Привкус пепла

Боря встал первым, пробуждение ему далось непросто, грудь сильно болела, позвоночник щемило. Такое чувство, что Тарасову уже за 80, но все-таки, он пересилил боль и направился на кухню. Будить жену не хотелось, поэтому он не стал особенно шуршать и спокойно дошел до кухни, где вновь благополучно заснул, только усевшись на стул. Часы, тем временем, только отстучали 6 утра… Пытаясь закинуть ногу на рядом спящего мужа, Олеся с удивлением обнаружила отсутствие Бори. Быстро подскочив, она направилась на поиски, успев в голове перебрать все возможные варианты, начиная от банальной прогулки до самых страшных исходов. Но ее беспокойство улетучилось, как только она увидела мирно сопящего супруга, который вальяжно развалился на стуле. Это настолько заворожило ее, что она не удержалась и подошла поближе. Ее взор сразу упал на грудь, где все вокруг грудины, самой крепкой кости, немного покраснело, словно сюда били множество раз. Уже не любопытство, а сильное беспокойство взяло вверх и стоило ей поднести руку, как ее резко перехватил Боря, остановив любое прикосновение к себе. — Доброе утро, — сказал Боря, отпустив руку. — И тебе доброе. Ты чего тут делаешь? И что это еще? — засыпала Леся его вопросами. — Рано проснулся, хотел воды выпить. И отрубился. — Тарасов, от вопроса не уходи, — указала она на покраснение, — что это такое? — Отлежал, наверное. Со мной все нормально. Садись, я сейчас завтрак приготовлю, — безрадостно проговорил Бизон, не желая рассказывать Уме правду. — Завтрак приготовлю я, а ты звони врачу. Живо. — Есть товарищ жена, разрешите выполнять приказ! — встал в стойку Тарасов. — Вольно, разрешаю, — усмехнулась Олеся и продолжила заниматься готовкой. Тарасов быстро вышел из кухни и направился за телефоном. Достав старую записную книжку, куда Борис раньше записывал все самые важные вещи, он быстро нашел нужный номер. В его окружении был всего лишь один врач, который ему мог сейчас помочь. Набрав уже знакомый номер, Тарасов ожидал связи с КТЦ, быстро определив номер, его сразу перенаправили: — Виктора Петровича позовите, — потребовал Боря. Недолгое ожидание оправдало себя — знакомый голос старого друга и врача, спасшего Боре жизнь бесчисленное количество раз, сразу поприветствовал собеседника: — Так-так, какие люди! Неужели Москва надоела? — весело спросил он. — Привет Вить. Нет, я тут по более грустному поводу. — Что? Что стряслось? — удивленно спросил врач. — Вить, Пригов, Батя — их больше нет, — с дрожью в голосе объявил Тарасов. Реакцию врача он услышал только, как динамик разразил звонкий удар об пол — очевидно, от шока, Виктор Петрович уронил трубку. Но скоро он вернулся. — Как? — Пока не знаю. Но ты потише там, в КТЦ никому об этом не стоит знать. — А никто и не в курсе. Тут вообще все сильно поменялось, — грустно отметил Витя. — Слушай, я тут звоню вот зачем: в последнее время стала сильно болеть грудная клетка, кашель, спина. Вчера потерял сознание. — Куришь? — сходу поинтересовался врач. — Да, еще курю. — Докурился, — отрезал врач, — жди, через час буду у тебя, если ты живешь там же. Пока меня нет, чтобы ни единой сигареты, понял? И лежи, — строго чеканил каждое слово Витя. — Ясно. Живу там же. Ждем. Трубку повесили с той стороны, Боря же отложил телефон и лег на кровать. Сейчас ему не хотелось сидеть, сложа руки, хотелось действовать, работать, искать, проводить время с женой, в конце концов. В раздумьях он и не заметил Олесю, вошедшую в комнату. — Звонил? — сразу спросила она. — Да. Через час будет. Олеся улыбнулась, довольная маленькой победой. Она, словно кошка, подошла к мужу и легла с ним. — Борь, скажи только честно, ты правда не знаешь, что с тобой? — прижалась она к нему. — Знаю. Сейчас приедет Витя и привезет мне все, что нужно. Не волнуйся. — Раз ты знаешь, то почему не предвидел такой исход? — начала рассуждать Олеся, зная, что правду он все равно не скажет. — Может дело в сигаретах? — Ум, не