***
— Как ему удается выглядеть заносчивой задницей даже с такого расстояния? — вслух поинтересовался Рон. Гарри пожал плечами. — Годы практики? Гермиона сидела рядом с Джинни, слишком уставшая для чего бы то ни было. Обычно она встречала любой вызов в жизни с высоко поднятой головой, но сейчас ей просто хотелось спрятаться. — Вот бы мы могли просто ненавидеть его, как раньше, — сказала Джинни. — Говори за себя, — ответил Рон, — я и не переставал ненавидеть его. — А что, если он умирает? — спросил Гарри. — Я могу ненавидеть его ровно до того момента, пока он на самом деле не умрёт. Тон голоса Рона внезапно заставил её принять решение. Даже после всех воспоминаний, которые видел, он не хотел дать Малфою даже шанса. — Драко принял Темную Метку только тогда, когда Волдеморт пообещал пощадить меня, — уныло сказала Гермиона. Джинни увидела, что брат и её парень — оба в шоке уставились на Гермиону. — Это правда, — сказала она, прежде чем они смогли придумать какое-нибудь нелепое объяснение этому. — И он настоял, что она не будет ни его служанкой, ни его госпожой, а станет его женой. Малфой пошел на сделку, гарантировав Гермионе жизнь в том случае, если Змеиный Глаз победит. — Хотя я бы превратила его жизнь в ад, — призналась Гермиона, — особенно, если бы меня вручили ему как какой-то дурацкий рождественский подарок. Гарри медленно сел, пытаясь переварить услышанное. Его голова чуть не разболелась в попытках принять тот факт, что злобный мальчик, которого он знал, и человек, готовый зайти так далеко ради ненавидящей его девушки, — это всё Малфой. — Он также пытался помочь, когда Белла меня пытала, — добавила Гермиона. — Драко напал на родителей, но его оглушили. Рон всё ещё качал головой. Джинни по собственному опыту знала, как тяжело было порой до него достучаться. — Ты могла бы теперь показать им эти воспоминания, — сказала Джинни. Гермиона вздохнула. — Хорошо, но мы сделаем это сейчас, пока он где-то там ходит и дуется. — Я не думаю, что он дуется, — сказал Рон. — Скорее, планирует наши смерти. Гермиона устанавливала думоотвод для Гарри и Рона, а Джинни болтала с родителями, рассказывая им то же, что Гермиона объяснила мальчишкам. Нарцисса наблюдала за приготовлениями. Она знала, что мисс Грейнджер уже увидела её сына в другом свете, и это давало ей надежду на то, что они могли бы стать друзьями, прежде чем вернутся в школу. Но её беспокоили эти два мальчика, которые сидели онемев, после того как увидели скрытые воспоминания. Они имели огромное влияние на единственную девушку, которая могла спасти Драко жизнь. — Мы видели Вейл на кубке по Квиддичу, — вспомнил Гарри, — и это всё, что я о них знаю. — А у нас разве не было о них книжки? — спросил Рон. — Фред и Джордж решили, что из неё выйдет много прекрасных бумажных самолётиков, когда им было двенадцать. Нарцисса улыбнулась при мысли о двух непослушных мальчишках, раздирающих книжку на самолётики. — Я всегда хотела большую семью, — с грустью сказала она, — но, к сожалению, в чистокровных семьях обычно выживает только один ребёнок из-за смешения кровей. — Разве смешение с Вейлами не значит, что семейная ветвь перестаёт быть чистокровной? — спросила Гермиона. — Строго говоря, означает, — ответила Нарцисса, — но в четырнадцатом веке у чистокровных семей было так мало детей, что шестерым магам было разрешено взять в жёны Вейл. — Так что к сегодняшнему дню в каждой чистокровной семье есть частичка крови Вейлы, — продолжила Молли. — Люциус и я были предупреждены, когда мы собирались пожениться, — сказала Нарцисса. — Светлые волосы — это знак, на который нам следовало обратить внимание. К сожалению, свадьба была уже организована, а все другие кандидаты были ещё более близки мне по крови. — Организованные браки, — передёрнула плечами Джинни, — это ужасно. — Не стоит переживать об этом, — заверил её Артур, — в том, чтобы быть предателями крови, есть определённые преимущества — всем плевать, на ком мы женимся. Его легкомысленный тон заставил Гермиону рассмеяться. — То