Когда мир катится в пропасть

      Серсея удовлетворенно выдохнула в плечо Джейме и в эту минуту почувствовала себя абсолютно счастливой. Как это прекрасно — заниматься любовью с человеком, который чувствует твое тело, как свое собственное! За долгие годы их запретной любви он научился безошибочно определять, что именно и в какой момент доведет ее до разрядки, умело сдерживая себя, чтобы они могли кончить вместе. Близость с ним с каждым годом становилась все ярче…       Но самое приятное было в том, что они наконец-то могли не бояться внезапного ночного визита Роберта, которому время от времени приходила в голову мысль навестить жену в ее спальне. Неожиданно обретенная свобода щекотала нервы и добавляла красок в ее безумные отношения с Джейме.       Да и вне постели Серсею не переставало покидать ощущение, что она «поймала волну». Ее агенты уже подали заявку на участие вдовы президента в предвыборной кампании, и рейтинг ее стал потихоньку набирать обороты, хотя предвыборная кампания пока еще находилась в стадии разработки. Угроза разоблачения кровосмесительной связи и тайна рождения ее детей умерла вместе с Арреном и Старком — вот ведь гадючьи выродки! Вместо того, чтобы помогать Роберту с выборами, копались в грязном белье ее семьи! Семеро справедливы: они получили по заслугам, заодно прихватив с собой опостылевшего ей Роберта. А еще отец подкинул ей хорошую идею насчет Сансы Старк — если Джоффри женится на ней, значительная часть старковских активов перейдет к Ланнистерам…       «Баратеонам», — скривившись, напомнила себе Серсея, хотя сама никогда не чувствовала себя частью семьи этих неотесанных грубиянов из Штормового Предела. Жаль, что она не может дать детям собственную фамилию, которая сполна отражает их суть — все они носили на себе печать благороднейшего происхождения, все были златовласы, красивы и умны, и фамилия Баратеон была для них словно насмешка… Но с этим уже ничего не поделать.       Вздохнув, Серсея посмотрела на своего возлюбленного Джейме — пока она размышляла, тот уже уткнулся в телефон и, хмурясь, читал какие-то новости.       — Джейме, ты можешь хотя бы в постели позабыть о делах? — недовольно спросила Серсея, которая предпочла бы еще порцию вечерней ласки от своего неутомимого любовника.       — Не могу. Ты видела последние рейтинги? Этот выскочка Дрого ушел просто в космический отрыв после смерти Роберта! Видят Семеро, я не понимаю, чем вызвана такая популярность… Он ведь даже не Таргариен, а всего лишь муж этой хлипкой белобрысой драконихи!       — Успокойся, милый, — наставительно произнесла Серсея, — отец уверен, что мои шансы будут гораздо выше. Мы еще даже не начали свою кампанию, а ведь можно сыграть на наследии Роберта и переманить практически весь его электорат.       — Наследие Роберта — это миф, — продолжал хмуриться Джейме. — Мне почти каждый день приходится выгребать последствия его косяков… И вообще, если уж ты ввязалась в эти гонки, то должна серьезней к ним относиться. А то тебя несет куда-то не в ту сторону… что это еще за идиотская идея женить Джоффа на Сансе? Ты его мнением вообще поинтересовалась? Она — дочь человека, убившего его отца, президента Вестероса! Как можно после всего, что произошло, связывать имя Баратеонов с кем-то из этого семейства?       — Ты мыслишь слишком узко, Джейме, — Серсея ласково провела ладонью по обнаженному плечу брата-близнеца и заглянула в его восхитительные изумрудные глаза, словно в зеркало. — Отец считает, что этот брак позволит нам добраться до старковских активов. А контроль над нефтью — это чрезвычайно жирный кусок.       — Кусок, поделенный на пятерых… или сколько там отпрысков у Старка? Уж слишком они любят размножаться на своем Севере… Хотя в этом я могу понять северян — что там еще можно делать? Или трахаться, как кролики, или сдохнуть от скуки, — хохотнул Джейме, и зеленые глаза его весело сверкнули.       — Подожди пока делить этот кусок. Может так случиться, что нам достанется куда большая его часть… если не весь сразу, — Серсея была как никогда горда собой, ведь с подачи отца она продумала такие вещи, о которых у Джейме даже мысли не возникло, — Мерривезер взялся за это дело основательно — жене и старшему сыну Старка уже предъявили обвинение в подготовке государственного переворота. Отец тоже пытается поспособствовать, чтобы им хорошенько поприжали их волчьи хвосты. Так что Санса может оказаться той, кто в итоге обеспечит нам контроль над Севером и нефтяным рынком.       Джейме задумался, и Серсея снисходительно провела пальцем по глубоко залегшей между бровями брата морщинке.       — В таком случае, — произнес он, перехватывая ее пальцы и поднося их к своим красиво очерченным губам, — тебе надо лучше приглядывать за девчонкой. Сдается мне, Мизинец не просто так кружит вокруг нее. Смотри, как бы он не перехватил ее у тебя из-под носа.       — Петир? — удивилась Серсея. — Боги, да он же старый для нее! Мне бы никогда и в голову не пришло, что у него могут быть какие-то чувства к этой запуганной малолетке, кроме отцовских… Ведь она дочь его первой любви, этой холодной и бесхребетной сардины Кейтилин…       — Милая, — Джейме принялся медленно покрывать поцелуями каждый пальчик Серсеи, разливая по ее телу приятное возбуждение, — ты всегда так проницательна, но сейчас не замечаешь очевидного. Мизинец имеет виды на Сансу, это же ясно, как день.       Серсея попыталась припомнить поведение Бейлиша в последнее время, и с удивлением для себя действительно обнаружила в нем некоторые странности…       — Тогда надо поторопиться со свадьбой.       — Думаю, здесь Джоффри с тобой не согласится, — засомневался Джейме.       — Джоффри я беру на себя. Он умный мальчик, и обоснованные доводы всегда были для него веским аргументом. Тем более, брак этот пока может оставаться лишь на бумаге — ему не обязательно с ней спать, если он ее не хочет.       — А она? Семеро, Серсея, ты видела ее сегодня? Тихоня решила показать зубки! Как ты заставишь ее подписать брачный контракт? Да еще после того, как пообещала ей полгода форы перед замужеством?       — Заставлю, — уверенно ответила Серсея, уже прокручивая в голове новый план.       — Как? Будешь продолжать морить ее голодом? Боюсь, этим ты ничего не добьешься…       — Кнут и пряник, любовь моя, не забывай об этом. Слегка стегнуть кнутом, а затем поманить пряником в нужную сторону — вот что на нее подействует. Положись на меня, завтра я с ней поговорю на эту тему, — Серсея сладко потянулась, выгнувшись дугой и с удовольствием отметила, как опасно вспыхнули зеленые глаза Джейме, скользящие по ее обнаженному телу, — кстати, сейчас, когда необходимость брака встала так остро, приглашение от Мартелла выглядит как нельзя кстати.       Джейме теперь уже влажно целовал всю ее ладонь, щекоча своим горячим дыханием.       — Если бы ты знала, чего мне стоило добиться этого приглашения… Оберин начал артачиться и затягивать подписание фьючерсов. Мне это не нравится. И даже когда я любезно предложил ему нашу яхту, чтобы отпраздновать день рождения его племянника, гребаный Змей еще три дня раздумывал, представляешь? Мне повезло, что сам Тристан в дружеских отношениях с Мирцеллой…       — Хорошо, что молодежь сможет провести эти выходные вместе, — Серсея даже облизнулась, словно сытая кошка, предвкушая, какую выгоду смогут извлечь из предстоящей вечеринки ее дети. — Вы с Оберином тоже будете на яхте?       — Нет… Оберин уезжает в Дорн, чтобы обсудить мои условия с Дораном, а у меня очень много дел. Если ты не забыла, государство лишилось президента, и теперь мне приходится работать за двоих. Я вынужден на несколько дней поехать в Близнецы — мне позарез нужны голоса партии Фреев в поддержку предстоящей реформы, а старый хорь Уолдер опять пытается торговаться. Надо бы поднажать на него, а то он совсем обнаглел… Ну, а ты? Не поедешь с детьми на уикэнд?       — Нет… Раз уж у них намечается вечеринка без взрослых, значит, они разберутся сами. Я проведу выходные с Таэной, она меня уже пригласила. Возьму с собой Томмена — он составит компанию сыну Таэны. Не поверишь: пойдем на яхте по Мандеру! Я не могу упустить такую возможность, ведь мне нужно знать, как продвигается расследование, чтобы держать руку на пульсе.       — На твоем месте я бы поостерегся с ней якшаться, — снова нахмурился Джейме, к неудовольствию Серсеи отпуская ее ладонь. — Что, если она начнет выуживать из тебя информацию?       — О, скорее наоборот, — хмыкнула Серсея, — Таэна гораздо умнее своего мужа, и понимает, что угождая мне, она может добиться куда более высокого положения, чем пытаясь меня утопить… Может, Ортон Мерривезер и не видит дальше своего носа, но она — мать двоих детей и заботится об их будущем. Кстати, она даже предложила мне свою дочь для кое-какой услуги.       — Дочь? О чем ты?       — Весьма кстати, что ее девочка — кажется, ее зовут Марея, — учится вместе с Сансой в консерватории. Таэна обещала мне, что девочка будет ходить за ней неотступно — я не хочу, чтобы Санса каким-то образом связалась со своими родственниками.       Джейме пожал рельефными плечами и навис над Серсеей, опираясь на локоть, от чего у Серсеи по позвоночнику побежали мурашки в предвкушении нового танца любви.       — Пусть бы позвонила матери, тебе-то что? Мучаешь девчонку… А тебе следовало бы выстраивать с будущей невесткой хорошие отношения…       — Не все сразу, милый… не все сразу, — томно улыбнулась Серсея, многозначительно глядя в горящие от страсти глаза Джейме. — Это и будет моим пряником, который заставит Сансу подписать брачный контракт…       Говорить они больше не смогли, так как Джейме снова накрыл ее губы своим ртом и заставил на время забыть о делах насущных.       ххх       Арья с интересом изучала своего спутника, аппетитно жуя очередной кусочек пиццы и облизывая испачканные кетчупом пальцы, а он исподлобья бросал на нее застенчивые взгляды, с хрустом поглощая огромный бургер и двойную порцию картошки фри.       Надо признать, внешность у него что надо: широкие мускулистые плечи, четко выделяющиеся под тонкой тканью футболки, вздутые мышцы на бицепсах, играющие при каждом движении рук, поджарый живот — Арья готова была поклясться, что у него присутствуют все восемь необходимых кубиков на прессе, — то и дело выглядывающий из-под края футболки, когда он тянулся через стол за солонкой. Черные густые волосы падали на глаза крупными волнами. Он явно нуждался в расческе и стрижке, но, на взгляд Арьи, и так было неплохо. А самое поразительное в его внешности — глаза, ярко-синие, словно чистейшей воды сапфиры с острова Тарт. За всю свою жизнь Арья видела такого цвета глаза лишь у одного человека, да и тот уже мертв.       — Что смотришь? — хмуро буркнул парень. — Что-то не так?       Арья неопределенно пожала плечами и откусила очередной кусочек пиццы.       — Почему ты так решил? Просто интересно, что ты теперь будешь делать.       С Джендри — так звали парня — они познакомились совершенно случайно.       