Случайная любовь остается случайной навсегда

Он схватил меня за руку, и втолкнул внутрь квартиры. Ногой захлопнув дверь, Рома всем телом прижал меня к шкафу, который стоял в прихожей, и страстно поцеловал. В нем было все: желание, нежность, и как мне показалось, грусть. Это поцелуй был похож на «извинение». Сначала я пыталась отвернуться, но он сжал мое лицо рукой (другой удерживал мои руки). Когда я поняла, что это «не помогает», начала дергаться, чтобы он отпустил меня, на что услышала: — Блять, перестань, иначе я трахну тебя прямо здесь, — я больше не могла сопротивляться. Я ответила на его поцелуй. Прижалась к нему и обхватила плечи. Тем временем, он гладил мою шею, а затем "перешел"грудь. Я тихо застонала ему в рот. Не знаю, сколько мы так простояли, но я прервала поцелуй первая.  — Хочешь есть? -он засмеялся, а затем ответил: -Мудак проголодался, — была моя очередь смеяться. Вдруг, Рома резко посерьезнел, и смотря мне в глаза, ответил: — Ты не так все поняла: она просто напилась, и я хотел вызвать ей такси. А тот поцелуй ничего не значит. Правда, прости меня, — он крепко обнял меня. Я испытала огромное облегчение, услышав это. Взяв его за руку, привела его на кухню. — У тебя уютно, — сказал он. Тут Пончик прибежал на кухню, вероятно подумав о том, что ему может что — то «перепасть». Рома обернулся на «звук прибежавшего кота», и взяв его на руки сказал: — Красивый. Как зовут? -Пончик, — ответила я, помешивая немного переваренные макароны, и ставя на плиту сковородку, чтобы потушить мясо. Задумавшись, я не слышала то, что говорил мне Рома, а просто резала мясо и овощи. Вдруг, он обнял меня за талию, со спины, и прошептал на ухо: — Ты меня слышишь? — я вздрогнула, и ответила: — Если честно — нет, извини, — на этих словах я закончила забрасывать мясо в сковородку, и повернулась к нему лицом. Не знаю, что на меня нашло: то ли тоска в глазах Ромы, то ли что-то еще, но я впервые поцеловала его первая. Он сразу ответил на поцелуй. Рома хаотично водил руками по моему телу, и я опять стала прижиматься к нему, и стонать в рот. Он подхватил меня, попутно все скидывая со столешницы на пол. Посадив меня на нее, развел мои ноги в стороны, и встал между моих бедер так близко, что я почувствовала его «желание». Это распалило меня еще больше. Рома понял это, и начал стаскивать мою футболку, а я его. Тут он резко остановился, и оценивающе посмотрел на меня: — Блять, у меня нет слов. Ты так прекрасна, — последнее он сказал шепотом, гладя мою ключицу, медленно спускаясь к груди. Я же держалась за его спину, рассматривая на его груди родинки. — А ты знал, что вот тут, — нежно «соединяя» его родинки, сказала я, — получается созвездие Андромеды? — затем я наклонилась, и медленно поцеловала это место у сердца. Спустя минуту он резко спустил меня со столешницы:  — Извини, я так не могу. Ты достойна большего, чем просто трах на столе. Я почувствовала себя жутко неловко и глупо. «Что со мной творится? Где моя голова?» Я торопливо натянула футболку. Рома подошел, обнял меня и сказал: — Ты не представляешь, как я тебя хочу. Твои стоны сводят меня с ума. Точнее, не так: они пиздец как сводят меня с ума. Но, ты не представляешь, какая ты невероятная, -на последних словах он прижался своим лбом к моему, и закрыв глаза прошептал: — Я боюсь, что потеряю тебя. Не бросай меня, — я не смогла больше этого терпеть, и обхватив его, обняла так сильно, как только могла.