Предатель Крови (Blood Traitor)

Регулус Блэк был просто ошеломлён. Годы жизни с Хагридом в качестве собаки он легко мог вспомнить, а вот воспоминания о жизни в качестве волшебника давались труднее. Северус Снейп был на год старше Регулуса в Хогвартсе. Он всегда был одиночкой, в первую очередь из-за своей странной дружбы с Лили Эванс. Снейпу потребовалось несколько лет, чтобы не обращать внимания на насмешки о статусе крови Лили и выработать то пустое выражение лица, которым он овладел в совершенстве к моменту принятия метки. На Слизерине Регулуса уважали как наследника дома Блэков. Никто не объявлял его своим другом или врагом, поэтому он находился в некоторой изоляции от остальных. Северус был также одинок и стал для Регулуса близким другом. Тем не менее, ещё в детстве он научился никому не доверять. Северус ужасно постарел. Морщинки вокруг глаз от хмурого взгляда превратились в постоянные черты лица. — Я нахожу довольно ироничным тот факт, что мы единственные Пожиратели Смерти, которые выжили без потери памяти или свободы, — задумчиво протянул Снейп. Регулус приоткрыл глаз. Все остальные поверили, когда он притворился, что спит. — Жаль, что ты не пришел ко мне, когда обнаружил крестражи, — продолжил Северус. — Оглядываясь назад, полагаю, тебе чертовски повезло, что я этого не сделал, — ответил Регулус. — Я всегда был слаб в Окклюменции. Мне всё ещё трудно поверить, что ты был на стороне Дамблдора все эти годы. Я бы не смог вынести этого манипулятивного старпера. — Он был меньшим из двух зол, — ответил Северус. — В 1981 году Тёмный Лорд убил Лили. Я во имя ее посвятил себя мести. Регулус вспомнил подростков в Зале, они были ему смутно знакомы. — Мальчик в очках, у него её глаза. Северус кивнул. — Тёмный Лорд убил Лили и её мужа, Джеймса Поттера. По какой-то причине он не смог убить Гарри. Мальчик выжил со шрамом на лбу, а Тёмный Лорд исчез. — Аберфорт вернул меня и рассказал об этом. Тело так и не нашли, и на самом деле он не умер. — Нет, это не так. Теперь он мёртв. Метка выцвела и явно больше неактивна. Волдеморт горит в аду, где ему и место, — заверил его Северус. Искра надежды в груди взволновала Регулуса. Может ли он действительно снова начать жить своей жизнью? — Раздражающий блондинистый волшебник, с которым ты встретился — Драко Малфой. Мой крестник. Он унаследовал ген Вейлы и обратился в прошлом месяце, его пара — магглорожденная. — Держу пари, Люциусу это понравилось! — Регулус громко рассмеялся, на что Северус пожал плечами. — Сомневаюсь, что его это волнует. Его память была стёрта. Сейчас он читает учебники для первокурсников, чтобы заново научиться контролировать магию. Регулус усмехнулся, хотя это выглядело не так, как помнил Северус. — Карма в действии в его случае поражает. — Довольно забавно это созерцать. Как ни странно, сейчас он стал приятной компанией, — продолжил Северус. — Он находит идеалы чистокровных весьма непонятными. Разговор зашёл о годах, когда Регулус был собакой. Северус как раз рассказывал о «мальчике-который-выжил», когда волшебник, о котором шла речь, нерешительно вошёл в лазарет. — Конечно, маленький засранец, который появился в Хогвартсе, совершенно не соответствовал легенде, — продолжил он. — Сюрприз, — пошутил Гарри. — Ты должен защищаться от моих оскорблений, мальчишка, — прорычал Северус. Гарри пожал плечами. — Я знаю, что вы это не серьезно. Хотя мне потребовалось несколько лет, чтобы понять ваше чувство юмора. — У меня нет чувства юмора, — фыркнул он. — Есть, — возразил Регулус. — Но, к сожалению, у большинства людей нет интеллекта, чтобы понять это. — Легче утверждать, что у них его нет, чем наблюдать за тем, как перегружаются их мозги, когда они пытаются понять, что я говорю, — высокомерно ответил Северус. Регулус посмотрел на молодого волшебника, который пришел в гости. Сходство с Джеймсом Поттером было поразительным. — Он так же плох, как и его отец? — спросил Регулус Северуса. — Никто не может быть настолько плохим, пока не называет себя Тёмным Лордом, — фыркнул Снейп, в то время как Гарри был слегка оскорблён. — В нём достаточно от Лили, чтобы подавить высокомерные наклонности его отца. Регулус вспомнил Лили и привязанность Северуса к ней. Хотя волшебник и ставил рыжеволосую девушку выше