непослушные щенята пони, вам разве не говорили, что в лес без взрослых ходить нельзя? - Алу, ну мы… хотели на ведьму посмотреть. – стушевалась под тяжелым взглядом хищницы воинственная кобылка. - Здесь нету ведьмы, юные друзья. – прозвучал мелодичный грудной голос с порога бревенчатого жилища. – В этом доме живу всего-лишь я одна. Взгляды подруг переместились к источнику нового голоса, чтобы увидеть полосатую черно-белую кобылу, одетую в черное шелковое платье, оставляющее открытыми плечи и верх груди, спускающееся до середины голеней (ткань плотно обтягивала грудь и талию, удерживаясь на теле незнакомки без помощи лямок). Ее черная грива была уложена в стоячий гребень, в ушах виднелись по три тонких золотых кольца, плечи и запястья обхватывали золотые браслеты. Зебра телосложением напоминала земную пони, хоть и была немного ниже, но вот в объемах бедер и груди не уступала кобылам этой расы. - Скорей бы хозяин вернулся. – нервно дернув ухом, жалобно пробормотала темно-серая сука.