Чувственность и равнодушие

«Поезд наконец трогается с места, и учеников ждет долгая дорога к уже родным стенам Хогвартса. Многие целое лето не виделись, и в общих вагонах смешиваются десятки голосов, повсюду смех и объятия. Все это такое обыденное перемешивается со столпами искр из волшебных палочек, парящими в воздухе предметами и прыгающими шоколадными лягушками. – В этом году там полнейший хаос, – Джеймс захлопывает за собой дверь в купе и плюхается на диван к Питеру. Напротив Римус читает книгу, закинув ногу за ногу. А рядом с ним – Сириус, крутит в руках волшебную палочку. – Самое время и нам что-нибудь устроить, – Блэк поднимает глаза на только что пришедшего друга, в них азарт блестит. Так обычно бывает перед рождением очередной шалости Мародеров. Джеймс мгновенно подхватывает и перенимает этот блеск. Между этими двумя особая химия, особая связь. Они обмениваются идеями, не раскрыв рта, дополняют и подпитывают друг друга. – Идея такая, – Сириус смотрит на всех присутствующих, и они собираются ближе друг к другу, как будто сейчас волшебник выложит им какую-то тайну. Волшебники увлеченно обсуждают новую затею, не замечая ничего вокруг, когда дверь в купе открывается, и в ней показываются две девушки. – Наконец-то я нашла вас, – улыбается Кэролайн и бросается с объятиями на первого поднявшегося – Римуса, а затем на Джеймса. Последний начинает еле заметно нервничать, когда следующей руку для приветствия ему протягивает Лили Эванс. Как-то неловко и официально. «Лишь бы ладонь не вспотела» мелькает в его голове. Но сразу после рукопожатия Поттер усилием воли возвращает свою привычную уверенность и обаятельность. Лили это забавляет, она глаза отводит и про себя ухмыляется». Гостиная залита теплым огненным свечением камина, и Сириус ступает в помещение погруженный в свои мысли. Редко увидишь такого задумчивого Бродягу, но в последние дни он таков. Из омута, в котором он погряз, его выдергивает шелест страниц. А повернувшись на звук, он видит Кэролайн, она сидит на диване прямо перед камином и читает книгу. Крауч замечает парня, но не подает виду. Ее волной жара накрывает от его темного силуэта, и она сдерживается, чтобы не сорваться с места. Лишь бы не находиться здесь с ним при таких обстоятельствах. Кэролайн прекрасно понимала, что рано или поздно они встретятся вот так, лицом к лицу. Но надеялась, что это случится не так скоро. Можно было бы развернуться и уйти, но Сириус решает, что это было бы глупо. Глупее, чем то, что он садится в кресло, что по диагонали от Кэролайн. Глупее, чем то, что вместо «привет», он молча смотрит на потрескивающие бревна в огне. Глупее, чем эта тяжелая тишина между ними. Но так он хотя бы не чувствует себя глупым мальчишкой, который испугался такой взрослой ситуации. Но зато ощущает, как тяжело заставлять себя не смотреть даже в сторону Кэролайн. «– Ты изменилась, – констатирует Питер после объятий с Крауч. – Да, выглядишь иначе. Более... женственно, – поддерживает Джеймс и встречает непонимающий взгляд Кэролайн, а затем замечает, что остальные смотрят на него с осуждением. – Да, друг, лучше тебе ничего не говорить, – усмехается Сириус, по купе такой же смешок проходится. – А что ты скажешь, Блэк? Я изменилась? – выпаливает Кэролайн и жалеет об этом. Слишком глупо, слишком странно. С чего бы это ей было интересно конкретно его мнение о своей внешности. Она чувствует, что начинает краснеть и не знает, куда спрятать лицо в купе полном людей. – Я думаю, ничего особенного, – он впервые надевает свою маску. Ничего особенного Конечно, он же не скажет, что когда увидел ее, его сердце пропустило удар. Что когда она обняла его, ему отчего-то не хотелось ее отпускать. Что пока она общалась с остальными, он смотрел на нее, просто потому что не мог оторвать глаз. – Спасибо за комментарий, – Кэролайн поджимает губы и заметно разочаровывается, а затем натягивает улыбку и добавляет. – Знаете, мне еще нужно кое-кого найти, поэтому встретимся позже. Лили все понимает и сразу бросает «пока, ребят», когда Крауч слишком спешно выходит из купе и, не останавливаясь, идет вперед. – Блэк просто идиот. Я знаю, что он – твой друг и его мнение для тебя ценно. Но лучше не обращай внимания, он в последнее время, мне кажется, слишком зазнался, – Эванс догоняет подругу и пытается заглянуть ей в лицо, но на нем уже нет ни капли разочарования. – Лили, все хорошо, я редко придаю значение словам Блэка, – она улыбается и фыркает, как будто это очевидно. Как будто совсем не врет. Девушки заходят в общий вагон, здесь уже гораздо спокойнее, чем полчаса назад. Но все еще шумно и приходится быть осторожными, чтобы ни обо что (или ни об кого) не споткнуться. – Ладно, – рыжеволосая хватает Кэролайн под локоть и продолжает чуть ближе к ее лицу, чтобы не перекрикивать шум. – Но ты должна помнить, что ты потрясающая. Только посмотри, как на тебя все смотрят. Они обе, продолжая идти, стали смотреть на учеников, распределившихся по всему вагону. Многие парни смотрели на Кэролайн с интересом, а девушки либо рассматривали ее одежду и украшения, либо закатывали глаза при виде нее. «Конкурентка» – вот, что думали эти девицы. Кэролайн за это лето расцвела и похорошела, это очевидно для всех, кроме разве что нее самой и Сириуса, который просто никогда об этом не скажет.»