Выбирай сердцем

Тор проснулся с тяжёлой головой, но лёгким сердцем. Как будто все поводы для тревог покинули его. Дурацкий конкурс закончился, и не нужно больше “романтически” проводить время с неприятными или просто неинтересными девушками. Не надо больше беспокоиться из-за Джейн… Удар реальности был нещадным. Ему не нужно беспокоиться из-за Джейн, потому что она ушла, а идиотский конкурс продолжится даже после этого. И он сам этого захотел. Все эти интересные открытия произошли раньше, чем Тор сообразил, что находится в кресле. Он уже вторую ночь проводил в покоях Локи, и, пожалуй, в этом было даже что-то хорошее. Кажется, в этот раз он проснулся раньше брата, потому что, прислушавшись, смог уловить тихое спокойное дыхание. Тем лучше. Значит, у него есть время подумать и всё взвесить. Он ушёл так глубоко в свои мысли, что не заметил, как проснулся и поднялся Локи. — Брат? Ты здесь? Никто не украл твою душу? — А? Ах, Локи… Я просто задумался. Насчёт конкурса. — И что же ты думаешь? На мой взгляд, выбор очевиден. — Локи сел в соседнее кресло. У них ещё оставалось время на беседу перед завтраком, который станет началом следующего этапа. — А вот я бы так не сказал. Понимаешь… — Тор сложил перед собой упёртые в колени руки и положил на них подбородок. — Сигрун отличная девушка. Добрая, заботливая. Но она для меня всего лишь друг, как и Сиф. Я не могу… любить её в таком смысле. Анни меня просто пугает. Она не плохая, нет… но у нас слишком разные интересы. Остаются только Икол и Астрид. — Надеюсь, ты не собираешься выбрать альвийскую принцессу? Я ещё не успел тебе рассказать, но вчера вечером я занимался тем, что снимал с тебя заклинание слежения, которое она на тебя наложила, и возводил магическую защиту, чтобы этого не повторилось. Тора новости ошарашили, но он недолго сидел в ступоре и вскоре махнул рукой. — Она и так мне не нравилась. Ты знаешь, мне всё равно, альвийка она или принцесса. Но она так неприятно вешалась на меня во время свидания. Не думаю, что у нас что-то бы получилось. — Ну а что Икол? — с искренним интересом спросил Локи. Он помнил, что обещал матушке не разбивать сердце Тора, но ему было невероятно интересно, как воспринял его в такой ипостаси брат. Это могло быть забавно. — Признаюсь честно: мне она нравится. Она весёлая, яркая, красивая… А эти её зелёные глаза… — Тор оборвал сам себя, — но меня гложут сомнения. Я ничего о ней не знаю. Она так ничего о себе и не рассказала. Я не могу решить так просто, ничего не зная! А ещё она говорила, что не сможет стать моей царицей. Я этого не понимаю, но если это правда — то есть ли будущее у наших отношений? Я хочу узнать её. По-настоящему. Не хочу больше начинать встречаться с кем-то только ради того, чтобы однажды расстаться. Признаться, речь Тора впечатлила Локи. Раньше-то загадочность девы стала бы для старшего брата только плюсом, перчинкой, а сейчас он отказывался принимать Икол такой. И, что не менее удивительно, думал о будущем. Без сомнения, наследный принц значительно помудрел за эти дни. И за это стоило благодарить Джейн. — Я тоже никогда раньше не встречался с этой Икол. И считаю, что ты абсолютно прав насчёт неё. Нельзя так просто выбирать кого-то неизвестного. Она вполне может оказаться даже вражеским шпионом. — Шпионом? — удивился Тор. — Ну да. Мы сейчас в состоянии холодной войны с Ётунхеймом, ты помнишь? Она может быть его посланницей. Замаскированным ётуном. Тор несколько секунд смотрел в глаза Локи, а потом не выдержал — рассмеялся. — Ну у тебя и воображение, братец. Ты же сам говорил, что конкурсанток выбирала матушка. Она бы никого опасного просто бы не пропустила. Локи усмехнулся. — Я бы с тобой согласился, если бы в конкурсе не участвовала бы Астрид. Хотя, возможно, это было её испытание. Для нас обоих. Откинувшись на спинку кресла, Тор тепло улыбнулся. — Знаешь… Я ведь только теперь всерьёз задумался о браке. О том, что у меня будет жена… Кто-то, кто всегда рядом; кто поддержит и даст совет. Раньше я так думал