Двойная Луна - 2. «Бригада "Шесть-девять"»

      Ночью Рейн приступил к решительному отвоевыванию замечательного мягкого пледа. Ему это даже почти удалось, но снова глубоко уснул он почему-то не в коконе мягкой ткани, а в чужих руках — и потом уж под пледом. И, что самое удивительное, ему это не мешало. Наоборот, утром, прежде чем открыть глаза и полностью проснуться, он прислушался к своему телу. Тело было полно сил и энергии. А еще — желания, и этому очень способствовал чужой горячий член, устроившийся между ягодиц так, словно там ему и место. Ночью тело вернулось к облику, к которому в полу-обороте было ближе, так что хвост не мешался. Рейн подумал. И провокационно поерзал. Член сместился пониже, налился еще большим жаром, втиснулся от этого ерзания между ягодиц глубже. Рейн чувствовал его, тяжело сглатывал — вчера он толком ничего не рассмотрел, сейчас тоже не видел, но что-то намекало, что эта дубинка далеко не средних размеров. В полу-обороте его защищала присущая оборотням эластичность тканей. Сейчас он был человеком. Надо бы перекинуться, наверное. Экстрим Рейн не особо любил. Или хотя бы попросить о смазке. Последнее он, кажется, пробормотал вслух. — Под подушкой, — прокатился по шее от уха хриплый шепот. Рейн зашарил в указанном месте, вытащил искомое. — Только… — Я знаю, я буду аккуратен. Расслабься. Рейн послушно расслабился, во всяком случае, попытался. Скользкие пальцы ласкали, дразнили, проникая почти незаметно, пока Рейна не выгнуло со скулящим стоном, еще и еще, до момента, когда осталось только одно желание, озвученное почти в полный голос: — Да вставь уже, сволочь! Грей вставил, не торопясь особо, памятуя, что удовольствие получить должны оба. Рейн задохнулся, заскреб пальцами по простыне, но ничего не мог сделать — поза не предусматривала возможности ему активно двигаться. Крохотный глоток воздуха, ухваченный им, словно откушенный, выбило из груди стоном, когда Грей погладил жесткой ладонью по боку, по животу вверх и сжал между пальцев сосок. Грей ласкал его размеренно, так, чтобы дорогой напарник все прочувствовал. Рейн уже скулил, не скрываясь, не прикусывая губы, только успевая глотать горячий воздух, пропитанный запахом секса. Острые искры сбегали вниз по хребту, когда загривок прихватывали, только обозначая укус, зубы, вылизывал язык. Потом Грей взялся за его член, решив не оставлять без внимания. Рейна затрясло, он матерился и просил быстрее, больше, еще! Грей отточенным движением развернул его, опрокинул на спину и вогнал член до шлепка, глядя прямо в глаза. Рейна выгнуло дугой от такого. Закрыть или хотя бы отвести глаза он не смог, буквально чувствуя, как натягивается между ними пока еще тонкая ниточка партнерской связи. — Можешь кончить, если хочешь, — со смешком пробормотал Грей. — Хочу… еще… Еби, а не болта-а-а… Грей втрахивал его в матрас, в сбившуюся простыню, жестко и синхронно двигая ладонью по члену. В какой-то момент Рейн подался вперед, вцепился ему в плечо зубами, глухо завывая. Брызнувшая сперма раскрасила белесыми каплями их обоих. Внутри обдало жаром. Разлегся на нем кончивший Грей как на втором матрасе, счастливый и довольный жизнью. Протестовать не хотелось. Рейн откинул голову набок и пытался отдышаться, прочувствовать каждую нотку удовольствия, еще бродившего в теле слабой дрожью. Тихо пискнули брошенные на полу около матраса часы. — Шесть утра. Надо вставать, Рейни. — Я б встал, если б ты с меня сполз. — Сползаю, — со смешком сказал Грей. Его член выскользнул из задницы Рейна, подарив еще пару мгновений странных ощущений. Рейн сел, чувствуя, как из растраханной дырки вытекает сперма, пропитывая простынь. — Черт, я… — Давай руку. Рейн поднялся, покачнувшись, поморщился. — Иди в душ. Полотенце там чистое на полочке. Кофе, чай?  — Чай. Зеленый. Без сахара. — Есть только черный, — хмыкнул Грей. — Тогда кофе. Черный. Душ помог проснуться окончательно, резковатый полынный аромат геля неожиданно понравился, Лорейн вспомнил, что горькая нотка в запахе напарника присутствовала всегда. Полотенце было новым и мягким, а куда-то улетучившийся стыд позволил выйти из ванной в нем одном, и плевать на отсутствующие занавески. Аромат приличного кофе плыл по квартире, мешался с запахом чего-то мясного и, вроде бы, омлета. — Завтрак тоже будет? — Обязательно, — Грей облизал взглядом его с ног до головы, заставляя что-то сладко екнуть внутри. — Надеюсь, ты любишь яйца. — Смотря чьи. — Пока — куриные. — Обожаю. Есть обожаю. — Наслаждайся. Перед Рейном поставили тарелку с пышным омлетом, доску с бутербродами с остатками вчерашнего мяса и кружку с кофе. — Я в душ. Рейн, с аппетитом запихивавший в себя еду, в ответ что-то промычал. Нормальный горячий завтрак! Ему такое перепадало, только если ночевал у родителей. То есть — с момента поступления в академию и до сего дня — довольно редко. Он сам не желал обременять их и жаждал скорее начать самостоятельную жизнь. Хотя в кафе завтраки были вполне горячими. Иногда вкусными. Но с домашней едой в сравнение не шли. Что-то такое было во вкусе, разительно отличавшее общепит от этой самой домашней еды… Грей вышел из душа тоже в одном полотенце. На шее. И нимало этим не смущался, позволяя оценить себя со всех сторон, пусть и с опозданием. Рейн облизывал вилку и изучал напарника. Неплох-неплох. Натрахавшееся досыта тело отзывалось только приятной истомой, давая изучать беспристрастно. Рейну нравилось то, что он видел. То, что чувствовал раньше — тоже, до счастливого визга. Грей смел свой подостывший завтрак, отпил кофе и усмехнулся: — Есть еще сорок минут на разговоры. — Тогда давай разговаривать. — О чем первом ты хочешь узнать? — Что это, черт возьми, было? — М-м-м? — Грей посмотрел на него поверх кружки, предлагая пояснить, что именно «что» и когда. — Почему ты меня вылизал вечером? — Потому что не вспомнил о смазке? Мне нравится твой запах? Мне нравится так делать? Все три ответа верны, выбирай любой. — Почему ты предложил мне вместе жить? — Это удобно. Очень многие боевые двойки так делают, можешь спросить в отделе, но оно так везде, и в Хай-сити, и здесь. — И я правда могу повесить шторы? — Без проблем, вешай, только не ядерных цветов. — Я хочу что-нибудь фисташковое с тиснением. — Ищи. Найдешь — маякни, скинемся. Значит, ты согласен жить со мной? Рейн повздыхал немного и кивнул. — Ещё вопросы? Или мне рассказать о том, как имел дело с твоим отцом? — Да… Рассказывай. Грей отхлебнул ещё кофе и рассказал: — По сути, тогда это были дела моего бывшего тестя. Его юристы работали с твоим отцом, встречались когда как, то в Хай-сити, то здесь. Ну, а потом одного из наших людей, ответственного за ведение сделки, нашли с передозом и без важных бумаг. Было много шума, я копал, как проклятый, докопался в итоге до кое-чего неприятного для обеих сторон. Тесть потребовал закрыть дело, они с партнёром разошлись в вооруженном перемирии — по компромату там был паритет. А я, дурак принципиальный, отказался. В общем, все кончилось разводом. Попереть меня со службы не