Предатель Крови (Blood Traitor)

Гарри знал Малфоя много лет. Он видел избалованного, фанатичного мальчишку и высокомерного подростка. Он даже видел обожающего мужчину, пытающегося пожертвовать своей жизнью ради девушки, от которой не мог оторвать глаз. Последний все ещё вызывал у него тошноту. Гарри не ожидал увидеть ещё одну грань Драко Малфоя. Блондин бросил расчётливый взгляд на двоих волшебников, которые не смогли его запугать. Впервые Гарри увидел что-то явно нечеловеческое в лице бывшего Пожирателя Смерти, и он даже не мог сказать, что именно. — Что бы вы сделали, чтобы обеспечить её безопасность? — холодно поинтересовался Малфой. — Всё, что нужно, — без колебаний ответил Рон. — Даже если, в конечном итоге, она будет ненавидеть тебя за это? Гарри не понравилось направление разговора. — По понятным причинам, да. Она не просила нас прийти поговорить с тобой, мы просто знаем, что Гермиона будет несчастна, пока ты сидишь тут и жалеешь себя. Она, наверное, даже накричит на нас. Драко уставился на соседнее дерево и размял руки. Гарри видел, как когти выскользнули из его пальцев. — Эта книга — дневник, который описывает жизнь мужчины-Вейлы, жившего в тысяча четыреста пятьдесят втором году, — прорычал Драко. — Он нашёл свою пару, но она была замужем. За Малфоем, как это не иронично. Он медленно сходил с ума из-за необходимости сдерживать себя. Гарри бросил быстрый взгляд на Рона. Он был склонен к чрезмерной реакции, когда в дело была вовлечена Гермиона, и Гарри не хотел держать его, если они услышат что-нибудь шокирующее. — Он похитил свою пару и попытался убить её мужа, — продолжил Драко с нечеловеческим рыком. — Когда он потерпел неудачу, он изнасиловал её, а затем убил себя. У меня есть максимум девять месяцев, прежде чем меня нужно будет усыпить. Рон сглотнул, но держал рот закрытым. Его незрелая часть хотела претендовать на победу и объявить миру, что он всё это время был прав в суждениях о Малфое. Но, примерно через секунду, он вспомнил, что ему уже не одиннадцать. Несмотря ни на что, он был уверен, что Малфой скорее отрубит себе голову, чем попытается изнасиловать Гермиону. Очевидно, блондин не был так уверен в своём будущем. Гарри не хотелось говорить то, о чем он подумал. Но он отбросил свою гордость и поклялся, что если кто-нибудь из них повторит то, что он собирается сказать, то он без колебаний наложит на того Обливиэйт. — Малфой, я буду в шоке, если ты не закрепишь связь и не отметишь Гермиону до её дня рождения в сентябре, — признался Гарри с хмурым взглядом. — Ты думаешь, что она — хрупкий цветочек, который сбежит, если поймёт, что ты хочешь раздеть её. Однако ты, кажется, забыл, что она противостояла Волдеморту, Пожирателям Смерти и всем, кто когда-либо раздражал её? Когти медленно исчезали. — Я не хочу разговаривать о том, как Гермиона раздевается, — застонал Рон. — Я же не смогу помыть свой мозг. — Я согласен с тобой, Рон, но ясно, что этот идиот довольно толстолобый, — сказал Гарри, кидая пронзительный взгляд на блондина. — Серьёзно, если она не затащит тебя в спальню до Рождества, я съем Распределяющую Шляпу. Смех раздался со стороны Рона прежде, чем он попытался сдержать его. Гарри закатил глаза, а Малфой поднял бровь. — Я просто представил, как ты сидишь в Большом зале, пытаясь засунуть Распределяющую Шляпу себе в рот, пока та просит о милосердии, — хохотнул Рон. Смех был заразительным. Драко наблюдал, как два друга катались из стороны в сторону, задыхаясь от смеха. Это выглядело совершенно нелепо. Драко завидовал им, хотя не признался бы в этом даже под угрозой Авады. Их дружба казалась сильной, но лёгкой. Ближе всего к такой настоящей дружбе он ощущал себя с Панси. Тео был таким сдержанным человеком, что трудно было понять, насколько они были близки на самом деле. — Она же чертовски старая, — хохотал Поттер. — Мне понадобится соль. Парни изо всех сил пытались справиться со смехом, который уже вызвал слёзы, текущие по щекам. Драко знал, что никогда не сможет так открыто показывать свои эмоции после стольких лет, на протяжении которых он учился скрывать их. — Я рассказываю вам о своём страхе, что потеряю над собой контроль и изнасилую вашу лучшую подругу, а вы двое, в конечном итоге, ржёте