есть, вы не выбрали Рону чистокровную невесту, как только мы с ним решили остаться друзьями? — сказала она к ужасу Молли и Артура, которые, тем не менее, быстро взяли себя в руки. — Осталось не так много чистокровных семей, — сказал Артур, — даже ваши ровесницы, девочки Эббот и Булстроуд, — полукровки. — Как насчёт Пэнси Паркинсон? — захихикала Джинни. Рон издал подавленный смешок. — Должна сказать, я во многом почувствовала облегчение, узнав, что Драко отчасти Вейла, — признала Нарцисса. — Мисс Паркинсон была бы единственным вариантом, если бы всё было так, как хотел Люциус. Как будто быть Малфоем недостаточно ужасно. Гермиона и Гарри рассмеялись, прикрыв рот рукой в попытках быть хоть немного вежливыми. Рон и Джинни даже не пытались скрыть свой громкий смех. — К слову о генах Вейлы, — сказала Молли, — как это отразится на Гермионе? Очевидно, что Драко очень привязан к ней долгие годы. Нарцисса выпрямилась. Настоящая аристократка, надёжно скрывающая эмоции, бушующие глубоко внутри неё. — Завтра днем начнётся превращение, — сказала она, — чем сильнее ген, тем быстрее оно закончится. Подобных случаев было очень мало, да и остальные были девушками, так что сложно сказать точнее. Если ты его пара, Гермиона, я полагаю, он найдёт тебя и придет к тебе, как только сможет. Рон и Гарри явно не ожидали ничего хорошего от Драко, когда он найдет её. Джинни тоже выглядела расстроенной, хотя ей явно лучше удавалось скрыть своё беспокойство. — Он будет нуждаться в том, чтобы ты была рядом с ним для стабилизации его эмоций, — сказала Нарцисса. — Прежняя одержимость тобой побледнеет в сравнении с этим. Он всегда будет знать, где ты или, по крайней мере, куда идти, чтобы найти тебя. А по мере приближения его девятнадцатого дня рождения инстинкты потребуют, чтобы он закрепил эту связь. — Если я его пара, — с надеждой повторила Гермиона. — Полагаю, есть шанс, что это не я? — Всякое может быть, но я готова поспорить на всё золото в хранилище Малфоев, что когда очнётся, он будет искать тебя.***
Драко сидел в тени дерева, вытянув перед собой ноги. Он опирался на руки, чтобы сберечь спину. Ему было так тяжело научиться блокировать эмоции и носить маску безразличия, и теперь, когда в совершенстве овладел этим, он подозревал, что разучиться уже не сможет. Его холодная наружность отталкивала большинство людей и дурачила Слизеринцев, которые верили всему, что он повторял за своим отцом. Драко потратил так много времени, стараясь выжить, что даже не думал о будущем. Он был абсолютно уверен, что не доживёт до того часа, когда кровь Вейлы заставит его испытать всю боль превращения. И хотя Волдеморт был мёртв, Пожиратели Смерти всё ещё были неподалёку. Драко знал, что в Хогвартсе будет безопаснее, но он беспокоился о своей матери. Она слишком долго была в изоляции от нормальных членов своей семьи. Драко отмахнулся от собственных проблем и сосредоточился на мыслях о Нарциссе. Решение так внезапно пришло к нему, что он упрекнул себя за то, что не подумал об этом раньше, так эгоистично размышляя только о себе. Он попытался встать, забыв про раны на спине. Острая боль заставила его поморщиться и громко выругаться. — Это было не очень умно, — сказал женский голос. Драко взглянул на младшую Уизли, которая смотрела на него свысока. Ощущение горячей жидкости, струйкой стекавшей по его лопатке, не предвещало ничего хорошего. — Спасибо за сочувствие, Уизли, — недовольно простонал он, неловко пытаясь встать на ноги. — Ты называешь моего брата «Уизли». Я хочу другое прозвище. Надо же, с этой злющей рыжей было почти весело. — Мини-Молли? — Прозвища должны быть короче, чем имена. — Уизлетта? — Хм, может быть. — Так ты тут наслаждаешься великолепным видом на болота, или у тебя была другая причина незаметно подкрадываться ко мне? — ехидно спросил Драко. — Узнаю старого Малфоя, — с ухмылкой сказала Уизлетта, — такой же заносчивый, как и всегда. Я подумала, что тебе стоит знать, что все в курсе насчёт Вейлы. Маска горделивого безразличия слетела