Предатель Крови (Blood Traitor)

Молли прервала соревнование по крикам, в которое превратилась игра в Монополию, и сделала горячий шоколад. И пока они все сидели вокруг стола, Драко наблюдал за Поттером, который стеснялся смотреть миссис Уизли в лицо. Гриффиндорцы были такими странными. Ветер завыл снаружи, пока они все отправлялись наверх, в спальни. Это казалось предзнаменованием.

***

Чары, которые он наложил на комнату сработали хорошо. Драко проснулся с криком, весь в поту от ночного кошмара, но все же, он был один. Звуки проникали в комнату, но не выходили из неё. Образ Чарити Бербидж, висящей над их обеденным столом и умоляющей о помощи, пока он сидел молча, трусливо поджав хвост, всегда будет преследовать его. Он старался не поднимать взгляда, когда отвратительная змея начала пожирать её тело, проклиная при этом своё периферийное зрение. После этого Драко два дня ничего не ел. Было ещё темно, но рассвет уже начинал загораться на горизонте. Полноценный ночной отдых был несбыточной мечтой, так как он сомневался, что когда-нибудь снова испытает его. Драко схватил чистую одежду и направился в ванную. Гермиона трансфигурировала три рубашки, чтобы он мог менять их ежедневно. Он по-прежнему чувствовал себя незащищенным из-за выреза вокруг раны на спине, но не хотел рисковать и одеваться полностью, чтобы Гермиона не накричала на него. Удары воды по спине были скорее неприятными, чем болезненными, а значит, рана заживала. Блондин не оставался долго в душе, так как ненавидел ощущение беспомощности из-за того, что мог ничего не услышать, если вдруг кто-то подкрадётся к нему. Война сделала его параноиком и травмировала его больше, чем когда-либо он сможет признать. Его волосы были всё ещё влажными, когда он сел за стол, принявшись за тарелку с хлопьями и чашку чая. Раньше он чувствовал себя на кухне совершенно беспомощным, пока Гермиона не показала ему всю прелесть кукурузных хлопьев. Всегда полагаться на эльфов было слабостью, которую он не признавал раньше. Виксон предложил сделать ему завтрак из трёх блюд, но после тяжёлой ночи ему нужна была лёгкая пища. Поттер появился вскоре после того, как поднялось солнце. Он проворчал что-то, что было одновременно похоже и на приветствие, и на газовыделение. Драко бросил тихое «привет», что было более вежливым. Поттер, всегда выглядел неопрятно из-за своих волос, но в этот раз он превзошел себя. Казалось, что за ним гонялись всю ночь. Его глаза были наполовину закрыты и краснее, чем обычно. Он склонился над своей тарелкой с хлопьями так низко и ел так медленно, что Драко начал гадать, не утопится ли тот в молоке. Он был уверен, что Поттер не поддержит разговор, даже если таковой начать, поэтому потягивал чай в тишине. Он так долго завидовал его славе, что даже не задавался вопросом, чего она ему стоила. Драко никогда не видел Поттера таким несчастным, и это после стольких лет, когда он прилагал все усилия чтобы довести его до такого состояния. — Избегай Рона сегодня, — сказал вдруг Поттер. На мгновение Драко подумал, что тот разговаривает сам с собой, пока не встретился взглядом с парой зелёных глаз под беспорядочной копной волос. — Хорошо. Но разве этому совету не нужно следовать и в любой день тоже? Поттер даже не попытался защитить своего друга. — Этот день будет самым дерьмовым. Просто держись от него подальше. — Ладно, — Драко кивнул. Поттер вернулся к своему завтраку, а Драко задался вопросом о том, почему дети Уизли не любят понедельники. Он спросил об этом Поттера, на что тот закатил глаза, но всё же сжалился над ним. — Плохая ночь, — объяснил Поттер. — После определённых кошмаров Рон раздражён весь день. Драко не беспокоился о раздражённом, лишенным сна Уизли. Уизлетта вполне могла справиться с его истериками и он знал, что лучше промолчать, чем вызвать гнев сестры. По сравнению с ней Уизли был таким же устрашающим, как муха. Поттер закончил завтрак и поставил тарелку в раковину в то время, как