забивай этим голову, пошли лучше завтракать, — решил перевести тему Бизон. — Ну пойдем, только оденься, — достав футболку из шкафа, Олеся кинула ее ему. — А то, боюсь, я не смогу сидеть рядом с таким привлекательным мужчиной и просто на него смотреть. — Может тогда никуда не пойдем? — заговорчески произнес Борис — Нет, я что, зря старалась? — выходя из комнаты, она ему крикнула. — Тарасов, как в детстве. Сначала первое, а потом сладенькое. Услышав последнюю фразу, Борис усмехнулся, надел футболку и направился на кухню. На столе уже стоял его любимый чай, а рядом стояла большая тарелка с овсяной кашей, которую Борис не очень любил. Поковыряв ложкой в каше, Бизон достал из холодильника банку смородинного варенья. Открыв банку, он уже собирался положить пару ложек в полезную, по словам Олеси, еду, как банку резко выхватили и убрали обратно в холодильник. — Ну, Олесь, ты же знаешь, что я не люблю кашу, тем более не могу просто так есть овсянку, — недовольно протянул Бизон. — Во-первых, Борис Андреевич, больным можно только кашу, причём, без всяких добавок. Во-вторых, ты худеешь, посмотри на свое пузо! — серьезно произнесла Олеся. — Олеся Михайловна, вы знаете, что так резко нельзя худеть, особенно болеющим? — так же официально произнес Борис. — Ешь, — придвинув кашу обратно, скомандовала Ума. — Командирша. Позавтракав, Олеся принялась за мытье посуды. В это же время, Боря уселся за свой рабочий стол. Достав красную папку, он еще раз прошелся глазами по всем записям Булатова. Рука самовольно потянулась к пачке сигарет, но ее там не оказалось. Предусмотрительная Олеся еще в тот же вечер, когда Боре было плохо, собрала все сигареты и выкинула их в мусорный провод, чтобы у ее мужа не было соблазна сделать лишнюю затяжку. Не найдя ни одной сигаретки, он тяжело вздохнул и направился в комнату, где уже лежала Олеся и смотрела какой-то старый сериал по телевизору. Посмотрев на время, Борис заметил, что доктор явно опаздывает. Достав из кармана телефон, он с удивлением обнаружил на экране 3 пропущенных звонка и два сообщения от Виктора Петровича. Прочитав сообщения, где он сообщила, что задержится на час, Боря отложил его в сторону и надвис над Умой. — Борь, я смотрю, — возмутилась Олеся. — Мне кто-то сладенькое обещал, кашу-то я съел! — с улыбкой до ушей проговорил Боря, после чего затянул свою жену в страстный поцелуй. Терзая ее губы, он начал стягивать с нее футболку. Олеся не сопротивлялась и сама поддалась ему на встречу. Переходя с поцелуями на шею, он почувствовал, как Лесины руки начинают стягивать с него футболку. Оторвавшись от ее тела, он резко перехватил ее руки — Не так быстро, сейчас я тебя поблагодарю за кашу, — прошептал прямо в губы Борис, после чего прикусил ее нижнюю губу. — Значит ты мстить собрался, — увидев положительный кивок, Олеся продолжила. — Прости, любимый, не получится. У тебя телефон звонит. Оторвавшись от манящего тела, Боря взял в руки телефон и посмотрел на экран. Увидев еще 2 пропущенных звонка от Вити, он сразу же получил сообщение: «Через 5 минут буду, выходи.» Тяжело вздохнув, Бизон начал одеваться на встречу с врачом, предупредив об этом Олесю. Спустившись, Борю уже ожидал высокий мужчина в длинном пальто, под которым виднелся традиционный белый врачебный халат. Под ним уже ничего не было видно — белая ткань плотно закрывала обзор Тарасова на одеяние гостя. В миг Боре резко перекрыло взор, все в глазах сильно потемнело и силы резко покинули его тело. Но врач вовремя его поймал за плечи и удерживая безвольную тушу, понес его домой. Виктор Петрович не знал, живет Тарасов один или с кем-то. Нажав на дверной звонок, врач принялся ждать. Услышав дверной звонок, Тарасова насторожилась, ведь у Бори всегда были ключи. Открыв дверь, она увидела, как Виктор Петрович поправляет на своем плече Бизона, услышав: «Уманова, чего встала, помогай» и сразу выбежала помочь. Вдвоем они спокойно донесли страдающего Борю, который уже