Когда мир катится в пропасть

      К концу своего первого рабочего дня Арья едва могла передвигать ноги, а настроение у нее было препаршивое. Оказалось, что в работе официантки, вопреки ее изначальным иллюзиям, не было ничего легкого и приятного.       Целый день приходилось носиться между кухней и залом, подавая еду и убирая посуду – от чего после нескольких часов у нее уже начали отваливаться руки; вытирать грязные столики, а затем проделывать это снова, когда дотошная управляющая, миссис Равелла, придирчиво осматривала и критиковала ее работу; выслушивать бесконечные претензии и недовольства посетителей то на недостаточно горячий суп, то на отсутствие столовых приборов, то на перепутанное по ошибке блюдо. Арья и представить себе не могла, что в мире существует столько недовольных людей! Она со стыдом припомнила времена, когда и сама посещала рестораны вместе с отцом и матерью и считала своим долгом выплеснуть побольше яда на нерасторопных официанток и сбить их с толку какой-то особенно каверзной просьбой.       К концу дня они вместе с управляющей подсчитали ее «достижения»: один раз она уронила поднос с готовым заказом, нечаянно столкнувшись с входящим в кафе гостем; дважды уронила и, естественно, разбила стакан с напитком; один раз облила гостя горячим чаем, за что миссис Равелле пришлось полчаса извиняться и расплачиваться дополнительным угощением за счет заведения; и неисчислимое количество ошибок с неподанными приборами, забытыми салфетками и перепутанными заказами. Арья смотрела на недовольную управляющую исподлобья и мысленно добавляла к своим несчастьям синяки на заднице от щипков слишком любвеобильных гостей; скудные чаевые, которые оказались куда скромнее ее радужных ожиданий и заставили ее жестоко разочароваться в людях, и вконец испорченное настроение от недовольства как посетителей, так и самой миссис Равеллы.       Получалось, что заработала Арья в этот день даже меньше, чем ей предстояло уплатить за разбитую посуду и бесплатный десерт для обиженного гостя.       Единственным, кто посочувствовал ей в этот вечер, был Пирожок. Закончив смену, он потащил Арью в комнату отдыха для персонала, угостил ее собственноручно приготовленными вкусняшками в дополнение к ароматному ягодному чаю и подбодрил ее, как мог.       - С непривычки всем трудно, - деловито успокаивал он ее, с аппетитом жуя пирожное со сливочным кремом. – Я тоже поначалу с перепугу то соль с сахаром путал, то стейки пережаривал, а однажды чуть кухню не спалил. Но ничего – втянулся. А ты, наверное, и не работала раньше никогда?       - Нет, - уныло призналась Арья. – Не приходилось.       - Ты не расстраивайся, тут главное – опыт, а там и сноровка появится, - Пирожок с энтузиазмом потянулся за вторым пирожным и шумно отхлебнул горячий чай из своей чашки.       - Ты думаешь? – покосилась на него Арья, откусывая лишь второй кусочек от своего пирожного. – Мне кажется, что ничего из меня не выйдет.       - Ты это брось, - с видом умудренного опытом человека успокоил ее Пирожок. - И не дрейфь, все у тебя получится. Только ты это... улыбайся почаще. Если ты с таким-то лицом подходишь к гостям, то они не расщедрятся на хорошие чаевые...       - Улыбаться?! Да я рано или поздно убью кого-нибудь из этих жирных скупердяев, - с ненавистью проговорила Арья. – Ты знаешь, что из пяти посетителей чаевые оставляет только один?!       - Тоже мне, убийца нашлась, - Пирожок дружески толкнул ее плечом в плечо, отчего Арья чуть не слетела с дивана, поперхнувшись чаем. – Через неделю сама над собой будешь смеяться, вспоминая свои беды.       В это время в комнату отдыха вошел белозубо улыбающийся Джендри, весь перепачканный каким-то черным мазутом и воняя им же, и с размаху рухнул задом на потертый кожаный диван рядом с Арьей, заставив ту подпрыгнуть и в очередной раз пролить свой многострадальный чай.       - Боги, нельзя ли поаккуратнее? – зашипела на него Арья, ткнув острым локтем в бок.       