***
Мы на расшатанных стульях словно на нервах. Молчит полусонный квартал. Что нам подсунули вместо тепла батарей? — Иллюзорный обман.
Наталья Романова. С утра я была не в самом хорошем расположении духа. Всё не задалось с самого начала: встала с кровати с ужасно болящей головой из-за дурацкой трели будильника, тыкнула в глаз зубной щёткой с просонья и облилась кофе. Начало дня лучше некуда. Стало оно ещё хуже, когда я вспомнила, что сегодня, в первый день после выходных, универ. Я прокляла всё на свете, обреченным ревом наверняка разбудила соседей и пошла собираться. Чуть позже… Спокойненько спускаясь по лестнице вниз, прочь из подъезда, я думала об Ярославцеве. Меня мучило много вопросов. От «какого чёрта он здесь забыл?» до «какого хрена эта скотина не дает мне покоя?». Много времени утекло с выпускного и с того момента, как мы виделись последний раз, не считая вчерашний. Всё это так дико и непривычно, что даже страшно. Выйдя из родного дома, я увидела своего друга — Даниила Белозёрова и его машину. — Ну что, Таха? Поехали, отвезу тебя грызть гранит науки, — сказал парень и открыл мне дверцу, чтобы я села на переднее сидение рядом с ним. — Спасибо, сэр, — я шутливо сделала книксен и села в автомобиль, — Дань, — начала вопрос я, когда водитель занял свое место, — как Вася? — Вася? — переспросил парень. Ненавижу эту его привычку. Всё прекрасно слышит, но переспрашивает, обдумывая, что сказать, — с ней всё в порядке, а зачем ты спрашиваешь? — Беспокоюсь о вас, братья кролики. А то, ещё опять кто-нибудь сбежит, не предупредив. Мне того случая месяц назад хватило, — проговорила моя персона, всё вспоминая: как волновалась; ходила из угла в угол в квартире друга; названивала этим лопухам на выключенные телефоны; как всё-таки вышла из квартиры, заперев ее на ключ; как, выбежав из подъезда многоэтажки, наткнулась на обжимающуюся парочку, едва приметив в них друзей; как глупо улыбалась, думая: «какие же они идиоты влюбленные»; как дома накостыляла обоим по шапкам за то, что телефоны вырубили, и, как со спокойной душой оставила их вдвоём. — Не переживай, Романова, — Данёк щёлкнул меня по носу, — от меня ещё никто никогда не сбегал. — А как же твоя драная Буу., — я не успела упомянуть случай, парень нагло закрыл мне рот своей ладонью и с серьезным лицом, но со смешинками озорства в глазах, добавил: — Не смей при мне упоминать Бусю плохими словами, — за неприятный мне жест я укусила его руку. Сплюнула и сказала: — Хочу и буду, — буркнула в ответ, сложа руки на груди. — Ах так, да? -спросил Белозеров, усмехнувшись, — тогда я буду сетовать на твои старые школьные деньки, а может и расскажу кому-нибудь. — Не посмеешь, — я только и смогла натянуто улыбнуться, хотя выражение моего рта больше было похоже на оскал зверя, загнанного в угол. — Ещё как смогу, милая, — не смей! Не смей! Не смей! Даже не думай бередить и без того раскрывшиеся раны. Убью сволочь, — хм, — громко и наигранно задумчиво произнес этот, видимо бессмертный, молодой человек, — давай подберем тему. Может, Якушева, — вновь оскал с моей стороны, — или Я-рос-лав-цев, — медленно произнося каждый слог в фамилии этого ублюдка, Даня поворачивал голову в мою сторону, отвлекаясь от дороги. Я делала вид, что мне равнодушны его слова и фамилии, что он перечислил, ничего не значат. По крайней мере я старалась. — Что? -опять начал мой почти покойный друг, — неужели тебе не интересно повидаться с ними? — всё, решено, сегодня я жалуюсь на этого придурка его девушке — Васе.***
Проще, чем умереть в квартире пустой; Висеть обездвижено и верить в любовь Между мной и тобой, как между Москвой и Парижем.