могли — послужной список у меня чист, награды, все такое. Но «попросить» перевестись сюда — да. — То есть, ты хочешь сказать, что мой отец замешан в чем-то противозаконном? — Он — нет. Но тряс я тогда всех и похлеще, чем терьер — крысу. Наверняка впечатление оставил… не лучшее. Неужели ты не называл имени своего напарника? Уже два месяца вместе работаем. — Родители… не особенно расспрашивают меня о работе. Это что-то вроде негласного запрета. — Почему? — чашка с кофе опустела, и Грей отставил ее на мойку. — Они хотели, чтобы я стал юристом. — Пошел по стопам отца? Почему же не стал? Рейн поморщился. — Не захотел. — Ясно-понятно. Так, — Грей коротко глянул на часы, — нам пора. Если смена будет «пустая» и не сильно загруженная, обсудим совместное проживание. Ну и с довольствием твоим разберемся. И с остальными вопросами. Согласен? — Согласен, — буркнул Рейн. — Шторы и все прочее. Он подозревал, что соглашается на огромную головную боль — и себе, и напарнику. Но отступить значило признать свое поражение. В участке Рейн сразу направился к Лейфу, просить дела для изучения. Он надеялся, что Реджи все-таки не стал его сильно топить в дерьме, и детектив Граннок не станет этого делать тоже. Лейф держал нейтральный тон. Реджи делал вид, что страшно занят отчетом, не повернул даже ухо. Рейн взял дела и отошел. Тоже мне, цаца нашелся, обидели котика. Задумываться над чужими семейными проблемами он категорически не хотел. Со своими бы разобраться. И работа тоже не ждет. Дела были интересными, Рейн даже жевать ириску забыл, так и сидел с ней в зубах. Корпевший над чем-то своим и постоянно бегавший по разным вопросам Грей пару раз приносил ему мятный чай, а потом и вовсе потянул за ухо: — Оторвись! Надо пообедать. — А? Уже? — Идем-идем. Пожрем горяченького и мясного. Лейф говорит, Магда — здешняя богиня кухни — очень вкусно готовит. И я с ним согласен. Рейн отложил папку, потянулся всем телом. Вообще-то «следакам» подобное счастье — пара «пустых» смен подряд — выдавалось нечасто. Обычно на них приходился максимум бумажной работы: все те вовремя несданные отчеты, накопившиеся из-за того, что иногда «объект» вели несколько суток, а то и недель подряд, передавая, как эстафету, на месте. После двенадцати часов непрерывной слежки ни в какой офис ехать уже не хотелось и не моглось. Вот и выходили в итоге горы бумаг. Но у них пока что отчетов не было, так что можно было изучить дела, запоминая имена, адреса и физиономии. Долго-о-о… Но увлекательно. Рейн уже научился определять, какие из отчетов писал Лейф, а какие — Реджи или другие «следаки». Детектив Граннок был скуп на слова, но почему-то читая его отчеты, Рейн представлял себе все в мельчайших подробностях. В других случаях картинка «плыла». Интересно, долго ли надо учиться так писать бумаги? Спрашивать самого алабая он не решился, но потихоньку пододвинулся к напарнику и принялся расспрашивать его. — Вообще-то, это талант надо иметь, — смешливо прищурился Грей. — У Лейфа он есть. Я дольше него служу, но так скупо, четко и скрупулезно не умею. — А жаль, писал бы все отчеты за меня, — хохотнул Рейн. — Ну уж нет, — делано возмутился напарник. — Все пополам! — Злой ты… Как собака. — Ага. Есть такое дело. Рейн зафыркал и поднялся. Через полчаса Грей принес ему папку с бумагами: — Прочитай, подпиши, отнеси в канцелярию. Рейн послушно открыл ее. Документы на довольствие, вещевое и продуктовое. Все то, что он сам пропустил мимо ушей и вообще забыл. Подписи он расставил быстро, красивые