В кукурузном поле она бродила почти сутки, уже практически потеряв надежду когда-нибудь из него выйти. Днем она вроде бы шла по прямой, но по ощущениям казалось, что пройдено уже несколько миль, а конца и края этому бесконечному полю не было видно. Она пыталась идти по солнцу, но не смогла угадать, с какой скоростью оно движется с востока на запад, и все-таки сбилась с пути. От Нимерии не было никакого толку — собака радостно скакала в кукурузе, воспринимая неожиданную свободу как очередную увлекательную игру.       Несколько раз она пыталась дозвониться матери, но слышала в трубке лишь неизменные длинные гудки. Звонить Сирио Арья побоялась, ведь на его телефон уже мог быть установлен жучок, если ее действительно разыскивают опасные люди, которые не раздумывая застрелили ее тренера без суда и следствия.       К концу дня они обе проголодались, и Арья с большим сожалением вспоминала брошенный пакет с пирожками. Но если она сама могла перебиться сырыми кукурузными початками, то Нимерия такой еды совершенно не оценила. Зато ночью, уже по-осеннему холодной, Нимерия ей пригодилась как нельзя кстати: настелив на сырую землю жестких кукурузных стеблей и листьев и крепко обнявшись с большой мохнатой подругой, Арья почти не замерзла.       Лишь утром следующего дня она услышала шум проезжающей неподалеку машины — значит, где-то рядом была дорога. Воодушевившись, она шепотом подозвала Нимерию, пытавшуюся зубами поймать бабочку-медянку, и пошла в сторону звука. Вскоре между опостылевшими кукурузными стеблями, которые весь день сплошной стеной стояли на ее пути, будто тысяча гребаных Иных, она увидела просвет, а за ним — однополосную дорогу, когда-то асфальтированную, но теперь испещренную трещинами, проплешинами и глубокими разломами. Дорогой пользовались, но не так уж часто — за то время, пока Арья наблюдала за обстановкой из своего укрытия, по ней проехали несколько видавших виды грузовичков, один трактор и телега, запряженная замученной гнедой лошадкой. Сверившись с солнцем, Арья определила, в какую сторону идти, чтобы случайно снова не очутиться на юге, — она очень рассчитывала набрести на какой-нибудь городишко или деревеньку, где сможет перекусить, не привлекая к себе внимания.       Вначале она предусмотрительно шла по кромке кукурузного поля, боясь высовываться наружу, но ее уже так задолбали жесткие листья, хлещущие по лицу и оставляющие на коже сетку из мелких царапин, что она быстро отказалась от этой затеи и вышла на обочину. Нимерия весело наматывала круги вокруг нее, то вырываясь далеко вперед, то вприпрыжку возвращаясь обратно, и Арья вынуждена была подобрать сухую веточку, чтобы подыграть собаке, обалдевшей от свалившейся на нее свободы.       Через милю она увидела покосившийся и проржавевший насквозь указатель — «Сухое Поле». И еще около двух миль пришлось протопать до самой деревеньки.       Первым ей повстречался замызганный сопливый мальчишка, у которого она спросила дорогу к ближайшему продуктовому магазину. Вот только у магазина ей не повезло: расположившаяся у наружного прилавка — явно с наливайкой — компания нетрезвых, неприятного вида парней с ходу принялась ее задирать.       Один из них, обладатель совершенно невыразительной внешности, преградил ей путь, когда она собиралась открыть дверь в неприметную лавку.       — Эй, принцесса, ты чья будешь? — ухмыльнулся он, пытаясь сфокусировать на ней блеклые голубоватые глаза.       — Я не принцесса, и я своя собственная. Дай войти.       — А что ты тут забыла?       — Тебе какое дело? — огрызнулась Арья, несильно хлопнув его по руке, упершейся в дверной косяк, снизу вверх.       — Хамишь, красотка? — дружок первого, лысый с черной щетиной на подбородке, сплюнул сквозь зубы себе под ноги и шагнул к ним. — Приходишь без приглашения к приличным людям, ни тебе «здравствуйте», ни тебе «до свидания», да еще и на грубость нарываешься?       — Это вы-то приличные люди? — подбоченилась Арья, с вызовом глядя на лысого. — Я не к вам вообще шла, а в магазин.       — Нехрен по нашим магазинам шастать! — встрял третий, вынимая окурок из щербатого рта.       — С какого перепугу он ваш?       — А с такого. Положим, мы и есть его хозяева. А всяким заблудшим шалавам стоило бы разрешения спрашивать, чтобы сюда зайти…       — А-а-а, ну тогда я ошиблась дверью, пардон, — Арья резко развернулась, едва не дрожа от досады, поскольку голодный желудок ощутимо давал о себе знать.       Но вдруг почувствовала на своей шее чей-то локтевой захват, а свободная рука нападавшего нагло прошлась по ее груди.       — Погоди-ка, красотка…       Арья ждать не стала — выходить из подобных захватов она училась еще на первом году тренировок. Резкий удар локтем и ребром ладони вынудил обидчика ослабить хватку, а удар кулаком под дых поверг его в дорожную пыль и заставил корчиться от боли у ее ног.       — Сучка! — послышалось сзади, но Нимерия тоже зря времени не теряла — когда лысый, выронив бумажный стакан со спиртным, кинулся к Арье, собака с громким рычанием прыгнула ему на спину и повалила рядом с напарником, продолжая злобно скалиться в опасной близости от его уха.       Правда, насладиться победой Арья не успела. Прежде чем она сумела правильно оценить ситуацию и спастись бегством, остальные отморозки вмиг побросали свои стаканы, закусь и бросились на нее. Ближнего она сумела контрударом отбросить назад, но двое других заломили ей руки и подсекли ноги — ее мастерство еще не достигло такого уровня, чтобы бороться с двумя более сильными физически противниками.       — Вмажь ей, Щекотун! — заорал кто-то над ее ухом, и невзрачный парень с блеклыми глазами, которого она вырубила первым, вернул ей удар в солнечное сплетение. Ее скрючило в бублик.       Еще двое пришли на помощь лысому: они втроем начали пинать Нимерию ногами, взяв ее в своеобразный загон, внутри которого визжащая и рычащая собака металась, словно дикий зверь в клетке.       — Прекратите! — сквозь боль Арья услышала чей-то крик и подняла лицо, по которому только что схлопотала звучную оплеуху от Щекотуна.       — Вы что делаете?! Отпустите ее! — Арья различила надвигающуюся на нее мощную фигуру еще одного парня, разительно отличающегося от других.       — Не вмешивайся, Бык, а то и сам огребешь!       — Шестеро на одну девчонку и щенка?! — подошедший перехватил руку Щекотуна, снова замахнувшегося на Арью, но бить его не стал. — Да вы совсем от бухла мозгами тронулись.       — А тебе-то что? — огрызнулся лысый, держа в поле зрения затравленную побитую Нимерию. — Иди своей дорогой.       — Отпустите девчонку, и я пойду.       — Да нахрен она тебе сдалась? Твоя телка, что ли?       — А хоть бы и моя, — подошедший парень красноречиво поиграл мышцами на внушительных бицепсах. — Хочешь поспорить?       Арья даже не рассчитывала, что парни так сразу послушают того, кого называли Быком, но, к ее удивлению, хватка на ее вывернутых руках ослабла. Она рывком высвободила и принялась растирать передавленные запястья.       — Вот что, Бык. Ты уже реально тут всех заколебал. Забирай свою шалаву и вали отсюда нахрен, иначе однажды утром найдешь себя с перерезанным горлом, как Бородавка.       Бык по-хозяйски взял Арью за руку, но она тут же вырвалась, подбежала к Нимерии и, опустившись перед ней на колени, начала ее осматривать. Боги, хоть бы не было переломов — ее так били… Собака жалобно скулила, укоризненно глядя на хозяйку разномастными глазами — карим и голубым, и у Арьи от сострадания сжалось сердце.       — Пошли, — бросил ей Бык и схватил ее за плечо, пытаясь поднять.       