Да в полымя ...

      Опять то же мрачное, чёрное, бурлящее море. Всё тот же шторм. Всё тот же угрожающе-чёрный силуэт вспарывает волны. Всё так же, как и в прошлый раз. Или… или всё-таки не так?       Знакомые волны, знакомый ветер, знакомый шторм. Сколько лет я вижу вас перед собой? Да полно, скорее не годы надо считать, а века, да и то — собьюсь. Раньше я как-то не придавал значения такому понятию: «время». А зачем? Я не старею, мелкие повреждения корпуса и механизмов моментально устраняются, ну, а крупных я не получаю — просто некому их мне наносить. В этом странном месте кроме меня и моря вообще никого нет. Вернее — не было. Только ночь, только шторм и я — вот и все персонажи этой чрезмерно затянувшейся сцены, поставленной неведомым режиссёром с непонятной мне целью. С другой стороны, совсем недавно у меня у самого не было никакого желания задумываться об этом. У меня тогда вообще никаких желаний и интересов не было. Я просто пёр вперёд, и всё. Зачем? Почему? Такие вопросы мне в голову не приходили. Хех. «В голову». Как же быстро я принял этот человеческий образ мышления. Начать с того, что головы у меня нет. И рук нет. И ног тоже нет. Есть только тело, здоровенное двухсотметровое тело. Да, вот такой вот я — непонятное чудо-юдо, непонятно для чего подражающее облику одного из самых мощных кораблей человечества.(1*) Зачем? Вот на этот вопрос я и сам бы хотел найти ответ. С недавних пор меня это очень интересует.       Началось всё с того, что я «услышал» запрос на помощь. Это уже само по себе событие для меня. Ведь раньше всё что могли уловить мои сенсоры — непонятные обрывки разговоров, отрывочные мысли, в общем — ничего осмысленного, а тут — на тебе. Вполне чёткий, устойчивый сигнал. И что ещё важно — чувство какого-то родства, что ли? Как будто меня звал давно потерянный и вдруг внезапно объявившийся родственник. Впрочем, тогда я ещё этого не понимал, единственное, что имело тогда значение — что-то должно измениться.        Наверное, именно в тот момент я и осознал — чего-то не хватает. Я не завершён. Отсутствует какая-то важная часть, без которой я уже не являюсь собой. У меня нет Цели, нет желаний, нет вообще ничего. Зато всё это присутствовало у пославшего сигнал. Желание спасти других… Я не понимал тогда всего, да и честно говоря, мне было всё равно. Главное — это желание было настолько сильно, что пробилось ко мне, в мой пустой мир. Именно в это мгновение у меня у самого появилось первое желание. Я захотел иметь желания. Смешно, не правда? Ну, можете смеяться, хотя… насмехаться над боевой машиной — не самая удачная мысль, как по мне.       Я тогда ответил на вызов: «Если я помогу тебе, согласен ли ты стать моими желаниями?» Для меня тогдашнего это был на редкость бестолковый запрос. Но я получил согласие.       Наверное, если бы я тогда попросил этого человека душу в вечное пользование, уверен — он бы согласился. Что сказать — такой уж он. По правде говоря, помочь ему для меня труда вообще не составило. Ну правда: уничтожить несколько тысяч мелких целей? Для меня это было несложно. Скорее трудно было сдержаться и не разнести планету, как бывало. Вот так я и обрёл для себя командира, стремления, душу, чувства. Короче — выгодная сделка.       С тех пор многое изменилось, а самое главное — изменился я сам. Пусть моё истинное тело так и осталось в «мире шторма», мой «слепок»— копию, если угодно — забросило в один очень забавный мир, где обитали существа, довольно сильно похожие на меня. Почему я использовал «слепок»? Ну, тут всё просто — я испугался. Испугался, что в следующий раз могу не сдержаться, не рассчитать силу удара и испепелю что-нибудь не то. А с моей огневой мощью — могу запросто. Поэтому моё «отражение» отправилось в путь изрядно ослабленным. Впрочем, этого вполне хватило.       Командир вернулся к семье, уже ненужное отражение стало обычным боевым кораблём, а я принялся анализировать данные. То, что всё не так просто выяснилось через несколько часов. Сначала у меня появился экипаж. Да, вот так взял — и появился. Несколько сотен так называемых «феечек». Как это случилось? Вероятнее всего, когда человек стал частью меня, то и я стал каким-то образом частью него. Мы «срослись». Именно поэтому, когда он вернулся в свой мир, его боевой костюм оказался усилен моими структурами… Ну, а я получил ораву мелких девчонок, обожающих командира, меня и мороженое. Ну… не скажу, что я особо против. Ведь экипаж — душа корабля. Конечно, пришлось перестраивать внутренние помещения, и теперь технические тоннели стали полноценными коридорами, а склады сервис-ботов — кубриками. Ну, технические проблемы были решаемы, зато теперь меня не только чинят, но и «холят и лелеют». Чинят, чистят, моют. Наблюдать за феями довольно забавно и неожиданно приятно.       Но это ещё не все изменения. Мир вокруг стал более… живым? Так, наверно? Ну, тут стоит поподробнее остановиться. Началось всё с того, что мой командир опять во что-то вляпался. Из своего мира он исчез, вызвав серьёзный переполох, и появился чёрт знает где (вот ведь, я и манеру разговора уже перенял). Как итог — ко мне на борт притянуло мелкую розововолосую особу по имени Луиза де ла Вальер — или это меня к ней притянуло? В общем, неясно, но кроме этой мелкой, появились и её преследователи. Какие-то монстры. Ничего особенного, мне особо и напрягаться не пришлось — ближнее ПВО разобралось с ними в два счёта. Зато развлечение. Сама стычка — мелочь, но теперь воды вокруг меня сильно изменились. Такое чувство, что они… ожили, что ли? Нет, рыбы в них как не было, так и нет, но иногда происходят интересные встречи.       Вот как сегодня, например. Странное существо. Наполовину «Туманница», наполовину «Глубинная». Даже более того — верховная Принцесса Глубинных, свергнутая и преданная своими же.(2*) От неё исходит такая мешанина образов, что сразу и не разобрать. Тут и гнев, и обида, и разочарование, и надежда, и страх. Как бы поточнее выразить? Точно — ни дать ни взять: нашкодивший ребёнок возвращается домой, к маме. То же отчаянное желание: пусть накажут, но потом простят. Так наверно? Впрочем, тут масштабы другие. Это существо — убийца тысяч ни в чём не повинных людей. Пусть её саму обидели и спровоцировали, пусть у неё были свои причины… но кровь есть кровь, а смерть есть смерть. Единственное, что удержало меня от её уничтожения — отчаянное чувство вины и раскаяния. И вообще — мне ли её судить? Думаю, она сама себя уже осудила. А мама… мама простит, накажет, но простит — на то она и мама. Странное существо проплыло мимо, так и не заметив меня.       Вот такие встречи случаются всё чаще. Такое чувство, что мой «мир шторма» сближается с другими, обжитыми мирами. То, что никогда не удавалось сделать мне с моими двигателями и огневой мощью, сделала тоненькая цепочка, связавшая моего командира и эту странную розововолосую Луизу. Жизнь становится определённо более насыщенной и разнообразной.