и витиеватые, закрыл папку и побрел сдавать ее. Получать заботу от кого-то, кроме родителей, было странно донельзя. А ведь Грей в самом деле заботился. Кофе этот, чай, пончики, булочки, вытаскивание пообедать… — Все сделал, — отчитался он перед напарником. — Отлично. Собирайся, у нас есть работа. Идем с Лейфом и Реджи, клуб «Амбер», поэтому сейчас иди в подвал, минус второй уровень, ответвление «Джи», подбирай костюм. — Какого направления клуб и как лучше одеться? — Лейф сказал, это не молодежный клубешник, а заведение для респектабельного среднего класса. Классический «дом свиданий». Я за прослушками, потом спущусь. Мы — наживка, они — слежка. — Отлично. И что мы там должны делать? — Постараться отследить одного хмыря. Если получится — прицепить на него «жучок». Рейн кивнул и пошел подбирать себе костюм для визита в этот самый клуб. Интересно, как все пройдет. Если это «дом свиданий», значит, он будет изображать кого-то вроде жиголо? Вот еще не было печали! Надо озаботиться хотя бы минимальным гримом. Он спустился на минус второй уровень, отыскал тяжелую стальную дверь с маркировкой «Джи» и нажал кнопку переговорника. Дверь пискнула и открылась перед ним, как пещера сокровищ. Ну, или обитель какого-то сумасшедшего барахольщика: рядами тянулись вешалки с одеждой в самом разном состоянии и самого разного уровня, стеллажи с аксессуарами, париками, обувью. Пахло безумной смесью ароматов, отчего хотелось чихать. — Выбирай, не торопись, хорошенько обдумай выбор, — проскрипел появившийся из-за стоек старик. Он выглядел под стать этой сокровищнице: в волосах запутались перья, а лицо походило на птичье, особенно носом. Рейн повнимательнее присмотрелся к нему и вздрогнул: блекло-карие глаза распорядителя округлились и стали пронзительно-желтыми, а волосы сменились перьями более чем наполовину. Хранитель склада был совухом. Птицы-оборотни встречались редко, а уж совы и вовсе считались вымершим родом. — Выбирай, — повторил он, то ли кашляя, то ли посмеиваясь. — Может быть, вы поможете, сэр? — Рейн кратко обрисовал суть задания. Совух поскрипел, подумал и принес ему вешалку с костюмом. — В меру легкомысленно и в меру прилично. — Еще нужен грим, сэр. Не хотелось бы быть узнанным кем-то в этом клубе. И для моего напарника тоже, — в газетах печатали фото Грея, его тоже могли узнать, а это грозило похерить весь план на корню. — Приводи напарника, загримирую обоих. Или вы сами справитесь? — Доверимся руке мастера, сэр. Он скоро придет. Минут через пять прозвучал резкий звонок, и совух отправился открывать. — Мастер Келлин? — изумленно выдохнул Грей, увидев его. — Бог ты мой, какая честь! Вы читали нам курс актерского мастерства в академии! — А еще я подрабатываю на полставки в участках. — А в академии больше не преподаете? — Читаю отдельные курсы, — пояснил мастер. — Итак, есть пожелания? — Нужен качественный грим. Моя рожа примелькалась в газетах, — поморщился Грей. — Осветлить волосы, линзы, пара силиконовых накладок на скулы и лоб. Думаю, можно меня «состарить». — Понял. Сидите смирно и не дергайтесь, через полчаса сами себя не узнаете. Грей подмигнул Рейну и устроился в одном из парикмахерских кресел в гримировальном закутке. Рейн с интересом наблюдал за всеми манипуляциями, стараясь запоминать, что делает мастер. А тот, накрутив волосы напарника на папильотки, поливал его голову какими-то вонючими составами, позволив Грею заткнуть нос ватными тампонами. Рейн, когда до него донеслась волна мерзкого химического запаха, поспешил