у приоткрытого окна приземлилась сова. Драко осторожно подошёл к птице, не желая получить укус, который можно было бы добавить к его коллекции ран. Он открыл окно и протянул руку. Через минуту он уже открыл письмо, пока Поттер кормил белую сову. Драко заметил, с какой грустью тот смотрел на птицу. Дорогой Драко, Не могу дождаться пятницы, чтобы увидеть тебя! Я прибуду через камин в 11 утра, и отец настаивает на том, чтобы сопровождать меня. Я пригрозила ему сбежать и присоединиться к бродячему цирку, если он будет вести себя так, что мне будет за него стыдно. Астория хотела тоже пойти с нами и пофлиртовать с тобой, но я пообещала познакомить её с Блейзом, чтобы заставить остаться дома. Я всегда знала, что у неё нет вкуса. Сычик, который принес твоё письмо, невероятно странный. Я нашла его вчера вечером, когда он прижимался к моему пушистику Пуфу вместе с письмом. Если бы Пуф не попискивал в ужасе, я бы и не заметила почты. Я воспользовалась Снежинкой для ответа. Я думаю, что твой почтальон пытается свить гнездо в моём ящике для нижнего белья и убедить Пуфа снести туда яйца. Удачи ему, что сказать. Пуф — мальчик. Ты можешь раскрыть Рональду мою личность, но больше никому. Отец до сих пор боится, что некоторые Пожиратели Смерти собираются напасть и похитить меня. Он был приговорён к году условно в Министерстве. Я очень рада, что они не упекли его в Азкабан только лишь за то, что он имел эту дурацкую метку. Ты слышал про отца Панси? Он провёл год в Азкабане. Миссис Паркинсон упала в обморок, когда пришли чиновники, чтобы забрать его. Она всегда была королевой драмы, и была верна себе и в этот раз. Панси сказала ей, чтобы она завязывала с этим дешёвым номером. Она здорово злится сейчас на родителей. Они пытаются свести её с любым чистокровным, у которого есть член. Например, ее пытались принудить стать няней Селвина, намекая о будущем потенциале. Какой больной человек решит свести свою дочь с маленьким ребёнком? В общем, среда будет хреновой, но в пятницу я буду само очарование. Я планирую съесть стейк на завтрак, прежде чем приду. Иногда я думаю, неужели заполучить мохнатый зад было бы хуже, чем эти странные пристрастия (и, к сожалению, я говорю не только о еде). Будь паинькой и не смущай Рональда, или я расскажу всей семье о твоей родинке на заднице. Увидимся, Дафна. Поттер долго смотрел в окно, пока сова не превратилась в крошечное пятнышко вдалеке. Драко убрал письмо и решил выйти из комнаты, вместо того, чтобы начать разговор. Он подозревал, что у них был «склеивающий» момент, и он не был увлечён данной идеей. — Интересное письмо? — спросил Поттер, не оборачиваясь. — Для письма ничего так. Если Свин не вернётся к сегодняшнему вечеру, значит он подцепил пушистика. — Что? — Да нет, ничего важного. Таинственная гостья прибудет в одиннадцать часов в пятницу. Вероятно, вместе с отцом. — Это значительно сужает круг подозреваемых девушек, чей отец не в Азкабане, — рассудил Поттер. — Хватит гадать, — почти приказал Драко. — Она хочет, чтобы это был сюрприз. Ты так долго находился рядом с Уизлеттой и так и не понял, что женщины не любят, когда портят их сюрпризы? — Ну она же разозлится на тебя, а не на меня, — ответил Поттер с ухмылкой. Драко поднялся наверх, прежде чем Поттер мог продолжить свой дурацкий допрос. Он повернул за угол и вдруг обнаружил Уизли, стоявшего возле двери в спальню, которую Гермиона делила с Уизлеттой. Дверь была открыта. Что-то тёмное и собственническое поднялось внутри Драко. В дверном проёме стоял парень, который наблюдал за его парой пока она спала и была уязвима. Было достаточно легко призвать свою силу и закрыть дверь, даже когда Уизли попытался остановить его. — Отвали, Малфой, — пробормотал он. — Нет. Гермиона может долго и утомительно мириться с тобой в течение дня, — ответил Драко холодно. — Но я не позволю тебе пялиться на неё, пока она спит. Когда ты, черт возьми, превратился в маньяка? — Какое гребаное