* * *
Барри развалился в кожаном кресле. Одна его рука поглаживала подлокотник, а вторая была зарыта в шевелюре того самого танцора, который устроился между его ног прямо на каменном полу, и задавала бешеный ритм. Твердый, словно камень, и разбухший от эрекции до невероятной толщины член казалось заполнил весь рот. Челюсти танцора затекли и свело судорогой. С каждым толчком Барри проникал до самой глотки, рефлекторно вызывая приступы тошноты, которые невозможно было заглушить. На время Барри приостановился, давая перевести дух. Но потом только еще сильнее вцепился в короткие светлые волосы. Намотав их на свой кулак, он с еще большим остервенением продолжил. Танцор оперся на бедра Барри, чтобы создать для себя хоть какую-то иллюзию возможности отстраниться. Рыхлый, с многочисленными жировыми складками живот, буквально поглощал все его лицо, лишая возможности нормально дышать. Кисломолочный запах протухшего творога, который источал выступивший пот, окончательно сводил с ума. В какой-то момент рвотные массы устремились вверх по пищеводу, но чужая плоть не позволила им выбраться наружу. Танцор почувствовал, что начал по-настоящему задыхаться, и изнутри стала нарастать паника. Он забился, пытаясь высвободиться, но хватка его мучителя оказалась стальной. Не отдавая себе отчет, он судорожно впился ногтями в кожу. Это, по-видимому, только подстегнуло Барри. Его член запульсировал, и откинув голову на спинку кресла, он с протяжным стоном излился в рот танцора, наконец, оттолкнув его от себя. — Ну, ты и сука! — довольно прохрипел он, облизнув высохшие губы. Танцор отполз немного в сторону, и его вывернуло наизнанку. Барри перекосило от злости. — Я не понял? Тебе че, блять, не понравилось?! На заплетающихся ногах он подошел к нему и со всей силой заехал ногой по ребрам. — Щас я тебе устрою, — прошипел мужчина. — На Барри Николсона еще никто не жаловался! Схватив танцора за волосы, он потащил его к разожженному камину, около которого на полу валялась шкура белого тигра. Захватив по дороге свой ремень, он заставил его встать на колени лицом к огню. Туго стянув ему руки одним концом ремня, он привязал другой конец к верхней перекладине каминной решетки. Затем, подойдя к столу, Барри залпом допил остатки виски. Громко рыгнув, он взял свечу, солонку и вернулся к своей жертве, которая смиренно ожидала своей участи. — Э, нет, — пьяно протянул Барри. — Так не пойдет. Схватившись пухлыми пальцами за бедра танцора, он потянул его на себя, поставив в позу рака. Причмокнув, он надавил ему на затылок, заставляя опустить голову вниз. Через натянувшуюся на загривке кожу проступили несколько позвонков. Барри не преминул укусить их, и танцор дернулся, вскрикнув от неожиданности. Барри засмеялся, довольно похрюкивая. — Не холодно? — спросил он, и пошебуршал в камине кочергой, оставив ее лежать в пламени. Его ладони прошлись по позвоночнику танцора вверх и опустились по бокам вниз. Танцор застонал, пытаясь доставить удовольствие клиенту. Барри поддался вперед, практически ложась на хрупкое тело. Чтобы удержать равновесие, пришлось вцепиться в решетку. На счастье прутья были не обжигающими. Рвано задышав около его уха, Барри поиграл с бусинками набухших сосков, попеременно гладя и оттягивая их, вызывая болезненные стоны. Просунув руки подмышками, он сцепил пальцы у него на затылке, вынуждая того еще больше выгнуть спину. Он снова начал кусать его за плечи и загривок, только теперь намного сильнее сжимая челюсти. Жадно слизывая выступающую кровь, Барри временами посасывал ранки. Танцор зашипел от боли. Барри на время отстранился, но не успел танцор перевести дыхание, как ему на спину закапало что-то горячее и обжигающее. Дернувшись, он попытался повернуть голову, чтобы рассмотреть, что это было. — Не рыпайся! — прорычал Барри. Он раздвинул ему бедра и ввел внутрь сразу два пальца. Ахнув, танцор вскинул голову, неосознанно сжавшись. — А ну-ка… — Барри шлепнул его по ягодице и ввел третий палец, начиная растягивать. Схватившись сильнее за прутья так, что побелели костяшки пальцев, танцор закрыл глаза и постарался расслабиться. — Знаешь, не люблю я химию, — пробормотал Барри. — Я больше за натуральные компоненты. А после взял свечу и без какой-либо жалости протолкнул ее внутрь — благо фитиль быстро потух, и весь расстающий воск остался в самом начале. Танцор зашелся в крике, пытаясь отстраниться, но его крепко обхватили вокруг талии, не давая это сделать, а заодно удерживая от падения. — Все вы, шлюхи, настолько грязные, — прошипели ему на ухо. — Что дезинфекция никогда не помешает. Резко вытащив свечу, Барри ворвался внутрь одним размашистым толчком, тут же начиная двигаться в бешеном ритме. Одышливо дыша, он выходил и снова резко толкался внутрь, сразу же входя до конца, и возбужденно хрипел от тесноты, которая охватывала его плоть. А танцор просто задыхался от новых приступов боли, пронзающих тело изнутри, заставляющих судорожно хватать ртом воздух, словно это могло было помочь справиться. Силы практически иссякли, и лишь толчки, причиняющие каждый раз еще больше боли, не давали сознанию погаснуть. Скоро боль стала просто