Джендри, казалось, ничего не заметил, лишь по-хозяйски приобнял ее за плечи, откидываясь на спинку дивана.       - Уфф, ну и денек! – изрек он довольно.       - Есть улов? – деловито поинтересовался Пирожок.       - А то! Пятьдесят шесть оленей за день чаевыми! – похвастался Джендри, и Пирожок уважительно присвистнул. – Это не мастерская, а самый настоящий Утес Кастерли!       Арью обуяла черная зависть к хвастуну, настолько глубокая, что ей захотелось треснуть его по самовлюбленной роже фарфоровым чайником. Удержала ее только цифра, которую она прибавила в уме к той, которую уже была должна за порчу хозяйского имущества.       - Комиссионные мне, за трудоустройство, - хмыкнул Пирожок, красноречиво потерев двумя пальцами перед носом у Джендри.       Джендри, улыбаясь, отмахнулся от пальцев Пирожка, как от назойливой мухи, и самодовольно ответил:       - Могу выставить пиво, если тебе удастся уговорить миссис Равеллу продать его нам.       Пирожок скорчил кислую гримасу, намекая на то, что пиво им едва ли обломится.       - Ну, а ты как, подруга? - обратился Джендри к Арье, легонько хлопнув ее по плечу, за которое все еще обнимал ее, явно давая понять Пирожку, что она его девушка.       - Отвали, - мрачно ответила Арья, стряхивая с себя его руку.       - У нее сегодня плохой день, - подмигнул Пирожок удивленному Джендри. – Ищет себе жертву для убийства.       - А-а-а, мы с ней это уже проходили, - вальяжно протянул Джендри, пытаясь снова ее обнять. - Наш путь сюда был просто усеян трупами.       Арья вздохнула и устало поднялась с дивана, отставляя тарелку с недоеденным пирожным и недопитую чашку на маленький столик.       - Эй, ты куда? – Джендри, казалось, расстроился. – А как же насчет повеселиться в конце рабочего дня?       - Повеселилась уже, - угрюмо ответила Арья и направилась к выходу.       - Ну и ладно. Мне больше достанется, - не слишком-то довольно сказал Джендри, провожая ее взглядом и потянувшись загребущей пятерней к ее пирожному.       Следующим утром, после утренней смены, Арью вызвали в кабинет к Якену Хгару. Горестно вздыхая в ожидании очередной взбучки, Арья уныло поплелась к хозяину.       - Человек рад видеть славную девочку в добром здравии на рабочем месте, - произнес Якен, окутывая Арью смеющимся янтарным взглядом.       Арья обдумала его странное приветствие и осторожно уточнила:       - Вы ожидали, что я сбегу?       - Человеку нравится целеустремленность в людях. Но человека кормит его бизнес. Девочке хватит недели на то, чтобы перестать бить тарелки и обливать гостей чаем?       Арья нахмурилась и закусила губу, чтобы не сорваться и не высказать этому надменному хлыщу все, что она о нем думает. Досчитала до десяти, как советовал ей когда-то отец, и вежливо ответила, хваля себя за выдержку:       - Думаю, хватит.       - Не будет ли девочка любезна подойти к человеку? – ухмыльнулся человек с разноцветными волосами.       Арья пожала плечами и подошла к столу. Якен отклонился, порылся в ящике стола, достал стопку денег и отсчитал несколько купюр, протянув их Арье:       - Это аванс. Человеку известно, что девочке надо кормить питомца. Ответственность за других делает нас мудрее, верно? И заставляет смирять свою гордыню.       Арья несмело взяла купюры и крепко зажала их в пальцах, словно боясь, что они растают, как призрачная рассветная дымка после восхода солнца.       - Спасибо. Я могу идти?       - Девочка – свободный человек. Не так ли? – хитро подмигнул ей Якен, но если в его словах и был какой-то намек, то Арья его не поняла.       - Так, - кивнула она и сделала шаг по направлению к двери.       А затем внезапно обернулась и спросила:       - Вы родом из Браавоса?       Насмешливый взгляд Якена Хгара искрился янтарем.       - Человек родом из Лората. Но Браавос стал для него вторым домом. Почему девочке интересно происхождение человека? Есть родственники в Эссосе?       Арья смутилась.       - Простите. Я просто так спросила.       