Азалии цветение

Творилась какая-то дьявольщина. Драко отступил к стене, чтобы ему не отдавили ноги. Восставшие маги перекрикивали друг друга, лезли прямо на стол, чтобы сбросить оттуда какого-то чересчур вдохновлённого оратора. Страх. Возмущение. Гнев. Драко смотрел на них, с трудом узнавая в искажённых мордах лица цивилизованных волшебников. Сосуды магии, в чьих жилах течёт кровь предков, великих волшебников прошлого; маги, в семьях которых должны жить вековые традиции, и все должны понимать, как положено вести себя – вот они, вот они все. В истрёпанных маггловских куртках, бьющие друг другу морды, потому что пользоваться палочкой слишком рисковано, все багровые, со вздутыми сосудами на лицах и шеях... – Прекрасное зрелище, не находишь? – спросил Фиджеральд, молниеносно материализуясь рядом с Малфоем. Драко промолчал. Он был разочарован, может даже, испытывал в эту минуту отвращение, презрение. Он... не хотел он причислять себя к этим магам и ведьмам. – Понимаю, – продолжал Спотт. – Не волнуйся, скоро все успокоются. Ты сделал выбор? – Да. Я готов присоединиться к вам. Кого ты ещё переманил на свою сторону? – а выбора и не было. Причём, даже не будь у него чётких указаний и инструкций, куда он мог деваться в этом капкане? Драко смотрел на взволнованных волшебников. Паника и хаос. Оказалось, что не все претенденты на роль лидера готовы идти до конца. Людей становилось всё меньше. Но пока никаких самоорганизуемых группировок, волшебники просто переставали приходить на такие встречи, обрубали связи. Пожирателей, что внушало тревогу, тоже не было видно. – Тогда мы начнём действовать, – Фиджеральд кивнул, но не ему, а людям у других стен подвала. Тем, кто уже успели стать верными последователями. – Да осторожно! Кобыла! – Ты наступил мне на ногу, Мордредово отродье! Расступившаяся толпа сбила Драко с ног. Одновременно спереди и сбоку на него навалились отступившие волшебники. Он не ожидал чего-то подобного и не успел избежать столкновения. Его, как волной, сбили с ног. Драко упал и стукнулся затылком о бетонную обшарпанную поверхность стены. В глазах заплясали чёрти, а тело было лишено подвижности – не подчинялось его воле, отказывалось подниматься на ноги. Он только смог утереть выступившую влагу с ресниц. – Малфой, ты как? – Спотт присел рядом, рассматривая его, протянул руки к его голове. Драко зашипел от боли, чувство было такое, словно Фиджеральд иглами пронзил его гудящий затылок. Он чуть было снова не приложился о стену. – Не дёргайся, Малфой, сейчас я отцеплю твои патлы. Здесь разболтаны крепления труб, если ты не заметил. Ну всё, поднимайся. Драко ухватился за его руку, и его тут же потянули вверх. Голова кружилась и болела, к горлу подступала тошнота. Волшебник схватился за трубы, которые действительно выступали из стены и уходили куда-то вверх, в потолок. Поверхность металла была едва ли тёплой. – Будь аккуратнее, тут могут насмерть затоптать. Ладно, стой здесь и смотри. Куда смотреть, зачем смотреть? Драко подавил желание исторгнуть из себя недавно съеденный обед, вынул платок и приставил к губам, надеясь таким образом перекрыть все позывы тела к этому мерзкому действию. Но в подвале действительно что-то творилось. Словно под действием заклятья толпа успокоилась и отступила от центра, а на стол взобрался Фиджеральд. Его лицо в плохом свете грязной, вкрученной в потолок лампочки, казалось властным, он задрал голову, осматривая сверху удивлённых магов. Драко заметил, что стол окружили люди, мешая кому бы то ни было подойти к Спотту. А тот заговорил: – Хватит! Мы уже достаточно долго не можем определиться с направлением. Смотрите: нас всё меньше. Довольно