с его лица. — Чудесно, — саркастично сказал он, — они уже решили, кто прикончит меня? Джинни пожала плечами. — Решили ещё много лет назад, но тогда дело того не стоило. Гермионе надо посмотреть твою спину, и она будет в ярости, что от твоей неаккуратности раны снова открылись. Не сказав больше ни слова, она пошла к дому. Драко медленно последовал за ней, размышляя, когда это сестра раздражающего его Уизли превратилась в такую нахальную женщину. По мере приближения Драко разглядывал Нору, восторгаясь тем, как этажи были навалены друг на друга. Без магии вся эта конструкция развалилась бы сразу же после постройки. По сравнению с Мэнором, в холодной атмосфере которого он вырос, этот дом выглядел кричаще непродуманным, но в то же время подходящим местом для настоящей, любящей семьи. Драко попытался представить, каково это было бы, расти с Уизли, ловить тёплые улыбки за завтраком, обниматься и хулиганить с братьями. В сравнении с этим молчаливые официальные обеды, которые он помнил, явно проигрывали. Драко мог по пальцам одной руки сосчитать случаи, когда родители обнимали его, и они все произошли за последний месяц. Он знал, что был холодным снобистским ублюдком из-за того, как его воспитали, но боялся, что даже Гермиона не сможет пробиться через стены, которые он выстроил вокруг себя. Драко не заметил ни лёгкое движение штор в обеденной, ни две пары глаз, наблюдавшие за ним. — Он, конечно, сволочь, зато глазу приятен, — тихо прокомментировала Джинни. Она и Гермиона ушли из гостиной, не приняв участия в разгоравшейся там дискуссии. Обе всё время оборачивались, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает. — Когда это случилось? — посетовала Гермиона. — У того тощего доходяги, с которым я познакомилась на первом курсе, не должны были появиться такие плечи. Джинни хихикнула. — Красивые руки, — сказала она, — накачанные, но не «бугрятся». — Жилистые? Так ведь говорят? — Пусть бы он повернулся, чтобы мы могли посмотреть на его попу, — добавила Джинни. — У тебя есть Гарри, — напомнила Гермиона. — Я не свободна, но и не слепа, — ответила Джинни, — это как витрина — смотри, но не трогай. — Ясно, — Гермиона была рада, что Джинни адекватно относится к ситуации, особенно учитывая, что два её друга всё ещё жаловались в соседней комнате. — Ты можешь потрогать, — подбодрила её Джинни. — Смотри только, чтобы Рон не увидел. Гермиона подтолкнула Джинни за плечо, и они вместе вошли в гостиную, присоединившись к остальным. — Мне просто всё это не нравится, и я совершенно ему не доверяю, — раздражённо заявил Рон. — Ничего страшного, Рон, — холодно ответила ему Гермиона, — всё равно тебя это не касается. Ты всё узнал только потому, что я не хочу, чтобы ты потом устраивал неприятности. Но твоё мнение не требуется. Нарцисса спрятала улыбку, зная, что Гермионе не нужно её одобрение. — Гермиона, мы расстались только вчера! — воскликнул Рон, вскочив на ноги. — Я всегда буду заботиться о тебе! Ты не можешь ожидать от меня, что я просто пожму плечами и буду наблюдать, как тебе причиняют боль! Гермиона понимала, что он просто пытается защитить её, как всегда не отличаясь особой деликатностью. Гарри встревоженно смотрел на своих друзей, явно не понимая, должен ли он принять чью-то сторону. Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. — Рон, я понимаю и ценю твою заботу, правда. Если я буду в опасности, ты будешь первым, к кому я обращусь за помощью, хорошо? Он кивнул. — Спасибо. — Но если опасности нет, то я прошу тебя наступить на горло этой застарелой ненависти, — сказала Гермиона. — Нам всем нужно время, чтобы заново узнать Малфоя. — Не то что бы я был в восторге от этой идеи, но, полагаю, он это заслужил, — вздохнул Гарри. — Но если я хоть раз услышу, как он обзывает тебя, то наложу на него парализующее заклинание и брошу в болото. — А я помогу, — сказала Джинни. Внезапно её глаза расширились при виде кого-то за спиной Гермионы. — Второй шанс — это больше, чем я заслуживаю, — сухо сказал Драко. — Спасибо.