только о тебе. — Обо мне? — Локи даже не скрывал удивления. — Конечно. Ты ведь мой брат. Я ещё когда был мальчишкой, представлял, как буду сидеть на троне, а ты будешь стоять рядом позади. И всегда, когда я не буду знать, что делать, ты будешь наклоняться и нашёптывать что-нибудь невероятно умное, до чего я бы никогда не додумался. И вообще просто всегда будешь рядом. И во дворце, и в битве, и в походе. Будешь удерживать меня от глупостей, подшучивать, когда мне плохо, разгоняя тоску, как ты всегда это делал. Поддерживать меня. Просто быть рядом, придавая сил. Я действительно чувствую себя увереннее, когда ты рядом. У Локи сжалось сердце. Он не ожидал от брата таких откровений и в итоге растрогался до того, что еле сдерживал слёзы. Позволяя своим чувствам найти хоть какой-то выход, он встал со своего кресла, подошёл к Тору и положил руку ему на плечо. — Я всегда буду рядом, брат. Можешь не сомневаться. Подрагивающий голос с головой выдавал его. Тор взял ладонь Локи и приложил её к своей колючей щеке, прикрыв глаза. — Может, и не нужна мне эта царица? Раз уж у меня есть ты. А теперь Локи не знал, что и думать. Говорил ли Тор серьёзно? Или просто шутил? Пожалуй, самому удерживаться на этой тонкой границе между тем и тем будет единственным верным решением. — Очень лестное предложение, брат. Но ты кое-чего не учёл: тебе нужны наследники. — Почему это не учёл? — Тор поднял удивлённый взгляд. — Ты же сам рассказывал, что есть технологии, позволяющие двум мужчинам получить ребёнка. Вот и будут у нас ещё и общие дети. Красивые и сильные, как я, и умные, как ты. Ситуация становилась всё сложнее. Локи казалось, что продолжая этот разговор, он ходит над пропастью, на дне которой тёмная неизвестность. — Если так будет угодно моему царю, — он отвесил неглубокий полушутливый поклон. — Значит, ты согласен? — заулыбался ярко Тор. Бездна звала и тянула к себе… — Да, — решился Локи. — Я же сказал: я всегда буду рядом, брат. И она обхватила его. В реальности это оказалось не так уж и страшно, как в том метафорическом мире, который успела создать фантазия. Тор просто заулыбался ещё шире, а затем коснулся губами ладони Локи. — Я знал, что могу рассчитывать на тебя. — И что теперь? — младший брат всё никак не мог прийти в себя и говорил через ком в горле. — Объявишь всем, что конкурс закончен, потому что ты выбрал брата? Тор задумался. — Хороший вариант. Но я всё-таки хочу дать шанс Икол. Ты ведь не против? Локи осознал, что путей к отступлению уже не осталось. Приняв неизбежное, он вновь хитро заулыбался. — Я не сомневаюсь в том, что ей не удастся увести тебя у меня, так что у тебя полная свобода действий. Вперёд, братец! Я даже готов пожелать тебе удачи, которая не поможет. — Кажется, когда я говорил про постоянную поддержку, я всё-таки ошибся, — беззлобно рассмеялся Тор, поднимаясь из кресла. — Но ты прав. У неё мало шансов. Если сегодня мне не удастся получить от неё прямые ответы, то всё будет кончено. Я не собираюсь больше терпеть эти безумные выходки отца. Локи остался стоять рядом, в душе надеясь, что Тор одарит его более серьёзным поцелуем, но тот прошёл мимо, направляясь в купальни, чтобы привести себя в порядок. Им обоим предстояло подготовиться к сегодняшнему этапу конкурса. *** Личная столовая царской семьи не отличалась большим размером, зато блистала богатым убранством, выполненным всё в том же асгардском стиле. Стул, предназначенный для главы семейства, походил на второй трон своей мощью. Впрочем, для царевичей в комнате не было ничего необычного. Зато Сигрун, которой выпало первой пройти испытание, оглядывалась чуть ли не с открытым ртом. Она никогда здесь раньше не была: в её обязанности слуги входила лишь работа на кухне, но от других она слышала о поражающем великолепии этого места. Она никогда не мечтала оказаться здесь и уж тем более — сесть за один стол с царской семьёй, так что безудержно краснела от смущения, и даже подбадривающие улыбки обоих принцев ей не помогали. Всё начиналось достаточно