сомневаться и чего-то ждать, – он не кричал. Он говорил громко, чётко и внятно. Маги замерли, ожидая. – Раньше все, кто мог заявить о себе на наших собраниях, смотрели далеко в будущее, туда, где нас уже никто не притеснял за то, кто мы есть. Туда, где нам не нужно сражаться, а только пожинать плоды успеха. Но нужно посмотреть правде в глаза. В каком мы положении? Как далёк от нас успех? Я буду немногословен. Я хочу предложить план, которому мы сможем следовать, чтобы добиться своей цели, всего одной цели – достичь истинного мира. Но для этого мне нужно знать, маги и ведьмы, кто может пойти за мной? – Я! – Другого выбора нет. – Не хочу быть осуждённой несправедливым Министерством. Один за одним маги, безусловно, те, которых Спотт заблаговременно успел убедить, поднимали руки с зажатыми в них палочками. – Не позволим себя угнетать! Малфой заметил, что Фиджеральд смотрит прямо на него, ожидает. Отняв платок от лица, Драко достал палочку и поднял вверх. Таким образом, даже те, кто никогда не рассматривал Фиджеральда Спотта как лидера, не остались безучастными. Скоро весь подвал представлял из себя плотный лес поднятых рук.

***

Щёки прихватывало морозом. Драко смотрел на стоящую впереди маленькую фигурку Карминтеи. Он не слышал, что жена говорила Грейнджер, они стояли слишком далеко, но он и не прислушивался, просто смотрел. – Так значит, неподалёку особняк Бимендропов? Далеко, ничего не скажешь. Неудивительно, что они не вмешивались в жизнь магического сообщества. Драко стоял и не понимал, почему вся дружная гриффиндорская компания присоединилась к ним. Он уже рассказал обо всём, что знает. Ладно Грейнджер, Карминтея отчего-то полюбила с ней беседовать, та даже приносила волшебнице какие-то книги, от которых просто невозможно было оторваться. Какая-то маггловская фантастика. Но Драко легко закрывал на это глаза. В конце концов, нужно учитывать, что у Карминтеи детство проходило в одиночестве, у неё не было друзей-сверстников, только разве что знакомые. Поэтому она рада этому общению. – Да, тут красиво и спокойно, – заметил Поттер, глубоко вдыхая. Маггловскую деревушку замело снегом, ветви деревьев казались белыми. Небо было удивительно ярким и чистым. Драко молчал. Он переживал не самые приятные минуты своей жизни, но вовсе не потому, что рядом с ним стояли Уизли и Поттер. Он ощущал подавленность, потому что последняя ночь вышла не очень удачной. Карминтея снова закрылась, видно оттого, что он был сверху, и, как он мог убедиться, без зелья она мало что могла почувствовать в такой позе. Да, поза. Драко тешил себя мыслью, что в следующий раз она действительно сможет ощутить всю прелесть постельных утех, если будет сверху. Наверное, дело было не только в ощущении контроля над ситуацией, маг подозревал, что на ощущения женщины могут влиять напряжения её ног, её движения. Но это было не единственным, о чём он думал. Опять это чёртово захолустье, снова этот чёртов маггл. Она наверняка хотела его увидеть. Или быть недалёко от него. Сначала Драко злился, потом злость сменилась огорчением, теперь он переживал уныние. И совсем не хотел принимать участие в разговоре. Девушки вдалеке звонко рассмеялись. Что странно, они рассмеялись после того, как посмотрели на замерших волшебников и о чём-то пошушукались. Что такого смешного было в замерших истуканами молодых людях, для Драко было загадкой, притом не очень-то интересной. – Может, пройдёмся, что ли? – спросил явно смутившийся Уизли. – Тут везде снег, Рон, куда ты хочешь пойти? – Не знаю. Да что они там всё хихикают?! Драко молчал. Только достал палочку, чтобы обновить чары на одежде. – Я вот всё думаю, – не унимался