Парадоксы Миллениума

      Уже за полдень Транди разбудил яркий солнечный свет. Щека ощутила дыхание Энтони, спавшего как убитый, но вовсе не попытавшегося за всю ночь избавиться от тёплой «грелки». Коснувшись носом мягкой бородки друга, блондин улыбнулся и нежно провёл рукой по красивому упругому плечу длинноволосого здоровяка. В их комнате всё ещё было далеко не жарко, из-под одеяла вылезать не хотелось. Но нужно было позаботиться о насущном: как минимум нагреть душ и вымыться, а также добыть еды на завтрак. Блэк даже не шелохнулся, когда его товарищ покинул ложе. Лишь повернулся на бок, с ворчанием коснулся правого плеча. Шторм-Спринг укрыл его получше, подумав про себя:       «Эх, Тони! Мало тебе вчерашних ушибов и ссадин, надо было сделать так, чтоб ещё башка болела, а заодно и рука! Спи, глупое ты создание! Обещаю обо всём позаботиться».       С бойлером в душевой Шторм-Спринг справился и без помощи хозяйки. Вода нагрелась достаточно быстро, вот только обстановка, конечно, оставляла желать лучшего. Что же? Теперь впереди у них обоих был далеко не пятизвёздочный отель, и надо было привыкать. К радости для себя, парень нашёл там шампунь, а также простую пластмассовую расчёску. Со своей шевелюрой он спокойно мог справиться и такой. Но вот что потом делать с Блэком?.. Так или иначе, его ждал поход по местным магазинам. К тому же жутко хотелось кофе, ну, а милый друг, проснувшись, конечно не откажется от воды… Прежде чем покинуть дом, он несколько секунд смотрел с улыбкой на Энтони и думал о том, что, наверное, стоило лишиться всего ради возможности теперь спать с ним в одной кровати…       При свете дня городишко показался Транди очень даже милым: вдоль коротеньких улочек стояли небольшие ухоженные домики. Во дворах паслась домашняя живность, на деревьях и кустах распускались почки. По меркам Нью-Йорка очень ранняя весна, словно время вдруг пошло вспять, за одни сутки откинуло их назад, позволяя уладить ошибки и обустроить жизнь совсем по-другому. Ближе к центральной улице появились, наконец, маленькие кафе, и Шторм-Спринг с наслаждением зашёл чуть не в первое попавшееся, вожделея чашечку ароматного горячего кофе. Ласковое солнышко чуть слепило глаза. В былые дни одинокой жизни он бы просидел так не меньше часа, наслаждаясь погодой, любимым напитком и свежей домашней выпечкой. Но нужно было идти. Хозяйка заведения охотно и приветливо подсказала ему, где найти магазины. Через час Шторм-Спринг вернулся, истратив почти половину денег, но обзаведясь самым необходимым. Тони повернулся ему навстречу и вопросительно посмотрел на пакет с новой футболкой и большую массажную щётку.       — Это тебе. Иди мойся. Та футболка в крови и продырявлена. Потом выстираем и зашьём. Одень новую. И если хочешь есть…       При этих словах Тони недовольно сморщился и вытащил из мешка бутылку минералки.       — Давай уже, иди в душ. А я приберусь пока и заварю чаю.       Блэк сделал вид, что слушается очень нехотя. Однако и не подумал хоть словом зарекнуться о вчерашнем: извиниться или сказать, что наделал глупостей. Выпустив на себя всю тёплую воду, красавчик молчаливо вернулся в комнату, подпоясавшись полотенцем, и снова рухнул на кровать.       Шторм-Спринг устроился рядом, вооружившись щёткой, и стал осторожно разбирать мокрые спутанные волосы. На удивление, Блэк не сопротивлялся, и даже начал издавать звуки, свидетельствующие о том, что ему это нравится. С косами вышло сложнее, но в итоге получилось вполне неплохо. Обожаемый хищный зверь на глазах становился ручным, впрочем всё это могло быть не больше, чем следствием недавней ночной гулянки. На улицу Тони выбрался уже ближе к вечеру, внимательно осмотрел свой байк, слегка испугал своим видом копошащуюся во дворе хозяйку дома.       — Сколько денег у нас осталось?       — Чуть больше тридцатки.       — Значит, делим их пополам и идём зарабатывать.       Транди недовольно поморщился.       — Ты опять пойдёшь в этот кабак рвать себе мышцы в армрестлинге?       — А что ещё я сейчас могу сделать? Ну, вчера это было впервые после долгого перерыва. Сегодня я обещаю, что подготовлюсь к схваткам и не буду пить ничего крепче пива. Заодно поговорю, чем ещё в этом месте можно заняться.       — А мне что прикажешь делать?       — Ну, ты же у нас снайпер! Поищи в городишке тир или что-то похожее.       Парень всерьёз обиделся, получив в благодарность за заботы вот такое предложение. Мгновения эйфории вновь сменились ранящими ударами действительности, в которой он сам не знал: кто он для Энтони? Но делать было нечего. Отсчитав половину налички, блондин отправился в сторону, противоположную той, куда лежал путь Тони. Было ещё не поздно, и Транди действительно удалось найти тир. Только призами в нем служили разные безделушки, а самой ценной наградой — за лучший выстрел — был большой плюшевый медведь, сшитый очень реалистично и, бесспорно, дорогой. Парню показалось, что он чем-то похож на Тони, и в сердцах, всё еще ощущая обиду, Шторм-Спринг взял духовушку, выстрелил, забрал мягкое чудовище под бурные восторги посетителей и ушёл. С этим лохматым медведем он и заявился в бар к приятелю. При свете дня видно было не хитрое название заведения — «У Молли». Тони беспечно беседовал с парой завсегдатаев, скинув куртку, явно уже размявшись борьбой и попивая пиво. Увидев Шторм-Спринга, он помахал ему рукой и подошёл ближе.       — Это ещё что? — Спросил Блэк, потрепав медведя.       — Ты же отправил меня в тир? Вот. Это главный приз.       Энтони рассмеялся, бросив в ответ:       — Нахер он нужен?       — Я подумал, пусть будет. На тебя чем-то похож. Возьму себе, раз тебе не нравится.       Однако, приобретение всё-таки сыграло свою роль. Парни из кабака узнали первую награду местного тира и осадили Транди вопросами:       — Ничего себе! У тебя получилось выиграть Тёмного Гризли?       — Как видите.       — А ты молодец! Хорошо стреляешь! Вы прямо стоите друг друга: один дерётся, второй стреляет. Хорошее приобретение для нашего городишки!       Шторм-Спринг неловко чувствовал себя в этой компании и незаметно увёл Тони в сторону.       — Ты что, уже и подраться тут успел?       — Ничего особенного. Бороться на руках пока желающих нет. Завтра обещали позвать местных мастеров этого дела. Размялись так. Ждём ещё одного противника.       Грустное выражение лица мгновенно выдавало настроение стрелка, и Блэк, кажется, наконец, почувствовал себя виноватым перед Транди. Сильная рука легла на плечо парня, Энтони как-то забавно и просто улыбнулся ему.       — Ну чего ты? Пойдём, посидим. Угощу тебя, пару схваток я выиграл!       — Блэк, скажу тебе честно: мне не нравится, что ты подставляешься тут под кулаки ради выпивки. Ничем хорошим это не кончится.       — Ну, почему ради выпивки? Парни уже пригласили меня работать с ними. Можно пойти на стройку, а можно на лесоповал. А ты бы взял, да с охотниками познакомился.       Они вновь вошли в бар, сели за стол. Голубоглазый бородач взял в руки медведя и усадил себе на колени. Вся компания, собравшаяся в тот час в «Молли», нескрываемо восхищалась им: высоким, статным, обладающим безупречной фигурой, роскошными волосами и выразительным лицом. Но главное — сильным и умелым в вещах, которые здесь ценились. Шторм-Спринг уже отчётливо понял, что в условиях канадской глубинки Тони будет «в своей тарелке», а вот сам он вряд ли ощутит хоть какой-то комфорт. Он не представлял, как добьётся в этом сообществе даже минимального авторитета и уважения. А значит, и решения будут за Блэком. Положа руку на сердце, Транди не знал, готов ли он к этому. А ещё очень сомневался, что Энтони согласится пойти валить деревья. Но тут едкий ум наёмника дал сбой… На его глазах Тони с улыбкой принял вызов мускулистого кабана, и на задворках они сошлись в рукопашной схватке. Вымотанный на нет, но одержавший верх Блэк отдал ему пол сотни, не желая уже ничего кроме глотка виски. А потом усадил на свой байк, привёз домой. И, еще не ложась, сообщил, что завтра едет с парнями в лес. А самому Транди, выходит, оставалось только ждать и…разве что готовить ужин. Прелестная перспектива, ничего не скажешь!       