Арья стряхнула с плеча его руку, но послушалась и, отойдя на несколько шагов от Нимерии, остановилась, чтобы оценить ее состояние. Похоже, собака могла передвигаться, хотя и не без труда — на правую переднюю лапу она все-таки хромала.       — Здесь есть ветклиника? — мрачно уточнила она.       — Ага. И маникюрный салон вместе с солярием. Пошли, говорят, если не хочешь, чтобы тебе продолжили морду бить.       Арья поморщилась и с немым укором взглянула на своего хамоватого спасителя. Он сплюнул на землю и двинулся вперед по пыльной дороге, куда-то вглубь деревни. Арья уныло поплелась за ним, Нимерия захромала рядом, совершенно позабыв о недавних радостных прыжках.       Минут через пять Арья поинтересовалась:       — А куда мы идем?       Он внезапно остановился, посмотрев куда-то ей за плечо, а затем бросил на нее хмурый взгляд исподлобья:       — А тебе куда надо?       — Мне вообще-то надо на Север. А для начала неплохо бы чем-нибудь перекусить. Собственно, я хотела купить пару булок в магазине.       — Ты выбрала плохой магазин, — буркнул Бык. — А на Север — это куда?       — На Север — это на Север.       — Тот, который за Стеной? — съехидничал Бык.       — Для начала — на тот, который перед Стеной. А там посмотрим. Так как насчет подкрепиться?       — А у тебя деньги есть? — осведомился парень.       Арья подозрительно покосилась на него. Отобрать, что ли, хочет? С такого амбала станется. По лицу видно, что он еще молод — никак не старше двадцати, но фигура у него — закачаешься.       — Есть немного. А что?       — А то, что за свой счет я тебя кормить не намерен. Давай топай быстрей, мне еще надо вещи сложить, а я не хочу опоздать на автобус.       — Автобус? А куда ты едешь? — полюбопытствовала Арья, прибавив шагу, чтобы поспеть за размашисто шагающим Быком.       — Пока что нам с тобой по пути — направление северное, — хмыкнул парень, попутно пнув камень, попавший под ногу. — В милях пятидесяти отсюда есть городок под названием «Старый Замок», у самого Божьего Ока. Туда и поедем. Там точно есть забегаловка, сможем хоть пожрать нормально. А там решим, что дальше.       Бык — как выяснилось позже, его звали Джендри, — привел Арью к какой-то покосившейся халупе, где снимал угол у старика-тракториста, и угостил ее начатой пачкой галетного печенья, которую она съела сразу же, пока он собирал свои нехитрые пожитки, не забыв поделиться с не менее голодной Нимерией. На автобус они едва не опоздали, и им пришлось впрыгивать в салон буквально на ходу.       Уже в автобусе, слово за слово, Бык рассказал ей свою незамысловатую историю. Он был сиротой. Отца своего не знал, и мать никогда не говорила ему, кем тот был. Джендри с горечью признался в своих подозрениях, что мать и сама могла не знать, от кого зачала дитя. Она умерла два года назад, и Джендри, которому на тот момент еще не исполнилось шестнадцати, определили в приют для несовершеннолетних, откуда он сбежал уже через неделю вместе с таким же, как и он приятелем-авантюристом. С Пирожком — так звали приятеля — он познакомился прямо там, в приюте. Они умудрились ночью взломать дверь в кабинет коменданта, выкрасть собственные документы и улизнуть прямо из-под носа у сторожа.       — И где же ты жил после побега? — полюбопытствовала Арья, стараясь не думать о громко урчащем желудке.       — Да где придется, — неопределенно махнул рукой Джендри.       — Бродяжничал? — с уважением спросила она.       — Можно и так сказать.       — Воровал? — осторожно уточнила Арья.       — Ну… не без этого, — Джендри покосился на нее синим глазом, по обыкновению исподлобья. — Но ты не думай, то было по мелочи. Еда из магазинов, в основном. Когда мне стукнуло шестнадцать, меня стали охотней брать на работу. Один чувак меня даже неплохо выучил — я работал у него в автомастерской, сначала подмастерьем, а потом он меня мастером стал называть.       — Так ты автомеханик? — детализировала Арья, глядя на Джендри с еще большим уважением.       — Я теперь мотоцикл могу разобрать и собрать не глядя, — с гордостью доложил Джендри-Бык.       — А машину? — спросила она из чистого любопытства.       — Ну… — Джендри почесал в затылке. — С машиной сложнее, но кое-что тоже могу. Я больше с тракторами возился, если честно.       — Значит, ты все это время работал в той деревне, Сухом Поле?       — Да, — Джендри снова и как-то неуверенно покосился на Арью, — а что?       — Ничего… А чего вдруг тебе в голову взбрело уехать? Или ты из-за меня сорвался с места?       — Нет, ты была просто последней каплей… Старик своим ворчанием допек меня до печенок. Да и говнюки эти… ты же их видела… Они и им подобные — вот и все мое общение. А дружбан мой, Пирожок, недавно позвонил и сказал, что неплохо устроился где-то у Дарри. И мне, говорит, подыскал местечко. Почему не попробовать? Мне терять нечего.       Арья одобрительно кивнула. Действительно, прозябая в той клоаке, можно со скуки волком завыть.       — Ну, а ты кто же? И зачем тебе на Север?       — Домой еду, — коротко ответила Арья и демонстративно отвернулась к окну.       Она услышала, как насмешливо хмыкнул Джендри, но приставать к ней с расспросами все же не стал.       В Старом Замке они оторвались, как сумели — заказали себе еды больше, чем смогли в итоге съесть. Нимерии Арья первым делом купила в ближайшем киоске собачьего корма, а в кафешке, где они устроились на летней террасе, собаке перепало несколько косточек от сердобольной пышнотелой кухарки.       — Боги, я сейчас лопну, — застонала Арья, откидываясь на спинку высокого стула и с отвращением глядя на оставшийся кусок пиццы.       — Я, может, и не лопну, — важно сказал Джендри, — но идти дальше точно не смогу. Разве что катиться, как колобок.       Они хотели заказать еще по банке пива, но бармен строго сдвинул брови и запросил документы. Джендри с Арьей сразу поникли и передумали насчет пива, взяв себе по лимонаду.       — Как будешь добираться до Дарри? — лениво поинтересовалась Арья, с наслаждением потягивая холодный лимонад через трубочку.       Джендри повел мощными плечами, и Арья невольно засмотрелась на игру мускулов, бугрящихся у него под футболкой.       — Есть простой путь — добраться автобусом до Баттервелла, а оттуда уже другим автобусом до Дарри.       — А есть сложный? — лукаво прищурилась Арья, шумно посасывая трубочку.       Будь сейчас рядом с ней Санса, ее высочество уже закатывали бы к небу голубые глазки и укоризненно качали головой. Арья все еще жутко злилась на сестру — она не могла ей простить того, что та не согласилась бежать вместе с ней. И все же маленький ядовитый червячок потихоньку грыз ее душу: как она там, одна, в логове врагов, окруженная львами и шакалами? Удалось ли ей связаться с матерью? Самой Арье это никак не удавалось — других телефонов она так и не вспомнила, а номер матери по-прежнему был вне зоны.       — Есть… скажем так, альтернативный. Если вдруг скучно ехать простым путем.       — Это как?       — На пароме через Божье Око до Харрентона. А оттуда — на перекладных до Дарри.       Арья вытащила из рюкзака помятую карту, которую ей купил Сирио, и разложила перед собой, сосредоточенно покусывая трубочку.       — Паром дороже? — деловито уточнила она у Джендри.       — Не знаю, — пожал он плечами, и Арья не преминула украдкой насладиться этим шикарным зрелищем, — не выяснял пока. Думаю, что все-таки поеду автобусом — так быстрее.       — А я — паромом, — уверенно объявила Арья, складывая карту.       Автобусом, конечно, быстрее, да и наверняка дешевле, но эта дорога пролегает в опасной близости к Королевскому Тракту. А если ее продолжают разыскивать, то нетрудно догадаться, куда она направляется. Наверняка ее данные, как и предполагал Сирио, уже находятся на всех полицейских и пограничных постах. Поэтому добираться следует огородами — тем путем, который сложнее всего предположить.       Джендри заметно погрустнел.       — Ты на автобус-то не опоздаешь? — ехидно поддела его Арья.       — Уже опоздал. Сегодня рейсов больше не будет — я смотрел расписание на автостанции. Так что отчалю завтра утром.       — А-а-а, — протянула Арья, поглядывая на него из-под полуопущенных ресниц. — Ну, а я пойду, пожалуй, прогуляюсь до набережной — узнаю, когда отходит паром.       — Я с тобой, — будто бы нехотя вызвался Джендри, и Арья подавила улыбку, — все равно делать нечего.       Они неспешно прошлись до живописной набережной Божьего Ока и нашли пристань, от которой отходил паром. Рейс был всего один — утром из Старого Замка в сторону Харрентона, а вечером — назад. Арья испытала двоякие чувства — с одной стороны, она была разочарована, что придется впустую потерять остаток дня, а с другой — поймала себя на невольной радости, что их с Джендри пути разойдутся лишь завтра утром. Отчего-то ей было приятно общаться с этим простым, неотесанным парнем. Он был груб на язык и начисто лишен манер — впрочем, Арью это не слишком заботило, — но она чувствовала, что он какой-то… правильный, что ли. Такой, каким должен быть настоящий друг.       — Что будем делать? — как-бы невзначай уточнила Арья.       — Ну… можем заночевать прямо тут, на причале.       Арья вспомнила, как позапрошлую ночь провела в неудобной лодке, и поморщилась. Хотя прошлая ночь на впивающихся в бока жестких кукурузных стеблях была ничем не лучше.       — А можем поискать какой-нибудь дешевый мотельчик…       Выражение лица Арьи дало ему понять, что эта идея ей нравится гораздо больше.       Мотельчик отыскался неподалеку от автобусной станции. Неулыбчивый портье окинул оценивающим взглядом путников и, судя по выражению лица, пришел к неутешительному заключению.       — Один номер или два? — уточнил он, соблюдая, тем не менее, вежливость.       — Один, — одновременно ответили оба, покосившись друг на друга и едва не прыснув со смеху.       — Вы родственники? — подозрительно уточнил портье, выразительно переводя взгляд с одного на другого.       — Да, — снова в один голос ответили оба.       Затем Джендри добавил:       — Это моя сестра.       — А документы у вас есть?       — Есть, — Джендри с готовностью протянул портье свои бумаги.       — А у вашей сестры? — портье вопросительно приподнял бровь.       Арья закусила губу и посмотрела на Джендри.       — Увы, молодые люди. Здесь приличное заведение, а вы оба несовершеннолетние. Я не могу поселить вас. Тем более, с собакой.       Джендри насупился, отчего вмиг стал похожим на быка — прозвище удивительно ему подходило.       — Сколько? — деловито спросил он.       Уже входя в номер, Арья толкнула его локтем в бок.       — Тебе что, нет восемнадцати?!       — Будет через два месяца, — недовольно буркнул Джендри, отчего-то заливаясь густым румянцем.       В номере оказалась одна кровать, хотя и широкая, и Арья снова закусила губу, смущенно посмотрев на Джендри. Тот, очевидно, подумал о том же, потому что на Арью старался не смотреть.       — Я в душ, — вспыхнув, поспешила сообщить Арья, потрепав за ухом несчастную Нимерию, уже свернувшуюся калачиком у кровати.       Закрывая за собой дверцу в уборную, она явственно чувствовала на себе тяжелый насупленный взгляд Джендри.