воспользоваться примером напарника и тоже заткнул нос. — А вас это тоже ожидает, юноша, хоть и в меньших количествах. Так что пока морально приготовьтесь. — Бррррр! — высказался Рейн, поежившись. У него на глазах из оборотня в самом расцвете молодости и сил, довольно симпатичного внешне, творили ничем непримечательного человека в возрасте, с одутловатым морщинистым лицом и седой кудрявой шевелюрой. Линзы превратили зеленовато-карие глаза в блекло-болотные, а удачно подобранный костюм скрыл фигуру, оставляя впечатление грузности и избыточного веса. — Неузнаваем, не так ли? — довольно усмехнулся мастер. — А теперь вы. Садитесь. — Только можно меня не так чудовищно уродовать? — жалобно попросил Рейн. Грей хохотнул и принялся перекладывать микрофоны, «жучки» и прочие шпионские «игрушки» в экранированных капсулах в виде таблеточных блистеров из формы в карманы костюма. — Нет, вы наоборот должны быть красивы и притягивать взгляды. — И отвлекать их от меня, — кивнул Грей. — Такая яркая куколка-шутиха. Беззаботные улыбки, раскрепощенный смех, вид, словно немного под кайфом. — О, таким я вполне могу быть, — хмыкнул Рейн. Те же полчаса спустя он смотрел на незнакомца в зеркале и тренировал те самые улыбки. Да, мастер Келлин в самом деле был мастером. — Пройдитесь, юноша. Нет, движения бедер более плавные. Еще плавнее. Вот так. Соблазняйте каждым шагом. — Кого и зачем? — Кого придется. Даже если это будет старый, толстый, одышливый человек, воняющий потом и прогорклым салом. А зачем — вам объяснит напарник. — Спасибо, мастер Келлин, — искренне поблагодарил Грей. — Идите уж. Ваша одежда будет ждать в раздевалке. — Он же это не всерьез про соблазнение? — уточнил Рейн. — Если понадобится, будем и соблазнять. Не до постели, конечно. Так, легкий флирт в клубе, это максимум, что может понадобиться «следакам». Мы же не группа внедрения. — За кем именно мы следим? — уточнил Рейн. — Рик Мастерсон, человек, тридцать четыре, белый, рыжий, глаза голубые, рост метр восемьдесят. В Лоу-тауне находится четыре дня. Якобы представитель фармацевтической компании «Риджент-Лект». — И что именно мы должны сделать? — Два типа задач: послушать его разговоры в клубе, «срисовать» и запомнить всех, с кем он перекинулся хотя бы парой слов или потанцевал. Это больше все-таки для меня задача. Твоя — постараться нацепить на него и его собеседников «жучки», — Грей достал из кармана блистер. — Вас учили работать с таким типом прослушки? — Не особо, читали теорию, но практически… нет, не было. Грей выщелкнул из одной ячейки плоского «паучка» размером с ноготь мизинца. — Здесь все просто: сжать для активации, потом прицепить на ткань или в волосы. Смотри, нижняя часть у него в зазубринках, легко крепится на любую не слишком гладкую поверхность. Лучше на верхнюю часть тела — микрофон слабенький, запись будет слишком «грязная», если крепить ниже уровня груди. И лучше спереди, чем сзади. — Мне упасть к нему на грудь? Обнять его? Хотя… Надо посмотреть, во что он будет одет. — Танцы, Рейни, — чуть снисходительно заметил Грей. — Это клуб. Там танцуют. — Танцы — это весело, — грустно сказал Рейн. — Дрыгаться под музыку и тереться о чужого мужика. Круто. Грей не хлопнул себя по лицу только потому, что не хотел испортить грим. — Рейн, ты… меня удивляешь. Может, тебе стоило… м-м-м… идти в отдел по работе с несовершеннолетними? Или… я не знаю… в патрульные? Там тоже очень нужны люди. — Ты меня еще в полицию нравов отправь. Или там люди не нужны? — Нужны, везде