успел очнуться и покрывал матом все возможные варианты происходящего, на что доктор его только успевал успокаивать. Пока Тарасов располагался в постели, Витя скинул верхнюю одежду, снял ботинки и сразу влез в хозяйские тапочки, удобно расположенные прямо при входе. Олеся тоже времени зря не стала терять — она мигом приготовила таз с теплой водой и пару полотенец, которые попросил приготовить врач, пока Борис ругался на весь этажный пролет. Подойдя к больному, Виктор присел к ним и взглянув на тело, спросил: — Ну, давай, рассказывай, как и что? Боря начал кряхтеть, словно старик, но ответил: — Вышел на балкон покурить. Как всегда сделал пару длинных затяжек, уже начал делать третью, как появилась резкая боль в груди, я начал сильно кашлять и задыхаться, а дальше все в тумане, и испуганное лицо Леськи. — Прекрасно, — зло прошипел Витя. Он быстро стянул футболку с Тарасова и принялся рассматривать и прощупывать очень заметное покраснение. Затем он взял полотенце, окунув его в тазике, уложив ему на грудь. Сухое полотенце, врач подложил под голову пациента, предварительно скрутив его в отличный подголовник. — Олесь, а что ты тут делаешь? — осматривая больного, врач решил узнать ответ на интересующий его вопрос. — Я здесь с мужем живу, — недовольно проговорила Ума, желая услышать диагноз мужа, а не расспросы о личной жизни. — Ну, что там? — Хорошего мало. Сейчас самое главное для него — покой. Сон, меньше активности. Я бы с удовольствием посадил его в инвалидное кресло, но шило из известного места у него я не вынимал еще, так что в этом смысла нет. — Очень смешно, — саркастично усмехнулся больной. — Потом посмеешься. — Вить, что с ним, отчего такие приступы? — уже в отчаянии требовала Леся. — Боря своим геройством два года назад загубил легкое. Мы спасли его тогда, но, похоже, сейчас все стало хуже, рана начинает давать о себе знать. Если кратко, то обильное курение закопает его в могилу, — тут он запнулся и сразу поник. — Как это лечить? — уже вступил в беседу Тарасов. — Обычно — никак. Не в твоем случае. Но есть один вариант. Это экспериментальное лечение и крайне засекреченное. Тайна за семью печатями. — Давай, — уже умоляла Леся. — Идея в том, чтобы реплицировать здоровые клетки и заменить ими мертвые… — говорил врач, пока его не перебил Боря: — Не умничай, говори нормально. — Ладно. Мы возьмем здоровую часть легкого и заменим ею мертвую, — на пальцах объяснял Витя, нахмурившись. — Номер отделения я тебе пришлю. Но это не тут, это только в Москве. Так что я настоятельно рекомендую собирать вам монатки и скоростным рейсом лететь отсюда, пока ты, — повернулся он к Тарасову, — не посетил морг, как его постоянный житель. Тарасова, оперевшись о косяк, глубоко вздохнула. Решение покинуть родной город давалось тяжело, но сейчас от него зависит жизнь любимого человека. — Думайте, — подытожил врач, начав собирать свои вещи. — Я тебе, на первое время, оставлю таблетки, они помогут при следующих приступах, но это не надолго. Сейчас я тебе вколю успокоительное, чтобы ты выспался. Никаких сигарет, поменьше нервничать, побольше покоя и правильная еда. Вколов успокоительное, доктор начал собирать свои вещи. Попросив бумагу и ручку у Олеси, он написал, как правильно пить эти таблетки и, что делать при следующих приступах. — Вить, хочешь чай? — поинтересовалась Олеся. — Нет, спасибо, мне еще в КТЦ возвращаться. А, вот еще, делай чаще влажную уборку, чтобы он пылью не дышал. — Конечно, а операция точно поможет, ему не станет хуже? — Нет, но может получится пока без нее обойтись. Все зависит от того, сколько еще у него будет приступов. Если они будут часто повторяться, то операция понадобится срочно, а если нет, то можно еще годик потерпеть. Кстати, как твоя рука? — Вроде бы нормально, не беспокоит. — Это хорошо, а то пришлось бы и тебе на операционный стол ложиться. Кстати, забыл сказать, после приступов, пару дней, никаких физических нагрузок, а так