Проклятая на удачу

Невозможно уловить тот самый момент, когда мир вокруг тебя начинает рушиться. Все начинается с одного случая — мелкой неприятности или настоящей трагедии, как повезёт. Однако после этого беды не прекращаются, а лишь начинают сыпаться одна за другой, разрушая трепетно выстроенный тобою мир в осколки. И как бы ты ни метался, этот процесс невозможно остановить. Прикусив нижнюю губу, Макото вновь и вновь пыталась поднести ложку с уже остывшим бульоном, не расплескав ни капли, однако рука мелко подрагивала. Стараясь унять дрожь, девушка сильнее сжала ложку. Большой палец непослушно соскользнул по гладкому металлу, и бульон вылился на уже изрядно заляпанную футболку Макото. Кино тяжело вздохнула и вновь потянулась ложкой к тарелке, однако рука остановилась — Макото уперлась взглядом в поднос, полный еды. К счастью, при падении верхний отдел позвоночника не пострадал, но общая слабость, напряжение и продирающее до костей отчаяние сказывались на организме и, главное, на психическом состоянии. Будучи спортсменкой, девушка хорошо знала, что такое боль, отчаяние и страх, но ещё лучше она знала, как с ними бороться. Несмотря на то, что с того вечера прошло уже достаточно времени, явного прогресса не наблюдалось, и Мако не представляла, из каких закоулков души выскрести ещё хоть несколько граммов смелости бороться дальше: физическая беспомощность заставляла девушку чувствовать себя безвольным ничтожеством. Макото устало прикрыла глаза, словно готовясь к очередной попытке, но в следующий миг бросила суповую ложку в сторону двери, вложив в этот бросок все свои силы. Через мгновение раздался жалобный звон: ложка быстро упала, не долетев до цели нескольких метров. Следом на пол полетела пиала с супом. Девушка устало откинулась на подушки и облизала языком капли крови, выступившие на нижней губе. Закрыв лицо руками, Мако тихонько взвыла, искренне жалея себя и мучаясь лишь одним вопросом: почему именно я? На шум вошла медсестра и удивлённым взглядом обвела палату. Не задавая лишних вопросов, молодая девушка вызвала уборщицу и едва слышно попросила вымыть пол в палате. — Что с Вами случилось, госпожа Кино? — медсестра, имя которой совершенно не волновало Макото, аккуратно, даже заботливо поправила подушки на больничной койке. — И правда? — раздраженно фыркнула Мако, — что же? Явно не похоже на простуду: может, перелом позвоночника? Телефон, лежавший на покрывале, громко завибрировал, прерывая неловкий диалог: вновь звонила Минако. Казалось, подруги договорились между собой, и теперь смартфон не замолкал: на экране поочередно появлялись имена Ами, Рей, Минако… затем снова Ами, Рей, Минако. Словно не слыша едких замечаний Макото, её раздражённых слов, подруги не желали оставлять Кино наедине с собой. Наконец, телефон замолчал, а дверь в палату закрылась. Стараясь заполнить звенящую тишину, стоящую в больничной палате, Макото, не глядя, нащупала лежащий рядом пульт дистанционного управления и включила телевизор. Бездумно щёлкая кнопки, девушка листала каналы спутникового телевидения: на большом экране мелькали картинки, не вызывающие особого интереса. Дойдя до спортивных передач, Мако буквально заставляла себя не отводить взгляд: несмотря на то, что картинки по-прежнему быстро сменяли друг друга, любое упоминание о спорте, который когда-то был смыслом жизни Кино, а теперь стал невероятно далёк, причиняли острую, физически ощутимую боль. Внезапно на экране мелькнуло знакомое лицо, и Макото отпустила кнопку переключения каналов. Из динамика донёсся до боли знакомый голос мужчины, которого ещё так недавно девушка считала родным, — Масато Санджоин, сверкая белозубой улыбкой, охотно общался с репортером. Слова Масато пролетали мимо ушей девушки: весь окружающий мир сузился до экрана телевизора в этот момент. Сердце Мако пропустило несколько ударов, а следом застучало в бешеном ритме. Девушка вглядывалась в непривычно большое и чёткое изображение своего партнёра, надеясь увидеть в нем изъяны: печальные глаза, натянутую улыбку или следы усталости на лице, но тот, как всегда, выглядел безукоризненно. Раздался громкий треск: пульт дистанционного управления упал на пол больничной палаты и разбился, не долетев до стены. Гнев накрывал Макото, подобно высокий волне, и не было сил, чтобы справиться со стихией.