нужны. Хотел бы я увидеть, чему учат в академии Лоу-тауна… Когда ты шел работать в полицию, чем именно ты рассчитывал заниматься? Пока есть время, давай, обрисуй мне то, как ты представлял себе работу офицеров нашего отдела? — Работа с обращениями граждан, отслеживание наркотрафика, арест распространителей. Всем остальным занимается Министерство юстиции и Бюро по борьбе с оборотом наркотиков, а не полиция штата. — Отлично. А теперь объясни-ка, каким образом выявить хорошего, скрытного пушера? На которого не донесет ни один клиент? — Отследить поток. Распространители работают, как правило, в одном районе, постепенно сужая круг, можно выявить источник, проследить за несколькими подозреваемыми, затем сбор данных и арест. — То есть, работа «следаков» в тесном сотрудничестве с аналитиками. В твоем личном деле стоит рекомендация «полевой» работы. Не аналитики, не техобеспечения, не работы с подозреваемыми. «Полевика». Психологи, работающие с курсантами, обычно не ошибаются. Но если тебе претит такая работа… Грязная, сложная, требующая определенных навыков… Может быть, пока не поздно, сменить специализацию? — Я справлюсь, — отрезал Рейн. Грей спрятал усмешку. Щенок, кажется, начинает понимать, что в этом отделе ему не судьба остаться чистеньким. А упрямства ему не занимать. — Во сколько нам нужно быть в клубе? — Через час. Нам дали машину. — Как тебя зовут? — Нолан Адамс. — Нолан. Как меня зовут? Грей окинул его взглядом, отмечая, что мастер Келлин постарался сделать из чертенка настоящего ангелочка, хмыкнул: — Энджи. Фамилия не нужна. Кокетничай и улыбайся: «Энджи, просто Энджи». — Оставь меня в одиночестве на пять минут. Напарник кивнул и отошел, направившись к Лейфу и Реджи. Те сосредоточенно обсуждали задание, рассматривая детальные фотографии окрестностей клуба. Ровно через пять минут около их стола возник парень, находящийся явно под кайфом. Выглядел он так, что отдел нравов напрягся этажом выше. Грея-Нолана недвусмысленно облизали взглядом, потом интимно потрепали по бумажнику. — Отлично, — Лейф оскалился в усмешке. — Мы выдвигаемся. Ваша машина ждет на подземной парковке. Грей-Нолан кивнул и окинул напарника взглядом человека, прекрасно знающего цену этой поддатой куколке, а так же ее шмоткам, крепкой заднице и развратному умелому ротику. Впрочем, Греем этого человека назвать было нельзя, как и оборотнем. Оба они уже вживались в роли, уже начинали играть: двигаться, дышать так, как должны были дышать и двигаться Нолан Адамс и его молодой любовник по имени Энджи. Энджи хихикнул, закинул руки ему на шею. — Здесь скучно. Я хочу куда-нибудь, где можно клево потусить. Твои дружки — скучнейшие зануды. — Сейчас поедем, детка, расслабься, — Нолан похлопал его по заднице. — Пара минут, мой сладенький. — Ага, я пока поразвлекаюсь, — сообщил Энджи и плюхнулся на колени детективу Родригесу, до этого мирно пытавшемуся пожевать бутерброд. — Угостишь, здоровяк? Бедняга поперхнулся, и от неожиданности, и от того, что казавшийся поизящнее благодаря костюму парень был все же отнюдь не в весе пера. Энджи хищно клацнул зубами, избавив коллегу от части бутерброда, затем облизнулся, очень медленно и очень провокационно. Детектив Родригес машинально отреагировал на недвусмысленный призыв, как отреагировал бы любой достаточно молодой оборотень из псовых. Энджи прикусил его губу достаточно больно, чтобы охладить пыл чересчур ярого коллеги, потом поднялся. В глазах Нолана сверкнуло искреннее веселье, он подмигнул и еще раз охлопал свои