Уизли, – как такая девушка могла выйти замуж за тебя? Чего молчишь? Гарри, что он молчит-то? – Умолкни, Уизли. Дай насладиться тишиной, – он поправил шарф и спрятал руки поглубже в карманы. Мантии никто не преобразовывал. Всё равно издали любой маггл подумал бы, что они одеты в длинные пальто. – Но мне интересно! Она ведь не училась в Хогвартсе. Когда вы успели познакомиться? Это же серьёзно, ведь вы женаты. Драко воззвал к силам Мерлина. – Уизли. Это брак по расчёту, мы не знали друг друга до помолвки. Он не стал смотреть на вытянутое веснушчатое лицо, достаточно было того, что Уизли замолчал. – Но она тебе нравится. Замолчал, но ненадолго. На тропки деревни высыпала ребятня и магглы постарше. Две волшебницы подошли поближе к кромке леса. Драко же теперь не хотел смотреть на веселье незнакомцев и отвернулся. Куда интереснее было разглядывать заснеженный лес. – Она ведь миленькая. Маленькая, правда, но миленькая, – не затыкался рыжеволосый маг. – Не боишься, что Гермиона услышит? – весело подколол друга Поттер. – Они же далеко! Да и потом, она же знает, что я её люблю. После этих слов наступила тишина. Наконец. То ли Уизли смутился своих же слов, то ли действительно испугался, что Грейнджер его услышит. Драко смотрел, как тяжёлые от снега ветки клонятся к земле. За спиной осталась маггловская суета и шум. Может, не всё так плохо? Она ведь носит его кулон, его подарок. С самого Рождества он не покидал её хрупкой шеи. Маленький цветок светился у ворота мантии, выгибая лепестки. Волшебник настолько погрузился в себя, что совсем не услышал приближающиеся шаги. В самый последний момент из раздумий его вывел вопрос Поттера. – Что они от вас хотели? Драко едва успел обернуться, когда Карминтея прижалась к нему, будто искала защиты. Он не задумывался о том, как смотрится со стороны, волшебник обнял её плечи, поглаживая худенькую спину. Лицо девушки скрывалось в складках мантии у него на груди, но Драко казалось, что она расстроена. Действительно, такая маленькая... даже если бы он очень захотел коснуться подбородком её головы, у него не вышло бы. – Да погодите! Мы ничего такого не хотели! Драко узнал бы этот раздражающий голос из тысячи. Тот самый мальчишка. Он подошёл к волшебникам вместе с Грейнджер. – Гермиона, что случилось? Что это за тип? – Уизли было не занимать гнева, судя по его тону. – Ничего, Рон. Просто недоразумение... – ... мы с ребятами хотели познакомиться, а не напугать, – перебил волшебницу маггл, он тут же заметил Драко и девушку в его объятиях. – А, это вы. Вы что, встречаетесь? Тогда ясно, почему она не хотела идти с нами. "Идти с нами"... Драко видел чуть розоватый нос, который, впрочем мог быть таковым из-за мороза, но рассеянный плывущий взгляд говорил, что краска залила это лицо вовсе не из-за воздействия холода. Этот маггл пил. Деревенская молодёжь всё ещё справляла Новый год. – Он мой муж, – глухо из-за мантии произнесла Карминтея, ещё крепче прижимаясь к Малфою. Впрочем, её слова были всеми услышаны. – Муж? – тупо переспросил Майкл – Драко всё же вспомнил его имя – и пьяно хмыкнул. – Не думал, что в нашем возрасте кому-то захочется себя так стеснять. – А что такого-то? – Рон, – предупреждающе произнёс Поттер. – А что "Рон"? Вот я муж Гермионы. Так что учти, ты, если ещё раз её тронешь!.. – Да не собираюсь я её трогать! – воскликнул маггл и досадливо махнул рукой. Обернулся и пошёл к двум своим приятелям, которые стояли там, где ранее разговаривали волшебницы. Видимо, он посчитал свой жест вполне достаточным извинением. Драко жалел, что отвернулся, теперь он совсем не понимал, что пропустил. Грейнджер потирала рукой локоть. – Гермиона, точно