Кирилл Ярославцев Рано утром я отправился на свою новую работу, хотя ее можно назвать временным увлечением. Просто захотелось поменять обстановку, локацию и я взял отпуск на основной работе, устроился барменом в местном кафе-клубе. Попасть туда было просто. Ещё в старших классах школы я тут подрабатывал, завел кучу мнимых друзей и новых знакомств. Меня все знали и мне это сыграло на руку. Тогда всё было по-другому. Люди казались открытыми, добрыми, а, повзрослев, понял, что это обманка. Люди могут быть лишь алчными тварями, желающими выгоды от каждого своего шага, или настолько глупыми наивными слепцами, которые не видят, как их в открытую используют. Войдя в кафе-бар, по ночам который является клубом, я усмехнулся про себя. По лицам этих людей можно было бы подумать, что они мне ужасно рады, но я же знаю правду. Моими единственными друзьями здесь являлись Александр Резков — новый хозяин этого заведения и Гожев Матвей — первый, с кем я завел дружбу здесь. Оба моих приятеля раньше были простыми официантами, сейчас же, можно сказать, они влиятельные шишки в этом месте. Саша Резов не так давно женился на дочери бывшего владельца «Розовой вишни», хотя строили глазки эти голубки друг другу, когда я впервые ступил за порог рабочего места. Лена Малиновская, а теперь уже — Резова, приятная особа. Вся в отца. Малиновский старший был прекрасным руководителем: в меру мягким, в меру строгим, а главное — понимающим человеком. И к браку дочери отнесся спокойно, даже радостно, просто Саша всегда ему нравился. Матвей Гожев же, просто очень хотел подняться по карьерной лестнице самостоятельно. Сколько помню, он всегда раньше всех приходил работать и позже всех уходил домой отдыхать, постоянно кого-то подменял и никогда, серьезно, никогда не уходил на больничный. Вообщем, трудяга сейчас гордо носит звание главного администратора и заместителя директора, то бишь — Сани-молодожёна. — Кирилл, — голос, который я узнаю из тысячи, — я рад тебя снова видеть, — Матвей мне задорно улыбнулся, всё, как раньше, кроме его бейджика с надписью: “ Главный Администратор. Матвей Гожев.» — И я тебе очень рад, дружище, — я не мог не улыбнуться в этот момент. Всё так знакомо. Этот воздух, атмосфера, лучшие друзья так и тянули поностальгировать, — как живется с такой тяжелой должностью? — Ну так, потихоньку, — снова улыбка, но в этот раз такая мечтательная, — ты лучше скажи, что тебя опять к нам привело? Помню, ты не так уж и сильно любил этот город. Да, он не был моей мечтой. Я всегда хотел большего, думал, что он тесен для меня, хотя может, я просто глупец, пытающийся скрыть правду. Я не любил город из-за истории, что объединяла нас. Я ненавидел его из-за себя. Мне просто было стыдно возвращаться. Но что-то или кто-то заставили меня приехать и попробовать исправить всё, что натворил. Скука и серость в буднях не являлись причинами приезда, это все лишь прикрытие, причиной являлись мои старые поступки, о которых я очень сожалею.***
Наталья Романова Сидя на лекции, я не переставала думать о людях, что, к моему несчастью, встретились на моем жизненном пути. Не знаю, чем я не угодила вселенной, но это уже перебор. Ладно, если бы я совершила ошибку, запомнила ее и никогда не повторяла. Так нет, надо эту ходячую ошибку мне подсылать еще раз, чтоб я повторяла пройденный материал. Да, нас с Ярославцевым связывало кое-что раньше. Этим кое-чем являлись мои чувства к нему, а насчет его чувств я ничего не знаю. Возможно, их и не было вовсе. Возможно, существовало лишь притворство с его стороны. Это огорчает даже больше, чем его предательство. На мой день рождения, на мой праздник, мне подарили огромный мешок предательств, насмешек и неприязни. Этим мешком являлся разговор между одноклассниками в нашей беседе под названием «Анархия-мать порядка». Никогда не забуду тот момент, когда открыла сообщения в злощастном ВК; когда прочитала гадости в свой адрес; когда увидела фотографию, что прислала моя подруга-одноклассница в эту беседу, как доказательство моей виновности. Мало кто знал, что это не я сижу на парте и целуюсь с новым преподавателем иностранного в нашей школе. Что это не я, а моя лучшая подруга. -Оксана Якушева, почему ты так со мной? Я ведь доверяла свои тайны и всегда искала у тебя поддержки! Ты отвечала тем же! Раньше. Всеми был вынесен вердикт: Виновна. Романова — чёртова шалава. Тогда мой тихий мирок рухнул. Тогда моя личная вселенная оборвалась и рухнула в небытие. Тогда, в одно мгновенье, я стала равнодушной мразью, что скрыла веселую и жизнерадостную Наташу глубоко внутри. А через 5 минут уже бывшая подруга объявила во всеуслышание о ее отношениях с Кириллом Ярославцевым. С моим Кириллом. А через пять секунд пришло сообщение от него: «Извини.» Чёрт, серьезно?! На большее мозгов не хватило или раскаяния слишком мало? А ведь только две недели назад он сказал, что я ему не просто нравлюсь, что он испытывает по отношению ко мне в несколько раз большее, чем симпатия. Неужели, это была злая шутка? Своеобразный прикол старшеклассников? Да, он написал одно лишь слово, а после удалил меня из друзей во всех социальных сетях. Предатель. Нет, я не ревела, не рвала все на своем пути в клочья. Я сделала вид, что ничего не видела, хотя внутри все так болело, пекло, рвалось и металось. Я поняла, что не нужна никому больше, чем самой себе. Хотелось кричать от боли, что причинили, ранив в самую душу. Но я не стала. Я скрылась за маской равнодушия, и после, в школе мне дали прозвище. Льдышка — так меня называли за спиной, но не говорили в лицо. Потому что я могла и отвесить по одному месту. После того, как я лупанула по колоколам одного персонажа из 11-“Б» по имени Анатолий, дала ему поддых, а после и брызнула перцем в его зеленые глаза, ко мне никто не приближался с тупыми шуточками.После этой истории, я не отмечаю свой день рождения. Никак. Никакого застолья, родственников, друзей, подарков и поздравлений. Лишь гитара, одна пролитая слезинка, ведь больше я не допущу, и куча воспоминаний.
***
Огромный мир — он несправедлив, тонут корабли. Наш город, где идут дожди — в нём есть я и ты. Огромный мир неисповедим, но ты дождись, Где наши линии свяжут в узлы; где есть я и ты.
Кирилл Ярославцев. После того, как мой давний друг провел мне экскурсию по месту, что я и так знал, как свои пять пальцев, ради формальности, я приступил к работе и сообщил главному администратору, что намерен поработать сегодня и ночью, заменив вторую смену. Это, конечно, слегка удивило Гожева, но он кивнул, пожелал удачи и пошел сообщать по телефону радостную для второго бармена весть. Тем временем, к барной стойке начали подсаживаться люди. Их было пока мало, но через четыре часа у всех закончится рабочий день, поэтому я готовился к наплыву, так сказать, клиентов.