Мне и не снилось

Вы когда-нибудь боялись собственных мыслей? И не из-за того, что они пугают своим содержанием, а из-за того, что они до безобразия просты, но навязчивы. Тех самых, от которых невозможно избавиться. И чем больше стараешься, тем крепче они впиваются в твое сознание. Всеми силами пытаешься не давать им воли, но чем больше стараешься, тем цепче они впиваются в глубины мозга. И вот, после еще нескольких из многочисленных попыток, они уже как клеймо от которого тебе вовек не избавиться. Вот так и со мной: сидя на собрании старост в огромном классе трансфигурации, я разглядываю директора МакГонагалл. Смотрю, но будто сквозь нее, смотрю и не только не вижу, но и не слышу ни одного ее слова. Пытаюсь выхватить хоть что-то из ее монолога, но у меня слабо получается. Что-то о дисциплине и успеваемости учеников. Будто бы мне интересно… В перерыве между размышлениями о собственном самообладании в присутствии Поттер и планировании разговора с Альбусом, до меня все же доходят некоторые слова, сказанные пожилой волшебницей. «А вот это уже интересно», — думаю я, ведь до ушей долетает последняя фраза, сказанная профессором. Она говорит что-то о предстоящих каникулах, Рождестве и упоминает о празднике в Большом зале. «Ну конечно! Как же я мог забыть? Хогвартс в этом году принимает гостей!» — на лице появляется довольная улыбка, и я не сомневаюсь, что если бы кто-то сейчас меня увидел, то догадался бы, что Малфой кое-что задумал. Осталась самая малость — пригласить ее первым. Несмотря на фору в несколько дней (пока о рождественском празднике не объявят всей школе) и то, что раньше общение с девушками не приносило мне ровным счётом никаких трудностей, я понятия не имею как убедить Альбуса в серьезности своих намерений и как мне ее пригласить...

