Предатель Крови (Blood Traitor)

— У меня есть теория! — нечётким голосом воскликнула Гермиона спустя несколько часов. — Только не ещё одна, — простонал Уизли. Драко обнаружил, что физиология Вейлы ограничивала воздействие алкоголя. Он ухмылялся и терпел Слабоумный Дуэт, пока Гермиона прижималась к нему. Когда она была уверена, что никто не смотрит, она ласково тёрлась носом о его шею. — Все эти выяснения чистокровный или полукровка всего лишь дымовая завеса, — заявила Гермиона чуть громче, чем это было необходимо. — Если чистокровный и полукровка родят ребёнка, какой у него будет статус? Поттер слишком долго не мог ответить. Драко надеялся, что это из-за алкоголя. — Думаю, пополам. — Вот именно! — засмеялась Гермиона. — Один целый плюс половина, а потом разделить на два — получается три четверти! — Только не математика! — простонал Поттер. — Чистокровные в ужасе от дробей! — заявила Гермиона. — Вместо трёх четвертей, семи восьмых, пятнадцати шестнадцатых и так далее, они делят все пополам. Это очень неправильно. Джордж отхлебнул огненного виски из бутылки, которой отказался делиться с кем бы то ни было. — Ты убиваешь меня, Герм! Как ты можешь считать, когда ты пьяная? Это ненормально. — Не называй меня Герм, — отрезала Гермиона. — Звучит глупо. Нарцисса сидела прислонившись к своей сестре, выдавая тем самым свое далеко не трезвое состояние. — Я удивлена, что она назвала правильные цифры. Дромеда кивнула. — Ты уверена, что они правильные? — Понятия не имею, — призналась Нарцисса. — Но звучало очень впечатляюще. Артур широко зевнул. — Я уже не так молод, как было раньше, — признался он. — Думаю, Тедди прав. Младенец спал в руках Линни. На его ушки было наложено мягкое заклинание муффлиато. Домовой эльф разрывалась между тем, чтобы обожающе глядеть на него и обводить гневным взглядом безответственных взрослых. Молли дала своему мужу исчерпывающие инструкции, прежде чем отправиться в кровать. Нарцисса с любопытством наблюдала за ними, в то время как её сестра поднимала тост за кофейный столик. — Почему мне тоже прочитали лекцию, как будто я глупый ребёнок? — поинтересовалась Нарцисса. Джордж ухмыльнулся. — Что ж, как только ты примешь моё предложение… Поттер пихнул его в бок до того, как он закончил фразу. — И мне! — заявила Дромеда. — А я старше тебя. Нарцисса усмехнулась над сестрой. — Ты пьёшь за предметы мебели. Ты сейчас уж явно не в состоянии нести за кого-то ответственность. — У меня кончились люди, — объяснила Дромеда. — Пить за что-то лучше, чем просто глушить огневиски. — Тост! — провозгласил Драко, оглядываясь по сторонам в поисках чего-то, за что можно выпить. — За Хорьков! — засмеялась Уизлетта. Драко закатил глаза, но всё равно отхлебнул. — За Дамблдора! — предложил Уизли. Драко чуть не подавился. — Я не буду пить за этого манипулятивного старого козла. Уизли был в шоке. — Не говори так о Дамблдоре! — Я думал, гриффиндорцы предпочитают правду? — ответил Драко. — Он был героем! Драко фыркнул. — Может быть, но ты не можешь отрицать, что он был тот ещё манипулятор. — И он точно был странным, — добавила Нарцисса. Уизли попытался отстоять идею, что Дамблдор был совершенством, даже когда Поттер ворчливо согласился, что отправлять горстку первокурсников за философским камнем было не самой лучшей идеей. Когда Гермиона напомнила, как легко Дамблдор мог оправдать Блэка и назначить ему повторное слушание, основанное на воспоминаниях о Питере Петтигрю, протесты Уизли превратились в неуверенное бормотание. Было жутковато видеть, каким упрямым мог быть