спокойно. Слуги представили присутствующим сегодняшние блюда, которых на столе находилось столько, будто это маленький пир. Фригга поинтересовалась у обоих сыновей, как они сегодня спали, и те чуть ли не в унисон ответили, что просто чудесно. А потом заговорил Один. — Сигрун. Ты претендуешь на сердце моего сына и на звание царицы. Но это очень сложная, требующая острого ума работа. Ты уверена, что готова к ней? Сигрун смутилась ещё больше. Переглянулась с Тором, чтобы понять, пора ли раскрыть, что они просто друзья; не поняла значение его как всегда солнечной улыбки и несмело ответила, глядя в стол: — Я буду очень стараться! — Похвальное желание, но этого может оказаться слишком мало. Вот, например, тебе такая задачка. В этом конкурсе участвует ещё и принцесса Льесальфхейма, и если выиграешь ты — она проиграет, а это царю Льесальфхейма не понравится. Как сделать так, чтобы отношения между двумя нашими царствами не испортились? Сигрун выглядела удивлённой. — Но ведь испытание было честным! На что обижаться царю Льесальфхейма? Вы ведь сразу говорили, что сердце принца не подвластно ничему! — она говорила горячо, впервые проявляя такую смелость перед Одином. — Ты не понимаешь. Плохо, плохо, — было произнесено тоном учителя, недовольного своим учеником. А затем царь продолжил наставительно: — Неважно, как проходил конкурс: любой проигрыш для королевства — знак того, что их претендент был в чём-то хуже. А это удар по репутации. Так просто они этого не простят. Сигрун закусила губу. — А если никто из претенденток не выиграет? — слабо спросила она, уже беспокоясь о судьбе Асгарда. — Это не имеет значения. Для них безразлично, кто победил, важно лишь, что их претендент проиграл. Служанка нервно сжала под столом подол своего платья — Ну так что? — не унимался Один. — Что нам сделать, чтобы сохранить хорошие отношения с Льесальфхеймом? Сигрун едва заметно задрожала, и Тор, уже не скрываясь, положил руку ей на плечо в качестве поддержки. Девушка молчала долго, пока, наконец, опустив глаза, не призналась: — Я не знаю. — Тогда какая же ты царица? Ты просто не можешь быть женой моего сына. Свободна! Тор посмотрел на своего отца недоверчиво, не желая принимать за правду его последние слова. Не мог же он так просто прогнать конкурсантку, унизив её? Но все черты лица Одина оставались серьёзны — ничто не намекало на шутку. Сигрун, всё так же не поднимая голову, подобрала юбки, встала с места и побежала вон из зала, пряча слёзы. Не переглядываясь, оба принца бросились за ней и настигли уже за дверями столовой. Тор просто сгрёб подругу в свои обычные медвежьи объятия, а Локи встал рядом, поглаживая девушку по плечу. — Я… я… я ведь понимала, что просто служанка! Я согласилась на это только чтобы побольше побыть с вами. Как будто я сама не знаю, что не могу быть настоящей царицей! — сквозь слёзы призналась Сигрун, утопая в объятиях Тора и упираясь лбом в его грудь. Она старалась не запачкать слезами его одежды, но не получалось: те ручьями скатывались по щекам и падали на доспех. — Всё хорошо, — пытался успокоить её Тор. — Тебе и не нужно быть царицей, чтобы мы были рядом. — Верно, — поддержал Локи. — Может, пойдём на кухню, и ты там нас угостишь пирожками, как в старые добрые времена? Сигрун смогла освободить одну руку из объятий Тора, чтобы протереть рукавом лицо. — Но разве вам не надо вернуться в царскую столовую? — Отец не успел ничего подобного приказать, так что мы полностью свободны, — заразительно улыбнулся Локи и первым направился в сторону кухни. Тор, поддерживая Сигрун за плечи, двинулся следом. В это же время в столовой. — Ты не был слишком строг к этой бедной девочке? — неодобрительно произнесла Фригга. — Я помог Тору не ошибиться. Теперь, когда нет этой смертной, нет и необходимости цепляться за подобные варианты. Если уж кто-то в этом соревновании и выиграет, это должна быть по-настоящему достойная будущая царица. Прямо как ты. — Ой, прекрати, — Фригга улыбнулась. — Как будто когда ты выбирал