всех, Регул замечал в ней далеко не идеальные качества. Она протестовала против издевательств Мародеров, но только когда они были нацелены на Северуса. Когда другие слизеринцы становились их жертвами, она просто игнорировала это. Она могла быть поверхностной и эгоцентричной и то, как Снейп был слеп к её недостаткам, вводило его в замешательство. Он затронул эту тему лишь однажды, когда Северус был на четвертом курсе. Лили не только была свидетелем того, как мародёры повесили на дерево второкурсника Слизерина, но и присоединилась к издевательствам. Она согласилась со стереотипом, которому слепо верили большинство гриффиндорцев — что все слизеринцы будущие Пожиратели Смерти. Регулус подозревал, что она искала причину бросить своего давнего друга задолго до инцидента после экзаменов СОВ. После того случая Регулус взял за правило наблюдать за ними. Девушка так легко манипулировала Северусом, что её легко можно было принять на Слизерин. Услышав её жалобу на поведение Сириуса по отношению к ней, Снейп в течение часа затеял драку с гриффиндорцем. Рег не мог поверить, что его товарищ слизеринец последовал словам единственной ведьмы, которая просто взглянула на него с очаровательной улыбкой. Северус и слова не хотел слышать против неё. Во всем были виноваты Поттер и Сириус. Лили Эванс была в его глазах незапятнанным ангелом. Связь между ними отстранила Снейпа ещё больше, чем могли его остроумие и интеллект. Регулус так и не мог понять, какую пользу принесла эта дружба. По мере взросления, он смог понять насколько его друг зависел от гриффиндорки. Она была его моральным компасом и единственным человеком, которому он доверял. Блэк с грустью осознал, как будет опустошен Северус, когда Лили предаст это доверие, а он был уверен, что однажды она вычеркнет своего друга-слизеринца из своей жизни. Расспросы о мотивах Эванс были верным способом разозлить Северуса и оттолкнуть его. Хоть родители Рега были ненормальными, он не мог не признать нездоровую одержимость друга ведьмой. — От вас это комплимент, — ответил Гарри нахмурившемуся профессору, вырывая Регулуса из унылых воспоминаний о прошлом. — Не дай Мерлин, — пробормотал Северус. Гарри обратил внимание на волшебника на кровати, так похожего на крестного отца, которого он потерял. Он не был уверен в чём именно проявлялось сходство, но узнавал в нем Сириуса. — Я хотел бы поговорить с вами, мистер Блэк, — тихо сказал он. — О Сириусе. Северус нахмурился. — Поскольку вы оба знаете мое мнение об этой дворняге, прошу меня извинить. — Ты разве не хочешь остаться и поговорить о моём очаровательном брате? — поддразнил Регулус. — Я бы лучше почистил все туалеты в замке голыми руками во время эпидемии диареи, — ухмыльнувшись, ответил он уходя. — Он очарователен, как всегда, — вздохнул Блэк. — Приятно познакомиться, мистер Поттер. Присаживайтесь. Гарри сел в кресло, которое освободил Снейп. — Зовите меня просто Гарри. — Тогда забудь про мистера Блэка и зови меня Регулус. Мистер Блэк был моим отцом, бесхребетным волшебником ещё до того, как моя мать завладела его яичками. Гарри фыркнул, представив эту ужасную картину. — Эм, ладно. — Насколько я помню, Сириус умер несколько лет назад? — тихо спросил он. Гарри кивнул, внезапно обнаружив, что не может связать и слова. — И он был твоим Крёстным? — Я знал его всего два года, — тихо ответил парень, — но он был… Регулус кивнул. Его отец находился в постоянной тени Вальбурги, чтобы стать достойным примером для подражания. Дядя Альфард был хорошим вариантом, пока он не влетел в дерево. Рег легко мог понять, как осиротевший мальчик увидел Сириуса в роли отца. — У Сириуса есть свои недостатки, но он был невероятно предан своим друзьям, — продолжил Регулус, — даже если он никогда не говорил об этом открыто, я уверен, что он видел в тебе приемного сына. Он определенно считал Джеймса Поттера братом. В его голосе не было печали, что смутило Гарри. Регулус закатил глаза. — Тебя так же легко читать, как книгу. Я любил своего брата, но мы никогда не были близки. По правде говоря, я потерял его в тот момент, когда он попал на Гриффиндор. Гарри и представить себе не мог, что он так легко это принял. — Его убила Беллатриса Лестрейндж. Существует также и пророчество о ней, о котором вы должны знать.