благородство, — сплюнул Уизли. — Почему ты не защищал так Гермиону, когда твоя тётка резала её? Холодный стыд затопил Драко, пока память услужливо подкинула ему воспоминания о том дне. Он не смог выполнить свою обязанность и защитить пару, и никогда не простит себя за это. — Нет ответа? — начал издеваться Уизли. — Не удивлён. Ты слышал её крики, когда та водила своим кинжалом по её руке? Я всё ещё слышу их. — Я напал на моих родителей, когда услышал её, — ответил Драко безэмоциональным голосом. — Люциус наложил на меня Империо, чтобы продержать в комнате достаточно долго и обмануть Беллатрису. Если бы она узнала о моей привязанности к Гермионе, то убила бы её в течение нескольких секунд. — Это был худший момент в моей жизни, — выдавил Уизли. — Я никогда не чувствовал себя таким чертовски бесполезным. Драко сел напротив дверного проёма. Он подумал, что они выглядят как две разные статуи, украшающие вход. — Я хотел умереть, — продолжил блондин. — Я был в ловушке собственного тела и меня заставили присутствовать при пытках. А Гермиона смотрела на меня, когда это происходило. Даже сейчас, когда она глядит на меня, я не могу смотреть ей в глаза без стыда. Рон посмотрел на задумчивого блондина. В его опущенных плечах и потупленном выражении лица явно читалась ненависть к себе. — У нас есть кое-что общее, — признался Рон. — И это раздражает ещё больше. Драко протянул письмо рыжеволосому. Уизли настороженно рассмотрел его, прежде чем взять в руки. Его глаза расширились, когда он увидел содержимое. Глупая ухмылка на его лице перевела раздражение Драко на новый уровень. — У тебя есть родинка на заднице? — осознал Уизли. — Спасибо, я не хотел этого знать. Драко пожал плечами. — Она может быть тихой чистокровной леди, когда нужно, но если Дафна доверяет тебе, то стесняться она не будет. Если у вас двоих все сложится, ты будешь знать о Слизерине в наши годы столько, что можно будет написать книгу. — Звучит как ужасный роман. — Главы о Гойле и Крэббе включены, — согласился Драко. Уизли выглядел напуганным. — Она была с одним из них? — Мерлин, нет, — фыркнул Драко. — Ты помнишь близняшек Кэрроу? Видимо, они больше любят тупых и больших мужчин. Уизли по-прежнему смотрел на него странно. — Ты спал с ней? Драко надеялся избежать этой части разговора, исповедовать свои сексуальные истории Уизли не входило в список его дел. — Что-то вроде того, хотя она всё ещё девственница. Это важно для чистокровных девушек. — То есть, в то время, как ты переимел половину Хогвартса, они должны оставаться «чистыми»? — сказал Уизли грубо. — Это несправедливо. — Моя репутация на девяносто процентов чушь, — многозначительно ответил Драко. — Перестань считать меня проституткой. — Да, — согласился Уизли. — Проституткам платят. Ты просто шлюха. Дорогая Дафна, Уизли полный придурок. Я понятия не имею, как такой идиот может привлекать тебя. Если ты хочешь большую собаку, которая пускает слюни и писается, то я закажу её тебе сегодня же. Он спросил в лоб о том, спали ли мы вместе, поэтому я «проговорился» о том, чего мы не делали, чтобы не рассказывать о том, что мы делали. Я надеюсь, что ты не планируешь проклясть какую-либо часть моего тела за такую информацию. Когда ты будешь здесь, ты можешь, пожалуйста, не говорить всем, что я спал с десятками девушек, начиная с третьего курса? Они считают, что я — шлюха Слизерина, и это действительно начинает бесить меня. Поттер и Уизлетта обручились. Обязательно спроси их о том, как это произошло, когда рядом будет миссис Уизли. Поттер краснеет и теряет способность говорить. Я предпочитаю, чтобы он был именно в таком состоянии. Ты слышала что-нибудь о Тео? Я начинаю беспокоиться об этом неразговорчивом мерзавце. Я написал ему пару раз, но так и не получил ответа. Идиота-сову зовут Свин и он принадлежит тому идиоту, о котором говорилось в начале. Попроси его доставить письмо, и он писается от восторга. И я преувеличиваю лишь слегка. Увидимся в пятницу, Драко.