карманы, проверяя, все ли взято. Полицейский жетон был пристегнут с внутренней стороны ремня, микроаппаратура маскировалась под авторучку, зажигалку и портсигар, «жучки» — под два блистера с нитроглицерином. — Идем, Энджи, детка. Надеюсь, тебе понравится милое местечко, которое я выбрал, — рука Нолана легла на его пояс, очень быстро соскользнув вниз, пальцы крепко сжались на обтянутой гладким искусственным шелком ягодице. — Сгораю от нетерпения, милый. Мне точно там понравится? Там хотя бы выпивка приличная? Дальнейших действий коллеги детективов не видели, потому как те покинули опенспейс. А меж тем они были довольно занимательны. Нолан-Грей, собственнически обнимая своего спутника, прошептал ему на ухо, прижимая к холодному металлу лифтовой кабинки: — Молодец. Так держать. Ладонь Рейна-Энджи устроилась в районе паха напарника, поглаживая. Он отчетливо расслышал, как тот скрипнул зубами, но никак внешне не отреагировал. Самообладания и самоконтроля у Грея Лорейна было достаточно, чтобы сдерживать природу оборотня, а здоровье и либидо Нолана Адамса уже не позволяли распаляться от провокационных действий даже такого симпатяшки, как Энджи. Тем не менее Грей, не меняя выражения лица, чуть слышно пообещал: — Я тебе это припомню, Рейни. — Заткнись и тормозни лифт на несколько минут. Грей отследил мелькнувшие в щели между створок огни очередного этажа и вдавил кнопку «стоп». Вжикнула, расстегиваясь, «молния» на его брюках. — Каме…ры… блядь, что ты творишь… — Грей запрокинул голову и позволил ему творить все, что угодно. — Сотрут, тут и не такое ви… умммм… Они оба были в гриме, так что даже если операторы службы безопасности не сотрут эти кадры, пусть хоть обдрочатся на Нолана и Энджи. Было немного странно — где-то глубоко внутри, почти в подсознании, — что его вот так повело. И в то же время он чувствовал, что это правильно. Опыта в минетах у него не было вообще. Он чуть не подавился, попытавшись взять глубже. Грей вовремя запустил руку в его волосы, останавливая, потом и вторую, фиксируя голову. — Расслабь горло, детка. Я все сделаю сам, только работай язычком и не забывай дышать. Энджи понятливо замычал. Оказывается, ощущения очень отличаются, когда ты сам пытаешься кому-то отсосать, и когда кто-то трахает тебя в рот, не позволяя ни единого неловкого движения. Рейн торопливо расстегнулся, чувствуя, что еще немного — и кончит в штаны. Операторы, наверное, весьма порадовались, глядя на то, чем двое детективов под прикрытием занимаются в лифте. — Рейни, посмотри на меня, — сдавленный шепот Грея вплелся в грохот крови в ушах. Рейн поднял глаза на напарника. Член проскользнул ему в глотку глубже, выплескивая сперму, заставляя сглатывать, не чувствуя вкуса, только стекающее вниз тепло. Своим семенем Рейн запачкал пол лифта. Грей поднял его, впился в его рот, вылизывая, как и в тот раз. Это было так странно — он словно показывал, что ему не неприятно ласкать губы, только что касавшиеся его члена. Еще одна парадигма, вбитая в сознание Рейна, с треском рухнула и рассыпалась. — А вот теперь нам точно пора, — хрипло пробормотал Рейн. Грей кивнул и отжал «стоп». Оба быстро привели себя в порядок. Через пару минут лифт добрался до подземной парковки. Грей щелкнул брелоком сигнализации и присвистнул, рассматривая отозвавшуюся миганием фар и писком машину: — Ого, аж целая «эмбасса»! Я рассчитывал на какую-нибудь скромную «пассадену». Но тем лучше. — Я достоин самого лучшего, — протянул Энджи. — Детка, я в этом даже не сомневался.