Полудикая красота Блэка разжигала огонь не только в нём одном. Шторм-Спринг видел и понимал, что прошло всего два дня, а Тони уже — свой человек тут. Но тем вечером и той ночью они были ближе, чем когда-либо раньше — любимые руки обнимали его, ухо любовно ловило удары дорогого и главного на свете сердца. Тони искренне признавал, что иногда творит глупости. Огромная лапа гладила голову Шторм-Спринга, а бархатный низкий голос не оставлял шансов — не понять и не простить. Собачий холод ночей канадского мая подарил Транди то вожделенное, о чём он мог лишь только мечтать. Они разговаривали просто как приятели: вспоминали детство и юность, забавные истории из жизни. А утром Блэк ушёл, и порождённые этим чувства были больнее многого, что уже пришлось пережить. Транди форменно не знал, чем ему заняться, а ещё чувствовал себя содержанцем и нахлебником. Принципиально не желая валяться в постели ни минуты более, он полностью собрался и пошёл бродить по городку. Погода была неприветливой: холодной и пасмурной. Но это обстоятельство лишь подбодрило молодого человека: у Шторм-Спринга появился план. Он надеялся найти если не доступ в интернет, то хотя бы компьютер, которым можно будет воспользоваться и изучить полученные в ФБР файлы. Дело их спасения не было завершено. И вот в этом вся удаль и силушка Блэка была покамест бессильна.       Наверное, также как Энтони сожалел о своём Mitsubishi, Шторм-Спринг не был собой без неразлучного раньше ноута. Ранним утром все заведения были ещё закрыты, но он присмотрел пару мест, куда можно попробовать обратиться с подобной просьбой, явно дикой для большинства жителей Баррота. Куда привычнее им было меряться силушкой по вечерам, словно мало её истрачено днём на лесоповале! А про интернет, возможно, вообще не каждый слышал в своей жизни. Но попытать удачу стоило: иначе парень рисковал маяться от безделья и корить себя за это на чём свет стоит. В уже известной ему маленькой пекарне он позавтракал, расспросил вежливую хозяйку на предмет существующих в городе компьютеров и, в конце концов, нашёл конторку, где ему разрешили воспользоваться их техникой. Причём ещё и совершенно бесплатно. Транди раскрыл драгоценный диск и на весь день до вечера окунулся в изучение секретных файлов. Дела до него никому там не было, и время пронеслось незаметно.       Тони вернулся довольно поздно: после работы он и его новые приятели с час отдохнули в баре. Гордый упрямец не обмолвился ни словом об усталости, но по всему было понятно, насколько ему тяжело. На вопрос Транди о том, как прошёл первый день, Блэк выдал шуточку о том, что хорошая была тренировка, а после намертво уснул. Следующие три дня прошли точно также. У парней завелись свободные деньжата, но они почти не общались. Шторм-Спринг чувствовал себя неловко и очень одиноко. Всю инфу с диска он знал уже чуть ли не наизусть и от скуки полез в файлы, утащенные случайно и не имеющие отношения к делу. Рассказы о хитроумных воротилах стали для него занимательным чтивом. Особенно позабавила история молодого француза, промышляющего подменой произведений искусства и контрабандой их за рубеж. С фотографии глядело вычурно утончённое лицо, обрамлённое длинными тёмными волосами, уложенными как у девушки. По заключению спецслужб, господин Анри-Филипп Лерой при всей своей изобретательности страдал легким расстройством психики. А выражалось это в многочисленных попытках доказать миру своё «знатное происхождение» и чуть ли не герцогский титул. Транди от души посмеялся над придурями этого удачливого бандюги с женской прической. Судя по фото, он даже одевался, подражая моде давно минувших дней.       Ему очень нужен был интернет, тогда он смог бы работать — пусть не за деньги, но быть полезным. Плюс нужно было выяснить, дали ли огласку произошедшей с ними истории, и каков теперь их официальный статус. Вот только все опасения оправдались: об интернете в Барроте не слыхали. В четверг Блэк явился позже обычного: хорошо подогретый виски и неимоверно злой. С большим трудом удалось выяснить, что на делянке он не на шутку повздорил с каким-то мужиком и теперь мечтал стереть его в порошок. Видеть Энтони таким было неприятно и даже немного страшно. Шторм-Спринг надеялся, что парень быстро уснёт, но не тут то было.       — Мне нужно позвонить Эйрин. Прошло две недели, она ничего не знает о нас. А я ничего не знаю о ней.       — Тони, ты сам понимаешь, насколько это безумная затея? Ты прав: прошло две недели. И это чертовски мало.       — Ты хоть понимаешь, как она сейчас живёт? В чужой квартире, боясь высовываться, наверняка числясь в розыске или пропавшей без вести. Я должен успокоить её и связать с Дэном, чтобы он о ней позаботился.       Транди тяжело вздохнул, с трудом сдержав ругательства.       — Ну, ещё лучше! Давай позвоним Эйрин, Дэну… Может тогда сразу в ФБР?       В отличие от Шторм-Спринга Блэк не стал сдерживаться, огласив комнату отборными выражениями.       — Ты что, не понимаешь? А если у неё закончились деньги или…       — Да мать твою! Если бы у нас сейчас было столько денег, как мы ей дали, мы жили бы как короли, и не пришлось бы тебе горбатиться на лесоповале!       — А я не неженка, и ни на что не жалуюсь. Нормальная мужская работа.       — Я вижу, как ты устаёшь. Поэтому пожалуйста, оставь свои бредовые идеи и усни.       — Да не могу я уснуть! Почему нельзя хотя бы отправить ей письмо или телеграмму?       — Да потому что это опасно! И мы с тобой сейчас — любимая тема для разговоров у федералов. Наверняка машину давно обследовали и не нашли там угольков, оставшихся от наших задниц!       Неприятный разговор, наконец, закончился, но в голове надолго засела леденящая мысль, что Блэк может сорваться и сам провернуть задуманное. Причём он совершенно не понимает, какая опасность кроется за этими звонками и письмами. В ту тяжелую ночь Транди ещё не мог знать, что худшее испытание их ждёт впереди. По пятницам рабочий день заканчивался раньше обычного, и возвращение Энтони стало неожиданным. В первые минуты блондин порадовался этому, но почти сразу понял, что случилась какая-то беда. Блэк был чернее ночи, похватал всё своё оружие и завязал волосы в хвост.       — Зачем это? И куда ты?       — В «Молли». Есть одно мужское дело.       — Стой, поясни хотя бы!       Но Тони уже не слышал его, завёл мотоцикл и рванул прочь со двора. Спешно собравшись, Шторм-Спринг направился следом. Приблизившись к заведению, он понял, что кабак полон народу. У ворот стояли байки и машины, под окнами ошивалось не менее десяти человек. По коже прошёл неприятный холодок. Собрав в кулак всё своё самообладание, молодой человек вошёл внутрь. Вокруг Энтони толпился народ. Изначально к нему было даже не подступиться. Подсев к незнакомому мужчине, Транди поинтересовался, что происходит.       — Ждём боя. Жаль парня! Думаю, шансов у него мало.       — Какого боя? Энтони собрался с кем-то драться?       Мужик хлебнул пива и закурил, посмотрев в сторону Блэка. Не было сомнений, что говорил он именно о нём.       — Этим двоим не нужно было встречаться. Так бывает. Медведь молодец, но Дикий Бык будет поздоровее. Занятное ждёт зрелище! Но мне жаль парня.       Кровь в жилах словно застыла. Выходит недавняя ссора на лесоповале оказалась более чем серьёзной, да ещё и вылилась в это диковатое публичное действо. Всей душой хотелось прекратить это безумие, забрать отсюда Тони и просто запереть его в их комнате. Но для этого нужно было не много ни мало — совершить чудо. Транди поднялся со своего места и хотел пробиться к другу, но в ту самую минуту во дворе послышался рёв мотора большого грузовика. Все собравшиеся оживились, а в дверь вошел здоровенный бритый детина. С первого взгляда было понятно, что Блэк при своих шести футах трёх дюймах заметно ниже его. Прибывшего бурно приветствовали. Очевидно, он был местной знаменитостью, и грядущее противостояние собрало в «Молли» не только жителей поселка, но и народ с окрестных ферм. Мужик вышел в центр зала, бросил презрительный взгляд на Энтони, улыбнулся и громко спросил, обращаясь ко всем присутствующим:       — Ну что, посмотрим, кто сильнее: домашний гризли или дикий бык?       