Случайная любовь остается случайной навсегда

Оказавшись на улице, (пришлось заплатить тому старикану. Это была моя идея: в качестве, так сказать, морального ущерба. Ну и с условием, что «он нас не видел») мы приняли решение пройтись пешком. — Как твое горло? — Все прекрасно, — Рома подошел и обхватил мою ладонь. Я не сопротивлялась. В тишине дойдя до моей квартиры (Это наиболее безопасное место: никто, кроме менеджера Ромы, из той тусовки, меня не знает. Как и то, где я живу), решили позавтракать. Пока Рома был в душе, сделала тосты с маслом, сварила рисовой каши (на воде), заварила чай, намыла яблок, апельсинов и других фруктов. Услышав, как хлопнула дверь ванной, поняла, что тот вышел. Взяв домашнюю одежду (свободные штаны — бананы, в сине- голубую полоску, и полусвободную серую футболку) пошла в душ. Закончив «макаться», пришла на кухню. Как оказалось, Рома еще не ел: он сидел на стуле и «залипал» в телефоне.Затем, оторвав от него взгляд, долго и пристально разглядывал меня, а потом встал, подошел и снял полотенце с моих мокрых волос. Мое дыхание, как в прочем, и Ромино, участилось, тело стало «пульсировать», зрачки расширились. Он откинул полотенце в сторону, провел ладонью по моему лицу и спустился на шею. — Как мне этого не хватало, — прошептал Рома, — у тебя такая мягкая, нежная кожа. Такая прозрачная.Блять, — и тут он меня поцеловал так, как тогда, под травой. Затем прижался ко мне настолько близко, что я почувствовала «его». — Вот с таким стояком я хожу все утро. А про вчерашний день я вообще молчу, — «запустил» руки под мою футболку, чтобы просто обнять за талию, — скажи, что у нас все нормально, что мы вместе... — и тут вся «магия» момента исчезла. Я отстранилась от Ромы, подняла полотенце и собиралась уходить, но тот больно схватил меня за руку: — Блять, почему ты молчишь?  — Давай завтракать, — тут он окончательно взбесился. — Завтракать?! Завтракать?! — Рома опять запустил руку в волосы, и почти крича, продолжил, — что тебе, блять, нужно? Сначала ты говоришь, что все кончено, а потом прибегаешь ко мне и стонешь, как шлюха, — мои глаза округлились. Он это заметил, и мне кажется, это «придало ему сил», — ты уж определись, милая, что тебе нужно. В горле встал «ком» обиды. В ладони впивались ногти так сильно, что наверняка останутся «полумесяцы». — Знаешь, почему я «порвала» с тобой? — спокойно, насколько это было возможно в данной ситуации, сказала я. — Ну, давай, просвети меня, — Рома скрестил руки на груди. — Ты стоишь тут такой: довольный жизнью, с хорошей работой, такой «самодостаточный», — «обрисовала» его силуэт в воздухе, — тебе не понять, что чувствовали те девушки и я, в частности. Знаешь, ты никогда не спрашивал меня про моего «первого», потому что я не спрашивала тебя про то, сколько девушек у тебя было. Мне это было не важно, как, впрочем, и сейчас. Так вот тебе небольшая история: мне было всего лишь, 15, а ему 19. Казалось, была любовь: цветы, прогулки под луной, поцелуи. Он долго упрашивал меня с ним переспать, а я долго не соглашалась. И когда это, наконец, случилось, он повел себя, как полный мудак. В принципе, он сделал то же самое, что и ты, — слезы хлынули из моих глаз, но я не останавливалась — тебе никогда не понять, каково это: чувствовать себя грязной, униженной, брошенной и преданной. Конечно, ведь тебе плевать на то, что испытывают другие, — развернулась и ушла в свою комнату, хлопнув дверью. Меня «пробила» истерика: я плакала навзрыд, кусая ладонь, чтобы никто (ни Рома, ни соседи), не услышали крики. Со мной такого, почти никогда, не было. «Стареешь», — «ухмыльнулся» мой внутренний голос. Из кухни доносились маты и грохот посуды. Спустя некоторое время, за которое я успела более-менее прийти в себя, в комнату, тихо, зашел Рома. Сел передо мной на колени: — Прости меня, я не хотел, — «порывался» что-то сказать дальше, но перебила его: — Нет, ты хотел. Тебе нравится причинять боль другим. И не отрицай это. Сначала я думала, что дело во мне, но нет: это все ты. Ты получаешь удовольствие, когда видишь страдание других. Это — один из твоих наркотиков, — перевела взгляд со стенки на него. — Ты — один из моих наркотиков. Я пытался тебя забыть. Поэтому и бухал, и накурился вчера, чтобы ты... — но тут он опять начал сильно кашлять. Сначала до меня не дошло, откуда появились красные пятна на полу, но подняв глаза, увидела, что Рома кашляет кровью. Ужас парализовал все мое тело. Я сползла с дивана и обняла Рому: — Боже, что с тобой? — тупой вопрос, знаю, но он сам вырвался, — подожди, я сейчас. Потерпи, — погладила по голове и побежала за телефоном. Взяв его, примчалась обратно, попутно вызвав «Скорую». Отбросив телефон в сторону, села к Роме и обхватила лицо: — Потерпи еще чуть — чуть, они уже едут, — слезы снова покатились по моим щекам, но тот начал их смахивать, — Господи, как я могу тебе помочь? — не могла наблюдать за тем, как Рома постепенно слабеет и теряет сознание. — Поцелуй меня, — прохрипел он. Я улыбнулась и выполнила его просьбу: со всем сочувствием, страстью и нежностью. Но, его руки постепенно «обмякли», глаза закрылись и он отключился.