***
***
***
Маринетт и Адриан стояли возле длинного стола, накрытого серой скатертью, с закусками и молча рассматривали гостей в дорогих костюмах и в сверкающей бижутерии. Маринетт была одета в маленькое чёрной платье, которое купила по дороге домой, а Адриан в бежевую рубашку и тёмные штаны. Внешне они друг другу очень подходили в этот вечер. Но что-то внутри не давало покоя. — Как день прошёл? — решил нарушить нагнетающую тишину Адриан. — Хорошо. А твой? — Пойдёт. Дома была? — Нет. А ты? — Нет. Скверный получился диалог. Может, за месяц разлуки разучились говорить друг с другом? Или… того хуже… разучились быть друг с другом? — А вот и та прекрасная девушка, — подскочил к ребятам Габриэль, крутанув в руках бокал вина. Маринетт потерянно взглянула сначала на Адриана, а потом на его отца, который встал как-то слишком близко. И, о боже, попытался её понюхать? — Всё нравится? Маринетт робко кивнула и отодвинулась к Адриану. — Ну, развлекайтесь, — кинул Агрест старший и улыбка сползла с его резко постаревшего лица. — А я пойду! — Твой отец меня пугает, — сказала Маринетт, когда Габриэль зацепился за другого гостя. — Не поверишь, меня тоже, — усмехнулся Адриан. Вечер шёл полным ходом. Все веселились, пили, ели. Ну, раз светское мероприятие, — значит, тайные посиделки «больших» людей неизбежны.***
Маринетт не могла найти Адриана, которого увёл куда-то в толпу старый друг. Девушка поднялась на второй этаж для лучшего обзора. В стенах длинного коридора было много дверей, но лишь одна из них приоткрыта. Дюпен-Чен уже собиралась спускаться, ибо нашла своего кавалера, но услышала своё имя за дверью. Подойдя на цыпочках, она прислушалась. В комнате, видимо, были трое: Габриэль Агрест и его либо друзья, либо коллеги. — И что собираешься делать с девчонкой? — Мешок на голову и заграницу. За целую агемо столько денег отвалят, что я в них купаться буду, как Скрудж МакДак. — Эта обратная такая неосторожная. Сама пришла в пещеру к хищнику. — Не-не-не, мой сын мне помог. Я уже начал его обучение по ловле таких, как она. Маринетт закрыла рот рукой, останавливая наступающую истерику. Единственный человек, которому она открыла своё сердце, предал её и её главную тайну. Девушка, заливаясь слезами, достала из сумки телефон и набрала «Луку-буку».***
Адриан нигде не мог найти свою спутницу. Обогнув ещё несколько пар, он не выдержал и подпрыгнул. Маринетт уходит? Адриан, расталкивая гостей, побежал за ней. Кажется, вся жесть впереди. Маринетт, прикрывая красное лицо трясущейся ладонью, вышла за пределы особоняка и остановилась. Как же больно. Слова Габриэля остались горьким осадком на сердце. «Какая же я глупая и слепая. Конечно, такие, как он, никогда не будут с такими, как я, без каких-либо скрытых мотивов. Дура. Дура! ДУРА!». Пошёл дождь. Представляете? Впервые за месяц пошёл дождь. Маринетт сразу же промокла до нитки, а волосы слиплись в непонятные и кривые макаронинки. «Отлично, этого мне только не хватало». Адриан выбежал за ворота и столкнулся с тонкой фигурой Маринетт, которая крепко сжимала содрогающиеся плечи. Парень положил руку на её плечо и уже открыл рот, чтобы сказать что-нибудь, как девушка скинула его руку и отвесила ему звонкую пощёчину. На мраморной коже Агреста появилось красное пятно в форме ладони. Такой маленькой, что никто бы и не поверил, что била девушка… ребёнок! — Не подходи ко мне. Никогда, — строго сказала Маринетт. — Что? Что случилось? — ах#ел Адриан. — Всё, что могло, случилось. Ты готовишься стать охотником за обратными? Как тебе такое в голову могло прийти? Издеваешься? Или я для тебя каким-нибудь там заданием стала, а? — у Маринетт глаза почернели. — Земля круглая. Небо голубое. Я больше не твоя девушка. И никогда ей не была, судя по всему. Увижу тебя в радиусе пятидесяти метров — отделю твою голову от туловища. — Что? Каким ещё хотником? Кто тебе эту чушь сказал? — Адриан сделал шаг к девушке, но та попятилась назад, вытянув руку вперёд. — Не подходи, — столько боли и испуга. — Так будет лучше. И для меня, и для тебя. Просто… не подходи… К воротам подъехал покоцанный мопед, а на нём Лука. Маринетт вытерла смешавшиеся с дождём сопли и села позади парня, крепко обняв того за талию. — Трогай, — жалобно кинула девушка. Омеги уехали. Адриан просто обатонился после такого. Голова гудела. Знобило от злости. Зубы шаркали друг об друга, будто ножи. Что? Где? Какого хера? «Отец…».***
Парень забежал в дом и, распихав и забрызгав гостей калпями дождя со своей одежды, поднялся в свою комнату. Достав из-под кровати чёрную сумку для формы, он начал складывать туда летние вещи из шкафа. Спустя несколько минут в комнату зашёл Габриэль, крутя в руках бокал вина. — А где… — Ушла! — перебил Адриан, нервно застёгивая сумку. — А ты… — Ухожу! Адриан подошёл к Отцу. — Сначала ты забрал у меня мать, а сейчас любимую девушку. Я ни минуты здесь больше находится не намерен. Адриан вышел из комнаты, пихнув отца плечом, и направился к выходу, вышагивая. После громкого хлопка, все уставились на Габриэля, который за раз опустошил бокал.За двумя зайцами погонишься — ни одного не поймаешь, Габриэль.
***
***
***
Лука привёз Маринетт к её дому и встал под навесом двора. Сняв шлем, парень поматал головой и взглянул на Маринетт, которая продолжала держаться за него и реветь. — Почему всякая неведомая хрень творится со мной? Что я делаю не так? — проскулила девушка. — Успокойся. Это временные трудности, которые ты должна выдержать, через которые ты должна пройти. Это как полоса препятствий — ты бежишь, как можешь, изо всех сил преодолевая препятствия, но, поверь, финиш сделает тебя сильной. Маринетт вытерла сопли и слезла с мопеда. Встав рядом с омегой, девушка выдавила из себя улыбку. — Не улыбайся, если не хочешь, — парень потрепал волосы девушки. До боли знакомо. — Не знаю, что у тебя там случилось, но я всегда рядом, чтобы подставить своё плечо. Или можешь просто поплакаться в мою желетку, — развёл руки в стороны. Маринетт опустила голову и начала плакать пуще прежнего, испугав бедного Луку. Омега слез с мопеда и обнял девушку. — Плачь, плачь, плачь. Выплачь всё! Чтобы потом нечем было плакать! — подбадривал, как мог, Лука. Маринетт подняла голову и, закрыв глаза, утянула парня в поцелуй. И знаете, кто это всё увидел? Адриан, глаза которого запылали зелёным. Почему? Потому что когда альфа теряет свою судьбу, глаза горят истинным цветом. Агрест выдохнул. Так будет лучше. Он готов отступить. Лишь бы она была счастлива.***
***
***