***

Так вот что чувствуют фениксы во время сгорания… Мы с Альбусом сидим в заброшенном кабинете на восьмом этаже и пытаемся поговорить. Вернее я сижу, а Ал гневно вышагивает по помещению, бросая на меня испепеляющие взгляды. Почти никогда прежде не видел его таким злым. За исключением того раза, когда спалил ему половину волос на третьем курсе… Ну, и еще пары моментов. Несмотря на то, что я знаю этого человека как свои пять пальцев, мне сейчас совсем неведомо то, какие мысли теплятся под этой до безобразия непослушной шевелюрой. А я-то всего-навсего сказал, что мне кое-кто нравится. Причем очень нравится и что мне нужна его «помощь». Точнее благословение, но от этого всеобъемлющего словечка я пока воздержался. «Подожди! То ли еще будет! Вот когда ты все растолкуешь…» — собственный внутренний голос говорит чистую правду, но в моем лице не дрогнула ни одна мышца. Дело в том, что Альбус уже давненько раздражается из-за моего легкомысленного поведения по отношению к девушкам. К собственному огромному сожалению я зарекомендовал себя в его глазах не лучшим образом. Этот иногда чертовски дотошный человек не раз читал мне лекции о моей чрезмерной тяге…ну, тяге к прекрасному полу. Около двух десятков раз слышал от него, что ему жаль всех этих девушек, и что я похотливый тролль, но мы в итоге только смеялись после подобной фразы. Теперь все по-другому. Мы стали старше, соответственно умнее, а я пересмотрел все свои поступки, и напрочь поменял приоритеты. Вот только как заставить его поверить в это? Медленно провожу ладонью по щеке и прищуриваюсь. При этом в мозгу появляется сотня вариантов для следующей фразы, но мне остается лишь поочередно постукивать пальцами правой руки по старой поцарапанной поверхности письменного стола. — И какая же это помощь? И кто же позволь узнать эта несчастная особа? — Альбус останавливается. Теперь выглядит немного спокойнее чем минуту назад. Не сомневаюсь, что это ненадолго. Совсем скоро он будет в ярости. — Ничуть не несчастная, — благодарю собственную решительность и смелость, ведь мой голос совсем не дрогнул. — И почему ты вообще решил попросить меня о помощи? Насколько я знаю ты до этих пор и сам неплохо справлялся по части охмурить и нашептать в милые ушки несколько сказок, — удивляется Альбус. И резонно, поскольку раньше я действительно не нуждался в его помощи и даже не считал нужным посвящать его в подобности. Чаще всего о спонтанных для меня самого отношениях Ал узнавал уже тогда, когда видел результат — какую-то девушку в моих объятьях. Но самое интересное в том, что в этой ситуации без участия Альбуса мне не обойтись. Он мой спаситель, но и палач тоже — от его решения зависит весь успех. — Не юли, говори как есть, коротко и по сути. Что от меня-то надо?Совет, благословение? — Ал иронизирует на всю катушку и смеётся. Явно доволен своей же шуткой, но уже ненадолго. К тому же он сам не подозревает, что попал в точку. «А вот это очень хороший вопрос», — тоже довольно иронично улыбаюсь и даже хмыкаю, дёрнув плечами. Опускаю на миг взгляд, но уже вижу прищуренные глаза друга. Затем он выгибает бровь и, судя по нарастающему негодованию, начинает обо всём догадываться. Никогда не сомневался в его умственных способностях и чистоте мышления. — Нееет, — друг говорит это протяжно и на выдохе. Чуть ли не через смех, но не от веселья. Скорее это проявление шока. Поттер медленно склоняется надо мной, и теперь наши глаза находятся на одном уровне. Вот сейчас я его действительно практически боюсь. И не из-за того, что мне сейчас может прилететь по физиономии. Это меня совсем не пугает. Сейчас я больше всего не хочу думать о том, что могу увидеть в его глазах абсолютное недоверие и разочарование. Будто бы я сейчас растоптал и предал все года нашей с ним дружбы. — О, нет... Это что?!.. Это...Лили? — к моему огромнейшему удивлению я не слышу воплей раненого штырехвоста. Поттеру вообще еле удается слепить слова в одно предложение. И странно же что вместо воплей и угроз он почти смеется. А я впервые в жизни не знаю, как мне реагировать на ситуацию. «Просто подожди», — решительный командный внутренний голос подаёт сигнал к бездействию, — «сейчас первая волна шока пройдет и из друга попрет истина». Ну, так оно и случилось. Долго ждать мне не пришлось, поскольку мое молчание послужило ответом на заданный вопрос. Теперь Альбус не сомневался в своей правоте, а я в том, что дождаться от него благословения сродни ожидания снега среди июля. — Только через мой труп, — отделяя короткой паузой каждое слово, тихо но убедительно говорит Поттер и выжидает кивок моего согласия. Выдержав несколько драгоценных секунд тишины, он распрямляет плечи и смотрит на меня будто целую вечность, а потом снова начинает ходить по кабинету. Выдержав всеобъемлющий взгляд, совсем не собираюсь играть по его правилам. Не будь я собой, то уже промямлил бы что-то похожее на «хорошо, расслабься» или простое «пошутил, а ты купился, друг…». — Нет, Ал, — слова тверды и переполнены уверенности. И я прекрасно понимаю что в этот самый миг нарушаю важное внегласное правило мужской дружбы, но тело машинально выполняет следующую череду действий: приподнимаюсь, сжимаю ладони в кулаки и упираю их костяшками в стол. Теперь моя очередь сверлить его взглядом. При этом совсем не хочется лезть на рожон, но сдаваться я не намерен и он должен это понимать. Недолго думая, мой друг медленно шагнул ко мне. Всего в полуметре он принимает подобную моей позу, а лицо его выражает такую же уверенность. Теперь я будто смотрю в зеркало. — Что, прости? — Поттер даже закрыл глаза. Наверное хочет верить что ему послышалось, но нет, дружище, не сегодня. — Я наверное не расслышал, повтори-ка, — никогда не переваривал его сарказма. Сейчас у него вышло особенно хорошо, ведь сопровождались слова гримасой. — Ты все услышал, Поттер. Мне нужна твоя сестра и я не отступлюсь, — уже представляю в своих руках справочник «Исцеление травм, синяков и порезов». — Все не так...Не так как раньше, Альбус. Она и вправду... Тут я понял, что о некоторых вещах лучше, наверное, умолчать. По крайней мере пока. Дабы не шокировать и без того совсем оторопевшого Поттера ещё больше. А вот что стоит озвучить, так это весомые аргументы. Этим, пожалуй, и стоит заняться: — Если бы я хотел поиграть, то разве выбрал бы для этого Лили? Пошевели мозгами, Поттер! Лучшая защита — это нападение. Плюс я прекрасно знаю, что во время подобного дикого разговора нужно давить на стальной рычаг братской опеки. И не ошибаюсь. Альбус следует моему совету, что-то судорожно обмозговывая. Спустя несколько секунд вердикт как будто готов. Мне остается надеяться что слова будут соответствовать моему ожиданию. Друг прищуривается и указывает пальцем мне в лицо, но и сам наверное не до конца верит что все это взаправду и что он сейчас это скажет: — Обидишь её — увидишь дно Черного озера раньше, чем успеешь напоследок сказать ее имя, понял? — Поттер, глядя на мое выражение лица, еле сдерживает улыбку. Она вызвана собственным остроумием, а я не могу не ответить тем же. Сухо киваю, стараясь не показывать того, что внутри меня все пошло в пляс. — О, и никаких поцелуев и объятий при мне, — наигранно и довольно смешно кривится мой лохматый друг. Теперь напоминает мне того самого одиннадцатилетнего мальчишку из прошлого и я, конечно, не могу не улыбаться. — Не закипай раньше времени, Поттер. Далеко не факт, что ты вообще можешь быть свидетелем подобного. Все зависит...от неё... Но это самая трогательная речь, которую я от тебя слышал. Что не говори, а юмор — та самая огромная черепаха, что держит трех слонов под нашим миром. После хлопка по плечу начинаю понимать, что это высшая степень его благословения. Умолчу о том, что хлопок был не только дружеским, но и довольно болючим. Ну что сказать? Парни есть парни. Пытаются казаться сильными, невозмутимыми и не выдавать своих чувств и переживаний. После разговора на душе становится намного легче, но плечо все ещё болит. Скоро на смену радости приходит осознание того, что рано или поздно мне предстоит еще более сложный по смысловой нагрузке разговор, но уже с Лили. И все бы ничего, но я даже не знаю есть ли в ее душе место для такого как я. И дай Ал хоть тысячу одобрений, это не изменит того, что милая Лили Поттер, вполне возможно, не испытывает ко мне ровным счётом ничего особенного...