Смотритель кладбищ

Убрав всю лекарскую и магическую утварь, мы с братом спустились вниз, на кухню. Отцы и Олаф встретили нас вопросительными взглядами. – Ну, что там у вас? – спросил старый бета. – Веррес нашел чего? – Да найти –то нашел, однако мы понятия не имеем что этот такое. Это не болезнь, но и не проклятие. Учитель пошел порыться в своей лаборатории и в библиотеке. – Голос старшего брата был серьёзен и немного печален. Я глазами показал ему на потолок и на Олафа, молча спрашивая, говорить ли ему, что госпожа, скорее всего не выживет. Он незаметно отрицательно качнул головой мол, пока не надо. Папа накрыл своей ладонью руку пожилого купца и как можно ласковее произнёс: – Не переживай, Веррес найдёт способ как вылечить госпожу Алионель. – Хотелось бы верить. Ладно, пойду я. Ярмарка сама себя не поставит. Олаф поднялся из-за стола и сделал шаг по направлению к выходу. Качнулся и рухнул без сознания. Мы с Куааши переглянулись и, не сговариваясь, рванули в разные стороны: я наверх, а братец – понёсся за лекарем. Когда я спустился в гостиную, папы уже уложили его на старую продавленную софу. – Отойдите, я его осмотрю. Одеваю кожаные перчатки и раскрываю личный саквояж с лекарскими инструментами. Когда отец Уси узнал, что Веррес будет меня обучать ремеслу мага-травника, то сделал набор из илитиирия специально для меня. Даже Куааши немного обзавидовался. Длинной и шириной в локоть, со складными двухэтажными жердочками: внизу склянки с зельями и травами, а сверху – скальпели и ножницы всех размеров и форм. Он был лёгкий и удобный, так как сделан из кожи. А еще Веррес его немного зачаровал, чтобы кроме меня никто не мог открыть и тем паче – украсть. Расстёгиваю толстую тёплую рубаху и распахиваю ее. Ощупал живот. Нормально, смотрим дальше. Открыл рот, заглянул туда, подсвечивая маленьким световым кристаллом. Там – ничего. Обратил внимание на испарину на лбу и решил померять температуру. Порывшись в одном из отделений, достал заговорённый тонкий длинный цилиндр из горного хрусталя - термометр. Поставил подмышку и пошел за миской на кухню. Порывшись на полках, выудил оттуда глиняную глубокую чашу и пошел в тамбур – налить из бочонка холодной воды. Вернувшись, зябко передёрнулся от холода и принялся вымачивать полотеничко. Выдернул у купца из-под мышки термометр и ужаснулся – тот был тёмно-бордовый. Высокая температура. – Па, поставь котелок с водой закипеть. – Хорошо, - о-папочка упорхнул на кухню – колдовать над камином и котелком. И тут меня осенило. – Папа, по-моему, он тоже болен этой самой неизвестной болезнью. Давай поможешь раздеть. Вот перчатки. Вот я идиот. Надо было его на пол красть, а не на софу. Ну ладно, потом обработаю ее. Мы принялись стаскивать одежду со старика. Олаф довольно таки хорошо выглядит для старика. Могуч и волосат. Со всё еще крепким, но уже увядающим телом и проседью в волосах. Я взял лупу побольше и принялся рассматривать паховую зону. М-да, по-альфийски крупный член меня слегка смутил. Сквозь густые заросли волос я нашел его. Чёрное пятно. Оно было ближе к ягодицам. С помощью отца перевернув сначала на один бок, а потом и на второй, осмотрел подмышки – пока ничего нет. Обратил внимание на сетку вен. Они чуть темнее, чем надо. Одновременно с тем как я закончил осмотр прибежал о-папа с кипятком в руках и Куааши с Верресом. – Всё то же самое? – мрачно спросил старый лекарь. Я кивнул. – Только чирьев еще нет. Дед, ты нашел что-нибудь? – Пока нет. У меня много записей, самому не разобрать. Исследование пока результатов не дало. – Слушайте, надо осмотреть всех обозников. Может, еще кто-то болен? – Братик как всегда всё наперёд просчитывает. – Правильно мыслишь, – одобрил травник. – Тогда давайте так: я сейчас иду в свою лавку, подготовлю приёмную, а Куааши сходит объяснит ситуацию и пусть они по очереди топают на осмотр. Ты пойдёшь со мной, Секани. Мы не стали спорить и молча пошли одеваться. – Всё так плохо? – в голосе папы Уси слышалось напряжение. – Пока тревогу бить рано. Но контакты с приезжими мы на всякий случай ограничим. Вот же геморрой. – Если нужна будет помощь, зови нас с Локки. Поможем. – Спасибо, я это учту. Перед тем как уйти, положил холодный компресс на лоб купцу, сделал отвар для омовения тела и вместе с перчатками