Выйдя за дверь, Арья пересчитала купюры и с восторгом засунула их в карман передника. А этот Якен не так уж и плох, подумала она. И глаза у него красивые… Только почему он так печется о ней, будто она ему родная дочь?       Впрочем, настроение явно пошло на поправку, и до конца рабочего дня Арья изо всех сил старалась делать поменьше ошибок.       ххх       Проснувшись утром с тяжелой головой, Сандор чувствовал лишь отупение. Пустая бутылка из-под виски составляла ему компанию прямо в постели, мятые штаны валялись в ногах вперемешку с одеялом, а рубашка – кажется, вчера вечером он никак не мог ее расстегнуть и просто рванул на себе, не обращая внимания на рассыпающиеся во все стороны оторванные пуговицы – зацепилась манжетом за край кресла и уныло свисала на пол.       Произошедшее вчера вечером обрывками начало возвращаться в память, и Сандор застонал, закрыв лицо ладонью. Гребаный идиот.       Ладно. Так или иначе, теперь придется выгребать все это дерьмо. Он, кажется, уволен… значит, надо сдать табельное оружие и техпаспорт на машину.       Напишет ли Серсея заявление в полицию об изнасиловании? Сандор готов был поспорить, что нет. Не станет она, с ее-то львиной гордостью, унижаться на допросах. Если захочет отомстить – вероятнее всего, прикажет кому-то из охранников пришить его по-тихому. Или натравит Григора.       Может, это и к лучшему.       Вздохнув, Сандор глянул на часы – через пятнадцать минут они с пташкой должны были выезжать в консерваторию. Но если он уволен, значит ли это, что он уже свободен от своих обязанностей? Он не был уверен. Едва ли пташка уже знала об этом. А идти разыскивать Серсею и выяснять отношения прямо сейчас – тогда пташка опоздает на занятия. Попросить кого-нибудь другого отвезти ее? Но кого? С местными шестерками он так и не раззнакомился, вынужденный постоянно таскаться за девчонкой…       Боги… как теперь, после вчерашнего, смотреть ей в глаза?       Впрочем, почему его это заботит? Разве он ей что-то должен? Она ничего не знает – да и не узнает никогда.       С трудом содрав себя с постели, Сандор умылся и со всей тщательностью почистил зубы и прополоскал рот, стараясь избавиться от перегара. Холодный душ помог ему прийти в себя и вернуть ясность мыслей. К счастью, в шкафу отыскалась еще парочка запасных рубашек и костюм – пиджака-то от вчерашнего у него все равно не было.       Интересно, как Серсея вчера возвращалась в свою комнату? От платья ведь там ничего не осталось, а в пиджаке на голое тело она точно шокировала бы прислугу, появись кто-либо из них на ее пути… Сандор зло ухмыльнулся.       Пусть получает, стерва. В следующий раз поостережется принуждать к сексу посторонних мужчин.       Когда он повернул ключ в замочной скважине, пташка уже ждала его у двери, полностью готовая.       - Доброе утро, - пискнула она.       - У кого как, - огрызнулся он, стараясь не смотреть на нее.       Сегодня будет день, когда он порвет со всем разом. Со своей болезненной зависимостью от пташки. С самой пташкой. С гребаным Президентским дворцом. С властной стервой Серсеей. С поганым Мизинцем. Со всем этим гнилым насквозь городишком, именуемым столицей Вестероса.       Сегодня он не разводил церемонии с пташкой – усадил ее сразу на заднее сиденье. Увидев ее озадаченное лицо, тут же вспомнил, что сегодня завтрака он ей не припас.       - Я куплю вам что-нибудь… в киоске у консерватории.       - Не стоит… - заикнулась было она, но встретившись с ним взглядом, неуверенно затихла.       Сегодня он отвезет Сансу в консерваторию и оставит ее там. Затем сдаст оружие и техпаспорт, получит расчет, заедет в трейлер собрать необходимые вещи – и в Дорн.       Плевать на Мизинца. Плевать на Нелли. Пусть выкручиваются, как хотят. Быть может, если Мизинец не найдет Сандора, то и Нелли ему трогать не будет смысла…       И пташка… пусть разбирается сама. Пусть выходит за мелкого говнюка – династический брак, мать его растак. Другой судьбы высокородной леди, пожалуй, и так не уготовано. Пусть рожает ему златовласых львят по одному в год и позабудет горевать о своем отце.       