волшебник даже перед лицом очевидных фактов. — Грустно, что он полагал, что цель оправдывает средства, — тихо сказала Дромеда. — И он был прав, — согласилась Гермиона. — Тот факт, что он оставил Гарри страдать у Дурслей, как и то, что он утаивал так много информации, явно были позабыты, когда кончилась война. — Мы можем поговорить о чем-то ещё? — взмолилась Уизлетта. — Мне не нравится слушать о том, как моего жениха с младенчества готовили к тому, чтобы стать мучеником. — Согласен, — пробормотал Поттер. В комнате воцарилось напряженное молчание. Драко заметил, как у Уизлетты загорелся недобрый огонёк в глазах, а затем она спросила: — Так когда вы двое собираетесь пожениться? Гермиона закатила глаза. — Следующий. О чем ещё мы можем поговорить? — Я скучаю по профессору Снейпу, — вздохнул Драко. Уизли фыркнул. — А я нет. — Вы никогда не знали настоящего Северуса, — сказала Нарцисса, прежде чем разгорелся спор. — Он был хорошим человеком. — После того, как я увидел оставленные им воспоминания, я не могу больше его ненавидеть, — признал Поттер. — Дамблдор следил за тем, чтобы я победил Волдеморта, но Снейп просто хотел, чтобы я был в безопасности. Хотел бы я знать сразу, что он был другом моей мамы, чтобы узнать о ней побольше. — Думаю, что Дамблдор оставил его в Хогвартсе, чтобы убедиться, что ты постоянно помнишь о смерти своих родителей, — откровенно сказал Драко. — Тогда он мог играть в хорошего парня. — Уверена, мы все можем согласиться с тем, что Дамблдор делал ошибки, и Снейп не был единственным, кто платил за них, — дипломатично сказала Гермиона. — За профессора Снейпа, — подняла тост Дромеда. — Пусть у него теперь будет счастье, в котором ему было отказано при жизни. — Представь себе, Гарри, — поддразнила Уизлетта. — Если бы твоя мама сделала другой выбор, Снейп мог бы быть твоим папой. Даже Драко рассмеялся от отвращения, которое Поттер не успел скрыть. Нарцисса нахмурилась, увидев его реакцию. — Уверена, он был бы чудесным отцом, — вежливо сказала Нарцисса. — К сожалению, каждый день видеть миниатюрную версию школьного хулигана, который запугивал его в детстве, не способствовало улучшению настроения. — Который, к тому же, женился на девушке, которую он любил, — добавил Поттер. — Малфой, держись подальше от Джинни. Не хочу в итоге стать профессором у рыжеволосых Хорьков. Джинни закатила глаза. — Вот ещё! Я бы предпочла, чтобы мой мужчина не проводил большую часть дня перед зеркалом. — Это чудовищное преувеличение! — возмутился Драко. — Всё равно тебе лучше с Поттером: тебе нужен мужчина, который не симпатичнее тебя. Хотя, к сожалению, ты выбрала вместо мужчины мальчика. — А что скажешь насчёт Гермионы? — поинтересовался Уизли с хитрой улыбкой. — Она симпатичнее, чем я, и гораздо симпатичнее, чем ты, — ответил Драко. — Серьезно, попроси Дафну, чтобы она сходила и проверила свое зрение. — Я бы скорее беспокоилась о её слухе, — рассмеялась Джинни. — Я стараюсь вообще его не слушать, — серьезно согласился Драко. Гермиона сидела, нахмурившись. — Тебе больше нельзя называть его Хорьком, — напомнила она Поттеру. — Неа, это Рону нельзя. А мне можно. Но у Драко был козырь против него. — Думаю, ты скоро оставишь эту привычку. Кто знает, когда тебе снова понадобится совет. Уизлетта улыбнулась. — Уверена, он справится. Некоторые вещи получаются интуитивно. Гермиона захихикала, а Уизли пытался понять, о чём они говорят. — Полагаю, я почувствую, в каком направлении двигаться, — пошутил Поттер. Уизли издал полузадушенный звук, осознав, о чем разговор. Драко захохотал.