меня себе в жёны, ты задумывался о том, какой царицей я буду. — Я, может, и не задумывался, — признал Один. — Но мой отец — наверняка. Иначе он не позволил бы на тебе жениться. — Тогда бойся того, как твои внуки будут выбирать себе пару. Тор их точно ограничивать не будет. — Я всё же надеюсь, что он помудреет к тому времени. Или у него будет мудрая царица. Но в любом случае остаётся Локи, и он точно не позволит ничему непоправимо плохому произойти.... Или мне придётся дожить до свадьбы внуков. *** К удивлению Тора, второй конкурсанткой в этот раз оказалась Анни. Честно говоря, он надеялся, что и она не сможет дать Одину удовлетворительный ответ и выбудет из состязания, но девушка удивила всех. — Но это же очень просто! — ответила она, не раздумывая. — Надо просто сделать так, чтобы её высочество сама отказалась от состязания, предпочтя старшему брату младшего! Локи умудрился подавиться, хоть ничего и не ел в этот момент. Один, хоть и лучше это скрывал, тоже пребывал в неком шоке. — И как же это сделать? — О, младший принц просто должен очаровать её. Я слышала, они оба маги, могут сойтись на этом фоне. А господин Локи умеет быть просто очаровательным! Я уверена, с его хитростью проблем не возникнет. Так вы в будущем всё равно сможете заключить полезный политический брак, даже если она не подойдёт Тору, а отношения Асгарда и Льесальфхейма ничуть не пострадают. На какое-то время над столом висела тишина. Первым пришёл в себя Локи. — А если я откажусь? — вкладывая в голос всю имеющуюся настойчивость, спросил он, явно показывая, что план он не одобряет. — Ты можешь отказаться, пока это предлагаю я, но не когда это приказывает его величество, — ничуть не смутилась Анни. — Милая, ты прочитала слишком много любовных романов, — склонилась к ней Фригга. — Но ведь это всё равно может сработать! Желающих поспорить не нашлось. Но Локи, хоть и знал, что Анни не выиграет и подобный метод Один использовать не будет, пообещал себе устроить фрейлине матушки очень весёлый розыгрыш. В самое ближайшее время. *** Третьей стала Икол, которая впервые за всё то время, что её видели, всё-таки надела платье. Правда, достаточно простое, но всё равно красивое и выигрышно смотрящееся на её фигуре. Её вопрос Одина тоже не смутил. — Это достаточно просто. Достаточно только доказать, что Астрид либо её матушка применяли в течение конкурса нечестные методы, и царь Льесальфхейма пойдёт на всё, чтобы это замять. Вы даже сможете выйти из этого положения с выгодой для себя. — А ты так уверена, что Астрид играла нечестно? — поинтересовался Один. — Я достаточно хорошо изучила её за это время. Она слишком честолюбива и просто не умеет проигрывать. Уверена, она сделала для победы всё возможное — в том числе и неприемлемое. Одно только то, что смертная Джейн покинула Асгард после встречи с ней, говорит о многом. Нужно просто к принцессе… приглядеться чуть лучше. Пожалуй, этот ответ понравился Одину больше, чем прошлый. — Отец, — вмешался Локи. — Должен сказать, что если тебе нужны доказательства нечестности на руку леди Астрид, то они у меня уже есть. Я ещё не успел тебе рассказать — не было возможности, — но вчера вечером я снял с Тора заклинание слежения, наложенное именно ей. И если моего слова тебе мало — матушка тоже может это проверить, а леди Джейн расскажет, как сама видела применение заклинания. — Я верю тебе, сын мой. Но если всё так, почему же тогда Леди Астрид не пыталась просто очаровать Тора? Это было бы проще всего. — А она бы и не смогла, — довольно улыбнулся Локи. — Я ещё до начала конкурса дал Тору соответствующую защиту. Но вот пыталась ли… Тор, было ли такое, что магия Астрид в каком-то смысле окутывала тебя и пыталась проникнуть тебе в грудь? Тор задумался, вспоминая то свидание. — Да, было нечто подобное. Она создала магические искры вокруг меня, а потом полезла целоваться. Когда я не согласился, сказала, что просто хотела создать романтическую обстановку. Так она меня тогда пыталась околдовать? Лицо Одина стало как