Жгучая злоба переполняла его, когда он припарковал машину во дворе консерватории. Оставив Сансу сидеть в салоне, сходил к киоску, купил кофе с молоком и лимонное пирожное, открыл дверь, молча всучил ей.       Она опасливо наблюдала за ним, но все же послушно приняла стакан и пирожное, спустив стройные ноги, затянутые в гребаные открытые босоножки - гореть бы им в пекле - с сиденья на асфальт. Давясь и захлебываясь, она быстро поела – чтобы не опоздать к началу занятий, и сама поднялась с сиденья, не дожидаясь его помощи.       - Спасибо. Сегодня я до трех…       - Сегодня вас заберет кто-нибудь другой, леди Старк. Я уволился.       - Как? – пораженно выдохнула она, делая шаг назад, к машине, и опираясь на стойку двери.       Сандор пожал плечами.       - Вот так. Не по мне эта работа.       - Это потому что… я обидела вас?       Он удивленно взглянул на нее и увидел, что ее губы сложились в трогательную печальную складку, уголками вниз, а подбородок ее мелко дрожит, будто она собралась плакать.       - При чем здесь вы, леди Старк?       - Я… не хотела, правда… Вчера… я не имела в виду… Простите меня, пожалуйста…       - Перестаньте, прошу вас. Повторяю – вы здесь ни при чем. Просто… это не мое. Идите, вы опоздаете.       Санса опустила голову и сделала несколько шагов в сторону здания. Потом обернулась и с тоской посмотрела на него, прижимая к груди футляр со скрипкой. Он все еще смотрел на нее, пытаясь запечатлеть ее образ в памяти, и от ее взгляда его внутренности свернулись узлом.       Ему показалось, что ее губы шевельнулись и прошептали чуть слышное:       - Не бросайте меня...       Нет, всего лишь показалось.       - Идите. И больше не позволяйте морить себя голодом. Выходите за Джоффри, связывайтесь с матерью. Если захотите – потом разведетесь. К счастью для всех, сейчас не средневековье.       С этими словами он оторвал от нее глаза – как ему показалось, с кровью - и сел за руль, больше не оглядываясь.       Охранник у Дворца сразу же сообщил ему, что леди Баратеон ждет его у себя в кабинете.       Отлично, мать ее растак.       У двери она выставила двоих телохранителей – и Сандор не без злорадства скривил губы в ухмылке. Она рассчитывала, что он будет бояться ее, но теперь боится его сама. Так и следовало.       Она сидела за столом в своем кресле, в золотистом гольфе с высоким горлом и элегантном брючном костюме багряного цвета. Сандор хищно ухмыльнулся. Да уж, теперь ей долго не придется носить открытых платьев – помял он ее вчера основательно. Вокруг ее рта расплывались едва заметные синяки – отпечатки его пальцев – хорошенько припудренные и замазанные какими-то тонирующими средствами. Он хотел подойти ближе, но она предостерегающе вскинула руку:       - Стой там, или я позову охрану.       Сандор хмыкнул.       - Я только хотел положить на стол пистолет и техпаспорт. Я не собираюсь нападать на вас, леди Баратеон.       - Кто тебя знает, - в своей обычной холодной манере произнесла Серсея.       Странно. Непохоже, чтобы она слишком уж злилась на него.       На столе возле ее рук лежал какой-то конверт. Сандор кивнул в его сторону:       - Я так полагаю, это мой расчет?       - Расчет? – повысила голос Серсея. – Ты рехнулся? Какой еще расчет?       - Я проработал здесь почти неделю…       - Ты испортил мое платье, свинья! Ты представляешь себе, сколько оно стоит? Да тебе придется пахать несколько месяцев, чтобы за него рассчитаться!       - Я лучше заплачу наличными, - спокойно ответил Сандор. – Сколько?       Серсея вытаращила на него кошачьи глаза. Похоже, не на такой ответ она рассчитывала. Сандор едва удержался, чтобы озадаченно не почесать себя в затылке.       - Это все, что ты можешь мне сказать? – спросила она как-то совсем иначе – сломлено, чуть ли не жалобно.       