***

На следующее утро Драко сидел за кухонным столом, уткнувшись в свою миску с хлопьями. Его одолевали воспоминания о том, как он прощался с матерью предыдущим вечером. Она выглядела такой грустной, зная, что ей придётся провести в одном и том же доме целый год. Он надеялся, что эти «Пятничные попойки» не разовьются в нездоровую зависимость к концу действия приговора. Драко было неловко спрашивать насчёт Абраксаса Малфоя, хотя он хорошо это скрывал. Нарцисса вспомнила несколько фактов, которые убедили Гермиону в том, что он был потомком Маркуса Блэка. Орианна родила дочку примерно через восемь месяцев после похищения, и её правнучка вышла замуж за Малфоя, вернувшись в семейную линию. Дальнее родство никогда не останавливало чистокровные браки. К тому же, не было прямых доказательств того, что Маркус был отцом Селесты Малфой, хотя срок был подозрительным. Как отметила Гермиона, Орианна была не в том состоянии, чтобы прыгать к мужу в постель. Драко воздержался от упоминания о том, что вряд ли у неё был бы выбор. В любом случае, его ситуации невозможно было помочь. Он переживал, что Гермиона начнёт бояться его, однако она лишь была раздражена тем, что он в себя не верил. Она заявила, что если к новому году она все ещё будет девственницей, Гарри понадобится соль, а Джордж распространит слухи о том, что на самом деле Драко привлекают мужчины. В этот момент Дромеда подавилась своим виски и заявила, что им пора домой. Драко редко спал до рассвета с тех пор, как прошла трансформация, так что он привык просыпаться первым по утрам. Усталые шаги в другой комнате удивили его. Он сидел молча, стараясь угадать кто идёт. Шаги не были лёгкими, так что он решил, что это мужчина. Уизли спал как мертвец и постоянно ворчал, когда ходил по дому, так что Поттер был первым подозреваемым. Это также мог быть Джордж, хотя они с Драко были последними, кто ушел спать вчера ночью, так что он скорее всего ещё спал. Поттер сонно моргнул, глядя на него, и направился к чайнику. Виксон с хлопком появился перед ним, поприветствовал и начал перечислять возможные варианты завтрака. Драко улыбнулся тому, с каким неверием уставился сонный волшебник на эльфа. — Ты что, никогда не спишь? Виксон поднял одну бровь, странным образом напомнив Люциуса. — Конечно, сплю. Что желаете на завтрак? — Тост, — выдавил Поттер. — И кофе. Виксон кивнул. — Да, сэр. Драко услышал, как Виксон бормочет что-то насчёт «скучных волшебников» и «недостатке воображения». — Добби никогда таким не был, — промямлил Поттер. — Добби недостаточно пообщался с Люциусом, — ответил Драко. — Это кому угодно испортило бы настроение. — Мастер Гарри, вы уверены, что не хотите чего-то более изысканного? — предложил Виксон, поставив на стол перед ним тарелку с тостом. — Всё в порядке, спасибо, Виксон. Виксон насупился и повернулся к Драко. — Мастер Драко, могу ли я предложить вам фрукты, тост, яичницу с беконом… — Я сыт, — перебил его Драко. — Обещаю, к тому моменту, как я снова проголодаюсь, я позову тебя и позволю тебе спланировать обед. Виксон разочарованно вздохнул, и даже его уши повисли. — Слышал новости о мистере и миссис Уизли? — спросил Драко зная, что ничто не проходило мимо домашних эльфов. — В следующем году к этому времени в доме будет ребёнок, которому будет нужно много внимания. Виксон похлопал в ладоши и его лицо засветилось. — О, да! Мы знали ещё до того, как хозяйка Молли узнала. Мокси надеется на близнецов! У нас уже готово меню на полгода! Поттер с открытым ртом уставился на эльфа. Его тост лежал нетронутым, он явно не был жаворонком. — Ешь свой тост, — сказал ему Драко. — Что, никогда раньше не видел домового эльфа, радостного из-за беременности? — Вообще-то, нет. Кроме Добби я особо не видел домовых эльфов. Ну, если только Винки. — Я забыл, что тебя вырастили магглы, — признал Драко. — Это объясняет, почему ты такой невоспитанный. — Я воспитанный, — проворчал Поттер. — Я имел в виду магическое воспитание. Я видел твои неуклюжие попытки танцевать на Святочном Балу. Любой наследник благородного дома начинает брать уроки танцев с шести лет, а о тебе этого явно было не сказать. — Уроки танцев, — ворчливо повторил Поттер. — Я был рад, если мне удавалось поесть. До Драко доходили слухи о том, как ненавидели Поттера магглы, с которыми он жил, но он не знал ничего конкретного. — Они морили тебя голодом? — тихо спросил Драко. Поттер пожал плечами. — Я был придурошным племянником, которого они никогда не хотели. Слава Мерлину, пришло письмо из Хогвартса, или я до сих пор спал бы в чулане. Драко поставил свой стакан соком на стол и обеспокоенно взглянул на волшебника. — В чулане? На пятом курсе Драко руку бы отдал за такую информацию. Поттера можно было дразнить этим месяцами. Но сейчас, чувствуя сожаление, он был рад осознать, что он уже не тот маленький придурок, каким был раньше. Поттер кивнул. — Чулан под лестницей. Даже на письме было так написано. Отличный кофе, Виксон. Драко не заметил, как эльф засиял от комплимента. Он был слишком занят, пытаясь осознать, что спаситель всего магического мира провёл детство в чулане, мечтая о еде. Юмор казался единственным выходом из этой из этого непростого разговора. — Значит, можно сказать, пойдя в Хогвартс ты вышел из шкафа*? — серьезно спросил Драко. * Игра слов — coming out of closet — на английском означает не только «выйти из шкафа», но и объявить о своей нетрадиционной ориентации)