всё в порядке? – Поттер и Уизли крутились вокруг девушки. – Да, ничего. Всё нормально. Они просто выпили немного и были несколько... настойчивыми. – Я видел, как он схватил тебя за локоть... Урод, вот я его сейчас догоню! – Не надо, Рон. Ничего плохого же не случилось. Драко не мог и слова сказать. Карминтея всё так же прижималась к нему, пережидая... испуг, отвращение, огорчение? Маг бы многое отдал, чтобы прочесть её мысли. Но он не мог не радоваться. Майкл Бредсберри показал себя в невыгодном свете. После случившегося у девушек пропало настроение гулять, и компания разделилась. Лес скрыл их перемещение. А Драко до конца дня так и не смог ни разу упомянуть о произошедшем – он не хотел показывать своего торжества. Настроение явно улучшилось. Чего нельзя было сказать о хрупкой маленькой волшебнице. Но каким бы сильным не было её огорчение, она привычно, уже даже обыденно, легла вместе с ним, и Драко быстро уснул, отвернувшись от жены, чтобы она не заметила его несколько злорадной ухмылки. Ему снился какой-то приятный сон, о котором он тут же, впрочем, забыл, стоило только открыть глаза. – Драко! Драко, вставай! Карминтея трясла его плечо, другой рукой натягивая одеяло до самого носа. Хотя на ней была сорочка. – Проснись, Драко! Быстрее просыпайся. – Что такое? С тобой всё в порядке? – он приподнялся, непрестанно моргая. Была ещё ночь, огонь в камине почти погас, светились только угли и редкие язычки пламени. Мага будто окатили водой, испуг поднимался из глубины разбуженного сердца. – У меня всё хорошо. Но у них – нет. Они стучали в окно. Драко мог бы успокоиться и решить, что "они" и странное поведение этих неведомых существ были частью очередного сна. Но в окно и правда кто-то постукивал, а ногти жены оставляли на плече вполне реальные царапины. Но Малфой-мэнор под наблюдением... Поттер же говорил... Или это они сами стучат? Драко немедленно оказался у окна. Скрипнули створки. – Что происходит? – спросил он у зависшего на метле в воздухе министерского служащего. – Мистер Малфой, вам необходимо немедленно прибыть в Министерство. Случилось нечто чрезвычайно серьёзное. Драко пришлось одеваться и пробираться в гостиную, чтобы переместиться. Эхо было страшным врагом, но приглушив свои шаги, Малфой благополучно добрался до камина. Как же хорошо, что Малфой-мэнор большой особняк. Но дело оказалось вовсе не в Министерстве. Едва он оказался среди мракоборцев, его тут же с помощью настроенного портала, выглядящего как старая шляпа, перенесли в другое место. Драко очутился на берегу замёрзшего озера. Вокруг было так много магов, что он не мог понять, где Поттер. Где найти хоть кого-нибудь, кто смог бы объяснить ему, что он забыл в такой час в таком месте! – Сюда, мистер Малфой. Уже знакомый волшебнику Перкинс повёл его на лёд. Низкорослый помощник был так взволнован, что потел, хотя было очень холодно. Озерцо было совсем небольшим, а в свете луны был хорошо виден прямоугольный блок льда, вырезанный из ледяной толщи. Драко понял, что кто-то помог этому озеру замёрзнуть, не могла быть естественной такая толщина льда. Именно вокруг глыбы суетились маги. Драко услышал, что находку собираются переносить в Министерство, и немало этому удивился. – Поттер, что это? – он подошёл к гриффиндорцу, бледному до синевы. – Зачем я вам понадобился? – Здравствуй. Можешь опознать? – на этих слова душа Малфоя сама обернулась льдом. – Это Фиджеральд Спотт? Как раз в этот момент маги расступились, и Драко открылась ужасающая картина. Тело замерло будто в падении: с раскинутыми руками, выгнутой спиной и согнутыми ногами. Определённо, это синее тело принадлежало Фиджеральду Спотту.