нестерпимой. Крик, казалось, вообще было нереально сдержать, но у насильника он вызывал лишь удовлетворенную улыбку. Барри было совсем наплевать на то, что мышцы его жертвы были разорваны. Кровь служила в роли смазки, позволяя более легко скользить члену внутри, и стекала по бедрам на белоснежную шкуру. Постепенно крики сошли до хриплых болезненных стонов, да и голос был сорван, а слезы было просто не остановить. Когда Барри закончил, он опустился на пол, увлекая за собой танцора. — Ну, тише, тише. Ты молодец. Хороший мальчик. Он погладил его по голове и тяжело поднялся на ноги. Сотрясаясь от рыданий, танцор из последних сил пытался унять истерику. Несмотря на близость к огню, все его тело трясло от холода. — У нас осталось еще десять минут, — слова долетали словно через вакуум, а их смысл вообще терялся. Но когда совсем рядом послышался лязг металла и его взгляд сфокусировался на возникшей перед лицом раскаленной кочерге, его вновь затопила паника, и он дернулся, пытаясь высвободиться. — Нет, — прошептал он одними губами, с ужасом наблюдая, как Барри посыпает кочергу солью. — Порадуй напоследок папку. Хищно оскалившись, он начал надвигаться на него. — Нет! Умоляю, не надо! Нет! — захрипел блондин, выворачивая суставы, пытаясь выдернуть руки из удерживающего их ремня. Комнату наполнил полный боли нечеловеческий крик, когда железо проникло внутрь плоти. Не давая опомниться, Барри всовывал ее все глубже, придерживая дергающееся тело поперек живота, не обращая внимания на стоны и хрипы. Казалось прошла целая вечность, прежде чем его стала обволакивать спасительная тьма. Он уже не услышал, как дверь снесли с петель и в помещение ворвались два охранника, как они выволокли орущего матом и сопротивляющегося Барри, и как перекосилось и побледнело от ужаса лицо хотеса, когда он выглянул из-за спин вбежавших в комнату людей в белых халатах.Пролог
29 января 2018 г. в 22:07
В ночном клубе «Либерти Ин» было не протолкнуться. Несколько мужчин, быстро миновав фейс-контроль, пробирались через танцпол к заранее забронированному столику. Маленький, с большой лысиной на затылке, Барри Николсон едва поспевал за своими друзьями. Огромным животом он умудрился задеть несколько посетителей и при этом чудом избежать скандалов. Изучив меню и сделав заказ, компания подняла наполненные бокалы.
— За твое повышение, Барри!
— И надеюсь, не последнее, — добавил виновник торжества, пытаясь перекричать громкую музыку.
— Давай, Барри, колись, — один из мужчин закинул в рот пару колец кальмаров. — Как ты смог заключить такой контракт?
— Действительно, Барри, — поддержали его остальные. — Рассказывай, каким местом ты выбил такие условия?
— Свои секреты не раскрываем, — хохотнул Барри, подмигнув друзьям.
Подошедший официант поставил перед каждым набор шотов.
— Ну, понеслось! — закричали мужчины.
Спустя пару часов в зале приглушили свет. Вышедший конферансье объявил следующий номер, и в лучах софитов заблестел хромированный шест. Разговоры в клубе тут же затихли, а на сцене появился стройный блондин, одетый в свободные брюки и полупрозрачную белоснежную рубашку. Его встретили оглушительными аплодисментами.
Уже изрядно окосевший Барри облизал жирные от масла пальцы. Сощурив глаза, он попытался рассмотреть танцора, который умудрился приковать к себе внимание посетителей клуба лишь одним своим появлением. Затуманенный алкоголем мозг не позволял в полной мере оценить происходящее на сцене, и в конце концов Барри плюнул на эту затею, откинулся на стуле и начал размахивать бокалом в такт льющейся из динамиков музыке.
— Хорош, — протянул кто-то из его друзей.
— А че он не раздевается? — возмутился самый молодой из мужчин. — Он же у шеста танцует. Может ему помочь?
Вся компания захохотала в голос, не обращая внимание на посыпавшиеся со всех сторон замечания и шиканья.
— Давай, Барри, — хлопнули толстяку по плечу. — Ты же теперь начальник! Иди разберись!
— Точно, Николсон, вызови его на ковер, покажи, как надо работать!
Под смешки и науськивания друзей Барри подошел к сцене практически вплотную и оценивающе посмотрел на танцора. Тот как раз сошел с шеста и, исполнив фуэтте, скользнул влево, плавно упав на согнутую ногу. Его лицо оказалось прямо напротив лица Барри, который тут же сложил губы в поцелуе и недвусмысленно качнул бедрами вперед. С невозмутимым видом танцор перевернулся на спину и, прогнувшись в пояснице, медленно поднялся на ноги, задействовав в этом движении только мышцы пресса.
Подбежавшая охрана подхватила Барри под руки и вежливо попросила вернуться на место. Он не стал спорить и, миролюбиво улыбнувшись, нетвердой походкой направился к хостесу.
— Любезный… — скосив глаза на бейдж, он с трудом сфокусировал взгляд на написанном на нем имени. — Уигги… Сколько стоят ваши услуги?
— Смотря, что вы хотите, — пропел Уигги, хитро прищурив густо накрашенные глаза.
— Ну, допустим, его, — кивнул Барри на сцену и присвистнул, услышав цену. — Не слАбо!
Взглянув на кланяющегося танцора, он протянул хостесу необходимую сумму.
— Ладно, подавитесь. И принеси чего-нибудь выпить.
— Всенепременно, — расплылся в улыбке Уигги, пряча деньги и протягивая мужчине магнитный ключ.