Случайная любовь остается случайной навсегда

За окном было уже темно, белые хлопья снега кружились в воздухе и красиво переливались в свете фонарей. Я, заворожённая этой картиной, не заметила, как за спиной оказался Рома. В комнате, как и на улице, был мрак. Только желтый свет, падающий из окна, освещал нас. — Пожалуйста, выслушай меня до конца и не осуждай раньше времени. Ты, блять, единственная, кто будет знать это все, -прошептал Рома мне на ухо, — когда я был молод, — он усмехнулся, — познакомился не с теми людьми. Именно они научили меня колоться, — выдохнул, и, уверена, запустил пальцы в волосы, — я стал полным торчком. Как ты понимаешь, никто из родоков не знал этого. Как и то, куда уходят мои карманные деньги. Потом я подрос, выучился. Точнее, батя посадил меня за мольберт. Но, мне пиздецки это надоело, и он устроил меня на эту ебанную труповозку, — он опять усмехнулся, — я помню, как тогда жестко простудился, блять, и лежал потом две недели с туберкулезниками, — засмеялся, но, затем, резко остановившись, продолжил, -с каждым разом мне нужно было больше дури, а денег не хватало. И из-за этого я вступил в этот блядский клуб, — «уперся» лбом в мое плечо, со спины, — считай, два в одном: и удовольствие получаешь, пока трахаешься, и деньги. Кому не хочется так же? — от этих слов меня передернуло. Он это почувствовал, и поэтому развернул лицом к себе и обхватил за плечи, — я давно с этим завязал и не знаю, какой пидр туда вписал мое и твое имя. Наверно, это тот уебок, — отвернулся, а затем снова посмотрел мне в глаза, — я понимаю, тебе трудно поверить мне, но пойми: все, что было с нами, все, что я к тебе чувствую — по-настоящему, — взял мою ладонь и прислонил к своему сердцу, — ты чувствуешь? Чувствуешь, как оно бьется? Это все благодаря тебе. Я жив, благодаря тебе, — выделяя каждое слово, произнес он. Я замерла. В глазах Ромы «стояли» слезы. Мой внутренний голос подсказывал, что он совершенно честен со мной, но разум, как обычно бывает, не доверял сказанным словам. Спустя минуту молчания, нарушила тишину: — А как же слова про «заумную сучку»? — спросила я, до конца не уверенная в том, хочу ли знать это. У меня не было желания в очередной раз оставаться «в дураках». Казалось, что сейчас Рома рассмеётся, скинет мои руки и закричит: «Купилась!» — Я тогда наврал, — округлила глаза, — блять, это все так сложно. В общем, тот пидр захотел, чтобы я бросил тебя, взамен на видео. Именно поэтому я таскался везде с той шлюхой, — теперь все встало на свои места: то сообщение, после которого Рома стал сам не свой, было от Паши, а перемена настроения и брюнетка — чтобы наш разрыв выглядел правдоподобно, а та «встреча» в кинотеатре — ревность ( наверно). Остается один вопрос: откуда Паша знал, что мы вместе? «Об этом потом подумаешь», — сказала сама себе. В комнате стояла оглушительная тишина, это угнетало. Только звук идущих часов нарушал ее. В моем сознании «всплыло» еще одно воспоминание, правда, уже из юности. Мне тогда было 16 лет: у меня были длинные волосы, из которых мне нравилось делать различные прически: начиная с кос и заканчивая начесами. Каждый вечер, ложась спать, я придумывала какую-нибудь новую. Утром же, когда нужно было вставать, мысль о ней приводила в восторг мое тело и разум (вот такая я чудачка). Но, мама думала иначе: смеялась надо мной, давала едкие комментарии и как только не обзывала. Конечно, сейчас она говорит, что это было «во благо» (и приписывает себе все мои заслуги, считая, что «много чего сделала для меня»). Но кто «вернет» мне мою самооценку и веру в себя? Неужели взрослые не понимают, насколько дерьмово чувствуют себя подростки в таких ситуациях? Сделав глубокий вздох, начала: — В мире множество людей, с которыми происходят ужасные вещи каждый день, но становиться ли тебе мудаком, или нет — твой выбор, — он наклонил голову набок, — я не зря тогда просила тебя о расставании без слез, истерик и прочего. Все основывается на доверии: а сейчас оно «подорвано». Я больше тебе не верю. А отношения так не построишь, — Рома, после этих слов, хотел взять мою руку, но я оттянула ее на себя, — Я не верю во все это «я тебя простила». В конечном итоге, при первой серьезной размолвке, все это, либо, накопившись, «выльется» на другого, либо, человек будет тебя всем этим попрекать. Конечно, я понимаю, что ты не виноват, более того, благодарна тебе за попытку помочь с видео, но это все слишком сложно для меня, извини, — не удержалась и погладила щеку Ромы. — Не бросай меня, умоляю тебя, -он резко рухнул на колени, — я не смогу, блять, без тебя. — Прошу тебя, встань, — пыталась поднять, но тот не поддавался. Тогда я сама села перед ним, на пол, и обняла. — Давай начнем все сначала? — прошептал он мне на ухо, — я не готов тебя потерять, — его глаза увлекли меня: наверно, впервые в них не было того жуткого «страха и неопределенности». Сейчас я видела в них тоску, боль и растерянность. Передо мной сидел маленький, запутавшийся мальчик. Спустя несколько минут, которые показались мне Вечностью, в тишине прозвучало: — Я же говорю: ты слишком много думаешь, милая, — тут Рома погладил меня по щеке, а затем встал и молча ушел, напоследок захлопнув дверь.