над шляпой, — усмехнулся Драко. — Как вы вообще смогли победить кого-либо? Поттер снова нахмурился. — Полегче, Малфой. Война испортила наше детство, но будь я проклят, если забуду, как смеяться. — Ты слишком напряжен, — согласился Уизли. — Держу пари, что Гермиона уложит тебя в постель до Хэллоуина. Одна мысль об этом заставляет меня содрогаться, так что мы можем просто продолжить разговор о чем-нибудь другом? Только инстинкты Вейлы позволили Драко отодвинуть в сторону годы обучения еще одному навыку — никогда не просить о помощи. — Уизли, если я сойду с ума и попытаюсь навредить Гермионе, я хочу, чтобы ты пообещал, что убьешь меня. Поттер уставился на блондина, а Рон просто смотрел. — Ты говоришь серьёзно? — не понял он. Идиотизм этих двоих был просто неописуемым. Рука Драко обхватила палочку. — Серьезно, — прорычал он в ответ. — Ты не зайдёшь так далеко, — решил Поттер. — Но если я всё же попытаюсь, то хочу, чтобы вы пообещали, что не позволите мне причинить ей боль, — добавил Драко, продолжая смотреть на Уизли. — Хорошо, я обещаю, — согласился он. — Ты такая королева драмы, Малфой. — Почему не я? — задумался Поттер. — Ты убил Волдеморта, — возразил Уизли. — Моя очередь. Брюнет нахмурился. — Если ты будешь убивать Малфоя, то мне нужны билеты в первый ряд. Драко закатил глаза от их тупых шуток. Если бы Тёмный ублюдок был всё ещё жив, он бы умер от стыда быть побеждённым такими болванами. — Почему всё-таки я? — спросил на этот раз Уизли. Холодные серые глаза посмотрели на пару друзей. — Поттер будет колебаться, а ты — нет.

***

Гермиона чувствовала, что Драко нужно время. Он должен был обдумать всё то, что он узнал и понять, что та ситуация несколько отличалась от их. Она знала, что это только усугубит проблему и усилит его эмоциональное расстройство. Как только он справился с чувствами и перестал сомневаться в себе, девушка хотела подойти к нему. Однако она позволила Джинни уговорить её сходить к Дромеде и Нарциссе, хотя у рыжей явно были скрытые мотивы. Тедди схватил прядь огненно-рыжих волос и радостно загулил. Держащая его на руках Джинни аккуратно выдернула волосы из его маленького кулачка и взяла его по-другому. — Мне знакомо это выражение глаз, Джинни, — отметила Дромеда. Они сидели в гостиной дома Тонкс, потягивая чай. — Какое выражение? — Когда смотришь на малыша, — объяснила Нарцисса. — Ты становишься счастливой. — Осторожно, Тедди, — громко прошептала Гермиона. — Она хочет похитить тебя и унести к себе домой. Джордж изучал свою сестру с хмурым взглядом. — Вряд ли с ним тяжелее, чем с Роном. — Тогда следующий подгузник твой, — засмеялась Дромеда. — Мерлин всемогущий, он с ними такое творит. Джинни усмехнулась, когда ребёнок сменил цвет волос, чтобы соответствовать ей. — Теперь он может сойти за Уизли, — засмеялась Гермиона. — Ты думала о том, чтобы иметь детей, Гермиона? — спросила у неё Нарцисса обманчиво спокойным тоном. Дромеда закатила глаза. — Очень тонко, Цисси. Почему бы тебе прямо сейчас не составить брачный контракт? — С чего ты взяла, что я ещё этого не сделала? — Оставь эти планы при себе, — ответила Дромеда. — Когда ребенок отвоевал на войне и достиг совершеннолетия, ему разрешено игнорировать все советы про свидания от пьяных взрослых. — Я не пьяна! — возразила Нарцисса. — Во всяком случае, пока что. — Не слушай этот треп, Гермиона, — посоветовала Дромеда молодой волшебнице. — Независимо от того, что она несет, просто угрожайте ей тем, что родите ребенка вне брака, и она заткнется. — Андромеда! — закричала женщина. — Перестань давать такие советы моей будущей невестке! Дромеда только рассмеялась над её возмущением. — А куда делись мама и папа? — спросил Джордж нахмурившись. — Отлучились, — неопределенно ответила Дромеда. — Это странно, они сказали, что будут здесь, — обеспокоенно произнесла Гермиона. Нарцисса улыбнулась. — Ну, иногда паре нужно побыть наедине. В доме, полном подростков, это довольно сложно. — Стой, — перебила сестру Дромеда. — Сколько вина ты выпила? Джинни с ужасом смотрела на двух женщин. — Мама с папой куда-то улизнули, чтобы заняться сексом? Гермиона хихикнула, прикрыв рот ладонью, а Джордж заметно побледнел. — Они слишком старые, — возразил он. — Они не