Пламя

Аркат с трудом сел, окидывая мутным взором окружающий пейзаж. Полуразрушенный остов какого-то храма, навалившегося на огромную стену, выходящую, казалось, прямо из скалы; колодец с изъеденными временем краями; неподалёку клубился серым туманом обрыв; где-то рядом стрекотал кузнечик. Вместо мыслей – каша из переплетенных между собой отрывочных образов. Всё как в тумане. Каждое мысленное усилие отзывается, чуть ли не физической, болью. Вот, с тяжёлым скрипом, захлопывается решётка камеры. Долгие дни заключения. Яркий свет от открытого люка в крыше и рыцарский шлем, загораживающий солнечный свет. Пустынная прогалина в лесу. Смутная тень, уцепленная самым краем зрения. Бешеная рубка с воинами в глухих чёрных доспехах. Оскар, пронзённый мечом, похожим на обугленную головню. Дикая, выворачивающая наизнанку боль в спине и ощущение огромных лап, хватающих его поперёк туловища. Это всё, что он помнил. Так много и, вместе с тем, так мало. Уловив движение слева, Аркат взвился в прыжке и тут же рухнул обратно на землю. Тело отказывалось повиноваться, все конечности затекли и онемели, отзываясь на каждое движение тягучей болью. - Смотрите, какой прыткий – Арката накрыла человеческая тень – ты не торопись, нападать на тебя тут некому – голос был скучающе-усталым. Отдышавшись и, заставив себя вновь подняться в сидячее положение, Аркат взглянул на подошедшего. Над ним, заслоняя солнце, стоял человек в кольчуге до середины бёдер, с мечом на поясе – обычно, так одевались искатели приключений, или лёгкие пехотинцы севера. Тёмные, неровно обрезанные волосы, прямой нос, бледноватая кожа, слегка пробивающаяся щетина на узком подбородке и карие глаза, рассматривающие его – Арката. - Кто ты? – слова дались с трудом. Их приходилось силой пропихивать в пересохшее горло. Из-за этого, голос больше напоминал сип больного. - Кто я? – воин задумался на секунду – ну, можешь считать меня местным привратником – кривая улыбка исказила губы говорившего – правда, как видишь, ворот здесь не очень много, равно, как и прохожих. Коротко и невесело хохотнув, он посмотрел на приходящего в себя Арката. - А ты кем будешь? – хоть это и звучало, как вопрос, но, по лицу мечника, не было заметно, что это было ему так уж интересно – на вот, хлебни-ка, может полегчает – с этими словами, незнакомец протянул флягу. Приняв сосуд, Аркат жадно припал к горлышку, глотая живительную влагу. Во фляге оказалась вода, с необычным привкусом, такую же он пробовал на привале, устроенном Оскаром, перед тем, как зайти в злосчастный лес. Пока он утолял жажду, воин стоял неподвижно, как истукан. - А-Кхра-кха-Аркхрат – Аркат, меня зовут Аркат, благодарю – он протянул флягу обратно стоявшему мечнику, тот, словно нехотя, прицепил её обратно, к поясу – Я служил во втором легионе Солнечных Лучей. Сотник третьей когорты. Был им. До того, как наш легион перебросили к одному из основных прорывов Бездны. Слова лились из Арката сами по себе. Видимо, сказалось напряжение последних дней, и боя на лесной поляне. Или же, необычного вкуса вода так повлияла на нервы бывшего сотника, что он ощутил потребность выговориться, пусть даже первому встречному. Невольный слушатель же не перебивал, и слушал со слабым интересом на лице.