***

Гермиона чувствовала себя виноватой в том, что лишь после обеда заметила, что Невилл явно расстроен. Он сидел у камина, молча глядя на пламя. Ханна сидела рядом с ним, держа его за руку. Гермиона подождала, пока Ханна встанет, чтобы пойти в ванную, и подошла к Невиллу. Драко читал и пока она была в поле его зрения, его не беспокоили её перемещения. Однако он внимательно следил за каждым мужчиной в комнате, на случай, если кто-то из них представлял угрозу его паре. — Нев, ты выглядишь несчастным. Что случилось? Невилл посмотрел на обеспокоенную подругу со слабой улыбкой. — Сегодня из больницы Святого Мунго прислали сову. Моим родителям стало лучше после битвы. Сегодня они обнаружили, что кто-то украл часть маминой крови, и они снова вернулись к прежнему состоянию. — Мне так жаль, Нев, — Гермиона протянула руки, чтобы обнять его. Невилл принял объятия осторожно, встречаясь взглядом с Вейлой. Драко не нападал на него, что было воспринято как знак, что когти ему в грудь не воткнутся. — Кто-то украл кровь моей мамы, — снова сказал он, когда Гермиона отстранилась. — Профессор МакГонагалл думает, что её использовали для воскрешения этой суки. Слышать, как Невилл ругается было чуждо Гермионе. Это было как если бы Волдеморт вдруг стал очаровашкой. И несмотря на то, что в данных обстоятельствах это было объяснимо, этот диссонанс все равно заставлял ее чувствовать себя некомфортно. — У Лестрейндж были тысячи врагов, меня просто жутко бесит, что она решила воспользоваться моей мамой. Гермиона понимала, что ничего не сможет сделать или сказать, чтобы успокоить его. — Я сомневаюсь, что она будет жить долго. С тобой, Снейпом и Регулусом её дни сочтены. Невилл кивнул, гнев и решимость ясно отпечатались на его лице. — И я уже начинаю обратный отсчёт. Драко взглянул на Ханну и снова сосредоточился на книге, которую читал. Ханна доверяла Гермионе, но её пара была другой. Даже если прошлое было забыто, блондин сам по себе был отталкивающим. Хотя он всегда был напыщенно красив и черты Вейлы только усиливали его привлекательность. Ханне не нравилось, как её глаза приковывались к нему, или как он, казалось, наслаждался вниманием. Он заслуживал не больше доверия чем соплохвосты Хагрида. Она решила дать Невиллу рассказать Гермионе. Он уже поделился своими опасениями с девушкой, и Ханна поддержала его, как могла. Она восхищалась Гермионой Грейнджер. Конечно, ведь её ум заставлял сверстников завидовать ей с первого года, но Ханна уважала её не за это. Гермиона легко приспосабливалась ко всему так, как не могла бы она сама. Гриффиндорка могла быть сострадательной в один день, а затем стать безжалостной в другой. Пятна, которые заработала Мариетта Эджкомб, были пугающим предупреждением не связываться с Гермионой. Ханна утешала себя тем, что Пожиратель, убивший её мать, погиб в битве за Хогвартс. Показания других, все ещё находящихся под стражей, указывали пальцем на Филиппа Крэба, чьё тело было найдено по частям возле Запретного Леса. Она была рада, что ей не пришлось столкнуться с Винсентом Крэббом, даже если его смерть была печальной. Невилл мучился от осознания того, что Беллатриса снова жива, и Ханна не могла облегчить его боль. Она ценила то, как Гермиона пыталась успокоить Невилла, просто потому, что ему было это нужно. И если кто-то и мог использовать холодную логику, чтобы напомнить Невиллу о глупости намерений преследовать Беллатрису, то это была Гермиона Грейнджер.