Сандору и вправду стало ее жаль. Кто знает, может, баба и не виновата, что уродилась такой сучкой. А может, подкосило ее свалившееся горе… Лишилась мужа, в конце концов. Ну и не рассчитала силу своего влияния. Быть может, ей и правда не попадались раньше такие дикари, как он…       - Я сожалею о вчерашнем, миледи, - подумав, сказал он совершенно искренне. – Сам не знаю, что на меня нашло.       - Надеюсь, это больше не повторится, - она уже совладала с голосом и произнесла это почти с той же холодностью, что и всегда.       - Повторится? – опешил Сандор. – Как это может повториться? Ведь я же уволен.       - Я… готова забыть о вчерашнем, если впредь ты будешь держать свой член в штанах. И если ты будешь четко исполнять мои указания.       Сандор не знал, плакать ему или смеяться. Серсея не хочет увольнять его? Семеро, что это? Мир перевернулся? Он жестко оттрахал ее вчера, словно распоследнюю течную сучку, а она готова закрыть на это глаза?       Остаться здесь? Нет.       Он вспомнил угрозы Мизинца. Вспомнил испуганные глаза Нелли. Вспомнил дрожащий подбородок Сансы Старк.       - Хорошо, миледи.       - Вот и отлично, - ему показалось, что она обрадовалась.       Боги, он бредит?       - Здесь, - она взяла в руки конверт и протянула ему, - адреса магазинов, куда тебе сегодня надо заехать. Забрать подарки Тристану Мартеллу. И платье Мирцелле. Заказы оплачены, тебе надо только проверить комплектность, проследить, чтобы упаковали, оставить чаевые - там все расписано - и привезти.       Сандор сглотнул и кивнул. Теперь он еще и мальчик на побегушках?       - Вечером дети поедут на яхту. В одну машину все не поместятся, поэтому поедете двумя. Будут Джофф и Мирцелла. Санса тоже. У каждого будет свой телохранитель. Вечеринка продлится все выходные, вернутся они в воскресенье вечером – ты останешься там, будешь, как обычно, следить за Сансой. В оба, - она многозначительно посмотрела на Сандора, и тому пришлось снова кивнуть.       - Все, свободен. Не забудь, что ты должен все успеть до окончания занятий в консерватории.       - Хорошо, миледи, - он склонил голову и повернулся в сторону двери.       - А стоимость платья я буду вычитать из твоей зарплаты! - крикнула она ему вдогонку.       ххх       На глаза Сансы то и дело набегали предательские слезы. Докучливые расспросы Мареи она пропускала мимо ушей. Ей стыдно было признаться, но эти слезы не были посвящены ее несчастному отцу. Оказалось, что ей тяжело было смириться с тем, что ее телохранитель больше не приедет за ней.       Прошла всего лишь неделя, а она уже успела каким-то странным образом привязаться к нему. Он был тем, кто, как ни удивительно это было в ее положении, давал ей чувство защищенности. Уверенности. Спокойствия.       Это было вдвойне странно, учитывая его отпугивающую внешность. И дело было даже не в его ужасном шраме от ожога – к нему Санса смогла привыкнуть на удивление быстро. Все дело было в его глазах – в них время от времени плескалась такая ярость, что на Сансу нападало онемение, когда она встречалась с ним взглядом. Ей было страшно, да… Это ощущение опасности, которое иногда исходило от него, не давало ей расслабиться рядом с ним, но в то же время она была уверена – он тот человек, который в случае настоящей опасности встанет за нее горой. За его широкими плечами хотелось укрыться. Она вспомнила, как плакала, прижимаясь щекой к его твердой груди, и как спокойно ей было в тот миг находиться в его теплых объятиях…       Как трогательно он заботился о том, чтобы она поела. Санса понимала, что она в любой момент может передумать и снова обедать в столовой у Серсеи, но она предпочла бы иметь свою собственную маленькую тайну, и день за днем ощущать эту странную заботу от незнакомого ей, в сущности, человека…       И ведь он единственный, кто побеспокоился о том, чтобы она связалась с мамой. Да, у нее не получилось, но он снова и снова предлагал ей свой телефон… Это дорогого стоило.       Теперь больше ничего не будет. Не будет тайных звонков, не будет милых завтраков в машине, не будет широких плеч и сосредоточенного на дороге спокойного мужественного лица…       Ее единственный друг покинул ее.       