дал о-папочке подробные инструкции где и как обтереть Олафа. Выйдя на улицу, я втянул носом морозный воздух и выдохнул облачко тёплого пара. Давненько в нашей деревушке такого не было. Махнув рукой брату, направился вместе со стариком в южный сектор деревни, на самую широкую улицу. Подойдя к двухэтажному домику с деревянными воротами и большой резной калиткой, вошел на участок. Он у деда Верреса небольшой совсем. Он не держит огорода, вместо овощей он выращивает травы. Сейчас же грядки были покрыты толстенным слоем снега. И только в дальнем углу участка была большая квадратная теплица из дерева и слюды. Естественно, заговорённая. Подумал и решил оставить калитку настежь открытой – всё равно сейчас повалит народ. – Секани, детка, подготовь инвентарь и жди гостей. А я пойду в лабораторию. Может, вспомню чего, – и старый аптекарь пошел вниз – там у него подвальное помещение, переделанной под лабораторию. Я же свернул влево – в сторону торгового зала. Поднял стойку, закрепил ее прибитым к стене крючком и вошел в дверь за стойкой. Это приёмная. Большое, в пол стены окно из тонкого горного хрусталя, просторное помещение, запах всевозможных трав и лекарственных смесей. По правую руку – четыре кровати, по левую – большой стол со множеством склянок и инструментов. Горка кожаных перчаток. Порывшись в стоящем в углу шкафу, достал бронзовую чашу, покрытую рунами. Поставил ее на стол и, взяв из мешочка, висевшего над стеной полынь, кинул ее в чащу, капнул из непрозрачной склянки крови саламандры. Сосредоточился и, вливая Силу в Слово, произнёс, глядя на полученную смесь: – Аyrvel. Смесь вспыхнула голубым пламенем. Побросав в чашу инструменты, обработал их в огне. – Секани, мальчик мой, ты готов? – аптекарь переоделся в длинный белый балахон и протягивал мне такой же. – Дед, я вот тут подумал как и чего делать. Раз мы не знаем что это за дрянь такая, то план такой: обработка повреждённых участков кожи очищающим раствором, жаропонижающее и обезболивающее? – Совершенно верно. А ещё надо найти источник. И понять по какому принципу идёт болезнь. Это уж не говоря о крови на анализ. – Значит, надо заказать шприцы у Важдая. – Этим Куааши займётся – он же у нас учёт ведёт на материалы. Он нас потом поубивает, если мы полезем в кладовку и без него там всё перевернём. Важдай – местный ювелир. Он – дриада. Да-да, дриада. А вы что, думали, что дриады – чисто женская раса? Как бы не так! Среди них есть и мужчины. Правда, они не так прекрасны, как женщины, но и об их красоте слагают легенды. Дриады живут очень долго, дольше, чем маги. Веррес говорит, что сам не помнит его точный возраст, но в пересчёте на наш век ему что-то двадцать. Он и выглядит на столько же. А еще они мудры. Говорят, старейшие дриады видели Зарождение Мира. Самому старому – Царю Леса – двенадцать тысяч лет. Великий Зелёный Лес Прародителей находится на экваторе нашего материка– Литрикама. Есть еще на Тиир Хэдфал, что парит над Литрикамой, но Веррес о них мне не рассказывал – сам мало что знает. Знаю, что они торгуют особыми растениями и только с магами – больше ничего. Даже как выглядят не знаю. Дриады, как правило, живут в лесах и непролазных чащах, но Важдай – исключение во всех смыслах. Начиная его именем и заканчивая образом жизни. Обычно его раса занимается растением и животными: разведение, лечение, продажа и прочее сопутствующее. Никто не знает почему он решил жить в городе и почему выбрал именно ювелирное дело, однако это – очень в его духе. Как бы то ни было, шприцы он делать умеет. Тончайшая игла из серебра, стеклянный цилиндр с насечёнными делениями, удобный шток. Всех форм и размеров, удобен в использовании и можно обрабатывать в Очищающем Огне. Лучше, чем из древесной смолы. Те не выдерживают Пламя и на второй раз портятся и плохо обрабатываются. Мои размышления прервал шум в коридоре. Пожаловали первые больные. В приёмную вошёл братец, раздеваясь на ходу. Я достал ему из шкафа белый балахон и помог убрать волосы так, чтобы они не торчали. – Куааши, будешь записывать, а мы с Секани осматривать больных. Сколько там человек? – Полсотни. Провозимся до самого вечера, наверное. Я просил их приходить не скопом, а по полдюжины, чтобы было время всё обдумать и записать. – Отлично, зови тогда по одному.