Повсеместно раздался звонкий хохот: шутка имела успех. Лицо Блэка казалось каменным, не выражающим никаких эмоций. Но Транди понимал, как сильно задела его самолюбие эта обидная фраза. Чудовищные габариты мужика, которого сам Шторм-Спринг скорее окрестил бы кабаном, устрашили его. Но он хорошо помнил об умениях Энтони, и теперь уповать оставалось только на них. С четверть часа канадцы делали ставки, а после все вышли во внутренний двор и расселись на бревнах вокруг импровизированной арены. Транди безумно хотелось приблизиться к другу и хоть на секунду взять его за руку, хоть словом подбодрить. Тони заметил его и остановил на товарище долгий тяжёлый взгляд. В нем не было ни самодовольного задора, ни решимости, ни уверенности. Глубокие небесно-голубые глаза казались исполненными грусти. Сердце блондина щемила боль, сами собой наворачивались слёзы. Блэк скинул куртку, стянул с себя футболку. Его противник сделал то же самое, и оба они вышли на облепленную народом площадку.       Первые выпады были безрезультатны. Бык нещадно атаковал, но Тони ловко увёртывался от ударов. По сравнению со своим противником он казался проворным и гибким, хотя, будучи рядом с другими людьми, никогда не производил такого впечатления. Несколько его выпадов достигли цели, но детина лишь смеялся в ответ и продолжал отвешивать обидные шуточки. Создавалось впечатление, что пробить эту толщу мяса форменно невозможно. Толпа гудела и с каждой минутой всё более раззадоривалась. Блэку удалось заехать Быку по морде, но в ответ здоровенный кулак атаковал его в бок, вынудив пошатнуться и отступить. Сцепившись, они не менее трёх минут теснили друг друга. Мышцы Энтони напряглись до отказа, но ему неминуемо приходилось отступать шаг за шагом назад. В профессиональном спорте этих двоих никогда не поставили бы в спарринг по причине разницы весовых категорий. Здесь же — в глухом канадском городишке — всем было наплевать на любые правила. Верзила несколько раз ударил Тони коленом и оттолкнул от себя. Выпрямившись и словно собравшись, Блэк бросился на него, нанёс несколько ударов по голове, но снова оказался зажат толстыми ручищами. Бык улыбнулся от уха до уха и сжал плечо Энтони в месте недавней раны.       — Я разглядел твои дыры, не думай! Видать, не только мне ты перешёл дорожку, и сюда явился, чтобы отсидеться! Но не выйдет.       Резкая боль исказила лицо длинноволосого красавца, в глазах помутнело. Сильный удар обрушился под ключицу по второму заметному свежему шраму, и, тут же воспользовавшись преимуществом, детина повалил его на землю. Огромный кулак дважды заехал ему в челюсть, Тони почувствовал вкус крови, хлынувшей из разбитой губы. Руки изо всех сил пытались отстранить от себя нависшего над ним противника. Но тут Бык выпрямился и несколько раз с размаху пнул поверженного противника ногой в левый бок. В глазах вновь стало темно от боли и хруста сломанных рёбер. Толпа ревела, Дикий Бык праздновал победу. Транди с трудом сдерживал себя от того, чтобы броситься на помощь любимому. В тот миг ему от души хотелось всадить пулю в узкий лоб этого подонка. Ещё один удар ногой не дал Энтони подняться, и победитель громогласно заявил:       — Для начала довольно. Но я не насытился. Увидимся на играх, мишка! Только учти — там будет жёстче, чем сегодня!       Все собравшиеся вновь разразились смехом. Люди, сидящие рядом, начали обсуждать что-то, связанное с этими «играми». Поинтересовавшись, о чем идёт речь, Шторм-Спринг узнал, что это местный праздник начала лета, знаменуемый состязаниями за очень внушительный первый приз.       — Игры проходят здесь в Барроте?       — Нет, что ты, парень! Туда соберутся ребята из разных городов.       Продолжать разговор Транди не мог: Бык, наконец, убрался с площадки, и парень опрометью бросился к Энтони. Несколько человек также направились помочь ему, но Шторм-Спринг был первым. Наконец-то его руки смогли обнять любимого и поддержать.       — Не знаю, как другие, но я думаю — Гризли молодец! Не помню, чтобы кто-то столько времени противостоял этой тонне сала и мяса! — Произнёс мужчина рядом. Тони поднялся на ноги, одел свою куртку, безмолвно, знаками отказался от поддержки и помощи и побрёл прочь. Оставалось лишь следовать за ним.