Он говорил ей, что это не она виновата, но она не верила ему. Конечно, любой бы обиделся на его месте – ведь он хотел ей добра, а она платила ему своими истерическими выходками… Обвиняла его в чем-то… зачем?       Учеба совсем не заладилась, и преподаватели уже начали намекать на то, что если Санса не возьмется за ум, она рискует не сдать сессию. Хотя кому нужна сессия, когда жизнь идет под откос?       Каждую перемену она рвалась к окну в надежде, что утренний разговор был лишь его злой шуткой и она увидит на парковке перед зданием консерватории черную машину из президентского автопарка и одинокую огромную фигуру рядом с ней.       Но на парковке стояли какие угодно машины, только не та самая.       После занятий Санса обреченно побрела на выход, еле передвигая ноги и спотыкаясь уже не на публику – жизненные силы почему-то опять покинули ее. Она обвела взглядом парковку, гадая, кого же прислала за ней Серсея – и не поверила своим глазам.       Пес, то есть Сандор Клиган, стоял на привычном месте у той самой машины и ждал ее.       Санса от изумления протерла глаза рукой. Но видение не исчезло – он стоял все там же.       Губы Сансы тронула несмелая улыбка, и она еле сдержалась, чтобы не побежать к нему и от радости не повиснуть у него на шее.       - Вы передумали увольняться? – чувствуя, как помимо ее воли поднимаются в улыбке уголки ее губ, спросила Санса.       - Передумал, - мрачно буркнул Сандор, отводя от нее глаза и распахивая перед ней заднюю дверь.       - А можно…       - Нет, - отрезал он, и она послушно села назад.       Боги, да хоть в багажник, лишь бы он был за рулем.       - Сегодня мы не сможем заехать в ресторан, - тем временем сообщал ей Сандор каким-то непривычно сдавленным голосом. – Леди Баратеон распорядилась, чтобы вы сегодня обедали вместе со всеми в столовой. Просила привезти вас вовремя.       Санса с тревогой поймала его взгляд в зеркале заднего вида.       - Советую вам уже завязывать с голодовкой, иначе вас могут заподозрить в обмане. Вы слишком хорошо выглядите для человека, который неделю ничего не ел.       Она кивнула, готовая согласиться на все, что угодно, если этого пожелает он, несмотря на то, что ее опечалила мысль о том, как будет торжествовать Серсея над своей победой.       - Потом вам велено собраться – вы уезжаете на яхту, до воскресенья. Продумайте, что вам надо из вещей…       Санса снова послушно кивнула.       - Вы поедете со мной?       - Да, - подтвердил Пес, как ей показалось, с некоторой неохотой. – Мой выходной, похоже, накрылся. Велено не спускать с вас глаз.       Вместо того, чтобы рассердиться, Санса снова робко улыбнулась.       - Не спускайте, - покорно согласилась она.       Пес в зеркале закатил глаза и молча уставился на дорогу.       Ее приподнятое настроение, для которого она не видела оснований, не смог испортить даже совместный обед с семейством Баратеонов, начало которого задержали специально из-за Сансы. Серсея, сегодня одетая в элегантный брючный костюм вместо одного из привычных платьев, вопреки опасениям Сансы, была с ней необыкновенно любезна и не затрагивала вопроса женитьбы. Джоффри и Мирцелла громко обменивались между собой впечатлениями о подарках, которые мать приобрела от их имени для Тристана Мартелла, Томмен дул губы – он тоже хотел на вечеринку вместе с братом и сестрой, но мать безапелляционно заявила, что он едет с ней в Простор кататься по Мандеру.       - Тебе не будет скучно, дорогой, - ласково заверяла она младшего сына. – Тебе составит компанию Рассел Мерривезер, он примерно твоего возраста.       - Не хочу никакого Рассела, - упрямился Томмен. – Я хочу на яхту с Джоффри и Мирцеллой…       - Ты непременно поедешь в следующем году, когда станешь немножко старше, - терпеливо проворковала Серсея. – У старших своя компания, не стоит им мешать.       Санса заметила победный взгляд Джоффри, устремленный на Томмена, и то, как он ткнул мальчика в бок под столом, от чего Томмен надулся еще больше.       - Санса, голубка, - обратилась к ней Серсея. – Предлагаю после ужина отобрать тебе платья для уикэнда. Если хочешь обновить гардероб, мы еще можем успеть съездить в бутик и присмотреть тебе что-нибудь новое…       - Не стоит, одежды у меня достаточно, - вежливо ответила Санса, не имея никакого желания отправляться на шоппинг.       - Что ж, как знаешь…       - Мам, а можно я подарю подарок Маргери? – вдруг спросил Джоффри.       - Маргери? Разве у нее тоже день рождения? – Серсея выглядела удивленной.       - Нет, но…       - Джофф, я думаю, сейчас это будет неуместно. Дарить подарок девушке без повода в присутствии невесты…       Джофф одарил Сансу злобным взглядом и молча уставился в тарелку.       Санса поковырялась в супе и щипнула немного свежего салата – раздумья о предстоящей поездке не добавляли аппетита. Она не имела ничего против Мирцеллы, но вот Джофф…       Сборы заняли несколько часов. Серсея, как и обещала, сама помогла Сансе отобрать платье для сегодняшнего торжества – голубое, облегающее, в пол, поддерживаемое на плечах тонкими бретельками. С тех пор, как Санса надевала его в последний раз, она заметно похудела, и платье казалось чуть более свободным, чем следовало, но Серсея сказала, что к ее глазам оно подходит как нельзя лучше. Расчувствовавшись, она даже поцеловала Сансу в щеку, немало ее удивив, а затем удалилась собирать Мирцеллу.       К платью Санса подобрала белую бархатную накидку-болеро с серебристой вышивкой и серебристые босоножки на высокой шпильке. Волосы она уложила в высокий хвост – не без злого умысла, ведь так, на шпильках и с высокой прической, она казалась выше ростом, чем Джоффри.       Тот не преминул проехаться по этому поводу ядовитым замечанием и на парковке сказал, что поедет в одной машине с Мирцеллой и с их телохранителями. Санса терпеливо подождала у передней пассажирской двери, пока Сандор упакует их вещи в багажник, но ее маленькая хитрость не прошла – он молча открыл заднюю дверь и выразительно ждал, пока она не сдалась и не устроилась на заднем сиденье.       Яхта ожидала их в живописном приватном секторе, в уютной бухте, образованной двумя красивейшими горными отрогами скалистого побережья. Безлюдный пляж с чистейшим ровным морским песком, отливающий золотом в свете причудливой формы фонарей, ухоженная пристань с выдающимся в море пирсом, танцевальная музыка, доносящаяся с яхты, переливающейся мириадами разноцветных огней – все это приводило Сансу в затаенный восторг, и если бы не необходимость терпеть здесь общество Джоффри, то она и впрямь была бы очень рада провести выходные на яхте.       На полночь было запланировано отплытие яхты на несколько миль в открытое море, чтобы Тристан Мартелл мог встретить свой день рождения в первые же секунды нового дня и ознаменовать его громкими и красочными фейерверками, поскольку на самом побережье ночью шуметь запрещалось законом.       На яхте почти все были в сборе – сам виновник торжества со своей сестрой Арианной, которая тепло поздоровалась с Сансой, искренне расцеловав ее в обе щеки; брат и сестра Тиреллы – Лорас, как всегда, обворожительно улыбнулся Сансе и галантно поцеловал ее руку, но тотчас же вернулся к разговору с ее партнером по съемкам Ренли Баратеоном, который Санса невольно прервала своим присутствием; Маргери же тут же увлекла ее под руку, чтобы представить ей своих кузин, Эллу и Меггу; где-то в глубине танцевальной площадки мелькали Лансель и Виллем Ланнистеры, там же веселилась и стайка молодых Фреев – к своему стыду, Санса так и не сумела запомнить их всех, кроме разве что застенчивой и симпатичной Рослин. Были здесь и отпрыски семей не с такими именитыми фамилиями, как, например, Марея Мерривезер, Миранда Ройс, глуповатая Лоллис Стокворт, Дикон Тарли, Хорас, Хоббер и Десмера Редвины и многие другие, которых она даже не знала в лицо.       Даже Джоффри, к ее удивлению, вел себя почти любезно, подходя к ней время от времени и наполняя ее бокал ее любимым борским золотым, и время от времени выдергивая ее для того, чтобы представить ее в качестве своей невесты очередному своему другу, с которым Санса еще не была знакома.       - Джофф, - шепнула она ему после очередного такого знакомства. – Давай прекратим это, а? Я пока еще не твоя невеста.       - От тебя убудет, что ли? – злобно прошипел он ей в ответ, больно ущипнув ее за локоть, отчего Санса вскрикнула и отшатнулась.       Рядом с ними вдруг материализовался Пес и участливо поинтересовался:       - Леди Санса, у вас все хорошо?       Санса еще не успела открыть рта, чтобы ответить, как Джоффри накинулся на ее телохранителя:       - Ты что здесь забыл, урод?! Отвали, нечего пугать гостей своей рожей!       - Джофф, нельзя ли повежливей? – вступилась за телохранителя Санса.       Сандор Клиган как будто бы не услышал обидных слов Джоффри и все еще вопросительно смотрел на Сансу.       - Все хорошо, Сандор. Мы с Джоффри просто разговариваем.       - Тебя не учили, шавка, что нельзя влезать в разговоры хозяев? – не унимался уже изрядно подвыпивший Джоффри, смешно наскакивая на Пса, которому он едва доставал до плеча.       - Прошу прощения, миледи, - игнорируя наскоки нетрезвого Баратеона, склонил голову Пес и отошел к поручням, где за своими подопечными наблюдали другие охранники.       Джоффри, однако, все-таки отстал от нее, и Санса, снова погрузившись в знакомую ей стихию доброжелательности и веселья, слегка расслабилась. Она старалась держаться поближе к любезной и улыбчивой Маргери Тирелл, которая ей очень нравилась, как и ее кузины, то и дело хихикавшие и весело обсуждающие присутствующих на вечеринке юношей. Они были гораздо младше Маргери и самой Сансы, и обеим девушкам было забавно наблюдать, как подрастающее поколение то и дело стреляет глазками в сынов благородных семейств, которых они приметили в качестве будущих «жертв». Сансе все еще нелегко было заставить себя смеяться и шутить вместе со всеми, но улыбка все чаще проскальзывала на ее губах. Время от времени она делала маленький глоток из бокала с ее любимым борским золотым, вовлекаясь в милые ни к чему не обязывающие беседы, и то и дело ловила взглядом Сандора, не спускавшего с нее мрачных темных глаз.       Вскоре все присутствующие были приглашены ведущим принять участие в танцевальном конкурсе, и Санса хотела было отойти в сторонку, поближе к Сандору, поскольку танцевать ей пока что не хотелось, но она вдруг с удивлением увидела, что у перил возле озадаченного Сандора стоит Джоффри и что-то ему втолковывает.       Встревожившись, Санса поспешила к взрывоопасной парочке, чтобы разнять возможно назревающий конфликт.       - Джофф? – окликнула она "жениха" и в очередной раз поразилась, с какой неприязнью и даже злобой он посмотрел на нее. – Чего ты хочешь от Сандора?       - Я забыл кое-что дома. Пес должен привезти мне это.       - Но… разве это не может сделать твой телохранитель? Или Мирцеллы? Почему обязательно Сандор? – не поняла Санса.       - Не может, - с губ Джоффри едва ли не капал яд. – Я говорил с матерью, и она запретила Боросу и Меррину покидать яхту. Съездит Пес. Это приказ.       Санса растерянно посмотрела на Сандора.       - Миледи, - глухо сказал ее телохранитель, не спуская встревоженных глаз с ее лица. – Я не обязан этого делать. Если вы предпочитаете, чтобы я остался…       Санса увидела, как закипает Джоффри при этих словах, и поспешила успокоить телохранителя:       - Нет, что вы. Мне кажется, мы здесь под достаточно надежной защитой.       Она ободряюще улыбнулась Сандору, стараясь выглядеть спокойной и уверенной, и заметила, как заходили желваки на его скулах. Он неприязненно посмотрел на Джоффри, потом на Бороса с Меррином, но вынужден был подчиниться:       - Как скажете, миледи.       Санса была рада, что ей удалось вовремя уладить взрывоопасную ситуацию, хотя ее и расстраивала мысль о том, что Сандора некоторое время не будет на яхте. Она проводила высокую фигуру грустным взглядом и повернулась к Джоффри.       Тот смотрел на нее с нескрываемым превосходством победителя.