никогда суровым. — Прошу прощения, но я вас покину. Мне срочно нужно кое-что обсудить с царём Льесальфхейма… А ты… — он обратился к Икол. — Ты могла бы стать поистине мудрой царицей. Икол под столом сжала кулаки. Ну конечно, “царицей” она бы стать могла! Вот только не видать ей трона. Если бы Один только знал, кому он это говорит! *** Когда приём пищи закончился, Тор встал первым. — Если никто не против, я хотел бы проводить леди Икол до её покоев. Одина, который вполне мог бы это запретить, в зале уже не было; Фригга согласно кивнула, а Икол даже позволила взять себя под руку. Они шли в тишине какое-то время, пока Тор не решил, что они удалились от столовой достаточно. — Ты так и не расскажешь мне, кто ты такая и чем занимаешься? — Я обманщица, которая плетёт ложь. Такой ответ тебя устроит? — Нет. Я хочу узнать настоящую тебя. Ты мне вроде как нравишься, но я даже не могу быть уверен, потому что ты не открываешься передо мной. — А может, ты просто не туда смотришь? — серьёзно спросила Икол, чуть прищурив глаза. — Так ли важен в асинье её род деятельности или то, где она родилась? Может, гораздо важнее её характер и её поступки? Или даже её отношение к тебе? Тор посмотрел на Икол так, как будто в первый раз увидел. — В твоих словах есть логика, — признал он. — Ты сам сказал, что я тебе нравлюсь. Так чего же ты ждёшь? Что тебе мешает? Скажи мне. Быть может, я смогу развеять сомнения. Они как раз дошли до двери, ведущей в покои Икол. Никто не мог услышать или увидеть их в пустом коридоре. У Тора были сомнения. И точно были какие-то очень разумные “нет”. Но всё это таяло, когда он смотрел в эти ярко-зелёные глаза, явно чего-то от него ждущие. И он не сдержался. Сблизил их лица и сладко поцеловал в губы, вкладывая в свои действия нежность и осторожность. Очень скоро они вновь отпрянули друг от друга. — Ты кое-что забыл, — несмотря на чуть сбившееся дыхание, Икол говорила очень уверенно. — Чтобы я была твоей, тебе необходимо разгадать мою загадку. И она скрылась за дверью, ничего больше не сказав. Тор так и остался стоять, поражённый тем, каким ярким получился этот почти невинный поцелуй. *** Последней оставалась Астрид, и Тор не мог унять любопытства: что же отец будет спрашивать у неё? Альвийке же, проявившей за столом лучшие манеры, вопрос был задан, естественно, совершенно другой, но тоже политический. — Леди Астрид. Вы уже так близки к финалу, и меня волнует вопрос: что же будет, если вы станете победительницей и, соответственно, будущей царицей? Не возникнет ли в других мирах беспокойства, что Асгард теперь слишком благоволит Льесальфхейму, забывая о нуждах других миров? — Ох, — Астрид ангельски улыбнулась. — Я так польщена, что вы действительно предполагаете, что я могу стать царицей! И вы совершенно правы: этот вопрос следует обсудить уже сейчас. Конечно, другие царства могут подумать так, но уверена, что смогу их переубедить. Во-первых, хоть я и альвийка, но став царицей, я стану и жительницей Асгарда. Принимая трон, я поклянусь заботиться обо всех девяти мирах, как это принято в вашей семье. Конечно же, отношения с Льесальфхеймом улучшатся благодаря моему отцу, но это вовсе не будет означать ухудшение для других миров. В этой сфере вовсе не действует закон, что если где-то прибывает, то где-то и убывает. Другие миры просто останутся при своём. — С этим можно поспорить, — вмешался Локи. — Если раньше Асгард разрешал споры между другими мирами всегда справедливо, то теперь, когда дело будет касаться Льесальфхейма, нашего правителя, вынесшего решение в вашу пользу, могут обвинить в предвзятости. А если решение будет в пользу другого мира? Не ваш ли царь первым откажется от всех улучшенных отношений, посчитав, что Асгард не даёт ему того, что пообещал? Астрид вскинула подбородок. — Ты обвиняешь меня, мой народ и мою семью в том, что мы не сможем принять справедливое решение Асгарда? — Ты очень хитро извратила мои слова, — улыбнулся Локи. Пожалуй, как противница эта девочка ему даже нравилась. Один