пусть хоть гири таскает. Попрощавшись с врачом, Ума закрыла за ним дверь и направилась на кухню готовить ужин. Лесе хотелось приготовить что-нибудь необычное, чтобы удивить мужа и сделать ему приятное. Присев на стул, Олеся начала вспоминать, забирала ли она книгу с рецептами или нет, проверив пару шкафчиков, она с радостью обнаружила свою книжку. Пока Олеся искала что-то вкусное, но правильное, она помечала интересные рецепты, которые в будущем можно будет использовать. Закончив с готовкой, Тарасова направилась в ванную, за ведром и тряпками, чтобы произвести влажную уборку. Уборку было решено начать с кабинета Бори, так как он довольно много времени проводит именно там или на балконе. Пройдя во внутрь комнаты, Уму поверг шок. На столе был жуткий бардак. Все листы находились в хаотичном порядке, мусорка была полностью заполнена скомканной бумагой, на подоконнике стояла полная пепельница. «Вот свинья, когда он только успел стать таким?» — пронеслось в голове у Умы. Оставив у двери ведро с водой и швабру, Леся принялась за уборку. Опустошив пепельницу и корзину для мусора, Олеся села в его кресло и ближе подъехала к столу. Включив настольную лампу, она начала собирать бумаги в одну стопку. Освободив одну часть стола от бумаг, Олеся откинулась назад и запрокинула ноги на стол, ее взор упал на стеллаж с книгами, на котором стояла их первая совместная фотография. Боря первый раз ее увидел у Леси в альбоме, она ему понравилась больше всего, так как была сделана совершенно случайно, с того дня она ее больше не видела. Фотография была сделана на одном из заданий. Ионова должна была сменять Олесю с ночного поста, как только она вышла из палатки на улицу, то ее взору попала умилительная картина. Олеся сидела на коленях у Бизона и что-то ему рассказывала, перебирая своими пальчиками его короткие волосы. Достав телефон из кармана, Мура обошла их с другой стороны и сфоткала, чем удивила молодых людей. Тарасова хотела встать, чтобы взять фотографию в руки, но одним неловким движением уронила всю стопку бумаг и какую-то красную папку. Перебрав в голове все нелицеприятные слова в свой адрес, ей пришлось встать и начать заново собирать листы. Много времени это не заняло, так что Леся со спокойной душой уже было хотела выйти из кабинета, как вспомнила, что была еще какая-то папка. Тяжело вздохнув, ей пришлось развернуться и поднять эту папку. Взяв ее в руки, она заметила, что оттуда выпала какая-то схема. Подняв ее с пола и приглядевшись, она узнала почерк Булатова. Любопытство взяло верх, усевшись обратно за стол, она открыла папку и начала вчитываться. То, что она читала и видела, не поддавалось никакому логическому объяснению. Верить в написанное не хотелось. Она не понимала, почему Батя никому ничего не сказал, раз знал, что ему грозит беда. Перечитав все документы еще раз, все постепенно начало складываться в единую цепочку. Рука невольно потянулась за телефоном, чтобы позвонить Багире, но заметив ранее неизведанный лист, она отложила телефон и взяла этот лист в руки. Прочитав «Заключение о смерти», руки начали трястись, читать дальше было страшно. Пересилив себя, она опустила свои взгляд ниже. Из ее глаз резко потекли слезы, сердце закололо, а внутри все сжалось. Прочитав еще раз «Булатова Маргарита Степановна» и «Сердечный приступ», она швырнула папку и закрыла лицо руками. — Олесь, что с тобой? — увидев сидящую на полу жену, Боре больше всего не хотелось думать о том, что Олеся уже все знает. — Что с Ритой? — тихо спросила она, даже не поворачиваясь в сторону мужа. — Лесь…- она не дала ему договорить: — Боря, я тебе еще раз спрашиваю, что с Ритой и где она? — спрашивала она, не желая верить тому, что написано в этой папке. — Она в морге, ее убили, — тяжело проговорил Тарасов, подходя ближе к ней — Какого хрена, ты мне ничего не сказал?! — уже кричала она на него. — Я не мог тебе об этом сказать. — Что? Что ты не мог? Ты мне не мог сказать? — удивилась