могут! Не могут! Дромеда и Нарцисса открыто смеялись над реакцией брата и сестры Уизли. — Я вас уверяю, что еще как могут, — усмехнулась Андромеда. — Им еще даже пятидесяти нет! У них впереди десятилетия… — Мне нужно огневиски, — простонал Джордж. — А я хотела бы быть глухой, — решила Джинни — Не будьте такими драматичными, — заявила Дромеда. — Разве это не прекрасно, знать, что через пятьдесят лет вы с Гарри будете также ускользать, чтобы немного… — Не произноси этого! — вскрикнула Гермиона. — Я собиралась сказать «немного побыть наедине», — рассмеялась Дромеда. — Подростки в наше время такие взвинченные. — Вы обе чокнутые, — пробормотала Джинни. Гермиона старательно избегала мыслей о третьей, темноволосой сестре, которая преследовала ее в кошмарах. Комментарий Джинни вызвал воспоминания, заставившие исчезнуть ее веселое настроение. Она была уверена, что сможет сдержать паническую атаку, пока Дромеда не рассмеялась. Это был искренний смех, но её сходство с безумной сестрой пошатнуло контроль Гермионы. Игривый разговор все еще продолжался в то время, как она изо всех сил пыталась сохранить самообладание. Девушка чувствовала, что её сердцебиение сильно учащается. Гермиона сосредоточилась на дыхании и позволила взгляду остановиться на чайной чашке. Рисунок сбоку чашки дрогнул, пока она пыталась вернуть спокойствие. Девушка чувствовала, как что-то сжимается в груди, и это как всегда раздражало её. Она ненавидела чувствовать себя такой слабой. Джинни с беспокойством потянулась вперед и коснулась плеча Гермионы. Рыжеволосая девушка сразу узнала симптомы панической атаки — они были довольно распространены в Норе со времен войны. Гермиона едва ли почувствовала тёплое утешающее прикосновение. Она не слышала ни слов поддержки, ни внезапного шороха камина. Осознанность начала проявляться, когда она оказалась в безопасном объятии пары сильных рук. Ее баюкали, как маленького ребенка, и эти движения странным образом успокаивали ее. — Драко? — поняла она. Серые глаза, которые раньше казались ей такими холодными, выражали больше, чем она могла себе представить. — Я здесь, — мягко ответил он. Его рука начала гладить её волосы. Обычно кто-то спрашивал, в порядке ли она после приступа. Гермиона знала, что на самом деле этот вопрос означал, может ли она снова вести себя нормально, чтобы все могли спокойно забыть о травме, с которой она пыталась жить. — Ты не собираешься спросить, в порядке ли я? — слабо пошутила девушка. Он выразительно поднял одну бровь. — Никто из нас не в порядке, моя милая. Мы просто есть. — Где огневиски? — громко потребовал Джордж. — Малфой становится поэтичным. Мне должно быть позволено стать в стельку пьяным. Гарри вышел из камина с выражением беспокойства на лице. Его глаза осмотрели всю комнату, когда он двинулся вперёд. Рон прибыл минуту спустя. — Все в порядке? — спросил Гарри, с тревогой глядя на Гермиону. — Малфой мчался так, будто его преследовал Клювокрыл. — Я не в порядке, и никогда больше не буду, — заявил Джордж. — Эти сестры говорят ужасные и явно ложные вещи о моих родителях, которые совершенно однозначно соблюдают целибат, поскольку им уже за тридцать. Рон смотрел на брата широко раскрыв глаза. — Что? Дромеда улыбнулась младшему из братьев Уизли. — Ваши родители хотят побыть немного наедине. По какой-то причине мысль о том, что они всё ещё могут быть сексуально активными, встревожила молодого Джорджа. — Где Клювокрыл, когда нужно быстро сбежать? — пробормотал Гарри. Рон побледнел так, что его веснушки ярко выделились на лице. — Они не делают этого, не могут. Нет. — Это то же самое, что сказал я! — воскликнул Джордж. — Вопрос решен, и ты ошибаешься, Дромеда. Я люблю тебя, как тётю, но в данном случае ты совершенно неправа. Дромеда закатила глаза. — Ну конечно. Нарцисса наблюдала за сыном и его парой. Мысли о браке и будущих младенцах были омрачены воспоминаниями о юной ведьме, кричащей под палочкой Беллатрисы. — Моя будущая невестка явно нуждается в твоем успокаивающем внимании, Драко, — сказала она вслух. Драко кивнул. — Мне все равно следует вернуться, не то Министерство решит, что я пытаюсь сбежать. Джордж поднял свой стакан, до этого наполненный апельсиновым соком. — Огневиски? Умоляю!