сидел, не вмешиваясь. Весь дальнейший ужин прошёл в политических дебатах между принцем Асгарда и принцессой Льесальфхейма, и для всех, разбирающихся в политике, это было невероятно интересно. Кроме Тора, который просто мысленно болел за брата и начислял ему очки каждый раз, когда альвийка хмурила свой аккуратный носик. По такому счёту плут и обманщик явно выходил вперёд и одерживал неоспоримую победу. *** Как бы это ни противоречило здравой логике, после семейного ужина царской четы шёл пир, на котором подводились итоги прошедшего раунда. В этот раз Тор оказался в окружении всего трёх девушек: Сигрун уже не сидела за столом конкурсанток, а ходила среди слуг, но именно она получала больше всего улыбок от наследного принца. Конечно же, если не считать Икол, сидящей справа от него. Как ни странно, Астрид в этот раз не пыталась пробиться поближе к Тору и уступила место по левую руку от него Анни, а сама села рядом с Икол. Когда все собрались, Один поднялся со своего места, чтобы огласить результаты. — Итак. С сожалением должен поведать вам, что сегодня нас покидают ещё две участницы. Девушки за столом конкурсанток переглянулись. Как так? Ведь среди них сейчас не хватало лишь одной. Забеспокоились все, даже Икол. “Неужели отец раскрыл меня и теперь выгонит из состязания? Но ведь я же ещё не наигралась!” — Во-первых, по результатам второго испытания состязание покинула леди Сигрун. — Один нашёл её в толпе и изобразил небольшой поклон. — Не расстраивайтесь, леди, до этого вы проявили себя достойно. — Он снова развернулся ко всем слушателям. — Во-вторых, мне буквально только что пришло письмо из Льесальфхейма. К сожалению, из-за семейных обстоятельств, леди Вильгельма и леди Астрид должны срочно вернуться к себе домой. — Что? — возмутилась Вильгельма. — Такое невозможно! Дайте мне сюда посмотреть это письмо! И Один, не возражая, протянул царице пергамент. Та, читая, буквально побагровела. — Астрид! Мы возвращаемся! — Но матушка! Мне же почти удалось! — Никаких возражений. Идём. Астрид вся насупилась, встала из-за стола, но идти пока никуда не торопилась. — Хорошо. Я вернусь домой. Но мой долг перед Асгардом не позволяет мне уйти, не раскрыв страшную правду об одной из конкурсанток, которую мне удалось узнать. Всё внимание зала быстро приковалось к этой альвийке. Та продолжать не спешила, намеренно драматизируя; выпрямилась, огляделась. — Дорогие жители Асгарда! Вынуждена сообщить вам ужасную новость. Среди претенденток на сердце вашего любимого принца затесалась шпионка! Даже не так! Настоящее чудовище! — ещё одна пауза предварила главные слова. — Дочь Ётунхейма! Икол вся похолодела. Астрид ещё этого не сказала, но это и так ясно. Когда выбор из фрейлины царицы и неизвестно откуда взявшейся девушки, кто из них может оказаться монстром? Ответ очевиден. — Икол! Яви своё настоящее лицо или я заставлю тебя это сделать с помощью своей магии! Выбора не оставалось. Нужно было превратиться в ётуншу, иначе попытки магически вернуть настоящий облик могли дать непредвиденный эффект. Вскоре на месте бывшей асиньи сидела уже представительница совершенно другой расы с синей кожей, красными глазами, небольшими рогами, но всё такими же потрясающими чёрными волосами. "Она может быть его посланницей. Замаскированным ётуном", — внезапно вспомнил утреннюю шутку брата Тор. Много чего вспомнил, включая сладкий поцелуй у покоев девушки. И, не обращая внимания ни на гомон толпы, ни на крики отца, потянул Икол за собой за руку, уводя из зала. — Это что, — оглядываясь, немного неуверенно спросила Анни, — значит, что я победила? *** Икол не пыталась спрашивать, куда её ведут — просто шла позади Тора, не имея возможности взглянуть в его лицо и понять, о чём он думает. Наконец, тот дошёл до одной из комнат — редко используемой гостиной — и буквально впихнул девушку в неё. Они стояли напротив, и каждый ждал, что второй заговорит первым. Но вопреки своему упрямству, первым не сдержался Тор. — Прими свой настоящий вид. Локи.