она, подойдя к нему ближе, она продолжила на него кричать и впридачу лупить его по рукам. — Почему ТЫ ее не спас, не уберег, не защитил? Ты же знал! Тебе Батя все написал. А самое главное, почему ты мне ничего об этом не сказал? Я что, какой-то чужой человек? Какой же ты урод. — Угомонись! Я сам ничего об этом не знал, а не сказал тебе, чтобы твои нервы сберечь. Я сам виню себя за то, что не успел, не уберег. Мне так же плохо, как и тебе, но я пытаюсь держать себя в руках, в отличие от тебя! — Тарасов уже сам начал кричать, ему было тяжело слушать все эти обвинения. — Уйди и не подходи ко мне, хотя нет, есть мысль получше — уйду я, — тихо проговорила она, выходя из кабинета. Боря сразу же вышел за ней и направился в сторону коридора. — Куда ты собралась? — перехватив ее руку, он пытался ее остановить, но она только толкнула его и продолжила одеваться. — Куда подальше. Я не могу находиться в одной квартире с предателем, — в порыве гнева, она говорила эти обидные слова, понимая, что через час пожалеет об этом, когда хоть чуть-чуть успокоится. — За вещами завтра приду. — Ты уходишь от меня навсегда? — хриплым голосом спросил Тарасов, чувствуя, как сердце ускорило ритм, а легкое опять начало сковывать. Секунда и новый приступ. Опять воздуха не хватает, ужасный кашель, все немеет и сковывает, в глазах появляется темнота, а сознание начинает куда-то медленно уходить. Услышав, как Бизон пытается поймать воздух ртом, она резко развернулась. Обернувшись, Леся увидела, как Боре становилось хуже, как он держится за сердце — это означало, что новый приступ не заставил себя ждать. Быстро вбежав на кухню, она взяла таблетки и воду, кое-как засунула ему их в рот, чтобы он их проглотил. — Боренька, прости. Очнись пожалуйста, — слезы скатывались с ее глаз с невероятной скоростью. Она пыталась привести его в чувства, надеясь на то, что ничего серьезного не случилось. — Никуда я от тебя не уйду. Все будет хорошо, только очнись, пожалуйста! Она сидела на полу, положив его голову себе на колени. Перебирая его короткие волосы, она говорила о том, как его любит, что не сможет без него, говорила о том, что не обижается на него, просто эмоции взяли верх. Почувствовав, как его дыхание стало равномерным, она успокоилась и облокотилась на стену. Олеся хотела уже вытереть до сих пор катившиеся слезы, как почувствовала чьи-то теплые пальцы, которые сделали это за нее. Распахнув широко глаза, она наклонилась к нему и нежно прикоснулась к его губам. — Не пугай меня больше так! — тихо проговорила она, оторвавшись от любимых губ. — А ты мне больше не говори такие слова, — и затянул ее обратно в нежный поцелуй. — Снимай верхнюю одежду, пошли ужинать. — Тарасов, тебе лишь бы пожрать! — рассмеявшись, она направились на кухню. Еще долго они вдвоем просидели на кухне, куда дольше, чем могла идти обычная трапеза. Но этот совместный вечер был лишь в тени, которая укрывала их двоих, скрепляя их союз и в свете дня и во тьме ночи… Место: Неизвестно. В светлой комнате уже достаточно долго сидела мрачная фигура, разглядывающая свою доску с фотографиями. В руке у него был стакан с темно-оранжевым напитком, в котором плавали два ледяных шарика, спокойно плавящиеся в согревающем напитке. — Как интересно, — грубый голос эхом прошелся по помещению, отразившись железными нотками. Человек встал и, поставив стакан на пол, подошел к фотографии, где еще было отлично видно выразительные глаза Бизона. — Эта слабость у тебя станет существенной силой у меня. Затем он подошел к своему оружию, которое было заметно теплее, чем обычно. Провода была накалены, а стрелка термометра упорно росла вверх, уже доходя до критического уровня. Человек во тьме лишь усмехнулся, взял горячее оружие и, дернув рычаг, сразу охладил его. — Пора перевезти солдатиков на мое поле, — грозно проговорил он, поставив несколько шахматных фигур на карту, где черными буквами было ясно выбито только одно слово. Москва.